смеситель сенсорный цена
Неужели менее чем полчаса тому назад она находилась в тюрьме без малейшей надежды когда-нибудь выбраться оттуда? Она вздрогнула и огляделась вокруг.Покинув тюрьму, они ехали к северу вдоль течения реки Флит Река Флит в XVIII в. была заключена в трубу. Теперь название реки носит одна из улиц города, где в настоящее время располагаются редакции большинства крупнейших газет.
. Перебравшись по мосту на другой берег, они направились в сторону Ледгейт-Хилла. Девушка не узнавала эту часть Лондона, но ведь за короткое время, которое она пробыла здесь, ей не удалось как следует освоиться в городе.В Лондон она приехала со своим кузеном всего несколько месяцев назад. Однако ей казалось, что в тюрьме она провела не меньше года. Она приехала в середине августа, а сейчас стоял ноябрь, и проведенные в тюрьме месяцы можно навсегда вычеркнуть из жизни. Ей захотелось плакать, но она строго приказала себе не вести себя как ребенок, тем более что ее детство кончилось четыре года назад.Весной исполнится четыре года, как ее мать заболела ужасной лихорадкой и умерла. Девочка тоже заболела, но выжила. Продав за бесценок домик, она переселилась к тетушке, которая была на двадцать лет старше покойной матери. Хотя девочка и тетушка не знали раньше друг друга, тетушка с радостью приняла юную родственницу.Девочка с удовольствием помогала ей управляться с хозяйством, а старая женщина рассказывала благодарной молодой слушательнице обо всем, что сама знала из разных областей наук, тем самым положив начало ее образованию.Однако у тетушки было слабое здоровье и она частенько болела. Девочке приходилось работать по хозяйству за двоих. Через некоторое время тетушка умерла.Девочку взяли к себе жить двоюродные тетя и дядя, в основном для того, чтобы иметь бесплатную прислугу. Теперь вечерами девочка занималась починкой белья и любой другой работой, которую ей предоставляли родственники. Они плохо относились к ней. Если дядя считал, что она слишком медленно выполняет его приказание, то награждал ее затрещиной или щипал, чтобы пошевеливалась. Тетка все время на нее покрикивала.Однажды под покровом ночной темноты дядя пробрался в ее крошечную каморку на чердаке, разбудил и, усевшись на край кровати, заговорил о том, что ему давно хотелось иметь такую хорошенькую девочку, как она, и спросил, не хочет ли она, чтобы он стал ее папой, ведь папам позволено целовать своих маленьких дочек.Девочке удалось от него отбиться, и задолго до того, как супружеская чета проснулась, девочка ушла, решив попроситься жить к кузенам в соседнюю деревню.Кузены охотно заполучили еще одного работника на ферме, тем более имея большую семью с кучей детишек.Было нелегко, особенно во время весенних и летних полевых работ, зато девочка очень любила период осенней уборки урожая и следовавшие за ним празднества. Впервые в жизни у нее появились друзья почти одного возраста с ней. В свободное время они бегали вместе с ней по полям, учили ее плавать в прозрачном ручье за фермой и давали первые уроки верховой езды на стареньком полуслепом пони.Трое кузенов буквально обожали свою родственницу и во время верховых прогулок на пони она превращалась в их королеву, а они – в ее придворных. Она посылала их на войну, и они возвращались после продолжительных баталий с богатыми трофеями из только что собранных желудей и мелких красных яблок, сладких, как вишни, изящных серых и белых перьев с кончиками василькового цвета, преподнося их своей маленькой королеве-девственнице Действие происходит в период правления Елизаветы I (1558 – 1603 гг.), которую, как известно, называли королевой-девственницей.
. Она вознаграждала их поцелуями в щеку.Прошли годы, она стала более взрослой и еще более миловидной, чем прежде. Кузены ее тоже подросли и шутливо соперничали между собой, стараясь завоевать ее внимание. Иногда они ездили в Лондон продавать на рынке свои продукты, но девочку с собой не брали. И вот однажды она поехала с ними и впервые увидела представший перед ней город, обнесенный каменной стеной.Рынок привел ее в радостное волнение суетой, шумом, криками уличных торговцев и просто зевак, ржанием лошадей, мычанием коров. Он сильно отличался от рынков сельской местности.Такого скопления народа, как здесь, ей еще никогда не приходилось видеть. А уж от разнообразия различных товаров у нее просто разбегались глаза.Привлеченная хорошенькими шарфиками из легкой ткани, она остановилась полюбоваться ими. Лысый торговец объяснил, что ткань называется шелком и привезена из экзотической страны под названием Китай. Торговец выбрал темно-зеленый шарфик, уверяя, что он очень подойдет к цвету ее глаз, но она помотала головой, понимая, что цена ей не по карману.Когда девочка оглянулась, кузенов уже и след простыл. Их поиск не дал результатов, хотя она обыскала весь рынок и несколько часов простояла на одном месте, надеясь, что они появятся, потому что, несомненно, тоже разыскивают ее. Но они не появились. Она стала бродить по узким улицам Лондона и, испуганная и одинокая, провела ночь на ступеньках какого-то дома, закутавшись в шерстяную шаль.Наутро она помчалась к городским воротам, но обнаружила, что не знает, через какие ворота они въехали в город. У нее было всего несколько монеток, которые удалось выручить от продажи того, что у нее оставалось, но их едва ли хватило бы доехать до дома. К тому же она не знала дорогу домой.Продолжая бродить по грязным улицам и переулкам Лондона, она тихо плакала. Несколько дней спустя она заметила, что за ней следует какой-то человек с собакой, и испугалась, потому что не раз слышала рассказы об ужасных случаях, происходящих в Лондоне. Она попыталась убежать.Человек и собака бросились за ней. Мчась по каким-то переулкам, она надеялась оторваться от человека с собакой, но всякий раз, оглядываясь, видела, что расстояние между ними неуклонно сокращается. Она оступилась и упала. В тот же миг собака нагнала ее и ухватила зубами за платье.Девочка попыталась вырваться, но человек держал ее цепко и тащил к телеге, в которой под охраной другой, менее свирепой собаки, уже сидело несколько ребятишек ее возраста. Мужчина грубо затолкал ее в телегу, хлестнул лошадь кнутом по тощему крупу, и они тронулись в путь.Так она попала в тюрьму Брайдуэлл, куда лондонские городские власти помещали сирот и беспризорных, как поведал ей один из ее сокамерников. Немного помедлив, он улыбнулся, показав пробелы на месте выбитых передних зубов, и добавил, что живет здесь с трехлетнего возраста и сомневается, что они когда-нибудь отсюда выйдут. Он говорил об этом с абсолютным безразличием, и у нее по спине пробежал холодок страха. Она ему поверила. У нее действительно не было ни малейшей надежды когда-нибудь освободиться. Никто даже не знал, что она здесь. Никому она не нужна. Значит, она обречена оставаться здесь.Она знала, что ее кузены будут искать ее, пока смогут, но в конце концов им придется вернуться домой. Она заплакала, подумав, что они решат, будто она сбежала от них, а когда вспомнила, что, возможно, никогда их больше не увидит, разрыдалась еще сильнее.В период тюремного заключения вся ее жизнь проходила в постоянной борьбе за еду, за клочок соломы, на котором можно было поспать, за свою честь, отбиваясь от мальчишек, которые к ней приставали. Но теперь все изменилось. Ее освободили, и жизнь начнется для нее с новой страницы. Глава 4 Девочка не могла бы сказать, сколько времени они находились в пути, а лишь догадывалась, что едут они более часа. Ее спутник, «ее благодетель», поправила она себя, не проронил ни слова, с тех пор как они выехали из тюрьмы. Интересно, о чем он думает?Они доехали до незнакомой части Лондона, где дома теснились вдоль немощеных улиц, словно грибы-поганки – широкие внизу и суживающиеся кверху. В некоторых местах строения так жались друг к другу, что между ними не видно было просвета, и улицу обволакивала зловещая тьма, напоминавшая о Брайдуэлле. Внезапно пошел снег, и девочка с удивлением наблюдала за кружащими в воздухе первыми снежинками.В последний раз она видела над головой туманно-голубое августовское небо, а теперь шел снег. Снегопад усиливался. Она ощущала холод снежинок на своих губах, чувствовала их ласковое прикосновение к векам. Снежинки продолжали мягко опускаться на ее волосы и лицо.Дома вокруг становились все более убогими и напоминали лачуги. Иногда она видела у дверей каких-то людей, провожавших их голодными взглядами.Глупо такому вельможе, как ее спаситель, – а по его одежде и манерам она решила, что он человек знатного происхождения, – забираться в подобные трущобы. Тут может случиться что угодно. Девочка замерла от страха, но пока все было спокойно. Прохожие на улицах попадались редко и лишь время от времени она видела костры, возле которых грелись одетые в лохмотья люди.Она вздрогнула, подумав, что могла бы в два счета стать одной из бедолаг, выброшенных за борт жизни. Что бы с ней было, если бы ее не нашел привратник и не препроводил в тюрьму? Куда ей идти? Не имея ни денег, ни родных, ни друзей, ей, наверное, пришлось бы опуститься до воровства, как и всем этим бездомным и голодным людям.Тощие собаки рылись в кучах мусора, сваленных вдоль дороги. К счастью, благодаря наступившим холодам разлагающиеся отходы замерзли и уже не отравляли воздух зловонием. На подоконниках сидели кошки. Они поглядывали вниз на своих заклятых врагов – собак, ожидая, когда те уйдут.Навстречу попалось несколько телег, проехал всадник, который даже не взглянул в их сторону, как и редкие пешеходы, спешившие по своим делам. У нее создалось такое ощущение, словно она и ее благодетель одни во всем мире.Накопившаяся за долгие месяцы усталость дала о себе знать – девочка начала клевать носом. Но тут конь ускорил шаг, и она стряхнула с себя сон, выпрямилась и с любопытством огляделась вокруг.Они выехали из города через ворота под названием Лудгейт и направились к востоку. Домов становилось все меньше, а снегопад усилился. Но даже сквозь снежную завесу она могла любоваться пейзажем.Вокруг тянулись, уходя вдаль, пологие холмы, на вершинах которых росли деревья. Приодетые в белые снежные шапки, они показались ей забавными, и девочка впервые за несколько месяцев улыбнулась.Белое пространство поражало своим безлюдьем. За всю дорогу, кроме одинокого всадника, торопливо проскакавшего в направлении Лондона, они никого не встретили.Она задремала. А проснулась оттого, что поднялся ветер и голые ветви деревьев словно плеткой-семихвосткой стали хлестать по лицам и ногам путников. Ее благодетелю пришлось наклонить голову, чтобы не поцарапать лицо.Тяжелое свинцовое небо потемнело, девочка почти не видела ничего вокруг. Интересно, как в такой тьме находила дорогу лошадь? Возможно, она, как кошка, могла видеть в темноте? Девочка снова задремала, положив голову на плечо благодетелю.Ей приснилась тюрьма, куда ее возвратил благодетель, потому что она ему не подошла. Гнусно ухмыляющийся надзиратель, похожий на ее дядюшку, встречал ее и подталкивал идти в камеру, а она плакала навзрыд и умоляла незнакомца дать ей еще один шанс. Незнакомец лишь холодно глядел на нее, а торжествующий надзиратель поволок ее, упирающуюся, в вонючую темноту.Она всхлипнула и, вздрогнув, проснулась. Она не сразу сообразила, где находится. Вокруг, кроме плотной снежной завесы, ничего не было видно.– Где мы? – прошептала она.Мужчина, казалось, не удивился тому, что она заговорила.– Мы все на той же дороге. Ты проспала совсем недолго. Скоро доберемся до места назначения.Она кивнула, но больше ничего не сказала. Ей хотелось бы спросить, куда они едут, но неприятное впечатление от приснившегося сна еще сохранилось, и она промолчала. Снегопад мало-помалу прекратился и из-за облаков выглянула луна.Вскоре они повернули и выехали на неширокую прямую дорогу, окаймленную с обеих сторон высокой живой изгородью, в конце которой стоял большой дом старой постройки; два его нижних этажа были сложены из грубого серого камня, а верхние – из темного дерева. В окнах горели свечи только на нижнем этаже.Конь ускорил шаг, почуяв знакомые места, где его наверняка ждут еда и теплое стойло. Когда они подъехали ближе, девочка увидела, что фасад дома увит плющом. Дом, вероятно, строился как крепость.Переехав на другую сторону широкой канавы, которая некогда служила крепостным рвом, конь, вскарабкавшись по обледеневшему склону, направился к правой стороне дома, где была конюшня, откуда до нее донесся запах лошадей и душистого сена. Внутри горел свет. Значит, кто-то их ждал.Мужчина спешился, оказавшись по щиколотку в снегу, и, взяв ее за талию, осторожно снял с коня. Она вздрогнула от неожиданности его прикосновения.Взяв ее за руку, мужчина завел коня внутрь и передал поводья светловолосому парнишке, который улыбнулся ему и, украдкой взглянув на девочку, принялся распрягать коня. Мужчина понаблюдал, как мальчик тщательно вытер коня пучком сухой соломы, посмотрел, достаточно ли овса в яслях, и, убедившись, что о его коне позаботились должным образом, вывел девочку из конюшни.Они направились к дому. В нескольких шагах от деревянной входной двери мужчина остановился и, взглянув на нее, заявил:– Это твой новый дом. Глава 5 Мужчина один раз тихо стукнул в дверь, как будто не хотел, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме обитателей дома. Такое поведение показалось девочке странным. Что он хотел скрыть? Ее присутствие? Или свое? Подождав несколько минут, он стукнул снова, а потом быстро открыл массивную деревянную дверь.Они оказались в просторном холле. Его стены, до половины покрытые панелями из темного дуба, а выше – до потолка – оштукатуренные, были украшены лепниной в виде сложного геометрического орнамента.Прохладный и довольно сырой холл заставил девочку задрожать от холода. В большом каменном камине не горел огонь, и девочка поплотнее закуталась в плащ. На маленьких столиках стояли оловянные подсвечники с зажженными восковыми свечами, и она подумала, что, наверное, именно их свет виден снаружи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
. Перебравшись по мосту на другой берег, они направились в сторону Ледгейт-Хилла. Девушка не узнавала эту часть Лондона, но ведь за короткое время, которое она пробыла здесь, ей не удалось как следует освоиться в городе.В Лондон она приехала со своим кузеном всего несколько месяцев назад. Однако ей казалось, что в тюрьме она провела не меньше года. Она приехала в середине августа, а сейчас стоял ноябрь, и проведенные в тюрьме месяцы можно навсегда вычеркнуть из жизни. Ей захотелось плакать, но она строго приказала себе не вести себя как ребенок, тем более что ее детство кончилось четыре года назад.Весной исполнится четыре года, как ее мать заболела ужасной лихорадкой и умерла. Девочка тоже заболела, но выжила. Продав за бесценок домик, она переселилась к тетушке, которая была на двадцать лет старше покойной матери. Хотя девочка и тетушка не знали раньше друг друга, тетушка с радостью приняла юную родственницу.Девочка с удовольствием помогала ей управляться с хозяйством, а старая женщина рассказывала благодарной молодой слушательнице обо всем, что сама знала из разных областей наук, тем самым положив начало ее образованию.Однако у тетушки было слабое здоровье и она частенько болела. Девочке приходилось работать по хозяйству за двоих. Через некоторое время тетушка умерла.Девочку взяли к себе жить двоюродные тетя и дядя, в основном для того, чтобы иметь бесплатную прислугу. Теперь вечерами девочка занималась починкой белья и любой другой работой, которую ей предоставляли родственники. Они плохо относились к ней. Если дядя считал, что она слишком медленно выполняет его приказание, то награждал ее затрещиной или щипал, чтобы пошевеливалась. Тетка все время на нее покрикивала.Однажды под покровом ночной темноты дядя пробрался в ее крошечную каморку на чердаке, разбудил и, усевшись на край кровати, заговорил о том, что ему давно хотелось иметь такую хорошенькую девочку, как она, и спросил, не хочет ли она, чтобы он стал ее папой, ведь папам позволено целовать своих маленьких дочек.Девочке удалось от него отбиться, и задолго до того, как супружеская чета проснулась, девочка ушла, решив попроситься жить к кузенам в соседнюю деревню.Кузены охотно заполучили еще одного работника на ферме, тем более имея большую семью с кучей детишек.Было нелегко, особенно во время весенних и летних полевых работ, зато девочка очень любила период осенней уборки урожая и следовавшие за ним празднества. Впервые в жизни у нее появились друзья почти одного возраста с ней. В свободное время они бегали вместе с ней по полям, учили ее плавать в прозрачном ручье за фермой и давали первые уроки верховой езды на стареньком полуслепом пони.Трое кузенов буквально обожали свою родственницу и во время верховых прогулок на пони она превращалась в их королеву, а они – в ее придворных. Она посылала их на войну, и они возвращались после продолжительных баталий с богатыми трофеями из только что собранных желудей и мелких красных яблок, сладких, как вишни, изящных серых и белых перьев с кончиками василькового цвета, преподнося их своей маленькой королеве-девственнице Действие происходит в период правления Елизаветы I (1558 – 1603 гг.), которую, как известно, называли королевой-девственницей.
. Она вознаграждала их поцелуями в щеку.Прошли годы, она стала более взрослой и еще более миловидной, чем прежде. Кузены ее тоже подросли и шутливо соперничали между собой, стараясь завоевать ее внимание. Иногда они ездили в Лондон продавать на рынке свои продукты, но девочку с собой не брали. И вот однажды она поехала с ними и впервые увидела представший перед ней город, обнесенный каменной стеной.Рынок привел ее в радостное волнение суетой, шумом, криками уличных торговцев и просто зевак, ржанием лошадей, мычанием коров. Он сильно отличался от рынков сельской местности.Такого скопления народа, как здесь, ей еще никогда не приходилось видеть. А уж от разнообразия различных товаров у нее просто разбегались глаза.Привлеченная хорошенькими шарфиками из легкой ткани, она остановилась полюбоваться ими. Лысый торговец объяснил, что ткань называется шелком и привезена из экзотической страны под названием Китай. Торговец выбрал темно-зеленый шарфик, уверяя, что он очень подойдет к цвету ее глаз, но она помотала головой, понимая, что цена ей не по карману.Когда девочка оглянулась, кузенов уже и след простыл. Их поиск не дал результатов, хотя она обыскала весь рынок и несколько часов простояла на одном месте, надеясь, что они появятся, потому что, несомненно, тоже разыскивают ее. Но они не появились. Она стала бродить по узким улицам Лондона и, испуганная и одинокая, провела ночь на ступеньках какого-то дома, закутавшись в шерстяную шаль.Наутро она помчалась к городским воротам, но обнаружила, что не знает, через какие ворота они въехали в город. У нее было всего несколько монеток, которые удалось выручить от продажи того, что у нее оставалось, но их едва ли хватило бы доехать до дома. К тому же она не знала дорогу домой.Продолжая бродить по грязным улицам и переулкам Лондона, она тихо плакала. Несколько дней спустя она заметила, что за ней следует какой-то человек с собакой, и испугалась, потому что не раз слышала рассказы об ужасных случаях, происходящих в Лондоне. Она попыталась убежать.Человек и собака бросились за ней. Мчась по каким-то переулкам, она надеялась оторваться от человека с собакой, но всякий раз, оглядываясь, видела, что расстояние между ними неуклонно сокращается. Она оступилась и упала. В тот же миг собака нагнала ее и ухватила зубами за платье.Девочка попыталась вырваться, но человек держал ее цепко и тащил к телеге, в которой под охраной другой, менее свирепой собаки, уже сидело несколько ребятишек ее возраста. Мужчина грубо затолкал ее в телегу, хлестнул лошадь кнутом по тощему крупу, и они тронулись в путь.Так она попала в тюрьму Брайдуэлл, куда лондонские городские власти помещали сирот и беспризорных, как поведал ей один из ее сокамерников. Немного помедлив, он улыбнулся, показав пробелы на месте выбитых передних зубов, и добавил, что живет здесь с трехлетнего возраста и сомневается, что они когда-нибудь отсюда выйдут. Он говорил об этом с абсолютным безразличием, и у нее по спине пробежал холодок страха. Она ему поверила. У нее действительно не было ни малейшей надежды когда-нибудь освободиться. Никто даже не знал, что она здесь. Никому она не нужна. Значит, она обречена оставаться здесь.Она знала, что ее кузены будут искать ее, пока смогут, но в конце концов им придется вернуться домой. Она заплакала, подумав, что они решат, будто она сбежала от них, а когда вспомнила, что, возможно, никогда их больше не увидит, разрыдалась еще сильнее.В период тюремного заключения вся ее жизнь проходила в постоянной борьбе за еду, за клочок соломы, на котором можно было поспать, за свою честь, отбиваясь от мальчишек, которые к ней приставали. Но теперь все изменилось. Ее освободили, и жизнь начнется для нее с новой страницы. Глава 4 Девочка не могла бы сказать, сколько времени они находились в пути, а лишь догадывалась, что едут они более часа. Ее спутник, «ее благодетель», поправила она себя, не проронил ни слова, с тех пор как они выехали из тюрьмы. Интересно, о чем он думает?Они доехали до незнакомой части Лондона, где дома теснились вдоль немощеных улиц, словно грибы-поганки – широкие внизу и суживающиеся кверху. В некоторых местах строения так жались друг к другу, что между ними не видно было просвета, и улицу обволакивала зловещая тьма, напоминавшая о Брайдуэлле. Внезапно пошел снег, и девочка с удивлением наблюдала за кружащими в воздухе первыми снежинками.В последний раз она видела над головой туманно-голубое августовское небо, а теперь шел снег. Снегопад усиливался. Она ощущала холод снежинок на своих губах, чувствовала их ласковое прикосновение к векам. Снежинки продолжали мягко опускаться на ее волосы и лицо.Дома вокруг становились все более убогими и напоминали лачуги. Иногда она видела у дверей каких-то людей, провожавших их голодными взглядами.Глупо такому вельможе, как ее спаситель, – а по его одежде и манерам она решила, что он человек знатного происхождения, – забираться в подобные трущобы. Тут может случиться что угодно. Девочка замерла от страха, но пока все было спокойно. Прохожие на улицах попадались редко и лишь время от времени она видела костры, возле которых грелись одетые в лохмотья люди.Она вздрогнула, подумав, что могла бы в два счета стать одной из бедолаг, выброшенных за борт жизни. Что бы с ней было, если бы ее не нашел привратник и не препроводил в тюрьму? Куда ей идти? Не имея ни денег, ни родных, ни друзей, ей, наверное, пришлось бы опуститься до воровства, как и всем этим бездомным и голодным людям.Тощие собаки рылись в кучах мусора, сваленных вдоль дороги. К счастью, благодаря наступившим холодам разлагающиеся отходы замерзли и уже не отравляли воздух зловонием. На подоконниках сидели кошки. Они поглядывали вниз на своих заклятых врагов – собак, ожидая, когда те уйдут.Навстречу попалось несколько телег, проехал всадник, который даже не взглянул в их сторону, как и редкие пешеходы, спешившие по своим делам. У нее создалось такое ощущение, словно она и ее благодетель одни во всем мире.Накопившаяся за долгие месяцы усталость дала о себе знать – девочка начала клевать носом. Но тут конь ускорил шаг, и она стряхнула с себя сон, выпрямилась и с любопытством огляделась вокруг.Они выехали из города через ворота под названием Лудгейт и направились к востоку. Домов становилось все меньше, а снегопад усилился. Но даже сквозь снежную завесу она могла любоваться пейзажем.Вокруг тянулись, уходя вдаль, пологие холмы, на вершинах которых росли деревья. Приодетые в белые снежные шапки, они показались ей забавными, и девочка впервые за несколько месяцев улыбнулась.Белое пространство поражало своим безлюдьем. За всю дорогу, кроме одинокого всадника, торопливо проскакавшего в направлении Лондона, они никого не встретили.Она задремала. А проснулась оттого, что поднялся ветер и голые ветви деревьев словно плеткой-семихвосткой стали хлестать по лицам и ногам путников. Ее благодетелю пришлось наклонить голову, чтобы не поцарапать лицо.Тяжелое свинцовое небо потемнело, девочка почти не видела ничего вокруг. Интересно, как в такой тьме находила дорогу лошадь? Возможно, она, как кошка, могла видеть в темноте? Девочка снова задремала, положив голову на плечо благодетелю.Ей приснилась тюрьма, куда ее возвратил благодетель, потому что она ему не подошла. Гнусно ухмыляющийся надзиратель, похожий на ее дядюшку, встречал ее и подталкивал идти в камеру, а она плакала навзрыд и умоляла незнакомца дать ей еще один шанс. Незнакомец лишь холодно глядел на нее, а торжествующий надзиратель поволок ее, упирающуюся, в вонючую темноту.Она всхлипнула и, вздрогнув, проснулась. Она не сразу сообразила, где находится. Вокруг, кроме плотной снежной завесы, ничего не было видно.– Где мы? – прошептала она.Мужчина, казалось, не удивился тому, что она заговорила.– Мы все на той же дороге. Ты проспала совсем недолго. Скоро доберемся до места назначения.Она кивнула, но больше ничего не сказала. Ей хотелось бы спросить, куда они едут, но неприятное впечатление от приснившегося сна еще сохранилось, и она промолчала. Снегопад мало-помалу прекратился и из-за облаков выглянула луна.Вскоре они повернули и выехали на неширокую прямую дорогу, окаймленную с обеих сторон высокой живой изгородью, в конце которой стоял большой дом старой постройки; два его нижних этажа были сложены из грубого серого камня, а верхние – из темного дерева. В окнах горели свечи только на нижнем этаже.Конь ускорил шаг, почуяв знакомые места, где его наверняка ждут еда и теплое стойло. Когда они подъехали ближе, девочка увидела, что фасад дома увит плющом. Дом, вероятно, строился как крепость.Переехав на другую сторону широкой канавы, которая некогда служила крепостным рвом, конь, вскарабкавшись по обледеневшему склону, направился к правой стороне дома, где была конюшня, откуда до нее донесся запах лошадей и душистого сена. Внутри горел свет. Значит, кто-то их ждал.Мужчина спешился, оказавшись по щиколотку в снегу, и, взяв ее за талию, осторожно снял с коня. Она вздрогнула от неожиданности его прикосновения.Взяв ее за руку, мужчина завел коня внутрь и передал поводья светловолосому парнишке, который улыбнулся ему и, украдкой взглянув на девочку, принялся распрягать коня. Мужчина понаблюдал, как мальчик тщательно вытер коня пучком сухой соломы, посмотрел, достаточно ли овса в яслях, и, убедившись, что о его коне позаботились должным образом, вывел девочку из конюшни.Они направились к дому. В нескольких шагах от деревянной входной двери мужчина остановился и, взглянув на нее, заявил:– Это твой новый дом. Глава 5 Мужчина один раз тихо стукнул в дверь, как будто не хотел, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме обитателей дома. Такое поведение показалось девочке странным. Что он хотел скрыть? Ее присутствие? Или свое? Подождав несколько минут, он стукнул снова, а потом быстро открыл массивную деревянную дверь.Они оказались в просторном холле. Его стены, до половины покрытые панелями из темного дуба, а выше – до потолка – оштукатуренные, были украшены лепниной в виде сложного геометрического орнамента.Прохладный и довольно сырой холл заставил девочку задрожать от холода. В большом каменном камине не горел огонь, и девочка поплотнее закуталась в плащ. На маленьких столиках стояли оловянные подсвечники с зажженными восковыми свечами, и она подумала, что, наверное, именно их свет виден снаружи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30