Ги улыбнулся, подходя к ним.
– Если Вашель будет вашим наставником, я обязательно выиграю целое состояние. – Взяв руку Бетани, он прикоснулся легким поцелуем к кончикам пальцев, а затем подвел ее к креслу. – Присядьте, отдохните, миледи, а я расспрошу Вашеля о ваших успехах.
Вашель начал рассказывать Ги о том, как прошло занятие, а Бетани, чувствуя, что мысли ее разбредаются в разные стороны, зевнула. Усталая и измученная, она устроилась в кресле поудобнее, и голоса мужчин постепенно уплыли за пределы ее сознания.
– Миледи, вы готовы? – вдруг услышала Бетани голос Ги.
Открыв глаза, она обнаружила, что Вашель ушел, пока она дремала. Испытывая неловкость, Бетани вскочила с места. Но тотчас же ее захлестнула волна тошноты, и она упала бы, если бы Ги не подхватил ее.
– Вам нездоровится?
– День выдался очень насыщенным. Но все уже прошло, – поспешила успокоить его Бетани.
Увидев на лице Ги сомнение, она взяла его под руку, одарив ослепительной улыбкой, означавшей: «Со мной все в порядке». Не обязательно всем знать, что приступ этот у нее не первый.
Ги повел девушку к комнате, которую они занимали вдвоем с Ройсом. Бетани с трудом поспевала за ним, ей казалось, что все тело налилось свинцом.
– Смею предположить, сегодня вечером чудодейственные прелести ванны вам нужнее, чем Ройсу, – сказал Ги и, заметив измученное лицо Бетани, добавил: – Усталость скоро пройдет.
– Сейчас мне от этого не легче.
– Oui, боль не позволяет вам насладиться плодами урока, но поверьте, придет день, и вам пригодятся приобретенные навыки.
Они стали подниматься по лестнице. Бетани едва переставляла ноги. Но молчание ее было вызвано не усталостью, а тем, что Ги упомянул о ванне. До сих пор ей удавалось прогонять из мыслей оскорбительные слова Дамианы. Даже самой себе она не хотела признаться, как сильно они ее задели.
Отворив дверь, Ройс подозрительно оглядел брата, стоящего под руку с Бетани.
– В чем дело?
Бетани затаила дыхание.
– Вложи меч в ножны, брат, – ничего такого, что требовало бы твоего внимания. Я просто проводил эту милую даму до дверей твоей спальни.
– Очень хорошо, что она наконец-то пришла. Мое терпение на пределе, – сказал Ройс.
Удивленно подняв брови, Ги взглянул на брата, раздраженного и взвинченного.
– Что привело тебя в такое дурное расположение духа, брат?
– Ванна давно уже должна быть готова.
При мысли о том, что ей предстоит таскать наверх ведра с водой, Бетани зажмурилась. Но хуже предстоящей тяжелой работы было сознание, что ей самой не будет позволено вымыться. Отогнав эту мысль, Бетани сосредоточилась на предстоящем деле.
Переполненная отчаянием, она открыла глаза и встретилась с понимающим взглядом Ги. Порывисто повернувшись, она приготовилась заняться работой. Бетани не смела просить Ройса о снисхождении. Он ни за что не сможет понять и одобрить то, чем она занималась весь вечер. К тому же он рассердится на Ги и Вашеля за то, что они учат Бетани умению постоять за себя.
– Где ты была, Анни?
– Меня задержали неотложные дела. Я сейчас приготовлю для вас ванну, – ответила Бетани.
Она старалась изо всех сил скрыть свою слабость, но тщетно.
– Ты плохо выглядишь. Тебе нездоровится?
– Ничего страшного, милорд. Я просто сильно устала.
Она собралась было отправиться за горячей водой на кухню, но Ройс, взяв за руку, задержал ее.
– Тогда сегодня отдыхай. – Он повернулся к брату: – Распорядись, чтобы мне в комнату принесли теплой воды.
Бетани от изумления раскрыла рот.
– Ты ведешь себя так, точно я не способен на добрый поступок, – проворчал Ройс.
Ги расхохотался:
– Знаешь, брат, она поражена не меньше, чем я.
– А вам не приходило в голову, что хотя Анни слишком утомлена, чтобы мыть меня, я полон сил, чтобы помыть ее.
Лицо Ги растянулось в широкой улыбке.
– Полагаю, ты не позволишь Бетани прислуживать мне?
– Non, но, если хочешь, я пришлю Дамиану.
– Боже упаси. Я люблю, чтобы ванна дарила мне удовольствие, а не мучения.
Ройс не клюнул на его шутку:
– Позаботься о моей ванне.
Ги ушел, и Ройс, пригласив Бетани войти в его комнату, закрыл за собой дверь.
– А теперь ты расскажешь мне, что задумал мой брат.
Бетани молчала, и он сказал:
– Никто не пострадает от твоего признания. Даю слово.
Бетани продолжала молчать, и он вздохнул:
– Ну хорошо. Но знай, со временем я все узнаю. Почему бы не избавить от неприятностей себя, да и Ги тоже, рассказав всю правду?
– Никаких неприятностей не будет. Я свято блюду данное вам слово, – сказала Бетани.
– Это точно. Вижу, каких это требует от тебя сил. Я удивлен и в то же время восхищен.
Бетани взглянула на него, не в силах определить, шутит он или говорит серьезно. Имея дело с Ройсом, никогда нельзя сказать это наверняка.
Солнце было в зените и яркий свет заливал спальню леди Дамианы. Нормандка наполнила кубок напитком из запасов, захваченных из Франции.
– Мери, это настоящий коньяк. Я не пью отвратительное здешнее пойло, – сказала Дамиана.
Мери вздрогнула, услышав такой презрительный отзыв о своей родине, но вслух лишь робко заметила:
– Вам не кажется, что пить перед прогулкой верхом неблагоразумно?
– Мери, дорогая, я знаю, что вы считаете коньяк творением дьявола, но просвещенные народы позволяют себе предаваться возлиянию горячительных напитков. Я могу держаться в седле в любом состоянии. Я прирожденная наездница. Вы сами убедитесь, что у людей знатного происхождения это в крови. – Сделав еще один большой глоток, Дамиана взмахнула рукой, пролив несколько темных капель на роскошное кремовое платье.
– Эх, если бы мне можно было вернуться домой… Путешествуя со мной по Франции, вы бы увидели двор, узнали бы, как у нас принято обращаться с женщинами. С моими связями я могла бы найти вам подходящего жениха… получше того, что вы можете встретить здесь.
– Миледи, я не жду от вас награды. Всемогущий проследит за тем, чтобы все мои желания были удовлетворены.
Дамиана закатила глаза.
– Упаси меня Господи от добродетельности. Наполните-ка лучше кубок, – приказала она Мери. – Не желаете присоединиться ко мне, так дайте хоть выпить спокойно.
Приняв у Дамианы кубок, Мери наполнила его до краев и, робко улыбнувшись, вернула его нормандской даме.
Поднеся коньяк к устам, Дамиана внимательно посмотрела на собеседницу. В присутствии излишне набожных людей она всегда чувствовала себя неуютно. Этой девушке Дамиана позволяла проводить время рядом с собой лишь потому, что на то у нее были особые причины.
– А вы ездите верхом, Мери?
– Нет. Сестра очень любит конные прогулки, но меня к этому не тянет.
Хотя именно такой ответ Дамиана и ждала от этой пугливой мышки, она с притворным удивлением воскликнула: «Неужели?», а потом спросила с деланной небрежностью:
– У вашей сестры есть любимый конь?
– Да, она не расстается с одним норовистым жеребцом, который вырос у нее на глазах. Его зовут Морлок.
Французский язык этой дикарки резал Дамиане ухо. Глупая девка, клички Морлок в природе не существует.
– Что ж, если конь обладает норовом хозяйки, мне он не подойдет.
Мери с облегчением заметила:
– Благородной даме нужна смирная лошадь.
– А я благородная дама, – икнув, приторно-сладко произнесла Дамиана, начиная чувствовать действие спиртного. Запрокинув кубок, она поймала ртом последние золотистые капли. – Каким еще занятиям предавались вы с сестрой до того, как нормандцы завоевали эту жалкую землю?
Мери сжала руки:
– Я восемь лет провела в монастыре, обучаясь у святых сестер. Моя же сестра готовилась управлять этими землями.
– Я этим нисколько не удивлена, – сказала Дамиана, передавая Мери коньяк. – Уберите это подальше от глаз любопытных и воров. Для меня это частица родной Нормандии.
Мери убрала бутыль в тайник за гобеленом. В каменной стене было углубление, служившее как бы полкой. Не зная о существовании тайника, обнаружить его было невозможно. Опустив гобелен на место, Мери обернулась:
– Готово, миледи.
– Тогда помогите мне подняться. Я отправляюсь на конюшню.
– Леди Дамиана, по-моему, вам не следует садиться в седло после столь щедрого возлияния, – предостерегла Мери, протягивая ей руку.
Поднявшись с места, Дамиана сразу же оттолкнула руку Мери.
– Бегите и скажите своей сестре, что я отправляюсь кататься верхом на ее любимом жеребце – вот только переоденусь и найду сопровождающего.
Вся краска схлынула с лица Мери, и у Дамианы мелькнула мысль, что это ей очень идет. Раз Мери ведет себя как святая, она и выглядеть должна соответствующе – быть бледной, словно призрак. Как только Мери выбежала из комнаты, Дамиана, громко расхохотавшись, попыталась развязать лиф. Она отомстит этой стерве Бетани. Мысль эта придала Дамиане дополнительные силы, и она, разорвав завязки, стащила с себя платье.
С трудом шевеля непослушными пальцами, Дамиана облачилась в костюм для верховой езды. Ей казалось, ни одна вещь не сидит на ней так, как должна. Пошатываясь, Дамиана подошла к зеркалу, чтобы оглядеть себя. Ее отражение в овале полированного металла качалось и расплывалось. Когда нормандке наконец удалось хорошенько рассмотреть себя, она пришла к выводу, что зеркало кривое, так как складки на платье в отражении были неровные, а все шнурки завязаны вкривь и вкось. Да, сакские ремесленники уступают в умении ее соотечественникам.
Коньяк туманил голову. Дамиана кое-как закончила укладывать прическу и, встав со стула перед зеркалом, с трудом преодолела расстояние до двери без происшествий. Проклятие, она совсем забыла, что отменный французский коньяк оказывает более сильное действие, чем эти кислые местные вина.
Внутренний двор был заполнен крестьянами и воинами. Дамиана направилась к конюшне, и все расступились перед ней. «Да, благородное происхождение чувствуется издалека», – самодовольно подумала нормандка.
Старший конюх, взнуздав любимого жеребца Бетани, сказал:
– Миледи, этот конь с норовом. Для того чтобы справиться с ним, нужна твердая рука, но ни в коем случае не используйте хлыст.
– Не вздумай учить меня, болван! Благородная кровь и порода всегда дадут о себе знать. Занимайся своим делом.
Усмехнувшись, конюх похлопал коня по крупу. Дамиана неуклюже плюхнулась в седло. Жеребец взбрыкнул, и нормандка, не в силах справиться с ним с помощью узды, что есть силы ударила его хлыстом по боку. Морлок осел и вдруг галопом рванул из конюшни.
Конюх хихикнул, провожая взглядом нетрезвую всадницу.
– Да, миледи, благородную кровь и породу сразу видно.
Тут на конюшню вбежала запыхавшаяся Бетани в сопровождении Вашеля.
– Ты должен был остановить ее, – воскликнула девушка, глядя вслед Дамиане. – Морлок не потерпит хлыста.
– Ей это пойдет на пользу, миледи. Пусть узнает, что силой не заставишь коня подчиниться. – Конюх вытер руки о чистую тряпку. – Да и всем остальным неплохо усвоить это.
Вашель, хотя и выслушал слова конюха с улыбкой, подозвал нескольких воинов и приказал им догнать неудачливую всадницу.
– Иногда урок усваивается лишь тогда, когда прочувствуешь его на своей шкуре. Дай Бог, этот норовистый жеребец научит нормандскую даму, что плоть саксов не приемлет хлыста, – продолжал рассуждать сам с собой старший конюх, задумчиво жуя соломинку.
Бетани тронула его за руку.
– Боюсь, этой даме знакома только жестокость. Но я беспокоюсь не за нее, а за Морлока.
Вашель покачал головой:
– Не тревожьтесь, миледи. Нормандские воины не позволят ей дурно обойтись с таким великолепным скакуном. Кони нам очень нужны.
– В отличие от саксов, которых можно пороть?
– Я вовсе этого не говорил, миледи! Не судите нас всех по одному человеку. Характером и взглядами на жизнь мы так же несхожи, как и вы с вашей сестрой.
– Да, вы правы. Но, боюсь, многие наши сородичи стонут под пятой нормандцев, похожих на Дамиану.
– К счастью, миледи, Ройс де Бельмар – господин честный и справедливый.
– Вашель уверен, что леди Бетани это прекрасно известно.
Неожиданно услышав голос Ройса, она обернулась:
– Если бы это был ваш конь, вы не были бы столь благодушным.
Черты лица Ройса стали строгими.
– Вы ко мне несправедливы, миледи. Я строго разберусь с теми, кто плохо относится к моему имуществу.
«Морлок принадлежит мне!» – захотелось крикнуть Бетани, но она, стиснув зубы, опустила голову. Она обещала не спорить с рыцарем в присутствии посторонних.
Но как же невыносимо тяжело держать свое слово! Бетани стояла, потупив взор. Протест у нее в душе стремился на поверхность, словно брошенный в стремнину кусок дерева, но девушка старательно загоняла его вглубь. От ее покорности зависят судьбы брата и сестры.
– Как вам угодно, милорд. Всецело полагаюсь на ваше суждение.
Эти слова застревали у Бетани в горле, но ей все же удалось выдавить их.
Она услышала, как конюх изумленно ахнул, и этот звук резанул ее сердце. Неужели ее люди решили, что она их предала?
Глава 14
На ладони Ройса лежали два потемневших от времени и конского пота кожаных ремня. Рыцарь внимательно оглядел края ремней в тусклом желтоватом свете мерцающей свечи, и его лоб пересекла задумчивая складка. Края были ровные и гладкие. Ройс стиснул в кулаке бесспорное свидетельство. Подпруги Морлока кто-то перерезал.
– Ройс, тебе нужна моя помощь? – окликнул его Ги, подходя к столу.
– С Дамианой все в порядке? – ответил вопросом на вопрос Ройс, радуясь возможности разделить свои заботы с братом.
– Oui. Она просто упала, ничего серьезного; но твоя драгоценная суженая стонет и причитает так, словно при смерти. – Ги с нескрываемым отвращением покачал головой. – Жаль, что этот несчастный случай не окончил ее никчемную жизнь.
Ройс протянул брату обрывки подпруги:
– Это не был несчастный случай.
Красивое лицо Ги мгновенно стало серьезным. Остатки религиозного воспитания заставили его устыдиться своего высказывания.
Выхватив ремни из рук брата, Ройс швырнул их в угол стойла.
– Я не позволю, чтобы меня лишили всего, к чему я так долго стремился. Вместе с Дамианой умрут надежды связать наше имя с ее древней родословной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47