— У меня их больше чем достаточно.
— Отлично. Когда тебе нужны деньги?
— Как можно быстрее.
— Тогда не будем терять времени, — и он вновь взялся за телефонную трубку. Несколько минут говорил с начальником отдела ссуд, положил трубку. — Видишь, как все просто? Только-то и делов, что зайти к соседу-банкиру.
Я улыбнулся.
— Если не секрет, зачем тебе деньги? — поинтересовался Дейв.
— Я покупаю двадцать пять процентов акций «Самарканда».
Глаза его вылезли из орбит.
— Компании Сэма Бенджамина?
Я кивнул.
— Не верю. Для этого ты слишком умен. Ты знаешь, сколько он нам должен? И не может вернуть?
Я предпочел промолчать.
— Восемь миллионов долларов! — воскликнул Дейв. — Только такой кретин, как я, мог дать ему столько денег!
Я улыбнулся. Сэм в разговоре со мной упомянул десять миллионов, преувеличивая свои трудности.
— Что ж, теперь настроение у тебя должно улучшиться. Я составлю тебе компанию.
— То, что я тебе сейчас скажу, не в интересах банка, но я не хочу играть с тобой втемную. Ссуды нам очень выгодны, потому что мы берем большой процент за кредит.
Кроме того, если ты переведешь ему четыре миллиона, мы отдадим ему только три, потому что миллион составит его просроченный взнос. Я тебя прошу, не делай этого!
Вошла секретарь, положила папку на стол Дейва.
— Досье на «Симболик рекордз», которое вы просили, мистер Даймонд.
Он кивнул, и секретарь покинула кабинет. Он посмотрел на папку, потом на меня.
— Вот если ты хочешь купить эту фирму, я обеими руками «за». Работают они неплохо, надо лишь избавиться от ростовщиков и укрепить руководство. А вкладывать деньги в «Самарканд» все равно, что пускать их по ветру.
— Я ценю твою откровенность, Дейв, но я дал слово.
— Пока деньги не перечислены, всегда можно дать задний ход, — по моему лицу он понял, что менять решение я не буду, и добавил:
— Ладно. Но я — твой друг. По меньшей мере ты можешь сказать мне, почему?
— Каждый должен платить по долгам. Будем считать, что я плачу свой.
В банке я просидел до полудня. Наконец, подписал последнюю бумагу, и четыре миллиона стали моими.
— С этим полный порядок, — потер руки Дейв. — Я переведу их на счет Сэма, как только ты дашь такую команду.
— Я позвоню со студии.
Джо Риган уже ждал меня, когда я вошел в приемную.
— Дай мне еще десять минут, а потом сразу пойдем в ресторан.
— Не спеши, Стив. Я не тороплюсь.
Войдя в кабинет, я попросил соединить меня с моим адвокатом в Нью-Йорке и с Сэмом.
Первым мне нашли адвоката.
Я коротко объяснил ему, что мне требуется.
— Я понял, — ответил Пол.
— Сэм и его адвокат зайдут к тебе. Как только ты сообщишь, что акции «Самарканда» принадлежат мне и он подписал соглашение о выкупе акций годом позже, я дам команду перевести деньги на его счет.
— Было бы лучше, если б перевод денег совпал по времени с подписанием договора о передаче акций.
— Хорошо. Извести меня, когда ты будешь подписывать документы, и я организую селекторную связь с Дейвом Даймондом.
— Я тебе перезвоню.
Не заставил себя ждать и Сэм.
— Деньги готовы, — сообщил я ему. — Пусть твой адвокат свяжется с Полом Джитлином. Он подпишет за меня все необходимые документы.
— Почему с Полом? — пробурчал Сэм. — Я уже имел с ним дело. Зверь, а не человек.
— За четыре миллиона можно и пострадать, — усмехнулся я.
— Смогу я получить деньги сегодня?
— Он говорит, что достаточно передать акции, подписать соответствующие бумаги, и деньги твои.
— Не такие это и страдания.
Я положил трубку и попросил секретаря пригласить Джо Ригана в кабинет.
— Не выпить ли нам перед ленчем? В ресторане студии спиртного не подают.
— Бурбон с водой, — тут же ответил Риган.
Я кивнул секретарю, она прошла к бару, наполнила два бокала, обслужила нас и вернулась в приемную.
— За твое здоровье, — я поднял бокал.
Он кивнул, мы выпили.
— Хорошо, — он удовлетворенно вздохнул. — Я рад, что ты позвонил. В тот раз я не мог говорить. У меня были люди, и пришлось подключить тебя к громкой связи.
— Я догадался.
— Они уже взяли меня за горло. Хотят подмять нас, как ту компанию на Востоке.
Я не мешал ему выговориться.
— И я уже готов уступить. Душа болит, не могу спать по ночам, — его бокал опустел. — Я бы выпил еще.
Я поднялся из-за стола, налил ему бурбона.
— Я собирался оставить все им и уйти. Можешь ты это себе представить? Пятнадцать лет жизни псу под хвост.
— Как же отделаться от них?
— Заплатить наши долги. Акции не принадлежат им… пока. Но они уже предложили списать половину долга за пятьдесят процентов акций.
— И сколько ты им должен?
— Миллион семьсот тысяч.
— Не так уж и много.
— Для тебя, — он отпил из бокала. — Но не для меня.
Вся наша прибыль уходит к ним.
— Расслабься, — я поставил на стол пустой бокал. — Давай подумаем вместе. И наверняка найдем что-нибудь стоящее.
Я уже поднимался из-за стола, когда зазвонил телефон.
— Я только что говорил с Бенджамином, — сообщил мне Пол. — Они будут у меня в пять вечера. К половине шестого мы все подготовим. По твоему времени это половина третьего. Раньше селекторная связь не понадобится.
— Я понял.
— Стив.
— Да?
— Я понимаю, это не мое дело, но ты хорошо подумал?
— О чем ты?
— Я буду говорить, как адвокат. С твоим контрактом я не знаком, но нет ли в нем пункта, запрещающего то, что ты собираешься сделать?
— Нет.
— Нельзя забывать и об этической стороне. В конце концов, твоя компания непосредственно работает с «Самаркандом». Не возникнет ли здесь конфликта интересов?
— Нет, конечно. Это всего лишь заем. Акции я беру в залог. Потому-то и нужно соглашение об их обратном выкупе.
— Так почему мы не можем все так и оформить? — спросил Пол. — Смысл останется прежним, но внешне все будет пристойнее.
— Ты — адвокат, тебе и карты в руки. Как надо, так и сделай. Но все документы Сэм должен подписать сегодня.
— Подпишет. А у меня прямо гора с плеч свалилась.
— У меня тоже, Пол. Благодарю, — я положил трубку на рычаг и повернулся к Джо. — Можем идти на ленч.
— По мне лучше посидеть здесь и чего-нибудь выпить.
— Дельная мысль. А еду я попрошу принести.
От меня он ушел, прилично набравшись. И выпил немало, и решил все свои проблемы. Получил за свою фирму два с половиной миллиона в акциях «Синклера». С условием, что мы выплачиваем его долг.
А вскоре включилась и селекторная связь.
После завершения всех формальностей Сэм взял трубку.
— Хочу тебя поблагодарить.
— Это ни к чему. Используй деньги с толком, и ты получишь свои акции.
— Использую, можешь не беспокоиться. Новый год действительно будет счастливым.
Только тут я вспомнил, что до Нового года осталось лишь несколько часов.
Идти никуда не хотелось. Да и шумные сборища давно уже не привлекали меня. Я вымотался донельзя, а потому решил вернуться в отель, принять горячую ванну, заказать обед в номер, посмотреть телевизор и лечь спать. Но одну ошибку я допустил. Мне не следовало включать телевизор.
Новогодние передачи вызывают ностальгию. Я начал пить. К десяти вечера бутылка виски опустела, и я забрался в постель.
Но спиртное, наоборот, взбодрило меня. Сон не шел. Я ворочался и ворочался чуть ли не до полуночи.
А без пяти двенадцать в дверь моего бунгало позвонили. Я, естественно, и не подумал открывать, полагая, что кто-то зашел ко мне по ошибке, но звонок продолжал трезвонить.
Наконец я поднялся, накинул халат, направился к двери, распахнул ее, готовый отлаять любого, кто окажется за ней.
Она стояла, испуганно глядя на меня широко раскрытыми глазами.
— Я боялась, что не успею вовремя. С Новым годом!
Я раскрыл объятья, и она приникла к моей груди.
Глава 10
Я перекатился на бок и посмотрел на нее. Она открыла глаза.
— Доброе утро.
Она улыбнулась.
— С новым, 1965 годом.
Я поцеловал ее.
— С Новым годом, — снял телефонную трубку, попросил соединить меня с бюро обслуживания. — Что ты будешь на завтрак?
Она скорчила гримаску.
— Только кофе.
— А я голоден, как волк, — и заказал все, что положено.
— Ты же не сможешь все это съесть, — изумленно воскликнула она.
— Это еще вопрос, — я перекатился на нее, вдавив в постель всем своим весом.
Она обняла меня за шею, притянула к себе. Рот ее пах свежестью.
— Что бы ты делал, если б я не пришла?
— Ничего. Пребывал бы в одиночестве.
Она прижалась губами к моей щеке, так что я едва расслышал ее слова.
— Мне так хорошо. Мне тепло, меня любят, — она отстранилась, заглянула в мои глаза. — И такое ощущение, что твой молодец все еще во мне.
— Будешь говорить об этом, придется начать все сначала.
— Меня этим не запугаешь, — она улыбнулась. — Мне понравилось.
Я уже начал целовать ее, когда зазвонил дверной звонок.
— Черт, — выругался я.
Она выскользнула из кровати.
— Ты же хотел есть, — и двинулась к ванной.
Я позвал ее. Она остановилась, оглянулась.
— Ты прекрасна. Знаешь об этом?
Она рассмеялась.
— Иди, принимай свой завтрак. Я не хочу нести ответственность за твою голодную смерть.
Я надел халат, пошел к двери. И пил апельсиновый сок еще до того, как официант снял розовое покрывало с сервировочного столика.
Когда она вышла из спальни, в полотенце, с мокрыми волосами, я уже почти расправился с яичницей. Посмотрел на нее с набитым ртом, рукой указал на стул напротив.
Она села, налила себе кофе и молчала, пока я не опустошил последнюю тарелку.
— Ты, однако, все съел, — прокомментировала она мои успехи.
— Я же сказал, что проголодался. Теперь мне куда как лучше.
Она поднесла ко рту чашечку кофе.
Я встал, подошел к окну, поднял жалюзи.
Комнату залил солнечный свет.
— Погода чудесная, а впереди еще три выходных.
Может куда-нибудь слетаем?
— Куда?
— В Палм-Спрингс.
— Слишком скучно.
— В Лас-Вегас?
— Слишком много людей.
— А как насчет океана? Мы можем поехать в Ла Джоллу. Арендовать яхту.
— У меня начинается морская болезнь от одного взгляда на волны.
— Так чего же ты хочешь?
— Почему мы должны куда-то ехать? — она улыбнулась. — Почему не можем остаться здесь и любить друг друга?
— Пожалуй, лучшего варианта не найти. Ладно, раз ты этого хочешь, давай быстренько одеваться.
На ее лице отразилось удивление.
— Зачем?
— Раз мы решили посвятить этот уик-энд любви, переберемся в более романтичное место.
Я свернул на подъездную дорожку, остановил машину, открыл ей дверцу.
— Выходи.
Вышел сам, обошел дом. Она последовала за мной.
Подойдя к двери, достал ключ, вставил в замочную скважину, повернул.
Толкнул дверь и отступил в сторону.
— Иди вниз.
На первом этаже, в спальне, я поставил чемодан на пол. Нажал кнопку, сдвигающую потолок.
Она прыгнула на кровать, легла лицом вверх. Солнце окрасило ее в золотые тона.
— В такое невозможно поверить.
— Это только начало, — и я начал нажимать кнопки.
Медленно закружилась кровать, из ниш выехали телевизоры. Я повернул рубильник и все застыло.
— Пока хватит. Давай-ка я покажу тебе весь дом.
Мы спустились в гостиную. Нажатие кнопки, и портьеры разошлись. Весь Лос-Анджелес лежал у наших ног.
Я сдвинул стеклянную дверь, и мы вышли на террасу. В овальном бассейне блестела под солнцем вода.
— Как же красиво, — вскричала она, скинула туфли, потащила платье через голову. Мгновение спустя она уже прыгнула в воду, подняв столб брызг. Вынырнула, оглянулась на меня.
— Чей это дом?
— Мой.
Она не спеша поплыла ко мне, в голубой воде тело ее казалось особенно белым. Положила руки на бортик бассейна.
— И давно он твой?
— Почти пять лет.
— Кто же тут живет?
— Никто.
Она помолчала.
— Ничего не понимаю. У тебя такой дом, а ты живешь в отеле.
— Наверное, я еще не созрел для жизни в собственном доме. Кроме того, в отеле есть бюро обслуживания, — я начал расстегивать пуговицы рубашки. — Я спал тут одну ночь.
— И что?
— Не вынес одиночества.
За рубашкой последовали ботинки, брюки, трусы. Голый я взбежал на вышку. Поднял руки над головой.
Прыгнул. В теплую, заботами солнца и нагревателя, воду. Вынырнув, огляделся в поисках Мириам, но не увидел ее. И тут что-то белое стремительно приблизилось ко мне под водой. Она обняла меня за талию, а ртом обхватила мой член. От неожиданности я присел. Потом мы вместе вылетели на поверхность.
— Сумасшедшая! — я рассмеялся. — Ты же могла захлебнуться.
— Едва ли можно найти лучший способ умереть, — ответила она.
Когда зашло солнце, мы съели бифштексы и вареный картофель, которые я купил по пути в супермаркете на бульваре Заходящего Солнца. Потом включили стерео и улеглись перед камином.
— Как настроение? — спросил я, согревая в руках бокал с бренди.
— Фантастическое, — она отпила из бокала. — Я чем-то похожа на твою жену?
Я даже вздрогнул.
— С чего ты взяла?
— Вчера ночью ты назвал меня ее именем, когда лежал на мне. Ее звали Барбара, так?
— Да, — кивнул я. — Барбара.
— Я напоминаю тебе ее?
Я заглянул в бокал. В темное золото бренди. Покачал.
— В некотором роде.
— Чем именно?
— Отношением к жизни. Барбара тоже хотела все познать, все попробовать.
— Ей это удалось?
— Нет. Да это и невозможно.
Она помолчала. Вновь отпила бренди.
— А мне удастся.
Ночью, когда мы слились воедино, она прошептала:
«Я хочу видеть звезды».
— Ночи тут холодные, — предупредил я.
— Ничего, — отмахнулась она. — Ты меня согреешь.
Я протянул руку и нажал нужную кнопку. Тут же спальню заполнил холодный воздух. Луна залила кровать бледным светом, Мириам подтянула простыню, укутала нас до шеи.
— Посмотри на небо.
Посмотреть стоило. Бесчисленные звезды и диск Луны на черном бархате неба.
— Мы будто летим среди звезд, правда? — прошептала она.
— Да.
Она еще крепче прижалась ко мне.
— Я тебя люблю.
Я еще глубже загнал в нее член.
— Еще, еще, — прохрипела Мириам. — До самого конца.
Так и прошел уик-энд. Из дома мы выходили лишь для того, чтобы купить еду, спиртное и «травку».
А в понедельник я перевез из отеля остальные вещи, и мы поселились в доме.
Глава 11
— Я должна снять квартиру.
— Зачем?
— Ты знаешь, зачем. Что будет, если мне позвонят мама или папа, а в службе ответов им скажут:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40