И если ты чувствуешь, что я злоупотребила твоим вниманием, прошу простить меня. Но я не думала… даже не воображала… — Она умолкла и повернулась, чтобы снова посмотреть на него, ее бедра прижались к красному бархату дивана. — Пожалуйста, Куинн, поверь мне, я всегда буду твоим другом.
Куинн извлек руки из карманов и вытер ладони о джинсы.
— Спасибо, — саркастически выдавил он из себя. — Я поистине счастлив. Большое спасибо. Джулия прикусила нижнюю губу.
— Куинн…
— Я знаю, — с подчеркнутым спокойствием произнес он, хотя его неудержимо тянуло разразиться ругательствами, — было крайне глупо приходить сюда. — Он помолчал, потом обреченно добавил:
— Будь я богат и знаменит, скажи, остался бы у меня шанс?
Джулия оттолкнулась от спинки дивана, брови сошлись на переносице.
— Мне это совершенно неважно! — с жаром воскликнула она. — Ради Бога, Куинн, что бы сказала твоя мать, если бы услышала тебя!
Куинн с внезапным интересом стал изучать укоризненное выражение ее лица.
— Какое отношение к этому имеет моя мать? — спросил он, выделяя каждое слово.
— Полагаю, совсем немалое, — заверила его Джулия и затем, опустив глаза, уставилась на свои руки, словно понимая, что сболтнула лишнее.
Куинн подавленно вздохнул.
— Ты хочешь сказать, если бы не моя мать, все было бы по-другому? Если бы мы были просто случайными знакомыми, то могли бы стать друзьями?
— Мы и так друзья. Разве я не говорила этого? — В голосе Джулии звучало беспокойство, и она заставила себя снова взглянуть на Куинна. — Думаю, никаких заверений больше не нужно…
— Тогда, значит, мы могли бы стать… больше чем друзьями? — мягко настаивал он и заметил, как она вздрогнула всем телом.
— Нет, — коротко ответила она. — Этого я не имела в виду. — Она помолчала, чтобы собраться с мыслями. — Ты еще мальчик, Куинн. Неужели не понимаешь?
— Не понимаю? — взвился он. — Ты не находишь меня привлекательным?
— Ради Бога, Куинн! — Она всплеснула руками и подняла глаза к потолку. — Как я могу находить привлекательным мальчика семнадцати…
— Восемнадцати, — резко поправил он, но она игнорировала замечание.
— …лет? Чего доброго, меня бы обвинили в растлении несовершеннолетних. Он слегка растерялся.
— Это правда?
Ее глаза вспыхнули, затем она отвела взгляд, словно испугавшись, что он прочтет в нем что-то, о чем ему не положено знать.
— Куинн, прошу тебя, прекрати эту тему. Я не хочу терять твою дружбу. Нам было так хорошо вместе…
— Вместе? — Губы Куинна скривились. — Ты держала меня на расстоянии все шесть месяцев!
— Это не так…
— Так. — Он помолчал. — Думаю, ты боишься меня. Боишься того, что может произойти, если ты расслабишься.
Она подняла голову.
— Ты отдаешь себе отчет?:.
— Отдаю отчет?
Джулия сжала губы.
— Ты прекратишь эту детскую привычку переспрашивать каждое мое слово? Ни к чему продолжать этот разговор. Думаю, тебе лучше уйти.
Куинн пожал плечами.
— Ты действительно этого хочешь?
— Я действительно этого хочу, — без колебаний подтвердила она и собралась проводить его к выходу. Путь ее лежал вокруг диванов, и она, сама того не желая, двинулась прямо на Куинна.
Самым трудным в жизни Куинна было остаться в тот момент на месте. Расставив ноги, он успешно перегородил ей дорогу к ступеням в переднюю. Он напоминал себе, что это не Кортланд, что никто не придет и не спросит, что происходит. Джулия сказала, что у ее домоправительницы выходной. Что бы сейчас ни случилось, все останется между ними.
— Прости, пожалуйста…
Она остановилась на расстоянии вытянутой руки, подбородок поднят, глаза холодные, но слегка испуганные. Очевидно, она не верит, что он может представлять опасность. Уповает на то, что напоминание о матери удержит его.
Куинн не двигался. Если она хочет обойти его, пусть проявит инициативу. Он уже представлял, что будет, если она попробует проскользнуть мимо него. Те случаи, когда он танцевал с ней, незабываемы.
— Не думаешь ли ты, что это просто глупо? — спросила она наконец, но, несмотря на резкость слов, в глазах вспыхнула тревога. Возможно, она осознала, как опасно ее положение. В физическом отношении Куинн намного сильнее ее.
Вместо ответа Куинн поднял руку и провел костяшками пальцев по ее щеке. Кожа была мягкой и нежно-шелковистой, горевшей под пальцами как огонь. Впервые он делал что-то, что можно было истолковать как интимную ласку, и вызванные этим чувства немедленно пробудились.
— Не смей! — Она отбросила его руку, глаза горели злостью, дыхание прервалось. — Прочь с дороги, Куинн! — приказала она, и он почувствовал ее панику. — Не валяй дурака. Дай мне пройти.
Куинн хотел бы подчиниться. Долгие месяцы любуясь ею издали, он создал яркое представление о ее личности. Еще сутки назад он бы сделал все, что она пожелает, еще и благодарил бы ее. Но что-то изменилось, что-то случилось в последние несколько минут, и теперь для завоевания ее расположения не нужно подчиняться.
— Заставь меня, — проговорил Куинн с поразительным спокойствием, учитывая, что спина его покрылась потом. О Господи, сейчас или никогда. Такого шанса больше не представится.
— Это просто смешно! — воскликнула она, разворачиваясь и направляясь назад. Очевидно, она вознамерилась обойти диваны с другой стороны. Учитывая ширину гостиной, ей удастся без труда проскользнуть мимо него.
Нужно что-то делать — и быстро. Не давая себе времени на раздумье, Куинн двинулся за ней. Его рука легла ей на горло, когда она дошла до угла дивана, а поскольку рукава рубашки были закатаны, подбородок ее утонул в теплом сгибе локтя.
— Ты ненормальный?.. — начала было она, когда он наклонился и коснулся кончиком языка нежной кожи за ухом. От его осторожного прикосновения сердце ее неистово застучало, а когда он коснулся губами уха, с губ сорвался приглушенный крик.
Но она не оттолкнула его. Хотя он слышал ее прерывистое, со всхлипом дыхание, ее спина по-прежнему прижималась к его груди. В какой-то момент Куинн почувствовал ее губы на своей коже, но не знал, было это случайностью или нет.
— Тебе не нравится? — хрипло спросил он, но она лишь слабо застонала.
— Дело не в этом, — с трудом выговорила она, и он возликовал от такой перемены. — Тебе… нам не следует делать этого. Я слишком стара для тебя.
— Почему бы мне самому не судить об этом? — грубовато предложил Куинн, хотя и почувствовал от ее слов легкую тревогу. Да, он держал ее в руках, да, он почти уверен, что она сделает все, что он захочет. Но сексуальный опыт, приобретенный на задних сиденьях машин, не давал ему достаточной вооруженности.
— Куинн…
Она может в любой момент передумать. Несмотря на всю его убедительность, она не убеждена. И, действуя совершенно импульсивно, Куинн развернул ее лицом к себе.
— Заткнись, — грубо скомандовал он и поцеловал ее в губы.
Голова у него пошла кругом от одного их вкуса. Он думал об этом поцелуе так давно, мечтал о нем столькими ночами, что наполовину ожидал от реальности разочарования. Но случилось не так. Все было даже лучше, чем он представлял себе. Ее губы раскрылись навстречу, она запрокинула к нему голову.
Пальцы Куинна ласкали ее виски, пока не скользнули в шелк волос. Ее голова лежала в его ладонях. Но между телами сохранялось еще какое-то расстояние, и, хотя их колени соприкасались, сами они были разъединены.
Когда ее рука обвилась вокруг его талии, он вряд ли сознавал, что она делает. Ее рот приоткрылся в ожидании его языка, но он весь оцепенел. Она заманила его язык и слегка прикусила, присосавшись к кончику.
Но Куинн не мог не откликнуться на внезапное слияние их тел. Он чувствовал ее пальцы, спускающиеся по бедрам. Но вскоре позабыл о своих бедрах. Ее грудь прижалась к его груди, и тело его встрепенулось.
Она не носит бюстгальтер, мгновенно понял он. И от этой догадки новая волна тепла разлилась по всем членам. Он с трудом сдерживался, чтобы не броситься на нее, и надеялся не опозорить себя потерей самообладания.
Тем не менее его джинсы стали мучительно тесными. Еще пример его детской неопытности, с раздражением подумал он. Какова цена доказательства, что он мужчина? Она, наверное, знает, что у него сердце ушло в… штаны.
— О, Куинн, — услышал он тихий шепот и был уверен, что это прелюдия к тому, чтобы выставить его вон. Но она, почти не дыша, обвила вокруг него руки и подняла ногу, чтобы поласкать его голень своей босой ступней.
— О Боже, о Боже, — застонал Куинн, внезапно поняв, что не он один теряет над собой власть. Трясущимися руками он нашел край ее блузки, придя в восторг от прикосновения к гладкой коже, и прижался губами к ее шее.
Руки Джулии были в его волосах, ласкали затылок, посылали горячие волны по его позвоночнику. Он даже не представлял, сколько у него эрогенных зон и с какой легкостью можно их находить. Она сводила его с ума одним прикосновением пальцев к воротничку, невыносимо мучая чувственностью своих жестов.
— Не присесть ли нам? — хрипло предложила Джулия, и Куинн подумал, понимает ли она, что он еле держится на ногах. Когда она подтолкнула его к красному бархату дивана, он не сопротивлялся. Он упивался сладостью ее языка.
Очевидно, ей тоже требовалась поддержка, поскольку, отклонившись назад, она упала на подушки. Куинн обнаружил себя распростертым поперек нее. Ее блузка выбилась из-за пояса, и он касался теплой кожи ее талии.
Мгновение спустя его руки скользнули под блузку и нашли мягкую упругость грудей. Потные ладони влажно скользили по соскам, чувствуя их жесткое набухание, наслаждаясь отзывчивостью к ласкам. Когда он наклонился, чтобы поцеловать их, она выгнулась, приближая к нему налившуюся грудь.
Соблазн припасть к ее соску сработал автоматически. Инстинктивная реакция на распухший язык. Господи, даже в мечтах он не делал этого. Но, едва начав, не мог остановиться.
И вот она уже расстегивает его рубашку, снимает ее с плеч, царапает его позвоночник. Потом, ухватив за волосы, притягивает его лицо к своему, и их губы сливаются, как прежде.
Сейчас он сваляет дурака, понимал Куинн. Его предыдущий опыт с девицами того же возраста всегда заканчивался стремительной атакой. Его брови полезли на лоб от еще одной мысли: он не взял с собой никакой защиты.
Это неудивительно, учитывая, что рассудком в его чувствах к Джулии и не пахнет. Заняться с нею любовью — он мечтал об этом месяцами. Держать ее на руках, целовать ее — это были одни лишь фантазии. Реальность оставалась далеко за их пределами.
Однако, когда ремень был расстегнут и ее пальцы разбирались с пуговицей на поясе, пришлось поверить, что все это наяву. А когда силой его плоти молния расстегнулась, дороги назад не было. Кроме того, мысли его путались от ее прикосновений. Он едва переводил дыхание. Трудно владеть собой? Невозможно — вот ближе к истине…
Глава 9
— Знаю, Вэйн, прости.
Джулия с трудом смогла вставить словечко, едва подняла трубку, чтобы предупредить своего агента, что «Гарольд и снежный дракон» не поспеют к концу месяца, как обещала раньше, и у нее не было возможности предупредить.
— Возникли проблемы? — Вэйн Роберте чертовски проницателен и сейчас чувствует, что Джулия что-то недоговаривает. — Заболел Джейк? Сложности в школе? Нужна помощь? Только не говори, что у тебя творческий кризис, я просто не поверю.
Джулия вздохнула.
— Джейк в порядке, — сказала она, довольная тем, что по крайней мере здесь может не врать. — И в школе, и вне школы. Просто я чувствую себя… разбитой, вот и все. — Она запнулась. — Честно говоря, я собираюсь переезжать. Мы оба выиграем от смены декораций.
— Смены декораций? — Вэйн говорил так, словно сама идея была немыслимой. — Ты имеешь в виду другой дом? Что там случилось с твоим? Помню, ты как-то говорила, у тебя мечта, а не дом…
— Не просто другой дом, — прервала его Джулия. — Я думаю о другом острове. Полная перемена обстановки. Кто знает, — она старалась говорить беззаботно, — может, это окажется на пользу моему воображению.
— Насколько я понимаю, у тебя с воображением все в порядке, — коротко возразил Вэйн. — На какой остров? Антигуа? Барбадос?
— Мне кажется, очень хороши острова Фиджи, — протянула Джулия, ожидая бурной реакции Вэйна, но была разочарована. — Или, может быть, Таити.
— Таити? — Ее агент не находил слов. — Джулия, это несерьезно!
— Почему? — Она попыталась игнорировать его огорчение. — Не имеет значения, где я живу, пока сдаю рукописи в срок.
— Но когда я получу именно эту рукопись? — поставил вопрос ребром Вэйн. — Ты представляешь, сколько забот и времени потребует такой переезд? Откуда ты знаешь, что сможешь работать на Таити? Это франкоговорящий остров, не так ли? Джейк говорит по-французски? А ты?
— Я не сказала, что выбрала Таити, — быстро возразила Джулия. Собственно, она даже не рассматривала эту возможность. Она не могла думать спокойно с тех пор, как Куинн ворвался в ее дом, и настойчивость Вэйна загнала ее в угол.
— Одно утешение, — фыркнул Вэйн. — Честно говоря, Джулия, не понимаю, что на тебя нашло.
Если бы я не знал тебя лучше, решил бы, что это мужчина. Но ты чертовски независима. Я знаю, ты не позволишь какому-то придурку сбить тебя с толку.
Джулия тяжело вздохнула.
— А тебе не кажется, что мне просто нужны перемены? — воскликнула она, переходя в контрнаступление. — Сам знаешь, я живу здесь почти десять лет. Почему бы не сделать перерыв?
— Если бы речь шла только о перерыве, я бы, возможно, согласился с тобой, — возразил Вэйн с заметным раздражением. — Устрой себе каникулы, детка, почему нет? Но сначала закончи «Гарольда». Пожалуйста!
В конце концов Джулия повесила трубку, не дав никаких обещаний. Честно говоря, ей не очень хотелось переезжать. Она обустроилась здесь; Джейк ходит в школу. Тот факт, что рано или поздно придется задуматься о его дальнейшем образовании, не был любимой темой для размышлений.
Конечно, могли быть обстоятельства, когда она бы с радостью переменила декорации. Она живет жизнью профессионального отшельника слишком долго, и найти человека, прикованного к одному месту, всегда легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21