Разозленный, он смотрел на то, как она поднимается по ступенькам к двери, и внезапно перед ним во всей красе предстала перспектива провести три дня в этой глуши с ненавидящей его женой. Да, глупо было привозить ее сюда.
Еще как глупо, думал Лайон, извлекая вещи из багажника. Им действительно необходимо о многом поговорить, но это можно было сделать в любом другом месте. До сих пор у него хватало ума женщин сюда не привозить. Та, с которой стоило бы сюда приехать, решил он, должна быть совсем особенной, партнершей не на одну ночь, а надолго, может быть – на всю жизнь…
– Ты собираешься открыть дверь, или мне придется стоять здесь всю ночь?
Глядя на Лайона с высоты крыльца, Кора ясно в свете взошедшей луны увидела появившееся на его лице выражение гнева пополам с презрением. И подумала: обратись кто-нибудь к ней в таком пренебрежительном тоне, ее лицо выражало бы то же самое.
Но с этим Кора поделать ничего не могла. Как посмел он привести ее сюда? Какая-то хибара в глуши, отрезанная от всего мира. Интересно, есть тут водопровод? Электричество? Телефон? И что она вообще будет тут делать несколько дней? Терпеть присутствие Лайона? Он хотел поговорить? Прекрасно. Но они могли поговорить где угодно, но только не здесь, не в этом мирном, тихом уголке, где не о ком будет думать, кроме как о Лайоне. А еще о том, хочет ли он провести эти дни в постели с ней…
– Отвези меня обратно в город!
– Не смеши меня, Кора!
– Ты слышишь, Лайон? – Подбоченясь, она смотрела на поднимающегося по ступенькам Лайона. – Я не хочу оставаться в этом Богом забытом месте.
– Уже поздно, – лаконично ответил он, открывая дверь и входя в темный дом. – Ты устала и раздражена, я тоже. Завтра ты все увидишь в другом свете.
– Я все увижу точно так же, как сейчас. Послушай, я не хочу здесь оставаться. Тебе ясно или объяснить еще раз?
Не обращая внимания на ее слова, он поставил вещи на пол и нащупал выключатель. Вспыхнувший свет озарил комнату, которая, если бы не теперешнее настроение, ее непременно восхитила бы. Стены из полированных вручную бревен, пол паркетный, перед массивным, сложенным из дикого камня камином располагалась длинная, низкая софа.
– Я тебя слышу! – Положив руку ей на пояс, Лайон увлек Кору внутрь и захлопнул дверь. – Очень жаль, что дом тебе не нравится.
Она резко повернулась к нему, на бледном лице четко выделялись красные пятна на скулах.
– А на что ты рассчитывал? Что от одного взгляда на твою лесную берлогу я пойму, что, в конце концов, ты не такой уж плохой парень? – Глаза ее сверкали гневом. – Ты не нравишься мне. Я не нравлюсь тебе. И никакие разговоры на самые серьезные темы – даже о Фрэнке! – не изменят реального положения вещей.
Лайон смотрел на так и не отошедшую от входной двери Кору и чувствовал, как внутри него нарастает волна ярости, не имеющая никакого отношения к тому, что она сейчас сказала или что вообще сделала с его жизнью. Нет, это копилось в нем не один день и наконец-то выплеснулось наружу.
– Ты права, – неожиданно низким голосом согласился он. – Разговоры о нашем сыне здесь не помогут.
– Вот это хотя бы честно, – сказала она.
Может быть, дело было в легкой нотке презрения, прозвучавшей в ее голосе, а может быть, в том, что она даже не подняла на него глаза, будто он этого не стоит, но Лайон наконец не выдержал. Прорычав что-то неразборчивое, он схватил ее за плечо, развернул к себе и грубо прижал спиной к стене.
– Ты хочешь честности, дорогая? Сейчас ты ее получишь.
Глаза его были цвета грозового неба, и это вызвало в Коре невольный трепет.
– Отпусти меня, – тихо попросила она.
– А не приходило ли тебе в голову, что мне это надоело не меньше, чем тебе? Что, может быть, у меня тоже были свои планы на годы вперед и что меньше всего мне нужна жена, способная перевернуть всю мою жизнь с ног на голову?
– Разве я настояла на этом фарсе?
– Нет, разумеется, не ты. Насколько я припоминаю, ты считала, что отец Фрэнку вообще не нужен.
– Я же сказала тебе, что изменила мнение по этому поводу, что ты можешь посещать его так часто, как только захочешь. Только освободи меня от этого брака.
– И дать тебе вернуться обратно, ты это хочешь сказать?
– Там мой дом. И моя работа. Все мое было там, пока не появился ты и не решил сыграть роль Господа Бога. Разве тебя интересовало, что у меня – своя собственная жизнь? Дом? Карьера? Друзья?
– Друзья? – проревел он с интонацией, заставившей Кору насторожиться.
– А что тебе в этом не понравилось? – осторожно спросила она.
– Друзья мужского пола. Вот что ты имеешь в виду, крошка. Такие женщины, как ты, других друзей не имеют.
– Что ты можешь знать о таких женщинах, как я?
– Все, что мне необходимо. – Лайон похотливо улыбнулся. – Ты думаешь, я забыл о том, как мы повстречались?
– Надеюсь, что нет, – ответила Кора, нарочито рассмеявшись. – Ведь это ты пристал ко мне, вспомни? – Она ткнула пальцем в его грудь. – Ты предложил мне пойти в этот отель. И ясно дал понять, что тебя интересует лишь одна ночь… ну еще, может быть, периодические встречи по уик-эндам. А теперь у тебя хватает наглости выставлять меня в роли соблазнительницы?
– Ты выбрала меня из толпы, дорогая, как кобыла жеребца в период течки.
– Это было ошибкой, за которую мне, вероятно, придется платить всю оставшуюся жизнь.
– Сколько раз ты проделывала этот трюк раньше, дорогая? – Схватив за подбородок, он рывком запрокинул вверх ее лицо. – Замечаешь парня, вертишь перед ним своей хорошенькой попкой, хлопаешь ресницами и заставляешь его поверить в предстоящее райское блаженство, а сама ждешь не дождешься, когда настанет момент раздвинуть ноги. Сколько их было до меня? Десяток? Сотня? – Кора смотрела на искаженное яростью лицо Лайона и на мгновение представила себе его реакцию на признание в том, что до их встречи ее взаимоотношения с мужчинами ограничивались одними поцелуями… – Так много, что не сосчитать? – не отставал он, и это заставило ее гордо вскинуть голову и взглянуть ему прямо в глаза.
– Совершенно верно. Слишком много, чтобы сосчитать.
Глаза Лайона еще больше потемнели, а рот оскалился в поистине волчьей усмешке.
– Ясно. Что ж, это уже прогресс, – сказал он, запуская пальцы в ее волосы. – Леди решила сказать правду.
– Послушай, что толку в дальнейшем разговоре. Ты же признался, что мы совершили ошибку, приехав сюда, так что, может, сядем в машину и…
– А сколько их было потом?
– Не понимаю.
– Не надо, дорогая, ты же умная девочка. – Он придвинулся еще ближе к ней. – Со сколькими мужчинами ты была после меня?
Ни с одним, хотелось крикнуть Коре, но, понимая, что он все равно не поверит, она сказала:
– Это не твое дело.
Негромко рассмеявшись, Лайон склонил голову, приблизив свое лицо почти вплотную к ее. Сердце Коры забилось как сумасшедшее. Сейчас должно случиться что-то ужасное, она это знала.
– Как это не мое дело, ты ведь все-таки моя жена.
Она постаралась высвободиться, однако не преуспела в этом. Лайон уже буквально навалился на нее, обдавая жаром своего тела.
– Не надо, – прошептала Кора.
– Не надо чего? Спрашивать тебя, со сколькими мужчинами ты спала? – Он слегка куснул ее в щеку. Стараясь сдержать рвущийся наружу стон, она закрыла глаза. – Хорошо, не буду. Тут ты права. Все они в прошлом. Хотя, может быть, кто-то и остался?
– Лайон, Лайон, пожалуйста, не делай этого…
– Остался? – Схватив ее за руки, он опустил их вниз, сделав Кору совершенно беззащитной. Беззащитной… и сгорающей от желания. – Скажи мне только одно, черт побери. Был у тебя мужчина, когда я увозил вас оттуда? – Как лучше ответить? Какой ответ вернее защитит ее – не от него, потому что даже сейчас она знала, что Лайон не причинит ей вреда, – а от своих собственных чувств… – Скажи мне, – повторил он и, прежде чем она успела найти ответ, поцеловал ее.
Поцелуй был почти болезненным, но, когда она попыталась отвернуться, Лайон отпустил руки Коры и взял ее лицо в ладони. Кора боролась, пытаясь освободиться, но он был не – умолим, его губы и руки делали то, чего хотели… И чего хотела она сама.
У нее иссякло желание сопротивляться – ему или своим порывам – ей хотелось близости Лайона, близости своего мужа. Пора было перестать лгать самой себе: она любит его, она любила с самого начала. Однако признаться в этом ему никак нельзя, иначе власть Лайона над ней станет безграничной.
Можно лишь полностью отдаться ему. Этого, конечно, недостаточно, но большего получить невозможно. На глаза ее навернулись слезы и потекли по щекам.
– Лайон, – прошептала Кора дрожащим голосом и, прильнув к нему, обняла за шею. – Люби меня, Лайон. Пожалуйста, люби меня.
Отпрянув, он взглянул на поднятое вверх лицо стоящей перед ним женщины. Оно было все в слезах, но блуждающая на ее губах улыбка наполнила его сердце радостью.
– Да, – сказал он. Всего одно слово, но этого было достаточно.
И, подняв жену на руки, Лайон понес ее на их свадебное ложе.
Глава одиннадцатая
Как правильно, что в первый раз после их женитьбы он займется любовью с Корой именно здесь – в этом доме, в этой спальне, на этой кровати, которые не видели ни одной женщины, не несут на себе незримых следов прошлого и связанных с ними воспоминаний. С этой мыслью Лайон поставил Кору возле постели и начал раздевать ее, покрывая поцелуями каждый сантиметр постепенно обнажающегося тела.
Проникающие сквозь окно лучи лунного света, падая ей на лицо, придавали ему нежнейший оттенок слоновой кости. Он проследил губами световую дорожку, добравшись от жилки на виске через скулу и щеку до ее губ. – Ты так красива, – прошептал Лайон и, почувствовав улыбку Коры, привлек ее к себе поближе.
Горя желанием взять ее поскорее, он, однако, понимал, что в последние несколько дней события развивались слишком быстро. А ему хотелось дорожить каждым мгновением. Не торопись, говорил себе Лайон, только не торопись! Кора принадлежит тебе, а ночь только начинается.
Однако желание нарастало, заставляя сердце биться все чаще и сильнее. Его жена, одетая лишь в лунный свет, была прекрасна. Взяв в ладони ее полные груди, он подразнил подушечками больших пальцев розовые холмики сосков.
– О, Лайон… – простонала она.
– Тебе нравится? – спросил он хриплым шепотом, припав губами к нежной ямочке у основания ее шеи.
Слабый запах ее духов дразнил его чувства, он вкушал эту нежную кожу, осторожно покусывая и ощущая содрогания, которыми отвечало на ласки тело стоящей перед ним женщины. Чувствуя, как слабеют его ноги, Лайон поднял ее и положил на кровать.
– Сейчас, – тихо прошептала она, – сейчас, Лайон…
При мимолетной мысли о том, что его ласки могут быть всего лишь искусной имитацией, серией разученных движений, нажатий на нужные кнопки, Кора ощутила приступ боли. А ей хотелось хотя бы раз, один только раз почувствовать, как его тело дрожит от подлинной страсти… от страсти к ней, только к ней. Но не слишком ли это много – требовать от Лайона любви? Ведь она носит его имя. Разве этого недостаточно? Бери то, что он готов тебе дать, и будь благодарна судьбе за это, твердила она себе. Наполненная до половины чашка все-таки лучше, чем совсем пустая.
Я хочу его сейчас, прямо сейчас, без всяких прелюдий, как можно скорее и примитивнее. Хочу почувствовать его мощь и мужскую силу – без осторожничания, ничего не опасаясь. Прикосновение пальцев, осторожное ощупывание перед тем, как проникнуть в ее влажное женское естество, вызвали у нее порывистый вздох. Есть все-таки что-то нечестное в его знании женщин, позволяющем сводить их с ума.
Впившись ногтями в плечи Лайона, Кора почувствовала, что больше не выдержит, и вскрикнула. И тогда он одним долгим, мощным движением вошел в нее. О Боже, это прекрасно! Полностью охваченная этим ощущением, Кора мотала головой из стороны в сторону. Какая-то часть ее сознания была готова попросить его остановиться, пока наслаждение не стало для нее невыносимым, но из горла вырвался лишь неразборчивый хрипящий звук.
Их разгоряченные тела были мокры от пота, сердца бились в сумасшедшем ритме. Лайон знал: это нечто большее, чем простое физическое соединение, ведь Кора отдавала ему свое сердце, душу, всю себя. И она ощущала, что принадлежит ему, только ему, и в этот момент с радостью умерла бы за Лайона.
***
Было поздно, очень поздно. И совершенно темно – луна уже зашла, а рассвет еще не наступил.
Какое счастье, думала Кора, положив голову на плечо Лайона, а рукой обнимая мускулистую грудь Лайона, что я нашла этого человека, ставшего теперь моим мужем.
Он взял ее с такой неуемной страстью и вместе с тем с такой трепетной нежностью, что она плакала от страсти в его объятиях. А затем, устроившись в них, как в теплой, уютной колыбели, провалилась в сон.
Счастливо вздохнув, Кора повернула голову и запечатлела на плече мужа легкий поцелуй.
Она любит его, о, как она его любит! Теперь уже в этом не может быть никакого сомнения. Как и в том, что любит с того момента, когда он впервые вошел в ее жизнь… А еще появилась надежда на то, что когда-нибудь об этом можно будет ему сказать.
Только момент и слова снова должны быть выбраны правильно. Слова «я люблю тебя», сказанные человеку, этого чувства к тебе не испытывающему, могут только ухудшить ситуацию. Даже если этот человек – твой муж.
Ведь Лайон пошел на брак из-за Фрэнка и привез тебя сюда, желая убедить, что мы сможем договориться, вести нормальную семейную жизнь и общаться как цивилизованные люди. Получая к тому же удовлетворение в постели. Но это не значит, что он хочет услышать слова о любви.
Хотя как приятно было бы это сказать. Наклониться над спящим мужем, разбудить его нежным поцелуем и, когда он откроет глаза, произнести…
– Дорогая…
Спросонья голос Лайона прозвучал хрипло и тихо. Подняв руку Коры со своей груди, он поцеловал ее.
– Привет, – сказала она. – Извини, что разбудила.
– Не стоит извиняться. – Повернувшись на бок, он привлек Кору к себе и поцеловал. – Тем более, что сон был о тебе.
– Хороший сон?
– Чудесный, дорогая… Но какое сновидение может сравниться с тем фактом, что, проснувшись, я обнаружил тебя здесь, в своих объятиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17