Ее ярко-синие глаза сверкали от гнева. – Они обзывали ее самыми грубыми словами и забрали у нее костыль. А еще они толкали ее, пытались сбить с ног. Бедняжка даже расплакалась. Эти братья Фостеры меня ужасно злят!
– Что ж, дорогая, ты правильно поступила, что положила этому конец. Мы должны помогать тем, кому повезло в жизни меньше, чем нам.
Тут заговорил Эйдан:
– Вивьен сказала, что наложит на них заклятие, если они не перестанут мучить Энни.
– Неужели? – Агги подмигнула ему.
– Нет, я такого не говорила. Я просто дала им знать, что моя бабушка может наложить на них заклятие, – поправила его Вивьен с удовлетворенной улыбкой. – Не моя вина, если они поверили мне!
Агги рассмеялась и перевела взгляд на Эйдана.
– Что ж, юный Кавана, расскажи нам немного о себе. – Она тепло улыбнулась ему, побуждая его говорить.
Эйдан пересказал им свою довольно скучную жизнь в Кэшелвуде так коротко, как только было возможно:
– Я живу вместе с папой и мамой. Каждый день у меня бывает много уроков с моим домашним учителем. Скоро я уеду в школу в Дублине.
– Звучит серьезно для десятилетнего мальчика, – сказала Агги, одобрительно глядя на него.
Эйдан боялся, что Вивьен расскажет бабушке о том, что он назвал свой дом тюрьмой. Сейчас ему не хотелось объяснять, почему он произнес эти слова. Эйдан нервно посмотрел на Вивьен, но она молчала.
– Спасибо за угощение, миссис Джойс.
– О, ты должен называть меня Агги. Все так меня называют, иногда даже Вивьен. Будет справедливо, если ты тоже будешь так делать.
Эйдан кивнул головой, радуясь тому, что его так тепло приняли в этом новом и удивительном для него мире.
– О, спой для нас, бабушка! – воскликнула Вивьен и захлопала в ладоши от возбуждения. – Эйдан, ты же хочешь послушать ее, ведь так? – Она побежала к маленькому пианино в углу комнаты и поставила перед ним стул.
– Хорошо, – с улыбкой согласилась Агги, – но тогда Вивьен будет петь со мной.
Эйдан как завороженный опустился в кресло, обитое материей с цветочным рисунком, на которое ранее забиралась Вивьен, и стал слушать, как она пела веселую песню, а бабушка подыгрывала ей на пианино. Им явно нравилось бывать вместе, и, судя по всему, они проводили вдвоем немало времени. Эйдан смотрел на пожилую женщину и маленькую девочку с непонятной тоской в сердце. Он вдруг задумался, много ли есть таких же семей, как эта, где существует близость, и взаимопонимание, и тепло, где люди любят проводить время в обществе друг друга. Может быть, холодность, которая царит в его семье, является исключением?
Потом Вивьен с бабушкой настояли на том, чтобы он выучил эту песню и исполнил ее вместе с ними. Эйдан радостно присоединился к ним, но сначала больше смеялся, чем пел. Они все-таки заставили его пропеть пару куплетов, поскольку им понравился сильный голос Эйдана. Тогда он начал делать это так громко, как только мог, пока все трое не взорвались смехом.
– Ну, юный мистер Кавана, тебе понравилось у нас в гостях? – спросила Агги, когда их музыкальный перерыв подошел к концу.
– Я никогда не был так счастлив, как у вас в гостях, – честно сказал Эйдан. На самом деле этот день казался ему самым лучшим, какой был у него в жизни. Общаясь с ними, он избавился от чувства одиночества, которое мучило его, хоть сам Эйдан и не сознавал этого. Вивьен и Агги вели себя с ним так, как будто он стал членом их семьи.
– Как мило с твоей стороны сказать нам такие чудесные слова, – с гордостью заявила Агги и еще раз послала ему теплую, широкую улыбку. – Значит, ты придешь к нам еще раз.
– Еще раз? – переспросил он изумленно. Хоть Эйдан и хотел вернуться в этот дом, к двум чудесным женщинам – большой и маленькой, которых он продолжал тайно считать колдуньями, мальчик твердо знал, что его мама ни за что не разрешит ему прийти к ним в гости. Он был уверен в этом.
– Конечно, милое дитя. И даже не один раз, а много. – И Агги улыбнулась ему так светло, что Эйдану ужасно захотелось поверить ее словам. Видно, она-то в них не сомневалась.
Вивьен добавила:
– Ты можешь приходить к нам в любое время.
Хоть Эйдану и было ужасно стыдно, он почувствовал, что должен сказать правду. Мальчик посмотрел на Агги, умоляя ее взглядом, чтобы она поняла его, и произнес:
– Моя мама не разрешит мне прийти сюда еще раз. Она сейчас не знает, что я тут.
Вивьен от удивления открыла рот. На ее лице появилось смущенное выражение.
– Но почему? – спросила она.
Агги знала почему, и Эйдан молча поблагодарил ее за то, что она не стала его расспрашивать. Пожилая женщина взяла его ладонь своей мягкой морщинистой рукой и утешительно сжала ее.
– Мой дорогой мальчик, ты должен уважать желания твоей мамы. Но мы будем рады видеть тебя в нашем доме, если у тебя все-таки появится возможность навестить нас.
Эйдан, смятенный ее добрыми словами, прошептал с облегчением:
– Большое вам спасибо.
– Эйдан, ты теперь мой друг, поэтому ты должен навешать меня, – заявила Вивьен, и он понял, что у него не оставалось другого выхода, как придумать способ вновь увидеть ее.
Но все-таки Эйдану не удалось вернуться в дом Вивьен так скоро, как ему хотелось бы. Когда он пришел в Кэшелвуд, его пьяный отец метался в приступе ярости, а мама билась в истерике, убежденная в том, что Эйдана похитили. Обыскав дом снизу доверху, родители затем перевернули все близлежащие фермы. К тому времени как Эйдан очутился дома, мама и папа находились в таком состоянии, что и слышать не хотели о его чудесном путешествии, а также о поразительной маленькой девочке, которую он встретил на берегу моря, и ее волшебной бабушке, и о том, что теперь у него есть друг.
Вместо этого они прочитали Эйдану лекцию о послушании и ответственности – качествах, которых ему явно не хватало. Чтобы их слова лучше закрепились у него в голове, они решили наказать его. Отец потащил Эйдана в конюшню и так сильно выпорол его своим ремнем, что он не мог сидеть от боли на протяжении двух дней. Эйдан стоически вынес страдания, вспоминая время, проведенное с Вивьен. Ради этого можно было вытерпеть и не такие побои. А каждый раз, когда ему становилось невмоготу дома и мысли о побеге вновь возникали у него в голове, Эйдан прикладывал к уху красивую раковину из Флориды, которую ему подарила Вивьен, и представлял себя на борту огромного корабля, плывущего к далеким землям.
Но потом обстоятельства несколько переменились. У него появилась возможность иногда навещать Вивьен. Странно, но за это он должен был поблагодарить своего отца. Когда Сюзанна узнала, что ее сын общался с простыми ирландскими крестьянами из города, то пришла в ужас и еще раз четко повторила, что ему запрещено выходить из дома без присмотра. В этот момент в комнату вошел Джозеф Кавана и заявил, что для Эйдана будет полезно изучить местную жизнь, а пребывание на свежем воздухе и игры с другими детьми укрепят его тело и дух. Да, ему очень нравилось противоречить жене, приводя ее тем самым в ярость.
Итак, в каком-то смысле Эйдан получил долгожданную свободу.
Каждый раз, когда он переступал порог дома Вивьен, девочка радостно хлопала в ладоши, и Агги тепло здоровалась с ним. Между Эйданом и Вивьен возникла крепкая дружба. Они понимали друг друга почти без слов. Вивьен никогда не расспрашивала его о родителях и их взаимоотношениях, но принимала его таким, какой он есть. Она чувствовала, что Эйдан нуждается в спокойствии и поддержке, и дарила ему щедро и то и другое.
Одним чудесным летом Эйдан проводил почти вес дни вместе с Вивьен, потому что его мама уехала в Англию, на похороны своей матери, и осталась там на два месяца. Эйдан и Вивьен носились, как дикие животные, по берегам бухты. Они соревновались, кто из них быстрее бегает и плавает в море, и иногда Вивьен даже побеждала. Они играли вдвоем, гуляли по зеленым лугам, удили рыбу. Они часами сидели на кухне у Агги, помогая ей стряпать различные аппетитные блюда. И еда почему-то всегда казалась ему вкусней в доме у Вивьен. Эйдан внимательно слушал, когда она читала ему письма, которые получала от отца, с описаниями его путешествий к далеким землям. Агги учила его играть мелодии песен, которые она пела вместе с Вивьен. Незаметно для себя Эйдан стал частью их узкого семейного круга, и он полюбил, их за это.
Когда ему было тринадцать, а Вивьен – двенадцать лет, Эйдан впервые познакомился с ее отцом. Капитан Монтгомери прибыл в порт из Америки, и мальчику удалось сбежать из Кэшелвуда на целый день, потому что его родители отправились в Дублин. Он волшебно провел время, исследуя вместе с Вивьен его корабль, «Большую волну».
Эйдан считал Вивьен самой везучей девочкой на свете – ведь у нее был такой необыкновенный отец! Смелый, гордый и очень красивый, Джон Монтгомери совершенно покорил его сердце. Эйдану казалось невероятным, что родитель мог так открыто проявлять свою любовь к ребенку. Его лицо засияло счастьем, когда он увидел свою дочку. И капитан Монтгомери позволил Вивьен, которая была всего лишь маленькой девочкой, лазить по мачтам и даже отдавать распоряжения команде. Это был прекрасный корабль, и Эйдану казалось, что он попал в рай.
Каким-то образом Вивьен стала необходимой частью его жизни. Годы шли, и они уже не только играли вместе, но и поверяли друг другу свои тайны и мечты, думали о будущем.
Эйдан хотел плавать на кораблях по всему миру, а Вивьен собиралась уехать в какую-нибудь далекую страну и стать принцессой.
Однажды Эйдан даже осмелился привести Вивьен в поместье и познакомить с родителями. Маме крайне не понравилась его нищая ирландская подружка, но он и не ожидал от нее другого мнения. Но вот Джозефу Кавана Вивьен показалась милой и умной девочкой, и он разрешил ему и дальше дружить с ней. За одно это Эйдан был готов простить отцу все его побои.
Вскоре после этого Эйдана наконец отправили в школу в Дублине. Отец настаивал на этом, и мать скрепя сердце вынуждена была согласиться. Для него это был удобный способ сбежать из дома, очутиться подальше от обоих родителей. Эйдан чувствовал себя в школе вполне сносно. Если уж говорить честно, ему там нравилось: он с удовольствием посещал занятия, получал высокие оценки и даже стал первым учеником в классе. Но самое главное достоинство школы заключалось для него в том, что он познакомился с ребятами своего возраста. Эйдан завел много хороших друзей, его полюбили как ученики, так и учителя. В его положении был лишь один, но существенный недостаток. Эйдан был разлучен со своим лучшим другом, с Вивьен, по которой он ужасно скучал. Это чувство не могли смягчить даже многочисленные и очень длинные письма, которые они писали друг другу.
Когда Эйдану исполнилось восемнадцать, он сдал выпускные экзамены в школе и вернулся в Голуэй, где не был целый год. Он решил не присутствовать при еще одной отвратительной ссоре между родителями по поводу того, как ему следует провести это лето, и в первый же день улизнул из дома. Ему не терпелось поскорее увидеть Вивьен – ведь его так долго не было в родных краях! Эйдан постучал в дверь, однако ему никто не ответил. Это его очень расстроило, и он пошел медленной походкой вниз, к берегу моря.
Как обычно, Эйдан спустился на пустынный пляж, уселся на камень и стал смотреть на волны, лениво шуршащие песком, и на Арапские острова, видневшиеся на горизонте. Небо было затянуто низкой пеленой серых туч, воды Атлантики тоже были стального серого цвета. Ему нравилось, когда море выглядело так, как будто едва сдерживало свой гнев. Эйдан глубоко дышал, наслаждаясь свежим соленым воздухом, и думал о том, что долгожданный день, когда он сможет сбежать от родителей и уплыть на своем корабле в далекие страны, так и не наступил. Он печально покачал головой, понимая, что это были всего лишь детские мечты. Теперь он стал взрослым и скоро станет управлять Кэшелвудом.
Эйдан посмотрел на юг и увидел силуэт женщины, которая неторопливо шла вдоль берега. Сначала его внимание привлекли ее уверенная грациозная поступь и осанка, как у королевы. Она остановилась и, повернувшись к морю, стала смотреть вдаль, как будто ища что-то на горизонте. Похоже, женщина была глубоко погружена в свои мысли. Она обладала маленькой, изящно сложенной фигурой, ее густые темные волосы были завязаны в узел на затылке, подчеркивая нежный изгиб шеи. Эйдан вдруг понял, что уже где-то видел эту женщину. Его сердце забилось. Он узнал ее – это была Вивьен Монтгомери.
Она продолжала идти по песчаному пляжу, приближаясь к тому месту, где сидел Эйдан. Вивьен пока не заметила его, ведь она даже не предполагала, что он может оказаться в этом месте. Насколько ему было известно, Вивьен не была в курсе того, что он вернулся из Дублина раньше, чем планировал. Эйдан не стал пока окликать ее, чтобы получше рассмотреть. И с изумлением увидел, что она перестала быть девочкой.
Вивьен Монтгомери выросла, пока он был в Дублине! Его смелая колдунья просто-напросто стала совсем другой.
Она не только вытянулась вверх – покрой ее простого платья темно-синего цвета не скрывал развитую фигуру семнадцатилетней девушки, ее округлую грудь. Порывы ветра приподнимали ей юбку, показывая стройные ноги в чулках. А ее лицо... Эйдан всегда считал Вивьен милой, живой девочкой, но теперь... Теперь ее красота заставила его остолбенеть.
Вивьен всегда была единственным человеком, к которому он мог обратиться, когда дома становилось просто невыносимо. Ему никогда не надо было ничего объяснять ей, она просто знала. Ее присутствие успокаивало Эйдана, наполняло его душу радостью. Вивьен, с ее горящими глазами и острым языком, всегда могла рассмешить его, вырвать из мрачных размышлений. Вивьен была его первым и самым лучшим другом.
Но теперь, когда он смотрел на нее, Эйдан ощутил, как в его душе рождается что-то новое, чего раньше он никогда не испытывал по отношению к Вивьен. Желание.
Наверное, почувствовав его присутствие, Вивьен посмотрела на него. Их взгляды встретились, и ее красивое лицо осветилось радостью. Вивьен тепло улыбнулась ему и помахала рукой, а потом подняла юбку и побежала по песку в его сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41