– Я кормлю его грудью.– Крис, почему я не могу остаться? – мягко спросил Джошуа. – Ведь он мой сын.– Я буду нервничать и не смогу покормить его.– Хорошо, – недовольно вздохнул он и повернулся, собираясь уйти.– Если для тебя это так важно... – Кристен прикусила губу, понимая, что больно задела чувства мужа.– Да, важно. – Джошуа быстро обернулся, и выражение его глаз не оставляло сомнений в его желании.К этому времени ребенок начал хныкать и тыкаться в плечо матери. Кристен обреченно опустилась на кровать, расстегнула блузку и застежку на бюстгальтере для кормящих и почувствовала, что ее щеки словно огнем обожгло. Когда рот малыша жадно сомкнулся вокруг ее соска, она уже была не в состоянии смотреть на Джошуа, однако услышала его резкий вздох, услышала, как он опустился в кресло напротив нее, и спустя некоторое время рискнула все же взглянуть на него.– Это удивительно, – прошептал Джошуа, и Кристен поторопилась отвести от него взгляд, потому что в его глазах читались не гнев и не вожделение, которые она предполагали увидеть, а только восхищение и любовь.Несколько минут, пока ребенок жадно сосал, в комнате стоила тишина. Потом Кристен переложила Тедди к другой груди, он коротко запротестовал, а затем снова принялся за еду.– Ты хорошая мать, – немного погодя сказал Джошуа, очень удивив Кристен этой похвалой.– Спасибо, – сухо отозвалась она, погладив Тедди по головке.– Кристен, почему ты приехала сюда? – снова спросил Джошуа, но на этот раз ласково.– Мне кажется, я объяснила... – Кристен прерывисто вздохнула, все еще ощущая на своей груди тепло его взгляда.– Я спрашиваю, почему ты приехала сюда, в этот дом?Мысли Кристен пришли в смятение от этого поставленного ребром вопроса. Что она могла сказать ему? Как могла признаться, что осталась почти нищей с сыном, которого нужно растить одной? Как могла сказать, что в двадцать лет даже не знает, где теперь у нее дом?– Я... я полагаю, что приезд сюда объясняется простой логикой. Я просто хотела, чтобы ты знал, что мы в городе. Но позднее мы, конечно, поедем в отель. – «Маловероятный шанс», – мрачно отметила она про себя, пряча горькую усмешку за бравадой, ибо у нее едва хватало денег на пеленки.– Нет, вы останетесь здесь, – возразил Джошуа. – Ты можешь занимать комнату для гостей, пока мы не решим все проблемы.– Джошуа, ты думаешь, это разумно? – Предложение было очень заманчиво для Кристен, но остаться здесь с ним...– А почему нет? – удивился Джошуа. – Ты не чувствуешь себя здесь в безопасности, Кристен? Я что, людоед или совратитель?– Нет, конечно, нет. Просто ты...– Что – я?– Ты слишком многое мне диктуешь, – пробормотала она.– Мне не кажется, что я пытался так вести себя, – после довольно долгой паузы сказал Джошуа.– Да, пытался. Ты был слишком строг ко мне.– А почему бы тебе не поступить так же и не указать мне на то, что тебе не нравится?– Не могу.– Значит, ты трусиха, – бросил он Кристен.– Видимо, так.– Ты даже не хочешь попытаться все выяснить до конца.– По-твоему, мы не пытались?– Нет. Ты просто сбежала.Их окружила давящая тишина. Первым ее нарушил Джошуа.– Я хочу, чтобы сейчас вы остались здесь, – поднявшись и подойдя к жене, сказал Джошуа. – Я не собираюсь тебя принуждать, Кристен. Ты же знаешь, я никогда этого не делал.«Можно подумать, что ты обязан был это делать!» – заметила про себя Кристен.– Джошуа, я не уверена...– Или мы все остаемся, или в отель уезжаю я.– Я не собираюсь выгонять тебя из твоего собственного дома! – выкрикнула Кристен.– Нашего дома, – поправил ее Джошуа и с умилением посмотрел на ребенка. – Он закончил?– Д-да. – Кристен даже не заметила, что Тедди уснул у ее груди.– Я положу его обратно, – сорвавшимся голосом предложил Джошуа. – Ты права, он только и делает, что ест да спит, – добавил он с улыбкой, наклоняясь все ниже, пока Кристен не показалось, будто она захлебывается его мускусной близостью. Кончиками пальцев он осторожно погладил розовую щечку Тедди, придвинув руку так предательски близко к обнаженной груди Кристен, что она затаила дыхание. – Он такой легкий, – шепнул Джошуа, и в его взгляде отразились любовь и нежность.«Если бы только ты не был так строг и требователен во всем, что касалось меня», – подумала Кристен. Джошуа взял ребенка на руки, поддерживая младенца под головку, а Кристен, приводя в порядок одежду, растроганно наблюдала, как ее муж впервые держит на руках их сына. Бережно опустив ребенка в переносную колыбель, он прикрыл его легким одеялом и, выпрямившись, с трогательной искренностью сказал:– Я рад, что он появился, Крис. Я понимаю, с твоей стороны это жертва, но ответь мне на один вопрос, – попросил он, глядя на нее влюбленными глазами.– Какой?– Когда мы его сделали?Он все же добрался до ее души! Приглушенно вскрикнув, Кристен отвернулась, ничего не ответив. Она не могла ничего ответить, ее душили слезы, и, чтобы рыдания не вырвались наружу, она закусила кулак. Она слышала, как Джошуа пересек комнату, и почувствовала, как застонали пружины кровати, когда он сел рядом. Он дал ей несколько минут на то, чтобы собраться, а потом, двумя сильными пальцами взяв ее за подбородок, повернул ее лицо к себе, заставив прочесть в своих глазах жгучий вопрос и не позволяя уклониться от ответа.– Когда мы его сделали, Крис? – тихо повторил Джошуа. – В ту ночь, когда шел дождь? Глава 3 Ночь, когда шел дождь! Ночь, когда он сделал ее настоящей женщиной – своей женщиной – на узком шезлонге в углу решетчатой веранды...На следующее утро Кристен уехала от Джошуа, но она никогда не забудет ту ночь. Тысяча картин – эротических, волнующих картин – пронеслась в памяти Кристен, и ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Джошуа снова заговорил, хотя на самом деле прошло всего несколько секунд.– В ту ночь, когда шел дождь? – настойчиво повторил он свой вопрос.– Да! – выкрикнула она, вскочив на ноги, и, ослепленная слезами, спотыкаясь, бросилась вон из комнаты.Джошуа выбежал за ней и, догнав в темном коридоре, прижал к стене. Его язык скользнул к ней в рот, и поцелуй был грубым, голодным и влажным от слез – и его, и ее. Казалось, Джошуа пытался своим телом добиться от нее того, чего не мог получить с помощью слов. Его нетерпеливая рука оторвала две пуговицы на блузке Кристен, и пальцы сами собой двинулись по горячему женскому телу. Бурные неуместные потоки желания захлестнули Кристен, когда его требовательное прикосновение к набухшему соску сквозь тонкую ткань бюстгальтера причинило ей мучительную боль. Рядом с ним было так восхитительно, восхитительно и страшно. Чувства, которым Кристен боялась дать волю, бурлили в ее венах, угрожая охватить ее, как лихорадка, и лишить последних сил. Но все же ей удалось прийти в себя и оттолкнуть Джошуа. Однако не успела она сделать и двух шагов, как он снова схватил ее, но на этот раз не стал целовать, а просто зажал в угол своим возбужденным телом.– Нет, Кристен, я не позволю тебе так поступить со мной, с нами. – Он с неистовством сжал ладонями ее лицо. – Скажи мне, почему ты ушла? Как ты могла так поступить с нашим браком после того, что произошло между нами в ту ночь?Растерявшись, Кристен сразу же лишилась почвы под ногами.– Так было необходимо, Джошуа. Я не могла заботиться о двоих, я с трудом заботилась о себе одной.– Ерунда! В ту ночь твое тело говорило мне совсем другое. И ты все еще хочешь меня, Крис, я чувствую твою реакцию даже теперь. Если бы я сейчас уложил тебя в постель, ты отдала бы мне все, что отдала в ту ночь, и еще больше...– Я знаю! Знаю! – закричала она, чувствуя себя слишком несчастной, чтобы пытаться обмануть Джошуа. – Но это еще не все, этого недостаточно!Эти слова, казалось, совершенно сломили Джошуа, и он, отступив назад, пригладил рукой волосы. Темный коридор был наполнен их тяжелым дыханием, и, казалось, сам воздух требовал, чтобы они разошлись. Спустя мгновение Джошуа, тихо выругавшись, направился к гостиной, а Кристен бессознательно последовала за ним.– Так что же будем делать? – спросил Джошуа, когда они словно чужие сели в разных углах большой комнаты.– Я поеду в отель.– Нет, не поедешь.– И ты можешь так говорить после того, что только что произошло?– Это не повторится.– Ты можешь поручиться?– Могу. – Джошуа расправил плечи.– Ничего не получится, – покачала головой Кристен. – Я собираюсь...– Мой сын останется здесь! – неожиданно резко гаркнул Джошуа.– Джошуа, я должна его кормить!– Значит, тоже оставайся.– Это нечестно!– Ты знаешь, что говорят о любви и о войне. – Слова прозвучали серьезно, без всякой иронии.– Мы выработаем соглашение...– Ха! Он был у тебя девять месяцев и шесть недель. Теперь моя очередь.Кристен ошеломленно смотрела на Джошуа, понимая, что этот человек с его эгоцентричной логикой мог придумать любые доводы для обоснования своих возражений.– Как долго ты намерен... придерживаться нашего соглашения?– Ты обещала мне год, – хмуро ответил он.– То есть?– Год до того, как ты решишь, подавать ли на развод. По моим подсчетам, остается еще шесть недель.– Ты хочешь, чтобы я осталась здесь на шесть недель?– Он остается. Значит, похоже, это дело решенное, верно?Кристен была поражена, но быстро сообразила, что может извлечь выгоду из предложения Джошуа. Если она останется здесь, то сможет найти работу и встать на ноги, чтобы содержать себя и ребенка.– А как насчет строгих правил? – спросила Кристен.– Никаких правил.– Джошуа, это абсурд!– Нет, это совершенно серьезно, – возразил он и, подавшись вперед, объявил: – Я намерен снова завоевать тебя.– Понятно. – Кристен первая прервала затянувшуюся напряженную паузу. – Но имей в виду, Джошуа, ты не добьешься успеха.– Это мы еще посмотрим.Кристен прекрасно поняла, на что он намекал, и, прикусив губу, осторожно спросила:– По поводу того, о чем ты говорил, – ты действительно не будешь меня ни к чему принуждать, Джошуа?– А я это когда-нибудь делал? Думаю, ты сама сумеешь найти дорогу в мою спальню. – Он выразительно посмотрел на Кристен.– Ах, я сумею?! – выкрикнула она. Ее возмутила самонадеянность Джошуа.– Сумеешь.– Все! Мы уходим!– Нет, остаетесь. А сейчас иди сюда. – Джошуа похлопал по кушетке рядом с собой.– Нет.– Ты придешь сама или я приведу тебя. – В его глазах вспыхнула решимость, так хорошо знакомая Кристен.– Нет. – Ей удалось не подчиниться.– Кристен, уверен, ты не станешь отрицать, что у нас есть, что обсудить, и я не собираюсь кричать через всю комнату.– Ты кричишь и тогда, когда я рядом с тобой, – тихо заметила она.– На этот раз не буду. – К удивлению Кристен, Джошуа улыбнулся. – Иди сюда.Кристен нерешительно пересекла комнату и села на край кушетки, но ее попытка держаться как можно дальше от Джошуа окончилась неудачей. Он привлек ее к себе, а когда она попыталась вывернуться, крепко обнял. Некоторое время они сидели молча, и Кристен слышала только их затрудненное дыхание, стук сердец и тиканье часов.– Детка, я скучал по тебе, – наконец произнес Джошуа, погладив темный локон возле маленького уха, выбившийся из ее прически. – Ты прекрасна, как и прежде. Нет, еще прекраснее.– Не нужно, прошу тебя, – с трудом проглотив комок в горле, пробормотала Кристен, и ее глаза затуманились слезами.Не обращая внимания на ее просьбу, Джошуа продолжал играть завитком волос, как бы невзначай нежно касаясь кончиками пальцев мочки уха.– Ты все еще носишь обручальное кольцо, – заметил он, взглянув на ее левую руку.– Я... я не смогла его снять. – Смутившись, Кристен постаралась солгать. – Я хочу сказать, оно слишком тугое...– Я рад, что ты его носишь, – с глубоким вздохом признался Джошуа. – Скажи, там, в Вегасе, тебе было трудно с ребенком и вообще?Кивнув, Кристен глубоко вздохнула, не совладав со своими эмоциями. Ей трудно было контролировать себя, сидя так близко от него, потому что все его существо притягивало ее, словно коварный наркотик.– О, Джошуа, это было... ужасно. Ты не представляешь, как мне было тяжело. Я была так одинока. Знаешь, четыре месяца назад умерла мама. – Кристен боролась с рыданиями и не совладала с ними.– Бедная моя девочка! – Джошуа обнял ее, и Кристен не стала сопротивляться. – Почему ты не позвонила мне?«Я хотела. Я уже готова была позвонить. Но я слишком боялась. Ты заставил бы меня вернуться – и вернулось бы все прежнее».– Много лет я просила маму бросить курить, – уклонившись от ответа на его вопрос, стала рассказывать Кристен, – и особенно настойчиво после того, как у нее обнаружили шумы в сердце. Но она не бросила. Четыре месяца назад она умерла прямо на работе. То есть она просто ушла от меня. Она так и не увидела внука...– О, любовь моя, я очень сочувствую тебе. – Джошуа погладил темные волосы Кристен, а она отпрянула, взволнованная тем, что искала утешения в его объятиях. Он помрачнел, но не сделал попытки снова привлечь ее к себе. – Значит, ты похоронила маму и оставалась совсем одна, когда родился ребенок?«Да, Джошуа, и, когда его вытащили из меня и положили мне на живот, я выкрикнула твое имя...»– Да.– А затем ты собрала вещи и в одиночку проделала весь обратный путь?– Да.– Боже милостивый, Крис, ты должна была позвонить мне. Как ты все это вынесла?Кристен не хотелось отвечать на его вопрос, но она чувствовала, что он всерьез встревожен.– У мамы была небольшая страховка, которой хватило и на погребение, и на покрытие моих медицинских расходов. Я продала мебель в нашей квартире и... в общем, я выкрутилась, – подытожила Кристен, не желая, чтобы Джошуа знал, каким поистине отчаянным было ее положение, не желая давать ему власть над собой.– Беру обратно все, что сказал о тебе прежде, дорогая. – Джошуа со вздохом притянул ее поближе. – Ты не слабая и вовсе не трусиха, ты невероятно сильный человек. В тебе достаточно сил, чтобы управлять нашей семейной жизнью. Ты согласна?– Нет. – Сбросив его руку, Кристен встала.– Так чего же ты хочешь? – раздраженно спросил Джошуа, тоже поднявшись.– Жить собственной жизнью! – с горячностью воскликнула она. – Джошуа, постарайся поставить себя на мое место Прямо из маминых рук я попала к тебе. Ты принял меня, сказал, когда мы должны пожениться, где я буду жить и все прочее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23