Джон перестал прыгать, и лицо его приняло мечтательное выражение.
– Нам понадобится и самолет побольше. Мы будем летать повсюду. Ходить в кино, оперу, шататься по магазинам, кататься на коньках. Словом, у нас с тобой будет удивительная жизнь, и ты никогда, слышишь, никогда не будешь подозревать меня в том, что я добиваюсь от тебя чего-то, кроме тебя самой. Это понятно?
Хейли прищурилась и испытующе взглянула на него. Потом она улыбнулась, и от ее улыбки у Джона перехватило дыхание. Эту улыбку он хотел бы видеть всегда до конца своих дней.
– Да, любимый, – мягко сказала она.
Эпилог
– Убери голову, – скомандовала Хейли. – Я собираюсь снять хороший кадр.
Джон отнял от глаз бинокль и повернулся к жене:
– Ты его видишь? Он просто чудо.
– Я смогу его разглядеть, если ты отодвинешься. Сьюзи наконец-то удачно повернулась, и мне удалось поймать нужный ракурс, а ты в самом центре кадра, – пожаловалась Хейли.
– Как бы мне хотелось его потрогать. – Джон вновь припал к биноклю. – Я бы рассмотрел все его пальчики на ручках и на ножках.
– Нельзя, – напомнила Хейли. – Если ему предстоит жить в джунглях, он должен научиться бояться людей. А значит, и нас. Мы же договорились, как бы сильно нам ни хотелось взять его на руки, не делать этого.
– Ты права. Сними их, смотри, какой он замечательный.
Хейли навела резкость.
– Господи, – прошептала она, – как он похож на Голиафа.
– А мне кажется, он пошел в мать, – не согласился Джон.
– Он очень красивый, просто прелесть, – сказала Хейли, избрав путь разумного компромисса. – Я так разволновалась, боюсь испортить кадр. – Глаза ее наполнились слезами, и она опустила фотокамеру. Джон отложил бинокль и обнял жену.
Остров действительно оказался для них раем. С руководством университета удалось договориться не только о том, чтобы дать Сьюзи свободу, но и о финансировании их проекта. Теперь мраморный особняк был заполнен студентами и профессорами. Хейли нравилась эта новая активная жизнь, наполненная работой и общением с людьми. Ей нравилось проводить дни и ночи с Джоном.
– А вот и гордый отец, – заявил Джон, вглядываясь в заросли.
Хейли вновь подняла камеру. Девушка тихонько всхлипнула, разглядев сквозь окружавшую их пышную растительность Голиафа. Удивительно нежно для такого великана отец семейства прикоснулся к своему малышу. Это было очень трогательно и в то же время грустно. Скоро Сьюзи и Голиаф отправятся в африканские джунгли, в горы. Хейли страшилась этого момента. Она боялась природных опасностей, с которыми придется столкнуться их питомцам. Кроме того, существовали еще ловушки, капканы и браконьеры. Словом, многое, созданное изобретательным человеческим умом. И все-таки, думала Хейли, Сьюзи и Голиаф заслуживают того, чтобы жить, как им хочется.
– Ты собираешься снять этот кадр? – спросил Джон, снова взяв в руки бинокль.
Хейли открыла затвор фотообъектива.
– У них все будет хорошо?
Джон протянул руку и нежно погладил большой живот жены.
– Все будет замечательно. Голиаф позаботится о них. Он на все готов, чтобы защитить своего малыша. Никто из нас даже не осмеливается приблизиться к нему. Я знаю, тебе обидно, тебе кажется, что Голиаф тебя предал, но он лишь следует своим инстинктам, дорогая.
– Я знаю, – вздохнула Хейли, накрывая руку Джона своей. – У нас у самих есть о ком позаботиться.
Джон озабоченно покачал головой:
– Ты уверена, что не хочешь вылететь в Чикаго, чтобы ребенок родился там?
– Абсолютно. Я хочу, чтобы наш ребенок родился здесь, в раю. В доме полно докторов.
– Да, но только один имеет степень в области медицины.
– Джон, посмотри, Сьюзи заметила нас! Она пытается что-то сказать с помощью знаков. Интересно, она ведь уже несколько месяцев не практиковалась.
Профессор поднял к глазам бинокль, пристально вгляделся в заросли и вздохнул.
– Что она сказала?
Бинокль медленно поплыл вниз. Джон взглянул на Хейли, его глаза подозрительно блеснули.
– Она сказала… спасибо.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16