Ледик обреченно вздохнул, и нехотя сел в машину вместе с остальными.
Кто бы только знал, как сильно не хотелось ему возвращаться на то самое, злополучное место! Но в какой-то степени Ледик чувствовал себя виноватым перед Олькой и Киром. Ведь это именно он наделал всем столько хлопот. Кто его дернул за язык закричать и драпануть от собаки? И ведь в "Осинку" ребята потом пошли только ради него, чтобы разобраться с хозяином овчарки.
Конечно, присутствие плечистого, рослого Алексея несколько придавало
Ледику бодрости. Но не сильно.
Он знал лучше многих, что на свете существует множество таких странных вещей, и необъяснимых явлений, когда мускульная сила не играет почти что никакой роли, моментально отходит на второй план.
А точнее не знал - чувствовал, чуял своей пока ещё совсем не загоревшей, гусиной кожей.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. СОБАКА-ДЬЯВОЛ, ИЛИ БЕДНАЯ СОБАЧКА?
Да, у Ледика почему-то упорно не выходил из головы осиновый кол, и белые, словно незрячие глаза старика.
И почему-то в особенности - его мокрые, шлепающие шаги, когда тот появился в полной тишине с ружьем из-за дерева. Старик тогда ещё не успел сменить ни свой резиновый плащ, ни мокрые болотные сапоги, в которых противно хлюпала вода.
- Да его уже и нет, наверное, на том самом месте, - проговорил Ледик негромко, но Алексей расслышал его слова, усмехнулся:
- Куда он может деться? Испариться, что ли? Ничего, найдем!
- ...Или под землю провалиться, - добавил Ледик без тени улыбки на бледном, тревожном лице, но Олька незаметно толкнула его в бок.
- Тебе, парень, лечиться надо, - добродушно улыбнулся Лешка, заводя мотор, и приветственно махая рукой оставленным на пляже сестричкам. Чумурудный ты какой-то. А для начала - постричься. Терпеть не могу у мальчишек длинных волос. Ты чего, с малых лет у нас такой весь из себя нетрадиционный?
- Ну да, нетрадиционный, - спокойно ответил Ледик.
- Чего-чего? Вот это откровенные заявочки!
- У меня уши очень сильно торчат, нетрадиционно, - пояснил Ледик. - За длинными волосами не так видно...
Но Лешка был неумолим:
- Ладно зубы мне заговаривать: ещё раз увижу тебя с хвостиком - сам подстригу. Терпеть не могу неформалов.
Почему-то Кир тоже был уверен, что старик за это время мог успеть куда-нибудь смыться, и заранее переживал, что из-за этого может не получиться ему отомстить, или хотя бы как следует припугнуть.
Поэтому он почти что удивился, издалека увидев ненавистного деда спокойно сидящим на пороге хибарки, и выстругивающего какую-то палочку. Кажется, старик был уверен, что после всего, что произошло, дети сюда больше не вернутся, и теперь уже испугаются его всерьез и надолго.
Знакомая черная овчарка, теперь привязанная цепью к дереву, что-то жадно лакала из большой жестяной миски.
Алексей сумел так рассчитать, что машина подкатила на полной скорости чуть ли не к самой двери домика, и вооруженный пистолетом водитель, точнее - милиционер, словно в эффектном боевике, на ходу выскочил прямо навстречу преступнику.
- Ни с места! Стоять! Сидеть! - громко прокричал Лешка, несколько запутавшись в человеческих и собачьих командах. - Милиция! Бросай оружие руки вверх!
Немецкая овчарка сразу же свирепо, заливисто залаяла, и начала рваться с цепи, визжа от боли, потому что ошейник больно впивался ей в шею.
- Ась? Ты чего загоношился? Я ведь и так сижу, сынок, - спокойно прошамкал старик, но руки все же поднял, и при этом с пристальным, злобным прищуром поглядел на детей, которые высунули из машины свои любопытные головы.
Он смерил притаившуюся в салоне троицу таким откровенно ненавистным взглядом, словно ребята были его личными, заклятыми врагами.
- Ваши документы! Живо!
- Ась? У меня со слухом плохо. Да я и не вижу почти что ничего. Чего напрасно шумишь? Сижу я - куда мне спешить? Я, ведь, сынок, давно уже на пенсии. Вот и сижу.
Ледику показалось, что на нем старичок дольше всех задержал взгляд своих мутных, то незрячих, а то наоборот как будто бы чересчур зорких глаз, и мальчик невольно вздрогнул.
Кажется, Алексей тоже от неожиданности несколько смутился.
Он привык иметь дело с молодыми людьми, и как-то не ожидал, что обидчик детей окажется таким дряхлым, и тому же слепым и глухим стариком. Но Алексей Коротков не имел также привычки слишком сильно поддаваться всяческим эмоциям и лирическим отступлениям, и потом он слишком торопился назад к девушкам, чтобы вместе пойти на дискотеку.
- Предъявите ваши документы, - продолжал он действовать по инструкции. - Паспорт, документы на право носить оружие. Все показывайте.
- Ась? Чего ты там сказал? А ветеранское удостоверение пойдет, сынок? - ласково спросил дедушка, откладывая в сторону свою палочку.
- Пойдет, - кивнул Лешка, и с милицейской строгостью заодно поглядел в сторону затаившихся в машине ребят.
Старик пошарил в кармане своего плаща, и извлек оттуда целлофановый пакетик, скрепленный большой булавкой, в котором хранились какие-то бумаги.
Алексей тут же углубился в их изучение, и обнаружил, что придраться ему было совершенно не к чему.
У старика был паспорт с пропиской в деревне соседней губернии, разрешение на охотничье ружье, а также лицензия на отстрел диких уток и ловлю рыбы в реках и водоемах в установленных для этого местах.
- Я, того, сынок, приехал отдохнуть. Поохотиться, порыбачить тут у вас, - проговорил задумчиво старичок, предупреждая лишние вопросы. - Здесь хорошие места для рыбалки. Я отдыхал тут на турбазе много лет назад, друг-покойник как-то приглашал. И вот чего-то тоска замучила, захотелось вспомнить. Дай, думаю, поеду, небось, найду где приткнуться. А тут вон один домик все же ещё остался, мне больше не надо...
- Значит, отдыхать? - переспросил глуповато Лешка.
Доброжелательный, миролюбивый вид и интонация старичка совершенно не соответствовали рассказу детей, и сильно сбивали Лешку с толка.
Он даже потихоньку, про себя, начал заводиться, злиться. Не на себя, а на Кирилла, разумеется, который втянул в такую глупейшую историю. Нет, не любил Алексей Коротков, когда его перед всеми выставляли дураком, сильно не любил.
Овчарка по-прежнему рвалась с цепи, и захлебывалась от лая, а временами переходила на какой-то утробный рык. Но лаяла она почему-то вовсе не на стража порядка, а на детей. И даже не просто на детей - на исключительно на Ледика, который смотрел на неё не мигая, как загипнотизированный.
Алексей Коротков сразу же вспомнил, что имеется реальный, неоспоримый факт нападения на ребенка, покусанная нога, факт нарушения порядка в общественном месте - в наличии были и свидетели, и пострадавший, правда, нездешний и на редкость чудаковатый пацан.
- А документы на собаку? - спросил Алексей, строго кивая на разбушевавшегося пса. - Почему отпускаете без намордника? Предъявите документы на собачку.
- Ась? Чего говоришь? Нету, - вздохнул хозяин собаки. - Что хочешь делай, хоть стреляй: нет на Сатану никаких документов. Не выправил. Чего нет - того нет.
- Как это нет? - повысил голос Лешка. - Извини, дедок. Твоя псина искусала мальчишку. А вдруг она бешеная? А? Чем докажешь, что это не так? И вообще - на всякий случай я должен произвести у тебя обыск, и тебя с собакой доставить в участок, хотя с другой стороны ты можешь...
- Да не бешеная она, нормальная, собака как собака, просто озорная очень, с ребятишками играть любит... - быстро перебил его старик.
- Ничего себе - игрушки! Чуть полноги пареньку не отгрызла, я своими глазами видел, - не хотел сдаваться Алексей.
- Не бешеная она, не бе... Заткнись, Сатана! - громко, раздраженно прикрикнул старик на собаку. - Когда же ты уймешься, глупая нечисть?
Но овчарка и не думала слушаться хозяина - она никак не могла смириться с появлением на своей территории машины, но в особенности детей, и хрипела от злости.
"Хорошо, хоть она на цепи, а не на веревке, - опасливо покосился в её сторону Алексей. - А то запросто может снова сорваться..."
- Нет, придется мне с тобой, дед, разобраться особо, - сказал Лешка вслух, и шагнул по направлению к домику.
Но старичок неожиданно бодро вскочил навстречу, и преградил начинающему стражу порядка дорогу.
- Не бешеная она, сынок, ну, чем хочешь могу поклясться, - продолжал он жалобно канючить. - Не серчай, просто голодной тогда была слишком. Но я это дело уже поправил...И детей она чего-то у меня недолюбливает, тут я слукавил маленько, особенно болезных с виду, худощавеньких - халактер у Сатаны такой необычный...
- Да уж, халактер... - усмехнулся Алексей, но тут же строго сдвинул брови.
Когда старик поднялся на ноги, стало видно, что он доходил Лешке ростом чуть повыше пояса, и зрелище это со стороны показалось настолько комичным, что смешливая Олька с трудом удержалась от улыбки.
- А чем докажете, гражданин? - усмехнулся также и Лешка, смерив старичка оценивающим взглядом сверху вниз, и прикидывая, сколько с него можно взять штраф. - Чем вы все-таки сможете доказать, что собачка ваша не болезненная, в смысле - не больная бешенством?
Если бы не настойчивое желание подзаработать немного перед дискотекой на пиво, Лешка бы давно отступился от деда, но сейчас он чувствовал, что здесь может получиться хоть чем-нибудь поживиться.
Алексей уже собрался перейти непосредственно к обсуждению денежной суммы, и сделал ещё один шаг к домику, подразумевая, что лучше всего затевать торг все же в помещении, без свидетелей, но тут произошло нечто вовсе неожиданное.
- А вот и докажу! Что же поделаешь? Эх, ладно - прощай, Сатана! вдруг прокричал старик, быстро схватил ружье, которое стояло возле двери, и несколько раз со снайперской сноровкой пальнул в собаку.
Овчарка дико взвыла, и замертво повалилась в траву.
Олька тоже громко закричала от неожиданности, и теперь замерла, зажав рукой рот, но её крик ещё долго раздавался по лесу гулким эхом в жутковатой, внезапно наступившей тишине.
- Вот видите, теперь она точно не бешеная, - первым нарушил тишину старичок, странно улыбаясь. - Теперь она у меня - мертвая.
Кир выскочил из машины, подбежал к окровавленной собаке.
Он никак не мог поверить, что можно вот так, ни за что, ни про что убить животное, которое, если разобраться, никому не причинило особого вреда, и было таким мощным, красивым и сильным?
Ну, цапнула за ляжку Ледика от голода или неприязни - так что с того? Сам виноват: нечего было визжать, как резаному, и кидаться от неё в кусты.
Может, овчарочка тоже не терпеть не может, когда мальчишки носят белобрысые крысиные хвостики? Но это же не значит, что её можно вот так...наповал... насовсем...
Кир подбежал у старику, и еле-еле сдержался, чтобы не начать его трясти за грудки, как будто бы теперь это хоть что-то смогло бы изменить.
- Да вы...да как вы могли...ты...гад...За что? Отдали бы кому-нибудь, если вам не нужна...Зачем так?
Он никак не мог подобрать нужных, убедительных слов, и от этого мальчику было ещё обиднее.
Даже Алексей не мог сразу же придумать, что сказать старику.
- Ты че-чего, дед? - выговорил он, наконец, слегка заикаясь. - Да я же просто, ты чего? Сговорились бы как-нибудь. Ты зачем угробил, собачку-то свою?..
- Все? Больше ко мне нет вопросов? - спросил старичок невозмутимо. Или ещё что-нибудь?
- Нет... Ну, да. Как же, собака-то? - попятился от него Лешка, и спиной наткнулся на Ледика, который от перепуга даже выскочил из машины, и замер на полпути в какой-то неестественной, нелепой позе.
- Неужто - убил? Как же... - прошептал и Ледик.
Мальчик почувствовал, что от страха его спина покрылась ледяными мурашками, как будто кто-то всесильный взял его за шиворот, опустил в невидимую ледяную прорубь, и поставил под дерево - обсыхать и дрожать на ветру.
- А вы ещё сомневаетесь, что ли? - пожал плечами старик, и шлепая сапогами, подошел к дереву, возле которого была привязана собака. - Да сдохла уже, я бью без промаха. Хотя можно на всякий случай и проверить.
В руке старика со всклоченной, седой бородой откуда-то снова появился знакомый острый кол.
Он подошел к дереву, и ткнул палкой в ещё не остывшее тело собаки. Сатана последний раз вздрогнула, но уже не издала не звука.
Зрелище такого надругательства над убитым животным было настолько отвратительным, что все теперь старались не смотреть друг на друга, не то что на собачий труп.
- Угомонилась, бестия. Теперь точно - все, - сказал старик, оглянулся на сгрудившуюся возле машины компанию, чему-то про себя усмехнулся, и не спеша протопал на свое прежнее место.
В тишине снова стало слышно, как в его сапогах захлюпала вода.
Старичок подошел к домику, снова удобно устроился на ступеньках, и молча развел в разные стороны руками, показывая, что теперь точно сделал все, что только было в его силах, чтобы исправить первоначальную оплошность.
Но после такой зверской выходки с ним все равно никому совсем не хотелось разговаривать. Было слишком мерзко, противоестественно беседовать с этой нелюдью как ни в чем не бывало, как будто бы с нормальным человеком.
- Пойдемте, поехали, скорее поехали отсюда, - прошептала Олька, вцепившись в руку Кира. - Я больше не могу. Поехали. Мне...даже плохо.
- Поехали, - поспешил ретироваться также и Алексей, быстро усаживаясь за руль, и хлопая дверцей.
Ему и самому неприятно было смотреть в сторону мертвой собаки, словно он тоже оказался невольным соучастником жестокого, бессмысленного убийства.
Алексей сразу же забыл и про штраф, и про пиво, и даже про дискотеку.
Кир тоже пошел к машине, но когда проходил мимо места преступления,
зачем-то приподнялся на цыпочки, чтобы получше разглядеть убитого пса.
У мертвой овчарки была немного приоткрыта пасть, и со стороны казалось, что собака улыбается, не скрывая своей радости от того, что наконец-то ей удалось окончательно вырваться на свободу, избавиться от собачьей жизни вообще, и от своего ужасного хозяина в частности.
Кир никогда прежде не видел такой улыбки, и у мальчика вдруг непривычно, но, к счастью, ни для кого не заметно, задрожали коленки.
Лешка высадил ребят на пляже, быстренько поменяв пассажиров на двух заждавшихся на берегу девушек, которые тут же принялись приставать к нему с вопросами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19