— Нисколько не сомневаюсь, что вы будете только рады распустить язык! — с горечью заявила она. — Как вы здесь оказались? Или ваши люди следят теперь и за мной, как за вашей невестой?
— Не болтайте чепухи! — Он ловко вел ее в танце, несмотря на толчею в переполненном зале. — Никто не собирался за вами следить. Я пришел сюда вместе с Жаклин.
— Но тогда скажите на милость, почему вы не танцуете с ней? — сердито поинтересовалась Кэролайн. — Кажется, это она, а не я собралась за вас замуж. Так почему бы вам не оставить меня в покое?
— Потому что я хотел перед вами извиниться, — невозмутимо сообщил Брейден.
— Это еще за что? — подозрительно спросила она.
— Вы сами отлично знаете, — пожал он плечами.
— Вы имеете в виду — за то, что оскорбили и унизили меня?
Он был так ошарашен, что сбился с шага и чуть не наступил ей на ногу.
— Давайте не будем перегибать палку, — произнес он наконец, когда прошел первый шок. — В конце концов, леди Кэролайн, это был всего-навсего поцелуй.
— Неужели? И вы хотите сказать, что не пытались меня соблазнить? — Она продолжала сверлить его подозрительным взглядом.
На этот раз он совсем остановился, вовсе забыв про танец.
— У меня и в мыслях не было ничего подобного! Господи, да с чего вы это взяли?
— Или продолжайте танцевать, или проводите меня к креслу! — прошипела она. — Не торчите здесь как столб! Люди на нас оглядываются!
Он неловко сделал очередное па.
— У нас с вами, леди Кэролайн, — заговорил Брейден, стараясь сохранять спокойный и рассудительный тон, хотя внутри у него все кипело от возмущения, — было заключено деловое соглашение. По крайней мере я так считал до сих пор. Так объясните мне, ради всего святого, откуда взялось подозрение, будто я собираюсь вас соблазнить? Неужели вас так напугал один несчастный поцелуй?
— Не забывайте, — возразила она, — что у меня есть брат, который готов носить вас на руках. И благодаря ему я знаю о вас все, мистер Грэнвилл! О вас и о ваших коварных уловках!
Она вложила как можно больше яду в слово «мистер», будто хотела намекнуть, что такой тип, как Брейден, не заслуживает столь уважительного титула.
— А теперь послушайте меня, — вздохнул он. — Вы сами пришли ко мне ради этих самых «коварных уловок». И я с крайней неохотой пошел вам навстречу. Я согласился помочь вам в надежде на вашу помощь в моей… ситуации. А теперь я вижу, что вы ни с того ни с сего готовы пойти на попятный и отказаться выполнить свою часть сделки.
— А почему бы мне и не пойти на попятный? — возмутилась Кэролайн. — Когда стало ясно, что вы собираетесь включить мое имя в длинный список тех идиоток, которым морочили головы все эти годы? — Внезапно она оттолкнула его. — Все, мистер Грэнвилл, благодарю покорно, но лучше уж я обойдусь без этой чести! Примите к сведению: наш танец окончен, мистер Грэнвилл!
Кэролайн имела в виду не только тур вальса, и он отлично это понял.
Внезапно испугавшись, что через мгновение она исчезнет без следа, Брейден рывком прижал ее к себе, прижал так тесно, что даже сквозь китовый ус корсета Кэролайн почувствовала луковицу его золотых часов, спрятанных в жилетном кармане… и услышала, как идут его часы и как бешено бьется его сердце. Оно вот-вот грозило выпрыгнуть из грудной клетки — под стать ее собственному.
К полному своему стыду, Кэролайн обнаружила, что ее щеки заливает предательский румянец. И что самое ужасное, ее смущало не то, как этот тип обошелся с ней на глазах у толпы приглашенных. Кэролайн захватила врасплох та буря эмоций, что проснулась в ней самой из-за этой возмутительной близости. Она почувствовала его запах, который запомнила даже чересчур хорошо после памятных минут у него в конторе. Это было по-мужски грубоватое сочетание аромата мыла и едва уловимого запаха пороховой гари. И еще ее обволакивало тепло, исходившее от его сильного тела. Она увидела совсем близко свежевыбритый подбородок, на котором уже начинала проступать синеватая тень от щетины. А этот дьявольский шрам на его правой брови… словом, все вместе грозило сломить ее сопротивление и окончательно лишить воли и здравого смысла.
Но Кэролайн не собиралась сдаваться. Она просто не имела на это права.
— У меня не было ни малейшего желания вас соблазнить, — пробасил Брейден.
От его горячего дыхания у нее затвердели соски на грудях, стиснутых жестким корсетом. «О нет! — в отчаянии подумала она. — Только не это!»
— Конечно, исключая тот случай, — продолжил он, — когда вы сами решите, что хотите от меня именно этого.
— Уверяю вас, что такого случая вам не представится никогда! — поспешила заверить его Кэролайн.
— Ну так докажите это, — улыбнулся он. — Останьтесь со мной, пока не закончится танец. Обещаю, что буду вести себя безупречно, как настоящий джентльмен.
Она все еще колебалась, и тогда он добавил:
— Конечно, если вы предпочтете воспылать праведным гневом и бросите меня сию же секунду, это наверняка привлечет внимание окружающих. Кое-кто наверняка уже заметил, что вы на меня злитесь. Боюсь, что меня привлекут к ответу, и мне придется выложить всю правду, начиная с нашего соглашения…
— Вы не посмеете!
Однако Кэролайн достаточно было посмотреть на его лицо, чтобы понять: посмеет, и еще как! Медленно, неохотно она положила одну руку на его широкое плечо, а пальцы второй на его ладонь.
— Так, значит, вот как вы добиваетесь успеха у женщин, — язвительно заметила она. — Вы их шантажируете!
Брейден не мог скрыть своей ярости. Все окончательно пошло не так и привело его совсем не туда, куда он хотел. События вырвались из-под контроля в тот самый момент, когда он впервые встретил ее. Каким-то образом Кэролайн Линфорд удалось разбудить в нем все самое плохое. Из-за нее ему приходилось вести настоящую войну со своими низменными инстинктами. Брейден все время напоминал себе о том, что должен вести себя прилично, потому что теперь он джентльмен, впервые в жизни влюбившийся по уши.
Влюбившийся? Нет, это вряд ли. Это уж слишком.
Скорее — заинтересованный. Да, именно так. Она его интересует. И интересует не на шутку. И он очень надеется, что сумеет произвести на нее хорошее впечатление и загладить свою ошибку.
— Поверьте мне, леди Кэролайн, — заявил он, вновь обретя ловкость и уверенность заправского танцора, — если бы я захотел, я сделал бы так, что вы только и мечтали бы о том, чтобы танцевать со мной, и не постеснялись бы сами шантажировать меня в том случае, если бы я вас не пригласил!
Но все, чего ему удалось добиться, была короткая гневная реплика:
— Херст был прав насчет вас!
— Да что вы говорите? — Судя по всему, его отнюдь не обрадовала эта новость. — И что же соизволил сказать обо мне высокородный маркиз?
— Он любезно соизволил поставить меня в известность о том, какой вы неотесанный выскочка, — злорадно проговорила она. Но при этом не потрудилась добавить, что сама осадила Херста в ответ на это обидное замечание. — После чего маркиз Уинчилси посоветовал мне держаться от вас подальше — ради собственной пользы.
— О, я не сомневаюсь, что он дал вам весьма мудрый совет, — ответил Брейден ей в тон. — И вы, я вижу, следуете ему неукоснительно.
— Я танцую с вами только потому, что вы вцепились в меня как клещ, — прошипела Кэролайн, окончательно теряя терпение, — и не желаете отпускать без скандала!
Он запрокинул голову и громко расхохотался, а Кэролайн, ошеломленная его реакцией, уставилась на него во все глаза. Ей стало не по себе от того, каким бессовестно неотразимым был этот смех.
Вспомнив о своем женихе, Кэролайн с тревогой оглянулась. Как правило, Херст отличался завидным добродушием и беспечностью. Именно поэтому она так развеселилась, когда Брейден Грэнвилл с серьезным видом назвал его таинственным неуловимым «призраком», навещавшим по ночам будуар леди Жаклин. На самом деле этому «призраку» было глубоко наплевать, с кем проводит время его невеста. Пусть танцует хоть с самим вождем зулусов… особенно сегодня. Его подавленный вид и отвратительное настроение настолько бросались в глаза, что Кэролайн даже подумала, не заболел ли он.
Но вдруг она обнаружила, что он пришел в себя и не просто обратил внимание на то, что Кэролайн танцует с Брейденом Грэнвиллом, но даже счел этот факт возмутительным. Не скрывая ярости, он проталкивался к ним сквозь толпу, выкрикивая неслышные в шуме бала упреки и тыча пальцем в ее сторону.
Кэролайн не знала, что и подумать. Такое просто не укладывалось в ее голове. Господи Боже, неужели Херст… ревнует?
— Если вы воображаете, — торопливо заговорила она, пока еще было время, — что мы будем продолжать эти ваши так называемые уроки, позвольте сказать вам, сэр, что вы глубоко заблуждаетесь!
— О нет, Кэролайн, это вы заблуждаетесь! — вполголоса возразил он, пригвоздив ее к месту таким пылающим взглядом, что Кэролайн оробела, не в силах пошевелиться. — Мы непременно их продолжим. Более того, я уже составил план завтрашнего занятия.
Кэролайн громко сглотнула. У нее не поворачивался язык спросить его, чему будет посвящена вторая лекция.
— Если вы посмеете прикоснуться ко мне хотя бы пальцем, — с чувством пообещала она, — я все расскажу Херсту!
— Для особы, уверяющей всех и каждого, будто вы перед маркизом в неоплатном долгу, вы слишком беспечно подвергаете его жизнь смертельной опасности. Да будет вам известно, что большую часть своей жизни я проходил под прозвищем Мертвяк Десятка. И поверьте, я его заслужил.
И вдруг она громко всхлипнула. Она ничего не могла с собой поделать, она не в силах была удержаться от слез, внезапно брызнувших из глаз.
— Перестаньте! — рассердилась Кэролайн, пытаясь вырваться из его рук. — Вы… да как вы смеете?!
Он осознал, что зашел слишком далеко, еще за секунду до того, как услышал ее всхлипывание и увидел слезы. И тут же он вспомнил ее брата и выругал себя последними словами. Боль от душевной раны, нанесенной этим беспечным повесой своей сестре и матери, была еще слишком свежа, чтобы так неосмотрительно рассуждать о смерти. Жалея о своей выходке и повинуясь желанию ее утешить, он обнял ее за плечи, но Кэролайн оттолкнула ненавистную руку.
— Кэролайн, — ласково прошептал он, — простите меня. Я никогда в жизни не подниму оружие против вашего маркиза, даже если он меня вызовет на дуэль. Я знаю, как много он для вас значит!
Непонятно, по какой причине, но его слова, призванные утешить доведенную до слез девицу, произвели на нее совершенно противоположное действие. Кэролайн внезапно развернулась и выбежала из зала.
К счастью, это событие совпало с заключительными аккордами вальса, а потому никто — кроме, разумеется, ее бдительной матери — не обратил внимания на грубую поспешность, с какой Кэролайн Линфорд удрала от своего кавалера. Она мчалась вперед, не разбирая дороги, примерно в том направлении, где вроде бы находились стеклянные двери. Если ей повезет, то через них она попадет во внутренний сад. Ею владело сильное желание вырваться из этого тесного людного зала — и из-под жгучего взора Брейдена Грэнвилла.
Брейден Грэнвилл, однако, вовсе не собирался отпускать ее вот так запросто и тут же поспешил следом.
— О Господи! — Кэролайн не могла скрыть досады, обнаружив ею присутствие. — Ну скажите наконец, почему вы это делаете?
— Что именно я делаю, Кэролайн? Я не сделал вам ничего дурного. И я всего лишь неловко пошутил, когда болтал о дуэли с вашим женихом. Я вовсе не собирался…
— Нет, нет, не это! — перебила его Кэролайн, нетерпеливо притопнув изящной туфелькой. — Почему вы все еще здесь и почему говорите со мной? Я же знаю, вы считаете меня наивной дурочкой, не выросшей из школьного платья. Тогда с какой стати вы тратите на меня столько времени?
Брейдена ошеломил столь откровенный вопрос. Хотя, с другой стороны, рано или поздно ему все равно пришлось бы на него отвечать. Одним из несомненных достоинств Кэролайн Линфорд была ее искренность. Но не говорить же ей о том, что он попросту не в состоянии выбросить из головы ее огромные карие глаза, которые он не мог забыть с того дня, когда заглянул в них впервые. Что, как ни нелепо это звучит, их связывает определенное родство душ. Но самое главное Брейден понял сегодня, во время их эротичного поцелуя в его конторе, — для Кэролайн это был первый и единственный эротичный поцелуй, каким она обменялась с мужчиной на протяжении двадцати одного года своей жизни.
И еще он понял, что хочет ее до безумия.
Брейден сдержанно произнес:
— Дело в том, Кэролайн, что вы… стали мне интересны. А когда я нахожу кого-то интересным, то не жалею ни времени, ни сил, чтобы узнать этого человека получше.
— Интересна — вам? — переспросила Кэролайн прерывистым, глухим голосом. Она не верила своим ушам. — Я стала вам интересна?
— Да. — Он кивнул с самым серьезным видом. — Это так. — Но поскольку она все еще смотрела на него с откровенным недоверием, Брейден решил немедленно доказать Кэролайн Линфорд, что говорит чистую правду. Он уселся на ближайшую каменную скамью и предложил: — Расскажите мне о себе.
В густых облаках на небе внезапно образовалась огромная прореха, и на несколько секунд сад залил яркий лунный свет, позволивший Брейдену разглядеть выражение ее лица.
Она показалась ему сконфуженной.
— О чем вам рассказать? — неуверенно спросила Кэролайн.
— Ну, например, о несчастном случае с вашим братом.
Видимо, ему удалось ее огорошить: что бы она там ни ожидала услышать от него, но уж, конечно, не вопрос о ее брате. Он заметил, как мило приоткрылся ее ротик. Но в это мгновение коварная луна снова скрылась за облаками, и в темноте Брейден смог различить лишь ее смутный силуэт, темневший на фоне мраморной балюстрады, отгораживавшей террасу от сада.
— О том… о том, как его ранили?
— Да. Вы говорили, что в него стреляли. Кажется, в Оксфорде, если я не ошибаюсь? — Он похлопал по скамье рядом с собой. — Садитесь и расскажите обо всем в подробностях.
Она шагнула в его сторону, и круглое пятно света, прони кавшего в сад через одно из окон, упало на ее лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49