Когда же Оливия предложила помочь, он заявил, что «маркиза не должна заниматься такой черной работой», и велел детям копать быстрее.
— Что он хочет здесь найти? — шепотом спросила у нее монахиня.
— «Королевский выкуп», — ответила Оливия.
— Здесь? — искренне удивилась женщина.
Оливия утвердительно кивнула, а монахиня, взглянув на маркиза, быстро перекрестилась.
Оливия не знала, сколько времени прошло; она то и дело поглядывала на ворота в надежде увидеть там Роберта с целым полком солдат.
Но ведь она, отдавая мальчику кольцо, даже не подумала о том, что Роберт, возможно, погиб при взрыве. Если так, то мальчик не сможет выполнить ее поручение и мужа она не дождется.
Но Оливия, как и Каллиопа, не знала, зачем ей жить без любимого мужа, без Роберта.
Тут одна из лопат наткнулась на что-то твердое, и раздался звон металла.
— Наконец-то! — воскликнул Брэдстоун. — Давайте, выкапывайте его! Выкапывайте поскорее!
Десять минут спустя Брэдстоун с помощью детей вытащил старинный сундук наверх. Он был весьма тяжелый — маркизу потребовалась помощь шестерых самых сильных мальчиков.
— Сеньор! — взмолилась монахиня. — Это, наверное, святые мощи нашего небесного покровителя или какого-нибудь другого доброго человека. Прошу вас, не оскверняйте их и не открывайте этот ящик!
— Заткнись! — рявкнул Брэдстоун.
Отогнав от сундука детей, он взял тяжелый металлический прут и с размаху ударил им по ржавому замку. Замок сразу же разлетелся на куски.
Безумный хохот маркиза огласил церковные своды — казалось, какой-то дьявольский хор запел свою богохульную песнь. Брэдстоун какое-то время не сводил глаз с сундука. Затем, подойдя к Оливии, схватил ее за руку и подтащил к своей находке.
— Открой крышку, — приказал он.
— Почему я? — спросила Оливия.
— Раз уж на нем проклятие, то я предпочитаю уступить эту честь тебе, — ответил маркиз.
Оливия смотрела на сундук как зачарованная. Потом еще раз взглянула на высеченную на надгробной плите надпись и мысленно произнесла молитву, обращаясь к Каллиопе и прося у нее прощения.
«Королевский выкуп». Одиннадцать столетий эти сокровища были сокрыты в земле, и вот теперь они лежат перед ней. Оливия дрожащими руками взялась за крышку сундука.
— Всем оставаться на местах! — раздался знакомый голос.
Оливия тут же обернулась.
— Роберт! — воскликнула она.
Он стоял у входа в храм с пистолетом в руке, а за ним — Акилес и еще несколько человек, в том числе Веллингтон.
Однако Брэдстоун, столько лет просидевший в одиночных камерах тюрем, действовал не менее быстро и вероломно, чем его бывшие сокамерники — крысы. Он рывком привлек к себе Оливию, обнял обеими руками, потом выхватил из голенища свой кинжал и приставил его к ее горлу.
— Стой на месте, Данверз! — крикнул он. — Одно движение — и я убью ее прямо у тебя на глазах!
Роберт замер. Они с Оливией смотрели друг другу в глаза. И оба прекрасно понимали: Брэдстоун, будь он сумасшедший или же в здравом уме, не задумываясь убьет всякого, кто встанет у него на пути.
Но Оливия вовсе не собиралась отдавать маркизу клад. И уж тем более не собиралась умирать от его руки. Этот человек убил ее отца, убил Орландо. Теперь ей следовало позаботиться о том, чтобы он сполна заплатил за свои преступления.
Несколько недель назад она поклялась отомстить, и вот сейчас, если только огонь в глазах Роберта о чем-то говорит, месть свершится.
Острый кинжал касался ее горла, оставляя тонкий след, но она даже не вздрогнула. Ей надо было как-нибудь отвлечь маркиза, заставить его ослабить бдительность, чтобы Роберт мог сделать выстрел.
— Отпусти ее, — сказал Роберт. — Она тебе больше не нужна.
Но Брэдстоун покачал головой и продолжал водить острием кинжала по горлу Оливии.
— Она мне очень нужна! И она заплатит мне за все! Эта шлюха предала меня и заставила пережить ад. Теперь она получит от меня в награду то же самое!
И тут прогремел выстрел. Он оказался настолько неожиданным, что все растерялись — в том числе и Роберт.
Оливия вдруг почувствовала, как Брэдстоун дернулся, и нож выпал из его руки. Не удержавшись на ногах, она упала на пол. Но, падая, все же успела взглянуть на маркиза — он смотрел на нее неподвижным взглядом. Изо рта его сочилась тоненькая струйка крови. В следующее мгновение откуда-то сверху, с клироса, раздался еще один выстрел. На сей раз пуля угодила Брэдстоуну прямо в сердце, и он замертво рухнул на пол рядом с Оливией.
Тут Роберт подбежал к ней и, прикрыв ее своим телом, закричал:
— Кто это? Кто в него стрелял?
На клиросе появилась одинокая фигура.
Это был не кто иной, как Пимм.
— Отличный выстрел, дружище! Как всегда! — крикнул Веллингтон своему другу и главе своей секретной службы.
— Черт возьми, как ты здесь оказался? — спросил Роберт, когда Пимм спустился и подошел к ним.
— Как только вы уплыли, я получил известие, что Брэдстоун жив и сотрудничает с французами. Я очень торопился, чтобы вас об этом предупредить. Адъютант командующего сообщил мне, что вы направились сюда, и я последовал за вами. Кажется, прибыл вовремя. — Он пнул носком своего изрядно поношенного сапога труп Брэдстоуна и добавил: — Такой исход даже лучше. Сэкономим казне кучу денег — не придется оплачивать дорогу и судебные издержки.
Роберт протянул Пимму руку.
— Спасибо вам, сэр, за то, что спасли жизнь моей жене.
— Твоей жене? — пробормотал Пимм. — Ты женился на этой .. на этой…
— Ведьме? — подсказал Роберт.
— Вот именно! — воскликнул Пимм. — Ты что, спятил?
— Да, окончательно, — кивнул Роберт.
Тут майор заключил Оливию в объятия и у всех на глазах крепко поцеловал.
Эпилог
Англия, 1816 год
Прошло еще четыре года, и маркиз Брэдстоун приехал в Лондон, теперь уже навсегда. Возвращение маркиза оказалось триумфальным, ибо человеком, носившим этот титул, был полковник Роберт Данверз, бывший тайный агент Веллингтона.
Будучи дальним родственником покойного маркиза, он получил этот титул в награду за свою преданную службу его величеству во время недавней войны на Пиренейском полуострове, а также за проявленный им героизм в битве при Ватерлоо.
Вместе с маркизом приехала его жена, такая же прекрасная, как и сам маркиз. По Лондону поползли слухи, что у этой женщины было весьма скандальное прошлое, и пошли разнообразные домыслы относительно того, кто она такая. Но после того как леди Финч и вдовствующая леди Брэдстоун объявили молодую леди Брэдстоун полноправной маркизой, мало кто в высшем свете осмеливался относиться к ней пренебрежительно и сомневаться в ее праве на титул.
Впрочем, маркиз с маркизой не очень-то жаловали высшее общество и предпочитали проводить время в загородном поместье со своими детьми. Поэтому лондонский особняк оказался в полном распоряжении вдовствующей маркизы. Между невесткой и свекровью была достигнута договоренность, весьма способствовавшая их примирению. В результате этой договоренности — идея принадлежала Оливии — из доходов семьи выделялись средства на то, чтобы пожилая леди могла вести образ жизни, подобающий ее положению в обществе.
Что же касается его светлости и его жены, у которых было уже четверо сыновей, то не было никаких сомнений: эта семейная пара была вполне довольна своим уединением. Кстати, ходили слухи о беременности маркизы.
— Ах, Роберт! — — Оливия оторвалась от только что полученного от леди Финч письма и с веселой улыбкой взглянула на мужа. — Вот послушай, тебе это наверняка понравится!
Роберт знал, от кого пришло письмо, поэтому смутился.
— Что же она пишет? — пробормотал он.
— До леди Финч дошли слухи о том, что мы ждем еще одного ребенка.
Роберт поежился.
— Да-да, — кивнула Оливия. — И она считает, что мне пора перебираться в отдельную комнату, подальше от твоих… «сластолюбивых поползновений»! Она утверждает, что в моем возрасте «бремя удовлетворения твоей ненасытной похоти» может свести меня в могилу.
Поднявшись с кресла, Роберт подошел к жене, выхватил у нее из рук письмо и швырнул его в камин.
— Вот что я думаю о советах леди Финч!
Оливия бросилась к камину, чтобы спасти письмо от огня, но было поздно — языки пламени уже пожирали его.
— Ну зачем ты это сделал? — спросила она с лукавой улыбкой. — Я как раз дошла до самого интересного места.
— До самого интересного?! — оживился маркиз.
Его жена захихикала.
— Она предлагает мне найти тебе любовницу!
Роберт схватил кочергу и предпринял несколько безуспешных попыток спасти обгоревшие листы бумаги.
— Почему же ты сразу не сказала? Этот совет стоит того, чтобы к нему прислушаться!
Жена ткнула его кулачком в бок, и он скорчил страдальческую гримасу. После чего оба разразились хохотом и покатились по ковру. Отдышавшись, Роберт наклонился и поцеловал Оливию. Прошло уже столько лет, у них уже четверо детей — а она по-прежнему остается для него единственной женщиной. Она была рядом с ним в последние годы войны, мужественно пережила тяготы последних сражений и отказалась покинуть его, когда Веллингтон снова призвал его на службу, чтобы в последний раз сразиться с Наполеоном — в битве при Ватерлоо.
И при каждом поцелуе — перед сражением или же у тихого домашнего очага — он как будто пробуждался к жизни, и его страсть к жене с каждым годом лишь усиливалась. Оливия Данверз, леди Брэдстоун, всегда была и навсегда останется второй половиной его сердца — и никакая любовница не сможет ему дать больше.
Она обвила руками его шею и прижалась к нему, и тела их сплелись на ковре в причудливый узор. Оливия почувствовала знакомое волнение, когда он задрал ее платье и стал поглаживать бедра. Тепло от камина приятно согревало обнаженные ноги, а руки Роберта прямо-таки обжигали.
— Ты запер дверь? — шепотом спросила она и оглянулась.
— Еще час назад, — ответил он, покусывая мочку ее уха.
— А чего же ты так долго ждал?
— Ждал, когда ты закончишь писать письмо Пимму.
— Он попросил меня расшифровать несколько посланий, перехваченных его агентом, — сказала Оливия, оправдываясь за потерянный час.
— А если бы я сделал вот так? — Он поцеловал ее грудь. — Это смогло бы убедить тебя в том, что Британская империя продержится часок без твоей лингвистической помощи?
Оливия засмеялась.
— О, ради этого я бросила бы в огонь все свои бумаги!
— Я тебе об этом когда-нибудь напомню, — сказал Роберт.
Он принялся ласкать жену, и она тихонько застонала. Потом вдруг приподнялась и стала расстегивать пуговицы на его бриджах — некоторые из них даже полетели в камин.
Роберт взглянул на жену с удивлением и спросил:
— Как я объясню это Бэббиту? — Он имел в виду своего камердинера.
— Это не мое дело, — отрезала она, стаскивая с мужа бриджи.
Он рассмеялся и стащил с Оливии платье. Затем лег на нее. и она с готовностью приняла его. Они двигались все быстрее и быстрее, и вот глаза Оливии загорелись, и в них появилось знакомое ему выражение удивления. Потом с уст ее слетел легкий вздох, и она содрогнулась, обнимая мужа в экстазе. Роберт тут же ускорил движения, и семя его излилось, когда он в последний раз вошел в нее.
По-прежнему обнимая жену, маркиз прошептал:
— Ты не перестаешь удивлять меня, любимая.
— Я так рада этому, — ответила Оливия. — Я хочу, чтобы ты свою «ненасытную похоть» всегда обращал только на меня.
— Ты всегда будешь моей единственной, — сказал он, целуя ее.
Роберт положил руку на округлившийся живот Оливии. Конечно, пока еще нельзя было почувствовать движения ребенка — слишком рано, но она уверяла мужа, что ощущает слабое биение новой жизни.
Еще один ребенок. Еще одно чудо появится в их жизни. Роберт снова поцеловал жену.
— Я хочу девочку, — прошептал он.
— Почему? — спросила она, поглаживая его руку; на пальце у нее сверкало обручальное кольцо с рубином — кольцо Каллиопы. Когда легендарный клад был найден, король Испании от имени своей страны послал это кольцо Оливии в знак признательности. Роберт молчал, и Оливия спросила:
— Что мы с тобой знаем о воспитании дочерей?
— Я хочу, чтобы у нее были твои волосы, твои глаза и твоя прекрасная улыбка, — сказал маркиз. Затем с ухмылкой добавил: — И мой характер, чтобы она не оказалась настоящей ведьмой!
Оливия с притворным недовольством заявила:
— В таком случае ты получишь еще одного сына!
Он погладил ее по волосам, привлек к себе и опять поцеловал. Когда же она еще крепче прижалась к нему — словно давала понять, что сгорает от страсти, — Роберт невольно рассмеялся.
«Да, пожалуй, она права, — подумал он. — Одной ведьмы мне вполне достаточно».
Послесловие автора
«Королевский выкуп» и трагическая история Каллиопы и Альваро, конечно, придуманы мной, но ужасные картины осады Бадахоса, к сожалению, являются историческим фактом. Потери среди британских солдат были так велики, что Веллингтон, увидев на следующее утро горы мертвых тел, зарыдал. Он также был поражен тем, какому страшному и позорному грабежу разъяренные британские солдаты подвергли этот несчастный город после захвата. В течение трех дней солдаты совершали насилия и грабежи, поджигая все, что нельзя было унести. В результате то, что должно было стать триумфальным прологом к изгнанию Наполеона с Иберийского полуострова, стало печальной главой в военной истории Великобритании.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35