Она была настолько ошеломлена шокирующее интимной лаской, что несколько мгновений не могла шелохнуться, даже когда Анджело выпустил ее руку. Эбби казалось, что весь мир закружился вокруг нее в безумной хороводе и единственной точкой в этой круговерти была огненная вспышка, горевшая в ее ладони.
Она посмотрела на Анджело Феретти, и ее губы беспомощно приоткрылись. Он улыбнулся. Улыбка была теплая, интимная, многозначительная, сексуальная. Опасная.
Эбби поняла, что ее тянет к нему, как железо к магниту. Она почти чувствовала, как прижимается к его сильному гибкому телу… Стоп! Нужно взять себя в руки. Она здесь только для того, чтобы сыграть роль любовницы его брата. Эбби усилием воли расслабила мышцы и заставила себя отстраниться от Анджело.
Анджело видел, что женщина отодвинулась от него с явной неохотой. Она не могла бы яснее выразить свой интерес, даже если бы дала свой номер телефона. Она вспыхнула от одного его провокационного жеста, что же с ней было бы, уложи он ее в постель?
Он вдруг очень отчетливо представил, как она лежит под ним обнаженная и со стонами и вздохами отдает ему свое прекрасное тело. Анджело безжалостно прогнал соблазнительный образ: не время желать женщину, которая угрожает не только покою его семьи, но и ее будущему. Пылкая реакция на его преднамеренную провокацию доказывает, что Абигайль не настолько без ума от Рафаэля, чтобы не реагировать на другого мужчину. Даже если она внушила себе, что испытывает к Рафаэлю какие-то чувства. По-видимому, верность – не из числа ее добродетелей. Анджело повернулся к брату.
Эбби должна была испытать облегчение, когда Анджело Феретти переключил внимание с нее на Рафаэля, но почему-то ей сразу стало холодно – как будто кто-то отключил источник тепла. Она попыталась сосредоточиться на разговоре двух братьев, но это оказалось непросто: мозг решительно отказывался работать.
– Так вот что так долго задерживает тебя в Нью-Йорке. Что ж, теперь, когда я воочию увидел этот лакомый кусочек женской плоти, – он снова окинул Эбби оценивающим взглядом, – не могу сказать, что меня это удивляет. Однако, Рафаэль, все хорошее когда-нибудь кончается. Тебя ждет Клаудия, пора возвращаться домой.
Эбби почувствовала, что Рафаэль напрягся.
– Я пока не готов.
Напряжение чувствовалось и в его голосе, обычно мягком.
– Так подготовься, – неумолимо отрезал Анджело.
Он положил руку на плечо брата и немного развернул его в сторону от Эбби, словно она была посторонней при этой сцене, и перешел на итальянский.
– Рафаэль, Лукино умирает, ему недолго осталось. Он знает об этом. Он стар, на него обрушилось слишком много ударов, и он сломался. Не добивай его. Вернись домой и обручись с Клаудией. Это все, о чем он просит. Он сможет умереть спокойно, если будет знать, что род Феретти не прервется. Старик волнуется, и его можно понять.
– Анджело, у Лукино два внука, почему бы тебе не взять задачу продолжения рода на себя?
Анджело стиснул зубы.
– Я не из тех, кто женится, – процедил он.
– А почему ты думаешь, что я – их тех?
Анджело прищурился и медленно спросил:
– Как прикажешь тебя понимать?
Рафаэль посмотрел на брата со странным выражением, потом стряхнул его руку и вспылил:
– Понимай так, что я еще не созрел для создания семьи! Я не собираюсь ни на ком жениться, тем более на Клаудии Сандрелли. – В его голосе послышались истерические нотки. – Растолкуй это деду, Анджело, заставь его понять!
Анджело разобрала злость – на Лукино, который пытается устраивать жизнь младшего внука, не считаясь с его мнением, и на Рафаэля, который хочет жить по-своему, игнорируя ответственность перед семьей. Но больше всего он злился на липнущую к Рафаэлю девицу, ставшую причиной всех его неприятностей.
С самого начала Анджело не тянуло браться за эту миссию, а теперь ему и вовсе хотелось умыть руки и удрать подальше от всех и вся: от семьи, от работы, – укрыться там, где его будут окружать только бескрайние морские просторы. Где можно просто лежать на траве, слушая звон цикад… и обнимая мягкую податливую женщину. Вроде той, что стоит сейчас с Рафаэлем.
Из горла Анджело вырвался короткий рык. Он прогнал опасное видение и рявкнул:
– Хватит! Лукино хочет видеть тебя завтра в девять часов утра. Он остановился в пентхаусе в «Феретти Нью-Йорк». Будь любезен, не опаздывай. – Он угрюмо посмотрел на брата и, быстро покосившись на Эбби, добавил, переходя на английский: – И смотри, поспи ночью хоть немного!
Выражение его глаз вызвало у Эбби острейшее желание влепить ему пощечину.
Поспит он, как же, мрачно думал Анджело. Лично я, имея под боком такую женщину, о сне и не вспомнил бы. Уж я нашел бы, чем с ней заняться…
Анджело пресек свои мысли, принявшие ненужное направление, и сказал себе, что эта особа не стоит его внимания, скоро она исчезнет из жизни его семьи навсегда.
2
Рафаэль Феретти открыл дверь в свою квартиру и пропустил вперед Эбби. Она тут же попала в медвежьи объятия красивого блондина.
– Ну рассказывай, как все прошло?
Эбби высвободилась, положила вечернюю сумочку на диван и с облегчением сбросила туфли на высоких каблуках. Вопрос Дэймона остался без ответа: Эбби была просто не в состоянии говорить.
– Он объявился, так что в этом смысле все прошло нормально, – мрачно ответил из-за ее спины Рафаэль.
– И что же, он клюнул на вашу удочку?
Рафаэль издал короткий нервный смешок.
– Еще как, заглотал наживку вместе с крючком и чуть саму удочку не отхватил.
Дэймон засмеялся, демонстрируя два ряда ровных, безупречно белых зубов.
Эбби пошевелила затекшими пальцами на ногах и, наконец, обрела дар речи.
– Ну, спасибо, Дэймон, удружил! Из-за этого платья, в которое ты меня засунул, Анджело Феретти смотрел на меня как на шлюху!
При одном воспоминании о взгляде старшего брата Рафаэля Эбби поежилась. И ведь он не только смотрел.
– Так это же отлично, Эбби, мы этого и хотели! – обрадовался Дэймон. – Пусть думает, что Рафаэль потерял голову от своей сексуальной подружки. Кстати, о сексуальности… – Дэймон взял ее за плечи. – Ты выглядишь до того аппетитно, что, кажется, так бы тебя и съел!
Однако, Эбби было не до шуток.
– Оставь, Дэймон. – Она стряхнула его руки и поплелась в ванную. – Хочу поскорее снять этот нелепый наряд.
Вечер оказался куда более тяжким испытанием, чем Эбби рассчитывала, в все из-за этого ужасного платья и Анджело Феретти. Эбби стала под душ, открыла воду и принялась яростно тереть себя губкой. Поначалу идея сыграть любовницу Рафаэля казалась ей удачной, и к тому же это было бы благое дело. От нее только и требовалось, поселиться в свободной спальне огромной квартиры Рафаэля и в течение нескольких недель создать видимость, что они живут вместе, – пока родные не поймут, что он не собирается жениться на Клаудии Сандрелли. На деле все оказалось сложнее.
Приняв душ, Эбби закуталась в махровый халат и стала причесываться перед зеркалом. Было ли сегодняшнее представление убедительным? Оставят ли родные в покое Рафаэля? Эбби очень надеялась, что ей больше не придется встречаться с Анджело Феретти, он слишком опасен для ее нервной системы.
Внезапно у нее почему-то испортилось настроение. Анджело Феретти – самый привлекательный мужчина из всех, кого ей доводилась встречать, но он видит в ней только охотницу за богатыми любовниками, фактически дорогую проститутку.
А если бы все было иначе?
Ее руки с расческой замерла в воздухе. Эбби представила себя в длинном вечернем платье из черного бархата, с волосами, уложенными на затылке в элегантный узел, с неброским макияжем и ненавязчивым запахом духов… Если бы Анджело Феретти увидел меня такой, он смотрел бы на нее совсем по-другому, мечтательно думала Эбби. С интересом – да, но без оскорбительного презрения, которое он даже не пытался скрыть. В его глазах было бы только старое как мир влечение мужчины к женщине, желание, голод, требующий утоления.
Эбби мечтательно вздохнула, но внезапно к ней вернулось осознание реальности. Размечталась! Начинающая актриса и владелец разветвленной по всему миру отелей – существа из разных миров, даже если бы Анджело Феретти и проявил к ней интерес, из этого не вышло ничего хорошего. Даже кинозвезда, недавно получившая «Оскара», и та не смогла его удержать. В газетах много писали о ее поспешном браке с партнером по очередному фильму вскоре после того, как ее бросил Анджело Феретти.
Потуже затянув пояс халата, Эбби вышла из ванной. Дэймон и Рафаэль в гостиной пили кофе. Эбби налила себе чашку и плюхнулась на диван рядом с Дэймоном. Он обнял ее за плечи.
– Ну что, полегчало?
Эбби кивнула.
– Да. Извини, что я на тебя накричала, но, честное слово, ты так меня нарядил… я чувствовала себя голой! А брат Рафаэля смотрел на меня, как на последнюю шлюху. Это был кошмар! Слава Богу, что все позади. Ах да, Рафаэль, чуть не забыла. – Она достала из кармана халата серьги с бриллиантами и бросила Рафаэлю. – Держи.
Он поймал их и положил на кофейный столик.
– Эбби, спасибо тебе. И прошу прощения за грубость брата.
Видя, что Рафаэль искренне переживает, Эбби притянула ему руку.
– Ладно, ничего страшного не произошло, я переживу. К тому же, как говорит Дэймон, так и было задумано: я должна была выглядеть игрушкой богатого мужчины. Так что надо не расстраиваться, а радоваться, что твой брат поверил.
Эбби уставилась в чашку с кофе. Да, Анджело Феретти поверил еще как. Стоило ей вспомнить, каким взглядом он на нее смотрел, как целовал ее руку, вспомнить прикосновение его языка к своей ладони, как она со стыдом почувствовала, что ее груди наливаются томлением. Слава Богу, что под толстым махровым халатом этого не видно! Можно сколько угодно твердить, что поведение Анджело Феретти ее возмущает, но в глубине души Эбби знала, что это не так. Этот мужчина подействовал на нее так, как никто и никогда прежде, эффект был подобен удару молнии. Перед его мощным мужским магнетизмом она оказалась совершенно беспомощной. Анджело Феретти, если бы захотел, запросто мог взять ее за руку, увести от Рафаэля, отвести в укромное место и сделать с ней все, что ему заблагорассудится. Все. Ошеломленная этим открытием, Эбби не смела поднять взгляд от чашки. Пытаясь выкинуть из головы образ Анджело, она вздрогнула.
– Эбби, что с тобой?
Она встрепенулась.
– Я в порядке, просто устала.
Дэймон всмотрелся в ее глаза.
– Этот грубиян здорово тебя задел? – тихо спросил он.
Рафаэль промолчал, но Эбби почувствовала, что он как будто одеревенел. Она прикусила губу. Она могла сколько угодно отрицать, что Анджело Феретти действительно задел ее за живое, но ей бы недолго удалось обманывать Рафаэля и Дэймона, так что лучше уж сразу во всем признаться.
– Да, но это не имеет никакого значения. Главное, чтобы он оставил Рафаэля в покое.
Эбби улыбнулась с наигранным безразличием и мысленно приказала себе не раскисать. Пусть от взгляда Анджело Феретти она буквально плавится, пусть он – самый неотразимый мужчина, которого ей только довелось встретить, это неважно. Неважно даже то, что он принял ее за живую игрушку большого богатого мальчика. Главное, что она никогда больше его не увидит. Анджело Феретти появился в ее жизни ненадолго и уже исчез. Больше они не встретятся.
3
Анджело стоял у окна пентхауса отеля «Феретти Нью-Йорк», выходившего на Центральный парк. Листва на деревьях была уже тронута золотом, но Анджело не интересовали красоты осеннего пейзажа, настроение у него было самое мрачное. Только что закончившийся разговор Рафаэля с дедом был тяжелым. Лукино прочел младшему внуку целую лекцию об ответственности перед семьей, но, когда он закончил, Рафаэль с поразительным упрямством повторил еще раз все то, что уже сказал накануне старшему брату. Он, видите ли, еще не готов жениться. Его устраивает его холостяцкая жизнь. На том они и расстались.
Анджело повернулся к деду.
– Ты уверен, что этот брак так уж необходим?
Старик строго посмотрел на него. Темные глаза по-прежнему смотрели проницательно, а взгляд выдавал сильного волевого человека, к тому же привыкшего командовать.
– Рафаэлю нужна хорошая жена, и Клаудия Сандрелли – самая подходящая для него женщина.
Анджело помолчал, потом осторожно заметил:
– Я знаю, что ты торопишься, но тебе не кажется, что надо было бы дать Рафаэлю чуть больше времени? В конце концов, это его жизнь.
Но старик был непреклонен.
– Он меня беспокоит, я хочу быть уверен, что он при хорошей жене и в безопасности.
Хорошо зная деда, Анджело уловил в словах деда скрытый подтекст. Он нахмурился.
– Если ты волнуешься из-за этой женщины, то напрасно, эта Абигайль Хадсон – постельная забава, не более того. Он на ней не женится.
Старческие губы Лукино сжались в тонкую линию.
– Почем мне знать, вы, молодые, иногда вытворяете невероятные глупости. Ты сам в свое время чуть не женился на такой штучке.
В комнате повисло напряженное молчание. Наконец Анджело стряхнул оцепенение и с деланным безразличием пожал плечами.
– Что ж, помнится, ты и мой отец уладили этот вопрос достаточно быстро. А заодно устранили «досадное осложнение».
Уловив в тоне внука ответный упрек, Лукино вспылил:
– Не смей со мной так разговаривать! Мы сделали то, что должны были сделать, эта женщина была тебя недостойна. Да ты должен нам быть благодарен по гроб жизни!
– Премного благодарен, – процедил Анджело.
Лукино сердито фыркнул.
– Деньги выявили ее истинную сущность! С женщинами ее сорта всегда так!
Он беспокойно зашевелился в кресле, лицо исказилось от боли, и Анджело столо жаль старика. Прошлое осталось в прошлом, его отец и дед поступили действительно так, как сочли правильным. И, пожалуй, он действительно должен быть им благодарен – хотя бы за то, что они лишили его иллюзий. Иллюзии одинаково опасны и в бизнесе, и в постели. Больше их у Анджело не осталось. С тех пор он точно знает, чего хочет от женщин, – удовольствия и не более того. Взаимного удовольствия без всяких обязательств и осложнений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19