Оставшись одна, царица подошла к толстой деревянной колонне, изображавшей высокую связку лотосов. Нащупав один из стеблей, она аккуратно повернула его, и колонна отъехала в сторону. Под ней в полу открылась темная лестница. Желудок царицы требовательно свело. Нитокрис сделала несколько шагов по ступеням и погрузилась в полный мрак.Ей не нужно было зажигать факела. Ее удлиненные, как у фаррадской кошки, глаза прекрасно различали предметы. Царица уверенно спустилась вниз и пошла по темному коридору. Нитокрис вело острое чувство голода, безошибочно определявшее, где именно находится «гаввах» — священная пища. Свернув в один из коридоров, Супруга Бога открыла низкую дверь и, как тень, проскользнула внутрь.При ее появлении два масляных светильника в углах маленькой комнаты зажглись неверным желтоватым светом. У противоположной стены висел на цепях человек. Услышав легкий, скользящий шаг Нитокрис, он издал слабый стон. Царица подошла к нему и подняла пальцами лицо пленника. Сладкая улыбка растеклась по ее тонким ярко-красным губам.— Здравствуй, мой прекрасный Ульв! Ты не скучал без меня?Склонив голову, Нитокрис аккуратно провела длинным раздвоенным языком по шее жертвы.— Нет, Нитокрис, только не это! — собрав последние силы, взмолился пленник. — Пощади меня. Я буду твоим рабом, пылью у твоих ног. До самой смерти!— Глупец! — нежно рассмеялась она. — Мне служат и после смерти.— Вечно, — стонал он. — Только отпусти меня!— Как? — удивилась царица. — Разве не за этим ты прошел сто народов и сто земель? Разве не ради меня ты тайно проник во дворец?— Не смейся надо мной. Я и так достаточно наказан! — несчастный пытался избежать обжигающих прикосновений ее пальцев.— Кто, кроме меня, может определить меру наказания? — сладко пропела царица.Пленник поник головой.Нитокрис отстранилась от него и прищурила глаза. Истекавшее из раны на шее жертвы сияние было совсем слабым. Оно не могло утолить ее голод.— Ты не особенно вынослив, Ульв, — с презрением сказала царица. — Впрочем, как и все вёльфюнги. Я оставлю тебе жизнь.Пленник встрепенулся.— В обмен на службу, — усмехнулась она. — И запомни: ты будешь жить, пока служишь мне.— Все, что будет угодно моей повелительнице, — выдавил из себя несчастный.— Хорошо. — Нитокрис хлопнула в ладоши, и тяжелый ошейник сам распался на две половинки, вслед за ним с грохотом рухнули цепи. Этот нехитрый трюк она усвоила еще девчонкой, но он всегда производил сильное впечатление на ее жертвы.Ульв рухнул к ногам царицы, он готов был целовать пол, на котором она стояла.— Ты поедешь обратно на север, — сказала Супруга Бога, — соберешь большой отряд, и будешь ждать моих приказаний.Пленник очумело мотал головой.— У меня есть сведения, что вскоре в Арелате понадобятся наемники. Ты все понял?— Все.— Повтори.Ульв машинально повторил за ней фразу, смысл которой пока не доходил до него.— Верно, — усмехнулась Нитокрис. — Золота ты получишь достаточно. А теперь иди.Пленник, как пьяный, дотащился до двери.— Тебе в ту сторону, — презрительно бросила царица. Она повернулась к нему спиной, отлично зная, что жертва не нанесет ей удара.Пошатывающийся Ульв плелся в глубине коридора, слыша, как за другой дверью раздаются приглушенные, полные отчаяния вопли. Молодой воин, еще вчера слывший самым удачливым предводителем вёльфюнгских наемников, благословлял Бога за то, что сейчас наедине с Нитокрис находится не он. Глава 3 Арвен стоял у высокого окна своих покоев и с раздражением наблюдал, как к деревянной набережной внизу подваливает длинная вёльфюнгская галера без опознавательных знаков. Ее борта были украшены круглыми гладкими щитами, а с мачты свисал потрепанный треугольный обрывок ткани неопределенного цвета.— Наемники, — сухо сказал король. — Наемники, позор на мою голову.Когда-то, вступая на престол, Арвен дал себе слово не использовать иностранных солдат в пределах Арелата, и вот теперь вынужден был его нарушить. Сам в прошлом готовый продать свой меч любому, кто подороже заплатит, король хорошо знал, чего стоит такая служба. Там, где арелатец будет сражаться и умирать за одно только имя — Лотеана, — наемник легко отойдет в сторону, потому что у него нет причин защищать чужих женщин и детей. Однако сейчас обстоятельства не позволяли королю быть щепетильным.В конце зимы четыре крупных варварских племени внезапно пересекли по льду реку Теплую, преодолели Стену и с запада вторглись на новые Арелатские земли. Переселенцы, из поколения в поколения, привыкшие одной рукой пахать, а другой придерживать меч, на этот раз не вынесли удара. Варвары сумели дойти аж до Форт-Вома, оставляя позади себя только головешки.Сейчас основные силы арелатской армии были прикованы к долине Теплой. Оставшиеся во внутренних провинциях войска плотным кордоном прикрывали границу с Беотом, чтобы в Плаймаре не вздумали воспользоваться критическим положением на западе.— Если бы у Раймона было достаточно рыцарей, нам не пришлось бы… — Король осекся, глаза его округлились. Он с изумлением смотрел в окно, где грузно пришвартовавшаяся к берегу галера начала выгружать своих опасных пассажиров.— Герцог Акситании Раймон не может снять ни одного отряда с границы, — возразил Магнус. — Беотийцы и раньше были крайне беспокойными соседями, а теперь… — Канцлер тоже недоговорил, с удивлением глядя на короля. — Что с вами, ваше величество? Что там происходит?Арвен, не отвечая ему, продолжал смотреть, как на набережную один за другим спускаются мрачные белокожие люди в продолговатых шлемах из темной бронзы.— Вёльфюнги? — все еще не веря своим глазам, спросил Арвен.— Да, государь, — кивнул Магнус, — все исполнено в точности, как вы приказали.— Я приказал? — Арвен резко повернулся к старому советнику.Магнуса охватило беспокойство. За пять лет, которые он знал короля, тот никогда не путался в собственных распоряжениях. Что же касается самого канцлера, то его точность и исполнительность были общеизвестны. Оба с удивлением смотрели друг на друга.— Не думаете же вы, государь, что я… — Магнус не знал, что и сказать. — Я всегда был… Возможно, вы…Смятение старика тронуло Арвена, но он остался непреклонен.— Успокойтесь, дружище. Вас пока никто не обвиняет, — король покачал головой. — Но я ни при каких обстоятельствах не мог приказать позвать вёльфюнгских ландскнехтов.— Но вы могли не обратить на это внимания, — Магнус сам пребывал в крайней растерянности. — Назвать пару-тройку стран на побережье или…Арвен снова тряхнул головой.— Нет. Я мог сказать: из Мелузины или из Орнея. Но не из Вёльфа! — болезненная гримаса исказила лицо короля. Он поднял к глазам свою руку и несколько мгновений рассматривал ладонь. — Нет, не из Вёльфа.— Но почему вы так настойчивы, ваше величество? — Магнус привстал с кресла. — Вёльфюнги отличные воины. К тому же их легко везти сюда по морю, а затем прямо до Лотеаны по реке.— Верно. Верно, — рассеянно произнес Арвен. — Отличные кнехты, — горькая улыбка тронула его губы. — Когда-нибудь я напьюсь и расскажу тебе, как эти добрые ребята не поделили со мной сапоги и после драки приколотили меня гвоздями к дереву.— Какой ужас! — искренне содрогнулся канцлер. При всей своей многоопытности Магнус был глубоко книжным человеком, и подобные истории потрясали его до глубины души.— Теперь ты понимаешь, что я не мог приказать позвать вёльфюнгов? — резко бросил король, сметая с подоконника кожуру апельсина, который очистил перед этим и вертел сейчас в руках.— Да, но Зейнаб точно передала ваши слова, сир, — Магнус хорошо помнил подробности разговора с наложницей короля и быстро сообщил их собеседнику.— С каких это пор вы принимаете приказания от Зейнаб? — холодная ярость душила Арвена.— С тех пор, как вы вернулись с топей вокруг Теплой и слегли с лихорадкой, сир, — спокойно ответил старик.Возразить Арвену было нечего. Решение действительно принималось во время его болезни, когда все свои распоряжения он передавал членам Королевского Совета через наложницу. Откуда она взяла это странное уточнение о вёльфюнгах?— Возможно, я бредил, — наконец сказал король. — И покончим с этим, Магнус. Деньги уже потрачены. Не затевать же свару с хорошо вооруженным отрядом только ради удовлетворения моего больного самолюбия. В конце концов, свою часть договора они выполняют пока честно.— Как вам будет угодно, сир.Оба — и король, и его советник — чувствовали сильную неловкость и, расставшись, вздохнули с облегчением.— Зейнаб, — прошептал Арвен и с такой силой сжал беззащитной апельсин, что густой липкий сок закапал сквозь его пальцы. Глава 4 Если б король прямо спросил наложницу о вёльфюнгах, женщина отговорилась бы тем, что он бредил. Но Арвен не бредил и прекрасно знал это. Чаша королевского терпения была не безгранична. Утренний разговор с Магнусом наполнил ее до краев, но последняя капля упала глубокой ночью.Арвен сидел у себя в комнате и при слабом свете масляной лампы разбирал чертежи укреплений юго-восточной границы, когда дубовая дверь тихо отворилась. На пороге возник капитан королевской гвардии граф Палантид де Фуа, бледный, как тень. Они с королем были старыми друзьями, и норлунга ничуть не удивило, что рыцарь вваливается в его покои затемно.— К тебе можно? — усталым голосом спросил де Фуа. Король кивнул и указал ему на кресло.— Ты уже приехал? — озабоченно осведомился он. Палантид инспектировал крепости в верхнем течении Арна на случай вылазок с беотийской стороны.— Я гнал двое суток, — глухо отозвался рыцарь.— Что-нибудь случилось? — Арвен встревожено поднял голову.Лицо капитана было серым, под глазами залегли глубокие тени. И все же что-то подсказывало королю, что напряжение Палантида вызвано не бессонными ночами.— Беотийцы перешли границу? — не выдержал он. — Говори!— Нет, — рыцарь тряхнул головой. — Нет, успокойся, Арвен. Все тихо.Король выдохнул с облегчением.— Зачем же ты так спешил?— Хотел поскорее вернуться домой.Арвен понимающе кивнул. Жена Палантида была на сносях, но людей не хватало, и Львиный Зев скрепя сердце отправил друга в дальнюю поездку.— Ну и сидел бы дома до утра, смешной человек! — король хлопнул друга по плечу. — Не стоило торопиться докладывать мне посреди ночи, раз все в порядке.— Арвен… — срывающимся голосом произнес рыцарь. — Я по своим делам. У меня дома…— Что, началось? Тебе нужен королевский врач? — рассмеялся собеседник. Честное слово, с этими благородными дамами было столько возни, когда они раз в столетие собирались рожать! Мужья поднимали такой переполох, как будто их жены стучались во врата ада, а не занимались обычным для себя делом. — Так бы сразу и сказал. Я сейчас вызову лейб-медика, — Арвен взялся за серебряный колокольчик, но Палантид остановил его руку.— Ты действительно ничего не знаешь или притворяешься? — глаза рыцаря сузились, на красивом породистом лице появилось выражение недоверия, покоробившее короля.— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — с расстановкой сказал он.— Что ж, тем хуже для меня, — усмехнулся Палантид. — Мне не хотелось ввязывать тебя в бабью склоку, но, к сожалению, она может иметь неприятные последствия для нас обоих.Лицо Арвена вытянулось. Он и правда ничего не понимал, но предисловие капитана ему не понравилось.— В чем дело? — прямо спросил король.— Сегодня утром Озарик не уступила Зейнаб дорогу в церкви, не успела отойти в сторону, толкнула ее, — сказал дрогнувшим голосом Палантид.— Ну и что? — удивился Арвен. — Женщине на девятом месяце трудно поворачиваться.— Странно, что ты это понимаешь, а твоя наложница нет, — вспыхнул Палантид. — Она потребовала от Озарик публичных извинений, но ты же знаешь: это невозможно!Арвен кивнул.— Озарик графиня, — продолжал капитан. — Пойми меня правильно, мы все уважаем твой выбор, но одно дело стараться не задевать Зейнаб, и совсем другое — уступить ей в открытом споре. Озарик не может сделать этого без унижения собственного достоинства, моего родового имени и так далее и тому подобное, — Палантид устало махнул рукой.— Ну и пусть не уступает, — пожал плечами Львиный Зев. — Мы-то с тобой почему должны вмешиваться в их свару?— Потому что Зейнаб громко, при всех, заявила, что если Озарик не окажет ей подобающих королеве почестей, то завтра она будет искать мое тело под Веселой Башней.— Что?! — Арвен подался вперед. Палантид смотрел ему прямо в глаза.— Я вернулся домой, — продолжал рыцарь, — и застал жену в истерике, а слуг в трауре.Арвен молчал. Его лицо медленно наливалось кровью, мысли в голове ворочались медленно, как мельничные жернова.— И она поверила этому? — наконец спросил король. — Все поверили, — спокойно ответил рыцарь.Его слова прозвучали как удар молота по голове.— Но ты-то по крайней мере знаешь, что это не так? — выдавил он из себя.— Я да, — кивнул Палантид. — Иначе меня бы уже здесь не было. Самые быстрые лошади сегодня ночью уносили бы нас с Озарик в Орней. — Капитан помедлил. — Но другие не знают.— Почему? — король поднял на него вымученный взгляд. — Разве я подал какой-нибудь повод?— Ты — нет, — покачал головой рыцарь. — Тогда кто? — кулаки Арвена сжались.— А сам не догадываешься?На левом виске короля вздулся и побагровел старый шрам. Капитан знал, что это дурной знак, но в сложившихся обстоятельствах не собирался молчать.— Если женщине взбрело в голову внушить всем, что именно она командует мужем, — продолжал рыцарь, — у нее всегда найдется достаточно доказательств.В тусклом свете масляной лампы король казался Палантиду каменным изваянием. Ни жестом, ни звуком Арвен не выдал душившего его стыда. О Боже! До чего он дошел! Если бы перед ним был не друг, с которым Львиный Зев не раз делил черствый походный хлеб и ночевал под одним плащом, он, не задумываясь, проломил бы собеседнику голову.— Разве ты никогда не говорил при Зейнаб, кого собираешься снять, кого назначить? — спросил Палантид.— Обычно нет, но бывало, — нехотя признался Арвен.— Этого оказалось достаточно, — пожал плечами рыцарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55