Ты будешь всего лишь калекой, если распустишь нюни и позволишь себе быть убогим.
На Веса требовательно смотрели глаза хищника. Когда Райс взглянул на бледную женщину, взгляд его потеплел.
— Где эта хижина? Я хочу взглянуть на нее.
Вес стоял, балансируя на одной ноге, держась за стол.
— Ну, я сгожусь хотя бы на то, чтобы показать местность. Поехали.
— Если ты обещаешь, что сделаешь, как я сказал.
Вес согласился.
— Я тоже с вами поеду, — Сюзанна решительно поднялась со стула.
— Ну нет! — в один голос закричали мужчины. Впервые в жизни они выступали единым фронтом. Сюзанна разозлилась.
— Почему? — в свою очередь повысила она голос. Райс подошел к ней и, глядя сверху вниз, принялся терпеливо объяснять:
— Вы должны остаться дома на случай, если кто-нибудь прибудет с новыми сообщениями. Кроме того, три всадника более заметны, чем два. Или один, — добавил он, давая понять, что расстанется с Весом где-нибудь по дороге. Он провел пальцем по ее щеке. — Я не сомневаюсь в вашем мужестве… Но вы сможете принести пользы больше здесь, дома. — Он усмехнулся. — Не волнуйтесь, я доставлю Веса обратно в целости и сохранности.
— А вы… вернетесь домой? — голос Сюзанны дрожал. — Сегодня?
Она знала, какой завтра опасный день. Она боялась не увидеться с ним до завтра.
— Хорошо, я приеду домой, — пообещал он.
Это было первое обещание, данное Райсом Реддингом. Слово надо было держать.
* * *
Ловелл смотрел на прелестную фигурку, изящно раскинувшуюся на кровати. Худенькая. Золотистые волосы в беспорядке рассыпались по белоснежной наволочке.
Когда вошел человек с этим прекрасным, но бездыханным телом на руках, он в гневе чуть не убил родного брата.
Дело было необычным. Харди, переодетый в черное, должен был напасть на девушку и начать угрожать ей, а люди Ловелла должны были неожиданно появиться и спасти ее из лап преступника. Затем они должны были доставить Эрин к нему на ранчо, чтобы она оправилась и привела себя в порядок. Ловелл собирался опоить ее снотворным. По его плану, Эрин проснется, когда с Ночным Ястребом все будет кончено. Итак, она очнется, преисполненная благодарности к своему избавителю. Вина за смерть Ночного Ястреба, находящегося вне закона, ляжет на кого-нибудь из ранчеро, кто мог его подстрелить в лесу во время охоты.
Ловелла совершенно не волновало, что соседи ему не поверят. Главное, чтобы шериф и капитан Осборн сделали вид, что верят. Может, Эрин тоже поверит. Поверит, что он ее спас. Находясь здесь, на ранчо, девушка, быть может, оценит, каким прекрасным мужем он может ей стать… если, конечно, ему удастся избавиться от своей жены.
Ловелл не собирался причинять Эрин никакого вреда. Он был почти готов послать за доктором, но это могло расстроить его планы. Итак, Мартин решил подождать и посмотреть, не придет ли она в себя в течение ближайшего времени. Ловелл созерцал прекрасную пленницу, а Харди, отправился к хижине, прихватив с собой человек двадцать. На этот раз Ястребу не избежать силка.
* * *
Вес проделал с Райсом большую часть пути к старой, заброшенной лачуге, оставленной много лет назад, когда пересох колодец рядом с домом. На расстоянии примерно мили от хижины Райс попросил Веса остаться и посторожить лошадей. Дальше он пойдет пешком и посмотрит, каким образом можно спасти Эрин, не подвергая её жизнь опасности.
В безоблачных прекрасных небесах огромным серебряным блюдом висел круглый диск луны. Райс, как змея, скользил на брюхе, пробираясь в высокой траве. Примерно через полмили он заметил первых караульных. На пустынной, голой земле, некогда подготовленной под посадки, через каждый десяток дюймов виднелись часовые. Черт возьми! Не особенно приглядываясь, Райс насчитал их с дюжину. Реддинг распластался на земле и пополз. Через несколько минут он заметил хижину, венчающую вершину холма. Из трубы уходил к небу дымок. Ползти дальше означало подвергнуть риску свою жизнь и жизнь Эрин Макдугал.
Райс пустился в медленный обратный путь. Он обдумывал возможные варианты завтрашнего обмена. Их было немного. Наиболее вероятным была его смерть в обмен на жизнь девушки. Впервые его существование оценили так высоко. Последние недели его жизни были так прекрасны и наполнены такими яркими чувствами и впечатлениями, что вся предыдущая жизнь не шла с этим временем ни в какое сравнение. Похоже, что дьявол, простерший над ним свои мохнатые лапы, заманил его плодом вечной любви, а потом показал грязный кукиш, когда Реддинг протянул руку, чтобы схватить обещанное.
Но он начал игру, и расплачиваться за непродуманные ходы придется ему. Он не учел, что Мартины в отместку за свои потери могут подвергнуть смертельной опасности жизнь невинной, беззащитной девушки. Райс привык сам расплачиваться за свои ошибки. Иногда ему даже казалось, что в этом есть доля благородства.
* * *
Сюзанна с нетерпением ожидала возвращения мужчин. Светало.
Вернувшись, Вес, угрюмый, с крепко сжатыми зубами, отправился в спальню, наотрез отказавшись даже от капли виски.
Райс взял стакан, одним глотком осушил его и направился к двери. Сюзанна едва успела остановить его.
— Вы действительно собираетесь туда завтра, не так ли?
Райс мог бы утонуть в ее бездонных умоляющих глазах.
— Пожалуйста, не надо, не ходите, — просила Сюзанна.
— Что вы предлагаете? — поинтересовался Реддинг.
— Военные… закон…
— Вы ведь знаете, что и шериф, и капитан в кулаке у Мартина. Я говорил вам когда-то, что играю в азартные игры. Я забыл сказать, что всегда доигрываю игру до конца, особенно ту, которую сам начинаю.
— Это не игра.
Сюзанна ненавидела слово «игра». Впервые Райс произнес его несколько месяцев назад на привале в лесу, пытаясь напугать ее. Тогда это только раззадорило женщину. Теперь это приводит ее в ужас.
— Если вы поедете один…
Райс протянул руку и погладил Сюзанну по щеке. Она вздрогнула и потянулась к нему.
— Сюзанна, любовь моя, разве вы не знаете, что я почти бессмертен? Природа даровала мне девять жизней. Это значительно больше, чем есть у человека, который похитил женщину, чтобы свести счеты со мной, — светло и печально улыбаясь, уговаривал ее Реддинг.
— Не ходите, — молила его Сюзанна.
Ее преданный, любящий взгляд бередил ему душу, и все внутри его сжималось от любви к этой женщине. Он понял, что такое настоящая боль.
Райс не собирался умирать. Он дал себе слово выжить. Сюзанна выглядела такой жалкой, такой печальной… Ни разу в жизни никто не поинтересовался, жив он или уже умер, и было мучительно больно осознавать, что вдруг он обрел человека, болеющего за его жизнь душой, а сам он находится на волосок от смерти.
Горькая сладость. Сладкая горечь. Глупые слова. Слишком поздно судьба даровала ему родную душу. Обидно.
Реддинг перевел дыхание. То что происходило с ним, было похоже на то, что перед тем как сбросить его в ад, ангелы показали ему кусочек рая.
Не следует усугублять страдания. Не следует целовать, гладить эту женщину на прощание. Но… трудно сдержаться. Райс склонил голову, прижался к ее губам и передал женщине в поцелуе свою любовь, страсть и последнее «прости».
Но Сюзанна отвергла такое прощание. Она обвила руками шею Реддинга, прижалась к нему, желая слиться с ним и никогда не разлучаться. Райс напрягся, чувствуя возрождающееся желание жить и делить с этой женщиной радость созидания. Его захлестнула волна неги и удовольствия.
Он был любим. Беззаветно и преданно. Любовь Сюзанны придавала смысл его жизни, делала ее небесполезной. Ее любовь была наградой за страдания и унижения, которые ему пришлось претерпеть. Более того, ее любовь делала его жизнь бесценной.
Райс прижался щекой к ее темным волосам. Они пахли свежими цветами. Шелк. Как зачарованный, он последовал за ней в спальню, любил ее, дарил себя ей, наслаждаясь ее восторгом и купаясь в ее ласках.
Возможно, они были вместе в последний раз. Реддинг бережно прижимал к себе любимую женщину. Укачивал ее в своих объятиях. Больше в слове «любовь» для него не было ничего загадочного, непознанного, выдуманного.
Райс Реддинг знал, что вечная любовь существует.
* * *
На встречу к Сэму съехались сорок мужчин. Все были настроены решительно, чтобы не сказать воинственно. Весу предложили стул, но он отказался, желая быть наравне со всеми. Он не мог заставить себя сесть из-за беспокойства: исчез Райс Реддинг. Когда Вес проснулся, валлийца и след простыл, только у Сюзанны были красные, заплаканные глаза.
Вес не стал ни о чем расспрашивать сестру. Не имел права. Достаточно было только взглянуть на Сюзанну, чтобы понять, как сильно она любила Реддинга, как боялась за жизнь человека, который продолжал оставаться загадкой для Карра. Обнаружив, что Райс исчез, Вес рассвирепел, но потом ярость улеглась. Валлиец готов был пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти девушку, которую любил он, Вес. А Сюзанна, взрослая женщина, прекрасно понимала степень риска.
Думая об Эрин, Вес должен был признать, что восхищен мужеством, силой любви и решительностью своей сестры. Если бы он, Вес, был наделен такой же бескорыстной ответственностью за другого человека, Эрин могла бы чувствовать себя в безопасности рядом с ним. Карр покрепче сжал костыль. Он корил себя за то, что отверг предложения Эрин, и не из-за любви к ней, как казалось ему, а из эгоизма и страха ответственности за жизнь женщины. Он оказался неспособным рискнуть даже самым малым, в то время как Сюзанна ставила на карту все.
Полковник угрюмо прислушивался к перебранке мужчин, спорящих о том, что лучше предпринять. Он не мог сказать то, что должно быть сказано: таинственный незнакомец собирается отдать жизнь за женщину, с которой знаком не более месяца. Полковник Весли Карр не мог предать огласке чужую тайну.
Проклятие! Но хоть что-то же он может сделать. И он решил это совершить. Но вначале он должен образумить собравшихся мужчин и уговорить их не совершать безрассудных поступков, не выступать против Мартинов, не подвергать опасности жизнь Эрин.
— Если мы атакуем, они могут убить Эрин, — предупреждал Вес.
— Мы не можем позволить Мартинам выйти сухими из воды, — слышались гневные речи. — Пора действовать, черт возьми!
— Но как?
— Может быть… Ночной Ястреб… — вступил в разговор Энди Эйбл.
— Мы не можем узнать, что думает Ночной Ястреб, потому что не знаем, кто он, — резонно заметил кто-то.
— Но даже если он захочет что-то предпринять, почему мы должны подвергать его жизнь опасности? Если только он не один из нас.
В тысячный раз каждый бросал испытующий взгляд на соседа. Собрание длилось уже более часа, но решения принять не удалось.
Неожиданно вбежал черный слуга Макдугалов и объявил:
— Приближается всадник!
Все бросились к оконным проемам. Все, кроме Веса. Он не смог бы удержаться на ногах в такой давке. Кроме того, он догадывался, кто это. Райс Реддинг привык держать нити театра марионеток в своих руках, и он приехал убедиться в том, что на другом конце нитки куклы ведут себя как положено. Полковник слышал, как мужчины перешептывались.
— Кажется, это он.
— Ночной Ястреб.
— Но кто он?
— Я не узнаю ни его, ни его лошади.
На крыльцо упал камень. Один из мужчин открыл дверь, вышел из дома, поднял камень с привязанной к нему запиской и прочитал: «Ничего не предпринимайте».
Наступило молчание.
— Мы не можем следовать его указаниям, — подал кто-то голос. — Мы не можем позволить ему отправиться в логово зверя в одиночку.
— Ты ничего не заметил? — перебил его чей-то голос.
— Только то, что он превосходный наездник.
— Я не понимаю… как он узнал о нашей встрече?
Снова молчание. Как он узнал? На собрание были приглашены только верные друзья и соседи. Каждый был предупрежден о строгом молчании, о том, чтобы не проговориться даже жене, тем более — работникам. Все боялись, чтобы сведения о встрече не просочились к Мартинам. И снова испытующими взглядами они проверяли друг друга. Кто-то из присутствующих должен владеть тайной. Но все молчали, словно набрав в рот воды.
— Итак, что мы собираемся делать?
— Мы, — Вес голосом подчеркнул это «мы», — не должны предпринимать ничего.
Все дружно обернулись к нему.
— Но мы не можем сидеть сложа руки.
— Эрин — моя невеста, — твердо объявил Карр, делая эти заявление не только для собравшихся, но и для себя. — Поэтому пойду я.
Воцарилось гробовое молчание. Слышно было, как мыши шелестят соломой в погребе. Вес продолжал:
— Все что нужно, это некто, переодетый в черное. Больше они ничего о нем не знают.
— Они убьют тебя, — зловеще проговорил Сэм.
— Они могут попытаться это сделать, — глухо ответил Вес и неожиданно для себя прибавил:
— Джонни пытались сделать то же самое со мной в течение четырех лет.
Кто-то, бросив взгляд на культю, негромко сказал:
— Похоже, мы почти преуспели в этом, — но в голосе говорящего не было враждебности, как не было настороженной недоброжелательности на лицах присутствующих.
Вес усмехнулся.
— В детстве мне говорили, что «почти» не считается.
Сэм нерешительно поглядывал на Веса. Взгляд его смягчился и потеплел.
— Но они сразу поймут, что ты не тот, за кого себя выдаешь. У Ночного Ястреба две ноги.
— У меня будет столько ног, сколько прилично иметь благородному разбойнику. Я давно тренировался ходить на протезе. Когда сидишь на лошади во всем черном, ни одни человек не отличит деревянную ногу от обычной.
— Но Ночной Ястреб…
— Я чертовски уверен, что доберусь до хижины раньше, чем там появится он. Надеюсь, что они освободят Эрин раньше, чем Ястреб доберется до них. Кто-нибудь из вас может встречать ее на дороге, а заодно и предупредить его.
— Не нравится мне все это, — процедил Сэм. — Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-нибудь оказался в западне.
— И не надо, чтобы тебе хотелось, — уговаривал его Вес. — Просто стой и жди, когда появится Эрин. А потом вы сможете совершить нечто вроде кавалерийской атаки… если хотите, конечно. Я был бы не прочь услышать воинственный клич джонни.
Вряд ли Весу Карру суждено услышать их клич.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58