– Это вполне возможно.– Мы же с тобой видели, что в склепе не было ничего, что бы стоило больших денег, не говоря уже о человеческой жизни.– Давай сообщим о смерти местным властям, а затем вскроем ящики, – тихо проговорил Гейбриел.Резко развернувшись, он быстрым шагом направился к выходу из аллеи, желая как можно скорее оказаться подальше от места преступления. Он пока еще мог держать под контролем жажду охоты, но возбуждение постепенно охватывало все его существо, взывая к жизни ту скрытую сторону его натуры, которую можно было назвать какой угодно, только не современной.Чтобы проверить наличие каждого предмета из составленной Калебом с Гейбриелом описи, потребовалось довольно много времени, поскольку все было упаковано и готово к отправке. В конце концов выяснилось, что не хватает только одной вещи.– Он украл эту чертову записную книжку, – раздраженно проговорил Калеб. – Как мы теперь будем оправдываться перед родителями, не говоря уже о членах Совета?Гейбриел молча смотрел в пустоту сундука.– Открыв крышку, мы облегчили преступнику задачу. Ему ничего не стоило овладеть записной книжкой. Но кому она могла понадобиться? По большому счету это научный труд старого сумасшедшего алхимика. Эта вещь представляет интерес только для тайного общества, и то только потому, что Сильвестр был его основателем.Калеб покачал головой.– Видимо, есть на свете человек, который верит, что формула сработает. И этот кто-то готов пожертвовать человеческой жизнью, чтобы овладеть ею.– Ну что ж, очевидно, мы только что стали свидетелями того, как тайное общество обросло еще одной легендой.Калеб поморщился.– Проклятие алхимика Сильвестра?– А неплохо звучит! Глава 1 Два месяца спустя Этого мужчину она ждала всю свою жизнь. Любовник, которому суждено покорить ее. Но сначала она хотела сфотографировать его.– Нет, – возразил Гейбриел Джонс. Он пересек богато убранную библиотеку, взял графин с бренди, щедро плеснув в два стакана. – Я привез вас в Аркейн-Хаус не для того, чтобы вы сфотографировали меня, мисс Милтон. Я хочу, чтобы вы запечатлели на пленке все ценности тайного общества. Вы, может, и считаете меня выжившим из ума стариком, но я склонен полагать, что мне пока рано отправляться на полку в архив.«Никакой он не старик», – подумала Венеция.В нем чувствовалась какая-то особая сила и уверенность. Перед ней стоял тот самый мужчина в расцвете лет, который один был способен закружить ее в водовороте запретной страсти.«Я и так слишком долго искала подходящего мужчину».По меркам высшего света она давно уже миновала тот возраст, когда леди могла рассчитывать на хорошую партию. Обязанности, возложенные на Венецию полтора года назад, когда ее родители погибли во время крушения поезда, определили ее судьбу. Немногие из респектабельных джентльменов готовы были взять в жены женщину, которой было уже хорошо за двадцать, да еще у которой на попечении находились двое детей и незамужняя тетушка. В любом случае, памятуя об образе жизни отца, она не испытывала особой симпатии к институту брака.Однако ей совсем не хотелось прожить остаток жизни, так и не изведав подлинной физической страсти. Венеция справедливо полагала, что женщине в ее положении дозволено делать все, что ей вздумается. Но перспектива соблазнить Гейбриела немного пугала молодую женщину. Она не обладала большим опытом в таких делах. Конечно, за последние несколько лет у нее было несколько приключений, но дальше мимолетных поцелуев дело так и не пошло.Откровенно говоря, до сих пор ей не встречался мужчина, ради которого стоило бы рисковать. А после гибели родителей необходимость соблюдать приличия сделалась еще более настоятельной. Финансовое благополучие семьи целиком и полностью зависело от ее карьеры фотографа, и Венеция не могла позволить себе стать жертвой скандала.Возможность побывать в Аркейн-Хаусе буквально свалилась с неба. Такого подарка судьбы она не ожидала.А все начиналось так буднично…Один из членов загадочного тайного общества увидел ее работы в Бате и порекомендовал ее управляющему Совета, который, по всей вероятности, жаждал увидеть всю коллекцию своего музея запечатленной на фотопленке.Щедрое вознаграждение предоставило Венеции неожиданную возможность осуществить свои самые тайные романтические фантазии.– Я не возьму денег за ваш портрет, – быстро проговорила она. – Сумма, которую мне заплатили, покроет все расходы.«И еще немало останется», – подумала Венеция, стараясь не показывать своего удовлетворения.Она до сих пор не могла поверить, что на ее банковском счете появилась такая немалая сумма от тайного общества. Девушка чувствовала, что теперь жизнь ее семьи изменится. Только Гейбриелу об этом знать не стоит.Образ – это то, на чем зиждется ее профессия. Это не раз повторяла тетя Беатрис. Клиент должен быть уверен в том, что ее работа стоит тех денег, которые за нее заплачены.Гейбриел улыбнулся своей загадочной улыбкой и протянул молодой женщине стакан с бренди. Когда их пальцы соприкоснулись, по телу Венеции пробежала легкая дрожь. Такое с ней было уже не в первый раз.Она никогда не встречала такого мужчину, как Гейбриел Джонс. У него был взгляд старого колдуна с темными, непроницаемыми глазами. Горевшее в массивном каменном очаге пламя отбрасывало золотистый свет на лицо, словно выточенное из гранита, но при этом не лишенное изящности и природной красоты. Он двигался с опасной, какой-то хищной грацией, а выглядел невероятно мужественно и элегантно в отлично сшитом черном вечернем костюме и белоснежной сорочке.Короче говоря, он идеально соответствовал мечтам молодой женщины.– Здесь вопрос не в цене, мисс Милтон. Думаю, вы и сами это понимаете, – сказал он.Смутившись, Венеция быстро отпила бренди, надеясь, что вечерний полумрак скроет ее румянец.«Разумеется, вопрос не в деньгах, – огорченно подумала она. – Судя по обстановке, в средствах тайное общество не особо нуждается».Впервые полуразвалившуюся груду камней, именуемую Аркейн-Хаус, Венеция увидела еще неделю назад, прибыв в удобной современной карете, которую Гейбриел прислал за ней нa деревенскую станцию.Их встретил коренастый и неразговорчивый кучер. Он закинул на крышу кареты ее чемоданы с одеждой, сухие фотопластинки, треногу и проявители с такой легкостью, словно это были сплошь пух и перья.Дорога от станции заняла почти два часа. Сгустились сумерки. У Венеции вдруг возникло неприятное ощущение, связанное с тем, что ее влекли все глубже и глубже в отдаленные и малонаселенные места.К тому времени как молчаливый кучер остановился перед старинным особняком, возведенным на развалинах еще более древнего аббатства, молодая женщина с трудом сдерживала обуревавший ее страх. Она уже грешным делом подумала, что совершила ошибку, приняв более чем щедрый гонорар.Все формальности были улажены по почте. Вместе с Венецией собиралась отправиться ее младшая сестра Амелия. Она исполняла при фотографе обязанности секретаря, но перед самым отъездом свалилась с сильнейшей простудой. Тетушка Беатрис сначала очень переживала, что Венеции придется ехать одной, но потом успокоилась, когда соображения финансовой выгоды взяли верх. А когда на банковском счете Венеции появилась крупная сумма денег, она окончательно и бесповоротно решилась довести дело до конца.Уединенное месторасположение Аркейн-Хауса поначалу смутило девушку, но после встречи с Гейбриелом Джонсом она забыла обо всем на свете.Когда в тот первый вечер молчаливый метрдотель проводил Венецию в кабинет хозяина, она едва удержалась на ногах от переполнивших ее эмоций. Ощущения были настолько острыми, что все чувства молодой женщины разом воспрянули к жизни. Даже потаенное второе видение, которое Венеция скрывала от всех, кроме близких родственников.И в этот момент она решила соблазнить. Девушка поняла, что пришел ее час – здесь, сейчас и с этим мужчиной. После отъезда из Аркейн-Хауса она вряд ли снова увидит Гейбриела Джонса, а если их пути все же пересекутся, у этого мужчины достанет такта сохранить ее тайну. Скорее у него самого имеются скелеты в шкафу.«Моя семья, клиенты и соседи в Бате никогда не узнают о том, что произошло в этом доме», – подумала Венеция.Находясь в Аркейн-Хаусе, она чувствовала себя как никогда свободной от условностей общества.До сегодняшнего дня она осмеливалась предполагать, что, несмотря на недостаток опыта, процесс соблазнения Гейбриела Джонса проходит довольно успешно. Об этом красноречиво говорили жаркие взгляды, которые бросал на нее мужчина. И то напряжение, которое пронизывало воздух, стоило только им оказаться вдвоем в комнате. Все это подсказывало девушке, что она небезразлична ему.В последние дни они проводили долгие уединенные часы за ужином, а потом переходили в гостиную, где коротали вечера за интересными, содержательными беседами. По утрам они вместе завтракали. Пока молчаливый метрдотель обслуживал их, обсуждали план действий на день. Со стороны казалось, что Гейбриелу и Венеции доставляет удовольствие находиться в обществе друг друга.И все же… прошло уже шесть дней с тех пор, как Венеция приехала в Аркейн-Хаус, а Гейбриел не предпринял ни единой попытки даже заключить ее в объятия, не говоря уже о том, чтобы отнести наверх в одну из спален.Правда, иногда он позволял себе небольшие едва заметные, но весьма волнующие жесты. Гейбриел то и дело поддерживал девушку под локоть своей теплой сильной рукой, как будто случайно дотрагивался до ее платья, чувственно и загадочно улыбаясь.Все это было весьма интригующе, но все же недостаточно для того, чтобы в скором времени рассчитывать на безумную страсть с этим мужчиной.Венеция уже начала беспокоиться, что у нее ничего не выйден. Через несколько дней она навсегда покинет Аркейн-Хаус. Если не предпринять решительных действий, то мечты так и останутся мечтами.– Вы проделали замечательную работу, – сказал Гейбриел. Он подошел к окну и посмотрел на залитый лунным светом сад. – Как думаете, сможете закончить в срок?– Полагаю, да, – отозвалась Венеция. «К сожалению», – добавила она про себя. Многое бы она отдала за то, чтобы остаться подольше. – Учитывая то, как нам повезло с погодой, у меня не возникло никаких проблем с освещением.– Фотографы всегда так переживают из-за освещения.– Вы правы.– В деревне поговаривают, что хорошая погода продержится еще долго.«Плохие новости», – уныло подумала Венеция. Только плохая погода могла бы оправдать ее задержку.– Замечательно, – вежливо проговорила она.Время стремительно утекало. Венецию охватило чувство отчаяния. Может, Гейбриел и испытывает к ней влечение, но слишком уж хорошо он воспитан для того, чтобы воспользоваться ситуацией.Мечты о ночи запретной страсти улетучивались на глазах. Пришло время действовать.Венеция решительно осушила бокал с бренди. Крепкий напиток обжег ее внутренности, но и придал смелости, которой ей так не хватало.Она с силой опустила бокал на стол, так что тот жалобно звякнул.Сейчас или никогда!Что будет, если она попросту кинется ему в объятия? Скорее всего он будет шокирован. Любого джентльмена хватит удар от столь возмутительного поведения. Венеция и сама испугалась собственных мыслей. Вдруг он отвергнет ее? Она не вынесет такого унижения.Здесь надо действовать тонко.«Господи, снизошли на меня вдохновение», – взмолилась она.За окном лунный свет струился на террасу. Атмосфера весьма располагала к романтике.– Кстати о погоде, – начала Венеция, стараясь говорить как можно более непринужденно, – здесь становится слишком жарко, вам не кажется? Пожалуй, я немного прогуляюсь перед сном. Не хотите составить мне компанию, сэр?С этими словами она направилась к стеклянным дверям в сад, стараясь при этом призывно покачивать бедрами.– Да, с удовольствием, – отозвался Гейбриел.Венеции захотелось прыгать от радости. Похоже, ее план может сработать.Гейбриел первым подошел к дверям и распахнул их перед девушкой. Выйдя на каменную террасу, Венеция невольно поежилась от холода. Оптимизма у нее заметно поубавилось.Весь ее блестящий план коту под хвост. При такой температуре было мало шансов, что Гейбриел загорится страстью.– Надо было взять накидку, – сказала она, сложив руки на груди.Гейбриел поставил ногу на низкий каменный парапет, опоясывающий террасу, внимательно вглядываясь в звездное небо.– Ясное небо и прохладный воздух красноречиво свидетельствуют о том, что завтра нас ожидает солнечная погода, – сказал молодой человек.– Чудесно!Он перевел взгляд на девушку. В свете луны она разглядела загадочную улыбку.«Господи, неужели он посмеивается над моими жалкими попытками соблазнить его?» Эта мысль показалась девушке еще более унизительной, чем возможный отказ.Покрепче обхватив себя руками, Венеция представила себе фотографический портрет Гейбриела. Он мог бы у нее получиться, если бы тот согласился позировать. На снимке явно проявились бы загадочные тени, доказывающие исходившую от него невидимую глазам темную энергию.Эта мысль ничуть не смущала молодую женщину. Она знала, что метафизическая тьма, окружавшая Гейбриела, свидетельствовала о силе воли и самоконтроле человека. Излучаемая этим мужчиной энергия была совсем не похожа на ту, что исходила от больных людей. Она не раз замечала явные тревожные признаки в людях, которые приходили к ней фотографироваться. От таких сеансов у Венеции все время оставалось чувство брезгливости и страха.С Гейбриелом Джонсом все было совершенно по-другому.Венеция проклинала ночь и ее провалившуюся попытку соблазнить хозяина дома. Она ничего не добьется, если будет продолжать стоять здесь и дрожать. Пора смириться с поражением и вернуться в теплую библиотеку.– Вам холодно, – проговорил Гейбриел. – Позвольте мне.К превеликому ее удивлению, он расстегнул свой элегантный сюртук и накинул его на плечи девушке.Шерсть сохраняла тепло мужского тела, и Венеция мгновенно согрелась. Сделав глубокий вдох, она услышала его аромат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32