Неужели возможно, что вдове доставляло удовольствие первой показать ей красоты ее нового местопребывания? Если да, то Фенн, очевидно, крайне заблуждался относительно своей матери. Она совсем не так эгоистична, как он пытался внушить Леоноре.
– Ты увидишь, как там чудесно. Мы оставим экипаж наверху. Тебе известно, что графы Уинтэш раньше были связаны с контрабандистами? Говорят, что корабли из Франции часто скрывались в этой бухте от катеров таможенной службы…
– Виконт рассказывал мне об этом…
– Малыш Фенн с его историями о разбойниках… Я вспоминаю, что в детстве он просто был помешан на рисунках в старых книгах. Когда его искали, то находили всегда в библиотеке среди пыльных фолиантов.
Упоминание о Фенниморе напомнило Леоноре о ее намерении. Теперь или никогда она должна воспользоваться случаем и замолвить слово за своего молодого деверя.
– Фенн очень одинок. Юноша в его возрасте должен иметь друзей, больше разнообразных впечатлений. Учеба в университете – это то, что ему нужно. Преподаватели, которые бы способствовали не только его образованию, но и развитию его необычного таланта…
– Живопись? Боже ты мой! – В голосе леди Аманды звучало презрение. Она резко натянула поводья, так что лошади перешли на более медленный аллюр. – С каких пор у нас ценят джентльмена по тому, может он нарисовать дерево или нет? Мой сын – одно сплошное разочарование. Мне посчастливилось, что судьба подарила мне пасынка, который заботится о нашем благополучии. Если бы речь шла о Фенниморе, то мы давно бы умерли с голоду. Уже в течение многих месяцев Герве безуспешно старается пробудить в нем интерес к управлению земельным хозяйством или к поддержанию имения.
Она преувеличивала и была несправедлива. Леонора охотно сказала бы ей об этом, но ей не хотелось именно сейчас сердить вдову, чем можно было бы сослужить виконту недобрую службу.
– Действительно необходимо, чтобы он занимался этим делом? – возразила она, умело разыгрывая простушку. – Феннимор всегда будет находиться в тени своего брата. А ведь ваш сын обладает талантом, и крайне жаль, если он не пройдет хорошую школу и не будет развиваться в правильном направлении. Серьезная учеба и длительное пребывание за границей помогут ему приобрести зрелость и широту мышления, которых в настоящий момент ему так недостает…
– Прелестно! – Смех леди Аманды заглушил даже шум прибоя. – Он сделал тебя своим адвокатом, дитя мое? Я знаю, что он постоянно пристает с этим к Герве, но то, что он обременяет и тебя своими нелепыми планами, для меня новость.
– Если дело в оплате, – быстро вставила слово Леонора, боясь окончательно растерять свою решимость, – то я охотно оплачу учебу в университете и дорожные расходы для Феннимора…
На какой-то момент женщины замолчали. Пронзительные крики чаек действовали Леоноре на нервы, и она судорожно сжала руки у себя на коленях. Странное ощущение надвигающейся опасности сдавило ее горло. Она невольно с облегчением вздохнула, когда леди Аманда остановила лошадей у дерева с искривленным стволом, сухие ветви которого под порывами морского ветра беззвучно наклонялись в сторону суши.
– Давай спустимся вниз, к пляжу! – предложила вдова и, не дожидаясь ответа Леоноры, ловко сошла на землю.
Она привязала поводья к толстому суку и расправила складки своего элегантного зеленого платья для верховой езды, к которому был надет подходящий, украшенный вуалью цилиндр, сидевший на ее серебристых локонах по моде, несколько набекрень. Более законченной картины нельзя было увидеть даже на страницах новейшего «Журнала для дам». По ее лицу, затененному полями шляпы, ей никак нельзя было дать более тридцати лет.
Как всегда, вид леди Аманды неприятно напоминал Леоноре о том, насколько она сама была нескладной, скучной и старомодной. И хотя она ежедневно смотрелась в зеркало, от ее внимания ускользнуло то, как сильно вынужденное голодание изменило ее внешность.
Уже многие годы ее представление о себе было неизменным. Если же она придирчиво рассматривала себя в зеркале, то только чтобы убедиться, что все у нее было аккуратно, опрятно и уместно.
Леонора последовала за леди Амандой, которая махнула ей рукой и сразу ступила на тропинку шириной около трех шагов, которая довольно круто спускалась к пляжу. Это была неукрепленная пешая тропа, в некоторых участках даже перегороженная скатившимися вниз камнями, которой очень редко пользовались. Один раз им даже пришлось карабкаться на скалы.
Как леди Аманде пришло в голову назвать эту горную тропинку «удобной», Леоноре было непонятно.
– Может быть, нам лучше повернуть обратно? – Она прокричала эти слова, чтобы преодолеть сопротивление ветра. Но леди Аманда ее не услышала.
Вздыхая, Леонора шла за ней, совсем не испытывая восторга от головокружительной пропасти, зиявшей с правой стороны. Высокий обрыв в соединении с постоянно движущейся водой внизу вызывали чувство тошноты, поднимающейся из почти пустого желудка, и она, чтобы продолжать путь, принуждала себя смотреть налево, на отвесную стену.
Зеленое платье с развевающейся юбкой исчезло за широким, вертикально расположенным выступом скалы. В тот же момент Леонора услышала слабый пронзительный вскрик. Забыв свой страх, она ускорила шаг и застыла от испуга, когда перебралась через перегородивший дорогу камень.
Мать Феннимора лежала на земле с искаженным от боли лицом.
– Боже милостивый, что случилось?
Не обращая внимания на то, что ее накидка волочилась в пыли, Леонора опустилась рядом с дамой на колени. Леди Аманда смотрела на нее затуманенными от слез глазами.
– Я споткнулась. Так… О-о, так больно! Боюсь, что я повредила себе ногу, дорогая! Может быть, даже сломала! О-о-о, нет! – Последнее относилось к попыткам Леоноры осторожно ощупать ее ногу. Поневоле она остановилась и посмотрела на леди Аманду. – Я не могу… моя нога… О-о, как больно!..
Прозрачная слеза скатилась по ее щеке.
Леонора нервно сглотнула и огляделась. Только две чайки были свидетелями происходившего на скалистой тропинке. Визгливо крича, носились они, подгоняемые ветром. Леонора была наедине с леди Амандой и, по всей видимости, на расстоянии нескольких миль от какой-либо помощи людей.
Глава 12
– Нет, я не могу встать! – Аманда Кройд мужественно пыталась подавить слезы. – Ты должна позвать на помощь. Иди обратно и поезжай в Уинтэш!
Леонора прикусила губу.
– Это невозможно. Я еще никогда не управляла экипажем. Кроме того, я не смогу найти дорогу обратно! И-и, честно говоря, я боюсь лошадей…
– Но замок совсем близко, – настаивала вдова. – Ты достигнешь Уинтэша без проблем, если будешь ехать точно на восток. Расстояние кажется тебе большим, потому что я ехала вдоль скал по дуге.
Леоноре было очень неприятно разочаровывать пострадавшую, но им обеим не пошло бы на пользу, если бы она была сброшена со скал понесшими лошадьми, или если бы она заблудилась в поле. Но все же откуда еще им ждать помощи?
– Может быть, в замке заметят наше отсутствие и станут нас искать? – предположила она. – Экипаж наверху они ведь заметят!
Леди Аманда застонала, держась за поврежденную ногу.
– А-а-а, моя лодыжка так болит! Не представляю, как я выдерживаю эти боли сейчас, а терпеть еще, возможно, часы…
– Может быть, лучше разуться?
Но едва Леонора прикоснулась к стройной ноге, обутой в узкий, значительно выше щиколотки сапожок из козьей кожи, как леди Аманда вновь жалобно застонала.
– Следовало бы разрезать сапожок, – вздохнула Леонора и отказалась от своего намерения снять его. – А так трудно определить, вывихнута лодыжка или даже сломана.
– Ты должна привести помощь, – повторила леди Аманда свое требование.
По заметному оттенку истеричности в ее голосе Леонора поняла, что та с трудом сохраняла самообладание.
Почему же они не взяли с собой на эту прогулку ни одного слуги? Никогда в жизни она не позволит себе больше такого легкомыслия. Теперь же слишком поздно упрекать себя.
– Если бы я только знала, как? – ответила она в не меньшем отчаянии, чем леди Аманда.
– О, если ты боишься лошадей, то, конечно, испугаешься и пройти по тайному ходу, хотя это и было бы наверняка самым быстрым способом…
Пристыженная, поскольку только что прозвучал намек на то, что она неспособна помочь потерпевшей, Леонора ухватилась за предложенную соломинку.
– Что за тайный ход?
С тихим стоном вдова переменила положение и прислонилась спиной к выступу скалы позади себя. Дрожащей рукой указала она вниз, на пляж.
– Ход контрабандистов! Это бухта, в которой проворачивались темные дела Уинтэшей. Как раз под нами расположена пещера, а из нее штольня ведет прямо в подземные кладовые замка. Частично эта штольня природного происхождения, частично была расширена и удлинена по распоряжению хозяев замка. Феннимор часто пользовался этим ходом в то время, когда увлекался приключениями…
– А если подземный ход с тех пор где-нибудь обрушился?
Леонора понимала, что эта фраза звучала не очень мужественно. Но она вовсе не была похожа на героинь авантюрных романов, которые она читала. С другой стороны, вид леди Аманды вызывал в ее мягком сердце сострадание и затрагивал ее обостренную совесть.
– Насколько мне известно, Герве два раза в год устраивает проверку штольни. Он охотно совершает прогулки по пляжу и пользуется короткой дорогой.
Леонору несколько удивило, что ее супруг в одиночку ходил любоваться морем, но если он заботился о надежности этого подземного хода, поскольку сам пользовался им, то это было все-таки хорошим знаком. Она почувствовала, как рука леди Аманды в изящной перчатке с поразительной силой сжала ее руку.
– Ты должна мне помочь, детка! Прошу тебя! Я… я не могу переносить эту боль – пришли мне помощь! Там внизу, на пляже, большая пещера, ты не сможешь ее не заметить. Справа от входа, в нише, находятся фонарь и огниво. Поспеши, пожалуйста…
Леонора смущенно кивнула, мысленно называя себя трусливым зайцем. Если бы она лежала здесь с поврежденной ногой, то леди Аманда не стала бы медлить, чтобы позвать на помощь. Однако постоянный критический голос в ее мозгу уточнил, что это было бы нетрудно, поскольку леди Аманда могла бы отправиться в замок, сама управляя экипажем. Сердясь на себя и свои скверные мысли, Леонора энергично поднялась.
– Я сделаю все, что в моих силах, леди Аманда. Оставляю вам свою накидку, здесь холодно на ветру.
– Нет, нет, – отказалась пострадавшая. – Оставь ее себе. Я не хочу, чтобы ты, в довершение всего, простудилась в этом подземелье. Герве никогда бы не простил мне, если бы с тобой что-то случилось…
Леонора оставила при себе свои сомнения в этом предположении. Герве был бы только счастлив, если бы на месте леди Аманды была она. Еще приятнее, очевидно, было бы ему, если бы она с раздробленными костями лежала мертвая внизу на пляже.
Сделав усилие, новая леди Уинтэш отогнала прочь мрачные мысли. Не хватало еще, чтобы она сама погружалась дальше в этот ужас. Того, что уже случилось, было для нее вполне достаточно.
Прощание двух женщин было торопливым, а когда Леонора в последний момент обернулась, она заметила на красивом лице леди Аманды улыбку, сияющую и довольную. Эта отважная женщина имела мужество проводить ее в дорогу такой успокаивающей улыбкой.
Пещеру удалось найти быстро. Высотой едва в человеческий рост полукруглый вход открывался всего в нескольких шагах от кромки воды, и Леонора должна была следить за тем, чтобы не ступить в лужи, оставленные волнами у входа в пещеру.
Внутри пещера поднималась вверх куполом, и благодаря сумеречному свету, проникающему извне, путешественница легко нашла нишу с фонарем. Пара грубо высеченных в стене ступеней вела наверх, и она вскользь удивилась, что они были устроены так высоко. После нескольких безуспешных попыток ей удалось дрожащими руками зажечь фитиль. Она убрала с передней стороны заслонку, так что сноп света белым конусом заскользил перед ней по полу туда-сюда. Позади естественного выступа скалы она нашла вход в штольню. Подземный ход, также высотой в рост человека, простирался перед ней и терялся в полной темноте.
– Ну беги же, трусиха! – подстегнула она себя сама и испугалась глухого отзвука в подземном ходе, вызванного ее голосом.
Боковым зрением Леонора заметила движение на полу. Это были мелкие животные, насекомые, но она бы предпочла не знать, что за живность здесь обитала. Вначале медля, затем все более уверенно, поскольку, не считая нескольких поворотов, идти было очень просто, она быстро побежала вперед, сопровождаемая лишь жутковатым скрипом ее собственных шагов.
Леонора не знала, как давно она уже слышала равномерный шум, прежде чем он дошел до ее сознания. Глухой шум, вперемежку со всплесками. Вода? Она замерла и подняла фонарь, который предательски замигал и начал гаснуть, едва она успела заметить, что ход прямо перед ней раздваивается. Через пару секунд она оказалась в полной темноте.
– Боженька! – прошептала Леонора, как в детской молитве, и закрыла глаза.
Когда она открыла их вновь, было так же темно, как и прежде. Чернота! Бархатное… полное… непроницаемое ничто!
Она повернулась на каблуках, чтобы проверить, нет ли позади нее хотя бы смутного проблеска света, указывавшего на то, откуда она пришла. Но темнота, обступившая ее, была бесконечна и беспросветна. В ужасе опустившись на колени, она попыталась нащупать свободной рукой стену и наткнулась при этом на горячий фонарь. Жгучая боль обожженных кончиков пальцев пронизала все ее тело, и от испуга она опять уронила фонарь. Дребезжа, он упал на каменный пол и покатился прочь.
Обхватив пальцы поврежденной руки другой рукой, она отступила назад и натолкнулась спиной на скалистую стену. Леонора почувствовала, что близка к истерике, ощутила страх, который уже протянул к ней свои щупальца. Она заставила себя глубоко вздохнуть.
Был только один выход: она должна идти в обратном направлении и выйти к пляжу. Но который из ходов вел к морю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21