Введение компрессорного орудия, закрытая позиция как правило, отказ от массового сосредоточения и артиллерийской дуэли в целях уничтожения противника, тесная связь между пехотой и артиллерией и многое другое могло привиться у нас только мало-помалу. Многие молодые артиллеристы в германской армии были проникнуты французской точкой зрения, но соответствующие уставные требования появлялись медленно.Б.Г.Ш. старался распространить в армии знакомство с французской тактикой артиллерии, настойчиво указывая на те пункты, которые казались достойными особого внимания. Когда же в последние годы перед войной приобрело чрезвычайно важное значение применение для артиллерийской стрельбы аэропланов, вызвавшее переворот во взглядах на применение артиллерии в бою. Генеральный Штаб всецело присоединился к этому. Со времени введения компрессорного орудия по всем этим вопросам велся оживленный обмен мнений между Б.Г.Ш. и заинтересованными ведомствами нашей армии. Ход войны подтвердил, что мы многому могли научиться у французской артиллерии. Материальную часть артиллерии во Франции и в Германии мы до войны считали приблизительно равноценной, Преимущества французского полевого орудия по сравнению с нашими, казалось, уравнивались его недостатками. Калибр был почти одинаков: в Германии 7,7 и во Франции 7,5 с/м. Баллистическими качествами французское орудие превосходило немецкое: его начальная скорость равнялась 529 м. Против 465 м. у немецкого; его дальность была значительно больше. Независимую прицельную линию мы считали преимуществом французов, так как она значительно ускоряла прицеливание. Зато вес немецкого орудия, в особенности без передка, был меньше. Французское орудие перед первым выстрелом должно быть заторможено. Во время войны оправдался старый опыт всех войн: обычно до войны хотят иметь подвижное орудие, во время же войны баллистические качества оказываются важнее, чем легкий вес. Преимущество в дальнобойности французского орудия оказалось для нас весьма ощутительным. Тяжелая французская артиллерия в 1914 г. только начинала развиваться. 155-мм. гаубицы обр. 1904 г. устарели; орудия, которые должны были их заменить, еще не были готовы; новое 105-мм. орудие еще не было выпущено. Вся тяжелая артиллерия должна была организоваться во время войны.В отношении воздухоплавания французы стали с самого начала на правильный путь Наш Г.Ш. об этом неоднократно напоминал: «Наше будущее в воздухе», говорили французы, на «пятый род оружия» они возлагали большие надежды. От дирижаблей они ничего не ожидали с тех пор, как стали развиваться аэропланы. Они не останавливались ни перед какими жертвами, чтобы сохранить за собой в этой области первенство, Общественное мнение все время побуждало правительство к новым расходам на воздухоплавание.По этому поводу в 1912 г. Б.Г.Ш. в одной из предназначенных для армии брошюр говорит: «В отношении воздухоплавания Франция занимает первое место».Г.Ш. считал настоятельно необходимым привлечь внимание армии еще к одному вопросу. Французский военный закон 1905 г. одновременно с введением 2-хлетнего срока службы стремился возможно улучшить обучение офицеров запаса. Все признанные годными к военной службе должны были с этих пор служить 2 года, в их число были включены и те, которые, пользуясь льготой по образованию, служили только один год. Последние после соответствующей подготовки и испытания в течение второго года службы производились в унтер-офицеры и офицеры запаса. Кандидаты на офицеров запаса первый год должны были служить в строю, затем целый год обучаться и третий год служить в качестве фендриков и офицеров запаса. Эта мера давала возможность Франции в известный период времени достигнуть существенных успехов в подготовке офицеров запаса. Это обстоятельство должно было иметь громадное значение. Г.Ш. не оставлял места никаким сомнениям военного министерства. Лично я мог бы высказаться только отрицательно о нашем корпусе одногодичных вольноопределяющихся, рано или поздно мы должны были бы покончить с ним. Кроме того, французы стремились повысить уровень боевой подготовки резервных войск. Они должны были стать равноценными полевым войскам, чтобы выступить во время войны наряду с последними. В феврале 1914 г. наш Г.Ш. по этому поводу говорил следующее: «в каждом французском арм. корпусе имеется дивизионный генерал, который во время войны должен командовать резервной дивизией, в мирное же время руководить обучением резервных частей. При этом дивизионном генерале в мирное время состоял штаб из 2 офицеров, из которых один был Генерального Штаба. Командный состав для резервных дивизий до батальонных и взводных командиров включительно при мобилизации брали почти исключительно из состава полевых войск, штаты которых были достаточно велики. Большую часть ротных и батарейных командиров предполагалось взять также из числа офицеров действительной службы. В особенности нужно было обратить внимание на то, что Франция, как уже было упомянуто, располагала хорошо обученным многочисленным кадром офицеров запаса, ценность которых должна была еще более возрасти с тех пор, как кандидаты в офицеры запаса были обязаны трехлетним сроком службы». В этом отношении Франция получала несомненные преимущества перед нами. Благодаря этому можно было ожидать, что и нижние чины во время пребывания на действительной службе получат лучшую подготовку.Строго соблюдалось, чтобы все проходили положенные по закону учебные сборы (один в течение 23 дней и другой в течение 17 дней) запаса и территориальной армии.В отношении численности привлекаемых к ежегодным учебным сборам, продолжительности сборов и числа резервных формирований Германия также отставала от Франции. Впервые в 1913 г. учебные сборы запасных в Германии были произведены в том же объеме, что и во Франции.Во Франции все резервные полки в каждые два года отбывали 17 дней учебного сбора в том составе, который предусматривался для них штатами военного времени. Кроме того резервные полки сводились и в более крупные соединения. В 1914 г. в больших маневрах должна была принимать. участие резервная дивизия и другие резервные формирования. Следует также отметить, что генералы, которые предназначались для командования резервными дивизиями, должны были ежегодно руководить 7-дневными учебными полевыми поездками, в которых принимали участие соответствующие бригадные и полковые командиры со своими штабами. Значение всех этих мероприятий после мировой войны каждому ясно. Г.Ш., конечно, не игнорировал их, но, наоборот, напоминал и указывал на них. Требовать, понятно, было легче, чем осуществлять, но это было уже не наше дело, в чем однако многие часто заблуждаются. Полномочия Г.Ш. в мирное время зачастую преувеличиваются. Поэтому и получилось, что в одном отношении мы постепенно следовали за французами, в другом же отставали. Общий вывод За последние годы все усилия Франции были направлены на поднятие боевой готовности. Особенное внимание обращалось на обучение офицеров всех категорий. Высший командный состав, предназначенный для войны, ежегодно руководил полевыми поездками Г.Ш., размеры которых постепенно все разрастались. Во всех арм. корпусах велись большие военные игры. С 1913 г. некоторое количество особенно способных офицеров Г.Ш. получало в целях практики в командование большие войсковые соединения. Объезды Генерального Штаба округов совершались так же, как у нас.Успехи армии сказывались главным образом в ежегодных больших маневрах, соответствовавших нашим императорским маневрам. Генеральный Штаб тщательно разрабатывал их на основании вышеприведенных данных. Эта работа Г.Ш. становилась достоянием всей армии. Было очень заметно, как за последние годы перед войной делались успехи в руководстве высшего командования. На французскую армию перед самой войной Б.Г.Ш. смотрел следующим образом: новый военный закон значительно увеличивал армию как мирного, так и военного времени и давал возможность завершить организацию резервных войск; проведенные или намеченные реформы «повышают внутреннее достоинство армии. «Француз является интеллигентным, ловким, проникнутым патриотизмом солдатом, которого легко воодушевить и с которым можно достичь больших успехов. Офицеры по большей части ревностны, нетребовательны и честолюбивы. Для практического и научного образования за последнее время делается очень много. Офицерский корпус по своему составу, правда, не однообразен, но нужно думать, что во время войны социальные, политические и религиозные противоречия отодвинутся на задний план».
В заключение указывалось, что французская армия «одна из лучших европейских армий» и что «она представляет противника, которого ни в коем случае нельзя недооценивать».Я все же не хочу утаить оговорки, которую делал Б.Г.Ш., стойкость и упорство французского солдата ставились не особенно высоко; его считали нервным и легко меняющим настроение; он охотно подчинялся выдающемуся полководцу. Вызывало сомнение, удержится ли дисциплина при неудачах. Ход войны показал, что Г.Ш. в этом отношении ошибся. Французская армия во время войны выказала поразительную стойкость. Нужно также принять во внимание, что ошеломляющий исход битвы на Марне оказал на Францию длительное влияние. Самым большим минусом этого сражения для Германии был удар, нанесенный ее военному престижу. В дальнейшем уверенность в победе поддерживалась мощной помощью Англии на суше и в особенности на море, надеждами на блокаду Германии и на помощь Америки; эти факторы помогли Франции преодолеть все трудности. Сильная рука Клемансо довершала подавление возникавшего малодушия. Падение настроения все же имело место в 1917 г. Весной этого года французская армия под предводительством ген. Нивелля должна была произвести решительный прорыв немецких линий. Была издана новая инструкция для наступления; предназначенные для этой цели корпуса подготовлялись планомерно в течение целой зимы. Несмотря на это, прорыв не удался ни 16—17 апреля, ни в начале мая этого года. А между тем на эти атаки возлагались большие надежды к на неудачу не рассчитывали. Во многих дивизиях имели место значительные бунты. От других больших наступлений пришлось отказаться до конца года, отчасти вследствие обостренного положения с пополнениями. Ген. Нивелль уступил место более осторожному ген. Петену. Настроение старались поднять предоставлением отдыха, отпусков, повышенным вознаграждением, лучшим пайком, а также патриотической агитацией.Данные об армиях противников, независимо от рассылаемых военному министерству и другим соответствующим учреждениям справок, заметок, сообщений и т.п. в сжатых резюме и статьях печатались в широко распространенном военном журнале («Фиртельярсхефтен») и становились таким образом доступными армии. В какой мере эти статьи читались, неизвестно. Часто в армии распространялись иные взгляды на французскую армию. Они исходили большею частью от офицеров, проводивших во Франции отпуска, где имели возможность видеть французские части в городах и на занятиях. Мнения этих лиц были в большинстве случаев односторонними. Генеральному Штабу, получавшему такие сообщения, оставалось только качать головой. Случайные наблюдения давали повод к составлению скороспелых пли слишком общих выводов. В них часто выражалось мнение о недостаточности французской дисциплины, о которой судили по поведению солдат на улицах и по отношению к начальствующим лицам. Правда, и у нас в Г.Ш. дисциплина не считалась сильной стороной французской армии, она явилась слабым ее пунктом еще во времена первой империи. О французском солдате 1870 года французский писатель Легокур говорит: «французский солдат охотно перенесет лишения и напряжения, необходимость которых он видит и до тех пор, пока верит в успех. Он становится, наоборот, строптивым, скептиком и готов кричать „измена“, если от него потребуют напряжений, цель которых ему непонятна. Он является очень впечатлительным, легко поддающимся как подавленности, так и одушевлению. Искусные руки могут из него извлечь многое, в плохих же руках он станет непригоден» (ф. Фрейтаг. «Основные условия военного успеха»). Тем не менее только по внешним признакам не следовало бы судить об отсутствии дисциплины. Во французской армии дисциплина выражалась в других фермах, чем у нас, поэтому неправильно было бы ко всякой армии прикладывать немецкую мерку и отклонения от этой мерки считать за минусы. Армия не есть нечто самодовлеющее. Чтобы понять ее, надо понять весь народ в целом. Она соответствует национальным особенностям, народному характеру, всему историческому развитию, что подходит для одной армии, не подходит для другой. Кто хочет судить о какой-либо армии, тот должен сначала изучить всю страну, весь народ. Кратких наблюдений, нескольких недель отпуска для этого недостаточно. Составить характеристику, отвечающую действительности, чужой армии не легко. В обращении с начальниками французский солдат держал себя свободно, тем не менее дисциплина соблюдалась строго. Дисциплинарные взыскания были очень суровы. Все начальники, а не только офицеры, как у нас, имели дисциплинарную власть. Военный суд был уполномочен преследовать не только военные, но и общие проступки и преступления всех военнослужащих. Юристы в военно-судебном процессе участия не принимали. Действовавший французский устав о наказаниях 1857г. заключал в себе очень суровые постановления. Во время войны дисциплина поддерживалась строгими взысканиями: как во французской, так и в английской армии не останавливались перед расстрелами, т. к. считали войну «суровым ремеслом». Клемансо подавлял железным кулаком всякое движение в стремлении к миру. Чем дальше тянулась война, тем строже, нужно было поддерживать дисциплину. Из этого опыта исходили французы и англичане. У нас наблюдалось обратное явление, мы постепенно стремились к уменьшению наказаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36