Это слабость, но сегодня он не мог отказать себе в этом. Он притянул ее ближе, потом отступил назад и поклонился. Мария сделала реверанс.
– Какой танец, сэр?
В ответ Гарри стал насвистывать первые звуки популярного народного танца – контрданса. Мария едва не рассмеялась, потому что думала, что он предложит что-нибудь интимное, например вальс. Когда он протянул руку и пригласил ее на танец, она засомневалась, но лишь на мгновение… Что ж, контрданс – приличный танец. Она подстроилась под его шаг и стала делать простые движения.
Других танцующих здесь не было, поэтому они просто повторяли шаги, которые исполняли бы другие пары. Они не разговаривали, но всякий раз, когда их руки соприкасались, Мария испытывала волнение. У него были большие сильные руки, длинные пальцы переплетались с ее пальцами. Это не были изнеженные руки джентльмена, но ведь она уже знала, что он не похож на других.
Мария ощущала, что сегодня вечером что-то пошло не так. Их предыдущие разговоры носили легкий и шутливый характер. Сегодня мрачность, которую она всегда в нем замечала, была слишком очевидной, она ощущала ее постоянно.
Он держал ее за руку, и Мария чувствовала его взгляд, когда оба поворачивались в танце. Их плечи соприкасались много раз, и она была уверена, что он делал это намеренно. Гарри действительно прекрасно танцевал, но ее уже мало заботило это.
Во время очередного поворота в танце Мария специально сделала неправильное движение и оказалась прямо перед ним, а не у него за спиной, как требовал танец. Они оба остановились, их отделяло друг от друга всего несколько дюймов.
– Что произошло сегодня вечером? – прошептала Мария, силясь рассмотреть его лицо. – Вы совсем другой…
Гарри возвышался над ней, мрачный и молчаливый.
– Девочка, – наконец выдавил он, его голос звучал уныло, но при этом был переполнен эмоциями. – Ей не больше пятнадцати лет.
– Но что с ней случилось?
– Я дал ей пять шиллингов и отправил домой.
Гарри не ответил на ее вопрос. Мария осторожно положила руку ему на плечо, Гарри резко вздохнул, но не отодвинулся.
– Но что еще вы могли сделать?
– Ей не нужны эти деньги, – ответил Гарри, и Мария поняла, что он раздражен. Он просто кипел от возмущения. – Ей нужны хороший дом, приличная одежда и честная жизнь, которая не требует от нее продавать свое тело джентльмену, который забрел вечером в трущобы. Он заплатил ей один шиллинг и овладел ею прямо в грязном переулке, пропахшем дерьмом. – Теперь голос Гарри звенел от гнева. – Я слышал, как она плакала, а он даже не заплатил ей второго шиллинга, как обещал, и ушел, не обернувшись…
Никто никогда не говорил с Марией о таких вещах. Наверное, его грубая речь должна была шокировать или оскорбить ее, но она пришла в ужас от того, что он рассказал.
– Где? Где она? Может быть, я могу ей помочь… Гарри с горечью в голосе рассмеялся.
– Не получится. Я, скорее всего, если даже захочу, не найду ее снова. Она могла и не выжить этой ночью на улицах Уайтчепела.
– Но мне бы хотелось что-то для нее сделать, – искренне настаивала Мария. Она даже представить себе не могла подобную жизнь. И кому же не захочется помочь такому бедному созданию, голодному, никому не нужному, да еще над которым надругались? Она может предоставить вещи и еду, и даже деньги. Отец давал ей достаточное количество денег на мелкие расходы, и Мария могла потратить некоторую сумму на нуждающуюся девочку. – Я могу ей помочь, Гарри.
– Неужели? Интересно, как? – Он отступил назад, широко раскинув руки. – Продадите вашу мебель? Подарите свои шелковые платья?
– Ну, нет, но…
– Еда или теплая одежда ей не помогут. Ее жизнь от этого мало изменится. Она – бедная, молодая и уже опустошенная. Чем ей поможет еда, если завтра она снова будет голодной? – Он резко махнул рукой. – Это очень любезно с вашей стороны предложить свою помощь, но это не выход. Никто не может помочь. Надо, чтобы все порядочные мужчины и женщины вступились за нее. О каком благородстве человека может идти речь, если он позволяет людям страдать от голода всего через несколько улиц от собственного дома и никогда не предпринимает ни малейшего усилия, чтобы помочь. Ваш отец заботится о вас и о вашем здоровье, а он хоть знает, как живется в Лондоне бедным молодым женщинам?
– Я… Я не понимаю, – с запинкой сказала Мария, напуганная его яростью. – Почему вы были в Уайтчепеле? Вы… Вы – сторонник реформы, Гарри?
Он молчал, опустив плечи.
– Нет, – послышалось, наконец. Казалось, гнев и оживление покинули его, уступив место опустошительной усталости. Он отвернулся и повесил голову. – Нет, я – ноль, пустое место.
Мария, не задумываясь, шагнула вперед, положила ему руки на спину и прижалась к спине щекой. Он был таким большим и сильным, она чувствовала тепло его тела через мягкую ткань рубашки. Мария закрыла глаза и глубоко вздохнула, хотя от него пахло рыбой. Где он был сегодня вечером и что делал? Зачем он следил за джентльменом, который обманул нищую проститутку, если его это так расстроило? Его волновала судьба обычной уличной девчонки, которую он никогда больше не увидит. Он дал ей денег. И этот жест тронул сердце Марии.
– Для меня вы – не пустое место.
Гарри обернулся. Мария смотрела ему в лицо, которое даже на таком близком расстоянии едва виднелось в темноте. Мария поняла, что больше уже не важно, как он выглядит. Она узнает его повсюду – по манере двигаться, по тому, как он дышит и смеется.
– Простите, – прошептал Гарри, – мне не следовало так говорить, когда вы предложили свою помощь.
– Я бы помогла ей, Гарри, правда.
– Я знаю. – Его руки взметнулись вверх, пальцы коснулись ее подбородка. Мария интуитивно качнулась к нему, прикрыла глаза и подняла лицо ему навстречу. Его губы скользнули по мягкому шелку ее губ, задержавшись там лишь на мгновение. – Хотя вы все-таки не правы, – прошептал он где-то возле щеки Марии. – Для вас я хуже, чем пустое место.
Когда Мария открыла глаза, его уже не было.
Глава 10
На следующее утро Мария другими глазами смотрела на свою комнату и на свою жизнь. Всю ночь она думала о Гарри и о той девчонке. Она знала, Уайтчепел – очень опасная часть города, и Гарри не сказал, что он там делал. Впервые за все это время серьезная тень сомнения закралась в ее голову: неужели она увлеклась обманщиком? Он мог бы сотворить с ней все, что угодно, когда проскальзывал к ней в комнату, даже не разбудив, но ведь ничего плохого не делал. После некоторых размышлений девушка отбросила прочь свои сомнения. Она доверяет Гарри, по крайней мере, настолько, чтобы встречаться с ним. Но некоторые моменты продолжали ее беспокоить.
Ей надо было срочно поговорить с Джоан. Мария улыбнулась про себя, понимая, что ее кузина столь же неопытна в общении с мужчинами, как и она сама. Но у других молодых леди в Лондоне мысли были заняты состоятельными пэрами и скандальными повесами; кроме Джоан она никому не могла доверить свой секрет.
Мать перехватила ее, когда она уже почти спустилась по лестнице.
– Мария, подойди сюда. Нам надо поговорить.
– Да, мама?
– Мы должны зайти к отцу. Пойдем, дорогая. – Мать сделала ей знак идти следом.
Озадаченная, Мария последовала за графиней. Неужели она попала в беду? Но нет, вид у матери был довольный, вовсе не рассерженный. А вдруг мать или отец заподозрили что-то о Гарри? От этой мысли Марию бросило в дрожь. Но тут что-то другое. Судя по выражению лица матери, она даже не собиралась устраивать Марии нагоняй по поводу ее безразличия к поклонникам, одолевавшим ее своими визитами. В чем же тогда она провинилась?
А может, дело вовсе не в ней, подумала Мария, пока они шли по длинному коридору к кабинету отца. Возможно, появились какие-нибудь приятные новости, которыми хотят с ней поделиться, или родители запланировали поездку куда-нибудь, или очередной бал, или… или… Вариантов было много. Так в чем же дело? Когда мать хотела что-то ей сказать, она не тянула время. Мария с любопытством вошла следом за матерью в кабинет отца. Мать прикрыла дверь и подошла к столу, где, ожидая их, стоял отец.
– Мария, проходи и садись.
Мария послушно села и вопросительно посмотрела на родителей. Отец тоже сел, его губы тронула нежная улыбка.
– Тебе нравится сезон в Лондоне?
– Да, папа, конечно. – Мария непонимающе заморгала ресницами.
– Тебе весело? – Мария кивнула, все еще пребывая в полной растерянности. Понятно, что они не об этом хотели с ней поговорить. – Ты встретила интересных людей? – Она опять кивнула, потому что отец, похоже, ожидал ее ответа после каждого вопроса. – Интересных джентльменов? – многозначительно уточнил отец.
Марию пронзил ледяной ужас. Окаменев, она посмотрела на отца и едва заметно кивнула. Боже мой! Они в курсе. Каким-то образом они узнали о Гарри. Джоан! Но Джоан своей жизнью поклялась не рассказывать ни одной живой душе, и Мария верила ей. Но кто тогда? Никто не знает ее тайну. Никто.
Если только… У Марии перехватило дыхание. Неужели Гарри сам обратился к ее отцу? Неужели сейчас она получит ответы на все вопросы о своем таинственном поклоннике? И у родителей такой довольный вид! Если Гарри приходил к отцу и просил разрешения прийти к ней с визитом, тот, должно быть, разрешил. У нее появится возможность увидеть его снова!
В груди поднялась безумная волна надежды, которую она мгновенно подавила, напомнив себе о собственном промахе во время встречи с мистером Крейном в парке. Пока ничего не известно, надо вести себя осторожно. И все же сердце, которое от вопроса отца едва не остановилось, теперь гулко стучало в груди.
– Да, папа. – Мария сложила руки на коленях и постаралась отвечать спокойным, насколько это было возможно, голосом. – Некоторые джентльмены были… весьма интересны.
– Мне приятно это слышать. – Отец улыбнулся, наклонился вперед и положил руки на стол. – А есть кто-то, кто привлек твое особое внимание?
Мария, несмотря на все свои старания сохранять спокойствие, покраснела.
– Возможно, папа, – осторожно пробормотала она. Улыбка отца стала еще шире.
– В таком случае у меня для тебя есть отличная новость. Мы с твоей матерью только что принимали джентльмена, который признался, что ты его просто покорила. Он долго восхвалял тебя, и даже я, зная, что каждое сказанное им слово – чистая правда, – отец подмигнул ей сиявшими от радости глазами, – даже я почувствовал, что похвалы было слишком много. Этот человек влюблен в тебя по уши, моя дорогая.
Мария смогла лишь нервно улыбнуться. Что-то подсказывало ей, что отец говорит сейчас не о Гарри. Восхвалять ее так, что даже отец устал слушать? Это не похоже на Гарри, который скорее поддразнил бы ее, чем выказал восхищение.
– Он попросил у меня твоей руки, Мария. – Отец гордо улыбнулся, и было понятно, что он очень доволен. – Я полагаю, он сообщил тебе о своих намерениях?
– Ну… – Мария поерзала на своем месте и откашлялась. – Нет, папа, не сообщил. – И это только лишний раз доказывало, что разговор шел вовсе не о Гарри. Он откровенно сказал бы ей все сам или хотя бы намекнул. Человек, осмелившийся рискованным путем забраться в окно ее спальни, несомненно, найдет в себе смелость сказать ей о своей любви.
– Ты, наверное, догадалась, – мягко пожурила Марию мать. – Я совсем не удивилась.
Ну вот, теперь все встало на свои места. Это не мог быть Гарри, если мать знала об этом и не удивилась. Мария постаралась не обращать внимания на мучительный ком разочарования, образовавшийся где-то внутри. Она не могла сейчас думать об этом, пока с достоинством не выдержит суровое испытание, поэтому лишь вопросительно взглянула на мать. Та улыбнулась в ответ, подошла к Марии и приложила руки к ее щекам.
– Только подумай, моя дорогая, ты станешь графиней. Ведь это прекрасно!
– Как ни странно, мама, – на лице Марии мелькнула тень разочарования, – должна признаться, я… Я не имею ни малейшего представления, о ком мы сейчас говорим.
– Мария, ну как ты можешь не знать? Это граф Хартвуд.
– Понятно. – Мария почувствовала облегчение. Лорд Хартвуд – приятный молодой человек, но она сомневалась, что он и правда любит ее. – Да, мне следовало догадаться.
– Ты рада? – не успокаивалась мать. – Ты примешь его предложение?
– Конечно, нет, – не моргнув, ответила Мария.
В кабинете отца на несколько секунд стало тихо. Родители обменялись взглядами, потом мать снова обратилась к Марии:
– Но почему нет, дорогая?
– Потому что я не люблю его. – Мария уже преодолела удивление, и волнение первых минут разговора. – И мне кажется, он тоже не любит меня. Мы через месяц наскучим друг другу. Он – добрый и милый человек, но я к нему равнодушна.
Родители снова переглянулись.
– Если это твой окончательный ответ, – начал отец, скорее с растерянным, чем с разочарованным видом, – то я откажу ему.
– Спасибо, папа. – Мария благодарно улыбнулась отцу. – Ты – лучший отец на свете. – С этими словами Мария встала и обошла стол, чтобы чмокнуть его в щеку.
– Но ты уверена? – Отец взял ее за руку. – Обычно мужчина не просит руки дважды, Мария. Может быть, тебе надо денек подумать, прежде чем я буду говорить с ним?
– Он – очень подходящая пара, – тихо заметила графиня. – Симпатичный, добрый, послушный. Ты будешь хорошо обеспечена. Я надеюсь, твое решение не является поспешным и необдуманным, Мария?
– Я слушаю свое сердце, мама. Лорд Хартвуд – не для меня. И мне не нужно время, чтобы подумать, хотя я знаю, что он – очень подходящий и приличный джентльмен. Просто я не люблю его и не думаю, что когда-то смогу полюбить.
Мать на мгновение замерла, но потом улыбнулась и смиренно кивнула головой:
– Значит, этот мужчина – не твой выбор. Я никогда не стану заставлять тебя поступать вопреки велению сердца.
– Я знаю, мама. Спасибо за понимание.
– Дорогая, мы хотим, чтобы ты была счастлива. – Если мать и разочаровало решение дочери, то она скрыла это. Мария почувствовала прилив необыкновенной нежности и любви к родителям. Они были уверены, что приготовили ей приятную новость, но приняли ее отказ с поразительной благосклонностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39