Его рука продолжала ласкать ее грудь. У нее побежали мурашки, внутри разлился жар. Изабо вздохнула.
— Я сказала, чтобы ты дал ей время.
Алистер улыбнулся.
— Время на что? Пожирать меня глазами?
— Значит, она вчера смотрела на тебя?
— Можно сказать и так, — засмеялся он. — Целый вечер испепеляла меня желтыми глазами, даже не моргнула ни разу.
— Прекрати, я плохо соображаю, когда ты это делаешь.
— Правда? — Он начал целовать шею, и она закрыла глаза.
— Алистер, ну пожалуйста…
Он поднял голову.
— Хорошо. Скажи, любовь моя, чего ты от меня хочешь.
— Я хочу поговорить с тобой о Мойре.
— Тогда я весь внимание.
Должно быть, он в самом деле любит ее, раз готов слушать про эту женщину в такой неподходящий момент.
— С ней плохо обращались. До того как она пришла сюда, — объяснила Изабо. — Поэтому она так ведет себя с теми, кого не знает.
— Очень прискорбно, — сказал Алистер.
— Если Мойра вчера слишком пристально смотрела на тебя, это она читала твои мысли. Она видит то, чего не могут другие.
— И сейчас тоже? — засмеялся он. — Изабо, только не говори мне, будто веришь, что старуха ясновидящая.
Но смех замер, когда он увидел серьезное лицо Изабо.
— Да, у Мойры есть этот дар. После смерти моя мать неоднократно являлась ей.
— Привидение? — Алистер не мог сдержать улыбку.
— Да. И она сообщила о приезде принца.
— Все знали о приезде твоего принца. Даже его враги.
— Но она также сказала о том дне в Гленфиннане прошлым августом, когда было поднято знамя восстания, Это был замечательный день.
Зная, насколько шотландцы суеверны, Алистер не хотел обижать Изабо насмешками, однако сам он никогда в это не поверит. Мойра пыталась лишить его присутствия духа, сверля этим безумным взглядом. К тому же сейчас у Алистера были дела поважнее.
— Изабо, мне очень жаль, что ты не хочешь, чтобы про нас узнали. Но теперь они знают, и тут ничего уж не поделаешь. Если они сохранят мне жизнь до того, как я поведу тебя к алтарю, мне хочется, чтобы ты была честной до конца.
Он улыбался с такой нежностью, что сердце у нее перевернулось. Но лежа голой на спине с таким же голым Алистером Кемпбеллом, лежащим сверху… нет, она не так представляла себе предложение о браке. По крайней мере для нее, Изабо, все было не так просто.
— Изабо, посмотри на меня, — насмешливо сказал он. — Ведь ты не колеблешься?
— Не знаю. Может быть.
Алистер нахмурился.
— Ты же не думаешь, что я лег бы с тобой, не имея намерения жениться?
— Не знаю. Возможно.
— Изабо! Ты не можешь спать с мужчиной и потом не выйти за него.
В серых глазах мелькнул вызов.
— А разве ты женился на всех женщинах, с которыми спал, Алистер Кемпбелл? Или ты хочешь уверить меня, что до сегодняшней ночи оставался девственником?
Алистер с изумлением смотрел на нее.
— Конечно, нет. — Он слегка покраснел, досадуя на себя за это. — Мне тридцать лет, Изабо. Неужели ты думаешь, что я так долго сохранял невинность?
— Я бы очень удивилась. А как насчет других твоих побед? Все отказали, когда ты просил их выйти за тебя?
— Я не делал предложения ни одной женщине, — торжественно заявил он. — Никому, кроме тебя.
— Что, у них уже были мужья, или все были проститутками? Отчего ты не хотел жениться?
— Это не твое дело, — нахмурился он.
— Но я хочу знать, — упрямо ответила Изабо. — Почему я должна выйти замуж, переспав с тобой, а другие нет?
Он погладил ее пылающую щеку, нежно провел рукой по груди. На этот раз она не стала возражать, только вздохнула и закрыла глаза.
— Потому что я люблю тебя, — сказал он. — Люблю так, как никогда и никого не любил, Изабо. Обнаружив письмо, которое ты оставила на подушке, я понял, что и ты меня любишь. Ты завладела моим сердцем и разбила его.
— Я и правда люблю тебя, — прошептала она. — Так люблю, что у меня болит вот здесь. — Она прижала ладонь к сердцу.
— Тогда отдайся мне!
— Я уже это сделала! Прошлой ночью. Или ты забыл?
— Забыл! Я никогда не забуду, что случилось прошлой ночью. До сих пор у меня ничего прекраснее не было.
Но теперь, Изабо, я прошу твоей руки…
— Я не могу! — закричала она.
— Успокойся, дорогая. — Алистер положил голову ей на грудь, а когда через какое-то время посмотрел на Изабо, в ее глазах были слезы.
— Значит, всему виной моя преданность королю. Неужели это может встать между нами?
— Да, — прошептала она. — Это и остальное.
— Твой брат Робби?
Она молча кивнула, и на подушку скатилась слезинка.
— Разве ты не знаешь, что я чувствую твою боль? — вздохнул он. — Когда ты испугана, обижена или расстроена, я чувствую это вот здесь. — Он приложил ее руку к своему сердцу.
— Я должна подумать, — сказала она. — Дай мне время.
— Хорошо. Я попытаюсь быть терпеливым.
Когда они сошли вниз, там были только Элис и Мойра. В кухне повисла настороженная тишина, но Изабо без промедления направилась к столу и взяла лепешку.
— Не ела таких вкусных лепешек с тех пор, как покинула дом, — весело сообщила она. — Их умеет печь только Элис.
Та с мешалкой стояла у большой кастрюли с овсяной кашей. На лице неодобрение.
— Тогда ешь, — сказала Элис, не поворачиваясь. — Ты сильно похудела.
Алистер сел за стол, намазал лепешку толстым слоем масла и медом, чувствуя на себе взгляд желтых глаз. Мойра стояла в углу кухни. Нелепая фигура с болезненными руками, с искривленной спиной, отчего старуха казалась на несколько дюймов ниже, чем была на самом деле. Алистер бы посочувствовал несчастной женщине, если бы не жгучая ненависть в ее глазах. Соблазнитель их Бо, еще одно преступление, в котором он повинен.
Он снова любил ее до того, как они покинули комнату. Со всей силой и нежностью, быстро поняв, что заниматься любовью или только переспать с женщиной не одно и то же. Ничто из прошлой жизни не подготовило Алистера к тем чувствам, которые обуревали его, когда он держал Изабо в объятиях. С этим не мог сравниться даже его пылкий юношеский опыт. К своему ужасу, он вдруг осознал, что его тело и сейчас реагирует на нее. Алистер поспешил направить внимание на что-нибудь другое, и один вид недоброжелательных женщин почти вернул ему спокойствие.
Изабо, сидевшая напротив, озорно улыбалась, и он подумал, не читает ли она тоже его мысли. Она впервые была в собственной одежде и прекрасно выглядела в голубом платье, которое подчеркивало цвет ее глаз и волос. Конечно, облегающие штаны делали ее весьма соблазнительной, но платье Сьюзен, которое та дала ей в Данлосси, или домотканая хламида, которую она носила до вчерашнего дня, были просто ужасными. Какое наслаждение видеть ее бодрой и веселой. Хорошо бы эти женщины сочли, что именно он завлек ее к себе в постель, и не перенесли свое неодобрение на Изабо.
Не успел Алистер подумать об этом, как она вдруг заявила:
— Прежде чем вы станете обвинять в случившемся Алистера, позвольте вам сказать. Я пошла к нему по своей воле.
Он тут совершенно ни при чем. И когда вы кого-нибудь поносите, вам нужно глядеть в мою сторону, а не в его.
Изабо опять села и молча доела лепешку. Алистер улыбнулся, тронутый ее благородным желанием защитить его от гнева угрюмой Элис и злобной Мойры. Не оставить ли ему женщин наедине? Пусть Изабо поговорит с ними, выяснит отношения. Но он не хотел уходить, опасаясь, как бы женщины не набросились на нее с упреками.
Поймав ее взгляд, Алистер снова улыбнулся.
— Похоже, сегодня будет неплохой денек. Я решил прогуляться. Не хочешь пойти со мной? — Он выжидающе смотрел на Изабо, но она покачала головой.
— Я останусь, помогу Элис и Мойре. У нас тут много дел.
Понимающе кивнув, он вышел.
День и правда выдался погожий, теплый, лето в этом году пришло на север Шотландии рано.
Оглядевшись, Алистер увидел, что Дункан и Рори вместе с несколькими фермерами работают в поле. Судя по килтам, все Макферсоны. Он хотел было предложить им свою помощь, но потом решил, что они вряд ли ее примут.
Дойдя до озера, Алистер пошел вдоль берега, густо заросшего серебристыми березами. В тех местах, где их ветки касались воды, на гладкой поверхности возникала легкая рябь. Он нашел плоский валун, покрытый зеленым мхом, и сел, дожидаясь Изабо.
Когда она появилась на пороге доме, он помахал ей.
Она тут же направилась к нему и села рядом, положив голову на согнутые колени.
— Было очень плохо? — нежно спросил он.
— Нет, они любят меня. И никогда не сделают несчастной.
— А что было хуже всего? Что я не твой муж или что я Кемпбелл?
— Плохо и то, и другое.
Он наклонился и взял ее руку.
— От одной неприятности можно легко избавиться.
— А как насчет другой?
Помолчав, Алистер сказал:
— Не знаю, что тебе на это ответить. Кроме того, что время залечивает раны.
— Но ведь это не только из-за Робби. И не только последний год. Разве ты не знаешь, что тут поносят все поколения Кемпбеллов?
— Поносят? — усмехнулся он.
— Да. Кажется, они всегда были единственными, с кем надо воевать или на кого держать обиду. Всегда. Почему ты родился Кемпбеллом? Ты мог быть Камероном или Макдональдом, тогда мы все бы тебе простили. — Изабо перебирала его пальцы, переплетая со своими, и чувствовала его изучающий взгляд. — Я знаю одно, — решительно сказала она. — Я больше не должна заходить в твою комнату и оставаться с тобой, раз мы не женаты.
— Ты хочешь спать одна? — Изабо покачала головой. — И я не хочу. Мне никто, кроме тебя, не нужен, если ты меня не хочешь, моя жизнь станет одинокой. — Алистер поднес ее руки к губам, целуя сначала одну, потом другую ладонь. — Мне понадобилось тридцать лет, чтобы тебя найти, Изабо.
Она неуверенно засмеялась.
— Ты не искал жену тридцать лет, Алистер Кемпбелл!
— Может, и не все тридцать. Но за это время я видел достаточно и понял главное. То, что мы с тобой нашли, — редкость. Я сам не ожидал найти то, что у меня было с тобой. И уверяю тебя, Изабо, я не отдам это без борьбы.
Слезы жгли ей глаза, и она отвернулась, глядя на воду.
— Ты сказал, что дашь мне время подумать, не будешь меня торопить.
— Не буду.
Глава 19
За несколько дней, проведенных в Глен-Брике, он познал то, что Изабо, должно быть, испытывала, пока оставалась в Данлосси. Но он-то не пленник, как Изабо, он не боялся кучки здешних обитателей, которые обходили его при встрече, смотрели на него с подозрением и ненавистью, внезапно прерывали разговор, бормотали вслед несколько слов по-гэльски, наверняка проклятия или обвинения.
Алистер знал, что они считают его не только убийцей их хозяина и соплеменников, но и гнусным преследователем якобитов даже после их поражения. Знают ли они о его связи с Изабо? Может, эта желтоглазая Мойра шепнула сыну и другим о последнем, самом ужасном из его грехов? Предатель, мясник, соблазнитель… Впрочем, его это не заботило. Он тут с единственной целью — убедить Изабо.
Они каждый день вместе сидели за столом, разговаривали, смеялись, но он не мог даже прикоснуться к ней, это стало для него настоящей пыткой. Большее, на что он мог рассчитывать, — это короткая прогулка вокруг дома или, когда повезет, к озеру, и украденный поцелуй.
Но ему все равно не удавалось избежать ни холодного неодобрения Элис, ни злобы Мойры, которая, похоже, была везде, куда бы он ни шел.
Вернувшись с одной из таких прогулок и увидев возле южной стены дома огромную кучу дров, они сразу все поняли. В Северной Шотландии теперь жгли дома, независимо от положения их владельцев. Достаточно было подозрения в сочувствии якобитам, чтобы замок аристократа уничтожили также, как и небольшую ферму крестьянина.
Изабо первая бросилась к дому, Алистер бежал за ней по пятам. Через боковую дверь кухни они влетели в комнату, где было полно солдат в красной форме.
Дункан яростно отбивался от двух англичан, которые, подхватив старика под руки, пытались вытащить его наружу, а Элис висла на них.
Изабо метнулась вперед, чтобы ввязаться в схватку, но Алистер успел ее поймать.
— Нет, Изабо, так дело не пойдет.
Она повернулась к нему, и он увидел в ее глазах муку.
— Пусти меня! — закричала она, отбиваясь, и неожиданно замерла.
Удивленный ее внезапной капитуляцией, Алистер проследил, куда она смотрит, и обернулся. У стены, не вмешиваясь в происходящее, стоял, капитан Джереми Херстон.
Англичанин был удивлен не меньше их. Он не ожидал подобной встречи, и она его совсем не радовала, ибо напомнила ему о весьма негостеприимном поведении Алистера в замке Данлосси.
— Кемпбелл! — невольно воскликнул он. — Что вы, черт побери, здесь делаете?
— То же самое я могу спросить у вас. — Алистер взглянул на Изабо. Она уже не сопротивлялась, но он все-таки предпочел держать ее за руку.
— Что я делаю? Выполняю свой долг.
Судя по тону, Херстон явно считал, что Алистер не может сказать этого о себе. Но тот не попался на его удочку.
— Изабо, ты уже знакома с капитаном Херстоном? — Она кивнула. — Тогда, полагаю, капитан будет рад покинуть нас, и мы пойдем наверх.
— Нет! — быстро сказала она. — Я хочу знать, что он тут делает.
— По-моему, все очевидно. Это дом якобита. У меня приказ сжечь его.
— Сжечь дом? — возмутилась Изабо. — Вы этого не сделаете!
— Вам лучше покинуть его. Или мои люди вас заставят. Вам тоже, Кемпбелл.
— Чей приказ? — спокойно поинтересовался Алистер, — Приказ майора Летбриджа. На том основании, что хозяин этой собственности виновен в измене.
— Хозяин этой собственности мертв, и вам это известно, капитан.
Тот посмотрел на Изабо.
— Возможно, хозяин и мертв, но его убеждения — нет.
Во время их разговора борьба Элис и Дункана с солдатами прекратилась. Но, когда Алистер подумал, что в комнате восстановилось относительное спокойствие, все опять испортила Элис.
— Вы не имеете права! — закричала она. — Никакого права. Убирайтесь, оставьте нас…
Дункан, понявший, что пытается сделать Алистер, обхватил жену за плечи, опасаясь, как бы она не бросилась на английского капитана.
— Уходите отсюда, — сказал им Алистер. — Предоставьте это мне.
— Предоставить вам? — еще больше разъярилась Элис. — Вы с ними в сговоре, хотите все сжечь, вы…
Алистер не обращал на нее внимания.
— Уведи ее, — тихо сказал он Дункану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29