С другой стороны, ясно, что если бы Вернон был подчинен генералу, то вряд ли бы от этого дело улучшилось. Весьма мало шансов на то, чтобы кому-либо из офицеров в значительных операциях были даны подобные полномочия, но мы заметим только, что на обязанности правительства лежит отозвать без дальних рассуждений генерала от участия в соединенной экспедиции сейчас же, как только будет видно, что он не может искренне содействовать адмиралу .
В феврале 1743 г. капитану Ноульсу на Ямайке было поручено в командование 5 линейных кораблей, 1 фрегат и 3 шлюпа, с которыми он должен был идти к Антигуа на соединение с 2 кораблями (одним 40— и одним 20-пушечным) и затем попытаться покорить Ла-Гваиру и Порто-Кавалло на Каракасском берегу Южной Америки. Капитан Ноульс не присутствовал при взятии Порто-Белло, но прибыл туда немного спустя и назначен был специально руководить инженерными работами по разрушению фортов. Затем он был некоторым образом правой рукой Вернона при обсуждении планов нападений на Чагрес и на Картахену; он знал также хорошо местность. Следовательно, назначение это было мотивированное, и то, что случилось впоследствии, может быть приписано несоответствующему выбору командующего. В его распоряжении было, кроме морских солдат, 400 человек солдат полка Дальзелля.
Он прибыл на вид Ла-Гваира 18 февраля. Значительное волнение препятствовало высадке войск и не позволило судам подойти к городу ближе одной мили. Все дело свелось просто к отдаленному бомбардированию города — способ атаки, который вполне удался при Чагресе, но в который мы, доведя историю нападений на территорию до этого времени, не имеем оснований верить. Историки говорят также, что губернатор Каракаса каким-то образом был предупрежден о нападении и сделал значительные приготовления к обороне. Огонь был открыт в полдень и продолжался до ночи. Англичанам удалось, правда, взорвать один из неприятельских погребов, но зато четыре линейных корабля Ноульса были настолько избиты снарядами неприятеля, что пришлось послать их для починки в Кюрасао; «Саффолк» получил 140 пробоин, причем 92 офицера и нижних чина были убиты и 308 ранены.
Как я только что заметил, причины поражения и потерь очевидны. Сэр Калонер Огль и капитан Ноульс никогда не должны были бы рассчитывать на подобный способ атаки, успех которого в деле при Чагресе составляет весьма редкое исключение. Наученный этой неудачей, Ноульс принял другой образ действий при нападении на Порто-Кавалло. Известно было, что город этот хорошо укреплен и защищается гарнизоном в 5500 человек различного рода оружия. Ноульс сумел увеличить свои силы подкреплением из голландских волонтеров и решил сделать нападение при посредстве десанта под прикрытием огня с судов. Он прибыл к месту 15 апреля и стал на якорь внутри или поблизости бухты Барбурата, носившей тогда название «Ключи Барбураты». Производя рекогносцировку укреплений, коммодор Ноульс заметил, что вход в бухту прегражден затопленным судном, с которого протянуты были цепи на оба берега. Новые фашинные батареи были построены на подходящих местах, а центром обороны служил замок св. Филиппа, названный впоследствии фортом Либертадор; на мысе Брава также стояли две новые фашинные батареи, вооруженные одна 12-ю, а другая 7 орудиями. Эти батареи Ноульс и избрал первым предметом своего нападения, рассчитывая, что они могут быть атакованы с флангов, и орудия их будут обращены затем против форта. Согласно этому плану, была приготовлена десантная партия в 1200 человек, а два корабля были посланы завязать дело и, если возможно, заставить замолчать названные две батареи. С наступлением ночи батареи безмолвствовали, и люди, высаженные на берег, направились вдоль берега к мысу Брава, тогда как коммодор следовал параллельно им на своей шлюпке. Они захватили одну из батарей совершенно врасплох, но когда при сигнале тревоги несколько испанских орудий открыли огонь, то высаженная смешанная партия войск пришла в замешательство, и в панике солдаты начали стрелять друг в друга и наконец бросились бежать к своим шлюпкам вдоль берега в ужаснейшем беспорядке. Эта неожиданная неудача заставила коммодора, возвратившись назад, открыть генеральное бомбардирование. Началось оно 24 апреля, около одиннадцати часов пополудни, и продолжалось до наступления ночи, когда суда, истратив почти все артиллерийские запасы и получив значительные повреждения, должны были вернуться к своей якорной стоянке Барбурата. Наконец 28-го числа было решено прекратить нападение; эскадра была распущена, а суда разосланы по своим станциям.
Отыскать причины неудачи в нападении на Порто-Кавалло не труднее, чем объяснить причины поражения при Ла-Гваира. Первоначально атака была ведена способом, при котором, согласно опыту, можно было наиболее рассчитывать на успех, и, по всей вероятности, если бы десант представлял собой однородную массу дисциплинированных людей, то были бы налицо все данные для удачного результата. Но так как десантная партия представляла смесь матросов и солдат, впервые сражавшихся, то не удивительно, что среди них возникли замешательство и паника при встрече в темноте с неприятелем. Как мы видели, не было никаких оснований возлагать какие-либо надежды на успех последовавшего затем генерального бомбардирования.
В качестве иллюстрации к тому стратегическому закону, что только морская сила может предупредить нападения на территорию, мы должны заметить здесь, что уход британских судов с их обычных станций у Подветренных островов для нападений на испанские владения дал возможность испанским приватирам переступить за район их действий против купеческих судов и решиться на высадку хищнических партий на остров Сент-Кристофер.
В 1744 г. была объявлена война Франции, и, при отсутствии неприятельских морских сил, французский гарнизон мыса Бретон сделал удачный набег на Новую Шотландию и взял Канзо. Прибытие 40-пушечного корабля положило, кажется, конец дальнейшим попыткам французов в этом направлении.
В Вест-Индии обе стороны оставались в оборонительном положении относительно нападений на территорию, так как англичане хотели дождаться подкреплений раньше, чем предпринять что-либо.: В 1745 г. последовало соглашение между американскими колониями и нашим правительством относительно плана нападения на мыс Бретон, в возмездие за содеянное раньше французами. Колонии выставили 3850 человек волонтеров с 85 транспортами, восемью 20-пушечными приватирами и десятью малыми судами; силы эти собрались в Бостоне и направились к Канзо, в Новую Шотландию, с целью выждать прибытия дружественной эскадры, состоявшей из четырех линейных кораблей и других судов под командой коммодора Уоррена.
28 апреля все силы прибыли в бухту Габарус, на четыре мили к юго-западу от укреплений Луизбурга. Войска немедленно были высажены на берег под прикрытием нескольких мелких судов, стрельба с которых отразила попытку враждебного отряда помешать высадке. Затем войска двинулись прямо на Луизбург, в то время как Уоррен блокировал вход в бухту, лишив таким образом город возможности получения каких-либо подкреплений и продовольствия, причем ему удалось захватить много неприятельских грузовых судов и даже один линейный французский корабль, нагруженный военными запасами.
К Уоррену присоединились еще три линейных корабля, и он, таким образом, получил абсолютное обладание морем. Так как высаженные войска, получившие подкрепления из бухты Габарус, делали значительные успехи, то Уоррен решился войти в залив и сделал с этой целью приготовления для внезапного штурма островной батареи. При первой попытке гребные суда попали в густой туман и принуждены были отступить, встретив гарнизон, который, как говорят, состоял всего из четырнадцати человек. Перед вторичной попыткой нападения французы настолько усилили островную батарею, что англичане были отбиты со значительным уроном. В продолжение одной только ночи вблизи маяка построена была батарея, которая командовала над входом в бухту и над островной батареей и сослужила большую службу осаждавшим. Тем временем расходы боевых запасов и провизии английской армии были пополнены присылкой таковых морем в залив Габарус; получены были известия о немедленном прибытии новых подкреплений и о том, что французская Брестская эскадра, шедшая на выручку, задержана значительными английскими морскими силами. С другой стороны, факт, что обладание морем было в руках неприятеля, сильно беспокоил осажденных, уже начинавших испытывать лишения. Перебежчики рассказывали английским командующим о большом недостатке провианта и боевых запасов, так как четыре судна с новыми запасами были захвачены кораблями коммодора Уоррена. Морские же силы последнего получили еще новые подкрепления, так что к 11 июня он находился во главе четырех 60-пушечных, одного 50-пушечного и пяти 40-пушечных кораблей, не считая большого числа малых судов. Со всех английских батарей огонь продолжался беспрерывно, и 14-го числа все приготовления к генеральному штурму крепости были почти закончены… 15-го числа губернатор предложил сдаться на капитуляцию; условия сдачи были приняты, и 17-го числа спущен был французский флаг, а англичане вступили во владение местом.
Осада продолжалась 47 дней, в продолжение которых сделано было 9000 выстрелов и 600 бомб брошены были в город, что причинило гарнизону потери в 240 убитых, тогда как у осаждавших выбыло из строя всего 100 человек. Взятие Луизбурга служит одним из лучших примеров успеха соединенных операций сухопутных и морских сил, где каждая сторона ограничивалась нормальной сферой действий. План этой атаки представляет в самом деле квинтэссенцию всего, чему учит история морской войны, и некоторым образом имеет параллель в более современном нам событии — осаде Севастополя, с той лишь существенной разницей, что войска в Крыму получали подкрепления с суши, тогда как Луизбург был совершенно отрезан.
Необходимость абсолютного обладания морем со стороны атакующего ясно иллюстрируется примером атаки Луизбурга. Если бы эскадры, предназначавшиеся для выручки его, не были задержаны англичанами близ Бреста, то одного опасения их приближения достаточно было бы для того, чтобы парализовать действия коммодора Уоррена, и в заботах о подкреплении его эскадры новыми силами видно сознательное отношение со стороны английского правительства.
Если бы прибыли к месту значительные французские морские силы, то, очевидно, Уоррену пришлось бы выбирать одно из двух: или покинуть высаженные им войска, или самому быть запертым в бухте Габарус и, кроме того, быть осажденным гарнизоном того же Луизбурга.
Последний возвращен французам по мирному договору в Экс-ла-Шаппель, но в 1758 г. был опять атакован англичанами: со стороны моря адмиралом Боскауеном, а с суши — генералами Амгерстом и Вольфом, командовавшими сухопутными войсками. Способ атаки был тот же, как и тринадцать лет тому назад. Местом сбора и высадки служил залив Габарус, и Боскауен действовал по примеру Уоррена. Единственной разницей было то, что высадке препятствовали войска под защитой некоторых укреплений, а в гавани находилось несколько линейных кораблей и прочих судов, частью которых французы заградили вход в нее, но Боскауен взял два из них при помощи шлюпочной атаки.
Высадка началась 2 июня 1758 г.; 17 июня Луизбург уже сдался, так что осада продолжалась двумя днями менее предыдущей. Как и в 1745 г., гарнизон 1758 г. тщетно ожидал прибытия подкреплений с моря, так как последние, как и тогда, были задержаны англичанами у берегов Франции.
По поводу вопроса о значении укрепления в морской войне достоин упоминания тот факт, что капитан Байрон в 1760 г. получил приказание разрушить все укрепления Луизбурга, и они были превращены в развалины и не восстанавливались, хотя место это после того ни разу не выходило из наших рук.
Отозвание Уорреном большинства судов с Подветренных островов оставило море в индифферентном состоянии, но с прибытием в эти воды кавалера Кейлю с эскадрой обладание морем перешло на сторону французов, что возбудило большие опасения жителей подвластных Англии островов. Однако никаких нападений на территорию сделано не было, за исключением набега на маленький остров Ангилла, гарнизон которого с успехом защищался. Можно сказать, что за вторую половину войны нападения на территорию с обеих сторон почти вполне прекратились. Как это будет видно сейчас, защита английских владений по ту сторону Атлантического океана в действительности достигалась в Европе.
Около 1745 г. начало возникать морское соперничество в Ост-Индии и тем выдвинуло на первый план принципы морской стратегии в операциях нападения на территорию, которые до сих пор были блестяще иллюстрированы в борьбе за вест-индские владения. В то время французы не держали постоянной эскадры в тех водах, но с целью противодействия посланным из Англии морским силам, состоявшим из четырех линейных кораблей и двух меньших судов под начальством коммодора Барнета, французское правительство поручило капитану (коммодору) ла Бурдоннэ, губернатору Маврикия и Бурбона, составить эскадру из судов французской Ост-Индской кампании для отпора притязаниям Англии.
В мае 1746 г. ла Бурдоннэ был уже на Коромандельском берегу, с одним 72-пушечным линейным кораблем и с 8 фрегатами, 30— и 38-пушечными. Между тем Барнет умер, и начальствование над английскими морскими силами перешло к капитану Пейтону. Между обеими эскадрами 25 июня произошла схватка частного характера, результатом которой было то, что англичане должны были отказаться от дальнейших притязаний и отослать свою эскадру на север, оставив, таким образом, Мадрас совершенно открытым для нападения.
Ла Бурдоннэ прибыл к этому месту со значительными сухопутными силами. Последние были высажены южнее города и окружили его, в то время как французская эскадра препятствовала прибытию каких-либо подкреплений со стороны моря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62