Ну а во-вторых, своим надменным обращением Меган оттолкнула от себя всех, кто по доброте душевной был не прочь с ней подружиться. Те, кто надеялись получать от нее свежие новости из «Вереска», были жестоко разочарованы и не щадили мисс Гилберт в своих разговорах. Она была и «гордячкой», и «задавакой», и «воображалой», и «интриганкой». За весь год Меган не приобрела в Локерхарт Вэлли ни одного друга, и жителей особенно задевало то, что она и не думала переживать из-за этого.
– Весело ли живется ей у сумасшедшей старухи? – судачили между собой женщины. – А ведь она ни разу не пожаловалась. И по вечерам ее совсем не видно в деревне. Должны же быть у нее выходные! Что держит ее все время в «Вереске»? Известно, что…
Здесь сплетницы обычно умолкали и обменивались многозначительными взглядами. Общественное мнение Локерхарт Вэлли уже вынесло свое суждение – пронырливая мисс Меган положила глаз на наследство своей хозяйки.
Поэтому появление законного наследника «Вереска» несказанно обрадовало жителей деревни еще и потому, что теперь заносчивой Меган Гилберт обязательно укажут ее настоящее место!
– Наследник ни минуты не позволит ей оставаться в доме, – убежденно произнесла Джерри.
– И правильно сделает, – сказала Лили. – Пусть убирается к себе.
В Локерхарт Вэлли никто до сих пор не знал, откуда Меган родом. Раз в год в сентябре она уезжала в соседний город Чаринг Кросс, там садилась на поезд, идущий на запад, и пропадала на целый месяц. Подразумевалось, что мисс Гилберт отдыхает. Но где? С кем? Ни одного намека, не говоря уже о подробном отчете о путешествии… Как тут было не возмущаться?
– Думаешь, он с ней справится? – с тревогой спросила Джерри.
– Естественно, – ответила Лили уверенно. – Он же мужчина!
Это вполне справедливое замечание вернуло подруг к началу их занимательной беседы, и они принялись с упоением обсуждать предполагаемую внешность и черты характера наследника «Вереска».
* * *
Надо сказать, что о внуке миссис Траут говорили почти в каждом доме Локерхарт Вэлли. Достоверной информации о нем не было до сих пор, хотя приезд его ожидали уже в конце следующей недели. Поэтому все желающие (а таких было немало) погружались в сладостные предположения. Догадки, которым не было конца, свидетельствовали о богатом воображении кумушек Локерхарт Вэлли. Даже самые прозаичные из них вволю нафантазировались, представляя себе нового владельца «Вереска».
– Ему должно быть не более тридцати лет, – безапелляционно заявила миссис Спарк. – В худшем случае – двадцать пять. В лучшем – тридцать два.
Миссис Спарк была уверена, что двадцатипятилетний мужчина еще слишком молод, чтобы становиться добычей на брачной охоте. Однако девушки, от восемнадцатилетней Марты Белл, дочки почтальона, до двадцатитрехлетней Лили Вандемир соглашались и на двадцать пять, и на тридцать два.
– У него, наверное, светлые волосы и голубые глаза, – пророчествовала сестра викария мисс Дженкинс. – Он похож на мать и безумно красив.
Мисс Дженкинс было десять, когда Мария Траут убежала из дома. Она уверяла, что в подробностях помнит внешность Марии. Однако жена аптекаря миссис Белл, которая всю свою жизнь провела в Локерхарт Вэлли и была несколько старше мисс Дженкинс, опровергала ее слова.
– Мария Траут была похожа на селедку, – рассказывала она всякому, кто желал слушать. – Высокая, тощая, с бесцветными волосами и водянистыми глазами. Не так страшна, как ее мать, но и далеко не красавица. Удивительно, что коммивояжер вообще обратил на нее внимание! Наверное, рассчитывал на то, что мамаша смилостивится и отвалит ему солидный кусок приданого!
Манеры миссис Белл были довольно грубоваты, и ее слова не находили отклика в сердцах юных обитательниц Локерхарт Вэлли. Зато фантазии романтически настроенной мисс Дженкинс пришлись им по душе. Конечно, новый владелец «Вереска» должен быть сногсшибательно красив! Внешность рокового красавца и нежное сердце, спрятанное под маской небрежной холодности… Полная жестоких разочарований юность и желание навеки схоронить себя в английской глуши, где какой-нибудь местной девушке суждено излечить его сердечную рану…
Лили Вандемир мечтала наравне со всеми, но в отличие от более говорливых и откровенных подруг, она предпочитала не делать свои фантазии достоянием всей деревни. Лили была в корне не согласна с версией мисс Дженкинс. Что такого романтичного, скажите на милость, в голубых глазах и светлых волосах? Таинственные книжные красавцы все как один черноволосы. «Смоляные кудри» или же «локоны цвета воронова крыла»… Непременно бледное лицо и взгляд Мефистофеля… Насчет цвета глаз Лили затруднялась. Пусть будут черные, как полночное небо над Андалузией. Или пронзительно синие, как два горящих сапфира. Зеленые тоже ничего, как прозрачный хризолит или набегающая морская волна. Или же серые, холодные как сталь…
В любом случае у него будут изумительные глаза, от одного взгляда которых у девушек перехватывает дыхание. Он будет насмешлив и чуточку циничен и вроде бы не подвластен никаким чувствам. Он повидал свет и разочаровался в нем; множество красоток склонялись к его ногам, но ни в одной он не нашел того, что искал. И сейчас, когда он совсем отчаялся, судьба привела его в скромную английскую деревушку, где на лоне природы тихо живет рожденная для него красавица…
Теперь перед сном Лили долго ворочалась в кровати. Сладкие картины, одна упоительнее другой, возникали в ее голове. Предчувствие любви мешало ей спокойно засыпать. Разве не об этом она мечтала всю свою жизнь? Не о замужестве с каким-нибудь владельцем мясного магазина или деревенским доктором, а о настоящем чувстве, всепожирающем пламени, о котором так прекрасно пишут в книгах… Что если наследник «Вереска» и есть тот самый, предназначенный ей судьбой человек?
Лили засыпала с блаженной улыбкой на губах, и сны ее были полны стройными красавцами в длинных плащах, которые пели под ее окном чудесные серенады и клялись в вечной любви…
2
В большой обеденной зале «Вереска» было темно и уныло. С тех пор как умерла миссис Траут, там не растапливали камин и не включали электричество. Так распорядилась Меган Гилберт, и служанки были только рады не заходить по утрам в промозглую комнату. Теперь Меган предпочитала есть у себя или на кухне, хотя при жизни хозяйки они каждый день устраивали пышные трапезы в главной столовой. Слуги приветствовали это нововведение – у них оставалось больше свободного времени для праздности.
Впрочем, слуг в «Вереске» было совсем немного. Повариха Мэри Джейн, верой и правдой служившая миссис Траут уже двадцать лет, горничная Эллис, приходящая служанка Кэти Причардс и старичок-садовник. Меган Гилберт, официально именуемая экономкой, на самом деле исполняла обязанности секретаря и компаньонки покойной леди, а заодно управляла нехитрым домашним хозяйством «Вереска». После смерти миссис Траут она автоматически взяла бразды правления в свои руки. Слуги были уверены, что рано или поздно мисс Меган будет признана официальной наследницей «Вереска». У Августины Траут больше никого не было, а Меган Гилберт была дочерью ее троюродной сестры!
О том, что у миссис Траут объявился более близкий родственник, Меган Гилберт узнала задолго до того, как веснушчатый Натаниэль Спарк поведал об этом своей тетушке. Поверенный Траутов мистер Литтлби первым делом сообщил Меган о том, что ее надежды заполучить «Вереск» не оправдались. Юрист жил в соседнем городке Чаринг Кросс и прислал Меган письмо, полное таких прозрачных намеков и лицемерных соболезнований, что девушка тут же на клочки разорвала это послание.
Однако из «Вереска» она не уехала, как рассчитывали некоторые из жителей Локерхарт Вэлли.
– Я всего лишь экономка. Такая же прислуга, как Эллис или Мэри Джейн. Пусть новый владелец решает, что со мной делать.
Приходящая служанка Кэти Причардс пересказала эти слова Меган в бакалейном магазине миссис Спарк, и справедливому негодованию Локерхарт Вэлли не было конца. Сколько же наглости у этой девицы? Как она осмелится предстать перед законным внуком миссис Траут после того, как бессовестно предъявляла права на его наследство?
Ответов на эти вопросы не знал никто. А через пару дней Меган, пользуясь своей формальной властью в доме, уволила Кэти Причардс, единственный источник достоверной информации о «Вереске» у жителей Локерхарт Вэлли. Горничная и повариха редко выбирались за пределы усадьбы, да и сплетничать не желали. Оскорбленная деревня, затаив дыхание, ждала, когда же восторжествует справедливость, и гордячку Меган Гилберт с позором прогонят из поместья.
* * *
Одним прекрасным июньским утром в дверь комнаты Меган Гилберт постучала горничная. Она только что разговаривала с посыльным адвоката, и ей не терпелось поделиться новостью с Меган.
– Мисс Меган, мистер Литтлби прислал рыжего Ната сказать, что внук миссис Траут приезжает в Чаринг Кросс завтра вечерним лондонским.
Дверь комнаты распахнулась. На пороге стояла молодая привлекательная женщина лет тридцати. У нее были густые темно-каштановые волосы, ровно подстриженные чуть ниже ушей, широко расставленные карие глаза и воинственно вздернутый носик, придававший ее сосредоточенному лицу задиристое выражение. Высокий покатый лоб мисс Меган свидетельствовал о твердости характера и изрядной доле упрямства, а форма подбородка наводила на мысль о том, что у нее в роду непременно были шотландцы. Одета Меган была в светло-желтую блузку с отложным воротником и расклешенную юбку из тонкого клетчатого сукна.
Несмотря на довольно ранний час, у Меган был такой вид, словно она куда-то собирается. За весь год Эллис ни разу не видела Меган Гилберт в домашнем платье или халате. Впрочем, со старой миссис Траут никогда нельзя было расслабляться. Ей могло прийти в голову все, что угодно, и она без зазрения совести гоняла Меган по самым нелепым поручениям.
– Спасибо, Эллис. – Меган поблагодарила горничную кивком головы. – Скажи Мэри Джейн, я сейчас спущусь к завтраку.
– У нас сегодня гречишные оладьи с патокой, мисс, – сдержанно улыбнулась Эллис, которой хотелось хоть как-то приободрить девушку.
Меган улыбнулась в ответ, однако верная горничная видела, что ее мысли далеко.
В отличие от деревенских жителей, Эллис и Мэри Джейн не испытывали неприязни к Меган. Ужиться с покойной миссис Траут было нелегко. Прислуга частенько страдала от сварливого характера хозяйки. Однако благодаря Меган жизнь в «Вереске» стала намного приятнее. Служанки вздохнули свободнее. Старая хозяйка перестала контролировать каждый их шаг, поручив все домашние заботы мисс Меган, а девушка оказалась не в пример разумнее и добрее миссис Траут и никогда не требовала невозможного.
Эллис и Мэри Джейн знали, что Меган несладко приходится, однако ни разу не слышали от нее ни словечка жалобы. Она как должное воспринимала все капризы мнительной старухи. Служанки полюбили бы ее как родную дочь, если бы она была чуть подушевнее. Но Меган не искала ничьей дружбы и относилась ко всем в доме с приветливой холодностью. И все-таки и Эллис, и Мэри Джейн заранее жалели о том, что им скоро придется расстаться с Меган Гилберт.
* * *
– Сказала, что сейчас спустится, – сообщила Эллис поварихе, войдя в кухню.
Это было просторное помещение в цокольном этаже, с множеством шкафчиков и грубо сколоченным деревянным столом на одной стороне, и плитой на другой. К кухне примыкала небольшая кладовая с холодильником, где Мэри Джейн хранила запасы.
Сейчас дородная, как и полагается людям ее профессии, повариха стояла у плиты и жарила оладьи. Аппетитная коричневая горка росла на глазах. Эллис стала накрывать на стол, попутно выкладывая свои впечатления:
– Держится молодцом, но я-то вижу, что на ней лица нет.
– Выгонит ее этот молодчик, помяни мое слово, – покачала головой Мэри Джейн.
– И куда она пойдет? Ни денег, ни отца заботливого…
– Ни мужа! – Повариха назидательно подняла лопаточку для оладьев и тут же проворно перевернула на сковороде румяный кружок.
– Еще неизвестно, как он к нам отнесется, – мрачно сказала Эллис, доставая баночку с патокой. – Выставит за дверь, а «Вереск» продаст.
– Американец… – в тон ей подхватила Мэри Джейн. – Кто их поймет.
Неспокойно было на сердце у обеих женщин. Они отнюдь не жаждали перемен. Жизнь под начальством Меган Гилберт была отлажена до мелочей. Они знали, чего ожидать друг от друга и как действовать в кризисных ситуациях. Они по-своему привязались к Меган. И теперь не только ее, но и их будущее под угрозой. Все ближе и ближе неведомый наследник, посторонний мужчина из чужой страны, для которого «Вереск», скорее всего, станет тяжкой обузой. О поместье надо заботиться, вкладывать в него деньги… Куда как проще продать какому-нибудь выскочке-чужаку и навсегда забыть о нем!
– Авось мисс Меган что-нибудь придумает, – с надеждой произнесла Эллис.
Сказано это было достаточно громко, и Меган, входившая как раз в этот момент, все прекрасно расслышала.
– Что именно я должна придумать, Эллис? – спросила она, и металл зазвенел в ее голосе.
– Ах, да я просто… – Эллис принялась суетливо поправлять столовые приборы, выдавая себя с головой.
Мэри Джейн подхватила блюдо с оладьями и водрузила его на середину стола.
– Мы все насчет наследника, мисс Меган, – серьезно сказала она. – Как подумаем, каких дел он может тут натворить, так аж сердце щемит.
Складки на лбу Меган разгладились.
– Я ничего не могу изменить, – вздохнула она и села к столу.
Эллис и Мэри Джейн последовали ее примеру.
Оладьи были восхитительны. Горячие, поджаристые, с тягучей сладкой патокой, они несколько примирили трех женщин с действительностью. Ароматный чай и абрикосовый джем завершили завтрак.
– Но раз завещание покойницы не обнаружено… – заикнулась раскрасневшаяся от горячего чая Мэри Джейн.
– То все имущество отходит к ближайшему родственнику, – продолжила за нее Меган.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3