РАЗИНЯ


Они вошли в большой ангар. В дальнем его углу техники собрались
вокруг громадной мерцающей приборной панели, следя за сложными
изменяющимися комбинациями вспыхивающих огоньков. У длинных столов жужжали
машины - управляемые людьми и роботами компьютеры. Стены были сплошь
увешаны картами и диаграммами.
Хастен в изумлении разглядывал все это.
Вуд рассмеялся.
- Пройдемте сюда, и я действительно покажу вам кое-что интересное.
Узнаете, не так ли?
Он указал на громоздкий прибор, окруженный молчаливыми мужчинами и
женщинами в белых халатах.
- Узнаю, - медленно ответил Хастен. - Это напоминает наш "ковш", но
он раз в двадцать больше. Что вы им ловите? Какие времена?
Он потрогал пластинчатую поверхность "ковша", затем присел на
корточки перед лицевой панелью. Крышка была закрыта, "ковш" был в
действии.
- Если бы у нас в историко-исследовательском центре был такой
аппарат!
- Теперь вы знаете, - Вуд присел рядом с ним. - Послушайте, Хастен.
Вы первый человек из вошедших, который не принадлежит к служащим
департамента. Обратили внимание на охрану? У часовых есть приказ стрелять
в любого, кто попытается прорваться без пропуска.
- Прятать это? Машину? Вы будете стрелять в...
Они выпрямились. Лицо Вуда окаменело.
- Ваш "ковш" погружается в далекое прошлое. Рим. Греция. Пыль веков,
древние манускрипты... - Вуд прикоснулся к поверхности аппарата. - Этот
"ковш" отличается от вашего. Мы охраняем его ценой нашей жизни, и не
только нашей. И знаете почему?
Хастен вопросительно уставился на него.
- Этот "ковш" предназначен не для прошлого, а... для будущего. - Вуд
пристально заглянул в глаза Хастену. - Понимаете? Для будущего.
- Вы копаетесь в будущем? Но вы же не имеете права! Это запрещено
законом, и вы знаете об этом! - Хастен отступил назад. - Если бы
Исполнительный Совет узнал об этом, они бы снесли это здание. Вы же знаете
об опасности. Берковский изложил это в своих гениальных тезисах.
Хастен помолчал, задохнувшись от возмущения, затем продолжил:
- Не могу понять, как вы можете пользоваться "ковшом"
сориентированным на будущее. Ведь получая материал из будущего, вы
автоматически вводите новые факторы в настоящее, будущее соответственно
изменяется и вы продолжаете никогда не заканчивающийся сдвиг. Вы создаете
нестабильные условия для грядущих веков. Вот почему и был принят этот
закон.
- Знаю, - кивнул Вуд.
- И вы продолжаете... - Хастен указал на персонал и техников. -
Остановитесь, ради Бога, остановитесь! Остановитесь, прежде чем не
предприняли гибельные шаги, которые невозможно исправить. Почему вы
продолжаете...
Внезапно Вуд помрачнел.
- Хорошо, Хастен. Не читайте нам лекцию. Слишком поздно; все уже
случилось. Летальный фактор уже введен в будущее в результате наших первых
экспериментов. Нам казалось мы знаем, что делаем... - он горестно взглянул
на Хастена. - Поэтому сейчас и пригласили вас сюда. Садитесь... вы
услышите все, что вас интересует.
Они сидели друг против друга за письменным столом.
Вуд сложил руки:
- Я хочу сразу перейти к делу. Вы считаетесь экспертом в исторических
исследованиях. Вы знаете намного больше об использовании временного
"ковша", чем любой смертный; вот почему мы продемонстрировали вам нашу
работу, нашу противозаконную деятельность.
- И у вас уже были неприятности?
- Масса неприятностей. И с каждой последующей попыткой вмешательства
положение становится все хуже и хуже. Мы не можем остановиться и
становимся самой преступной организацией в истории.
- Пожалуйста, начните сначала, - сказал Хастен.
- "Ковш" был разрешен Политическим Научным Советом; они хотели узнать
результаты некоторых их решений. Сначала мы протестовали, выдвигая теорию
Берковского. Но вы понимаете, эта идея гипнотизировала нас. Мы уступили, и
"ковш" был построен. Тайно, конечно.
- Мы провели наше первое погружение, послав аппарат в будущее на год
вперед. Чтобы защитить себя от действия теории Берковского, мы
экспериментировали очень осторожно. Наш "ковш" ничего не переносил,
никакие объекты, кроме фотографий, снятых с большой высоты. Пленки
возвращались к нам, мы делали увеличенные снимки и пытались оценить
обстановку.
Сначала результаты были обнадеживающие. Войн больше нет, города
растут, все выглядит лучшим. Кадры уличных сценок показывают большое
количество людей, явно довольных. Никто не суетится, никуда не спешат.
Затем мы заглянули вперед еще на пятьдесят лет. Все даже лучше:
города уменьшаются, люди не так зависят от машин, больше стало травы,
парков. Мир и покой стали обычными условиями жизни людей. Мы продолжали.
Конечно, применяя такой непрямой метод нельзя быть уверенным ни в чем, но
было очень похоже, что все прекрасно. Мы представили информацию Совету, и
они начали свое планирование. А затем случилось это.
- Что именно? - выдохнул Хастен, наклонившись вперед.
- Мы решили еще раз исследовать период, который уже один раз
сфотографировали, и послали "ковш" на сто лет вперед. Он вернулся с полной
катушкой. Наши специалисты проявили ее, и мы увидели...
Вуд умолк.
- Что?
- Все было иным. Произошли страшные изменения. Война... война и
разрушения повсюду.
Вуд содрогнулся.
- Мы ужаснулись, сразу же послали "ковш" еще раз туда, чтобы быть
абсолютно уверенными.
- И что же вы нашли на этот раз?
Кулаки Вуда сжались:
- Снова изменения, и к худшему! Руины, гигантские руины. Умирающие
вокруг люди. Руины и смерть повсюду. Шлак. Конец войны, последняя фаза.
- Понимаю, - кивнул Хастен.
- И это еще не самое худшее! Мы передали сведения Совету. Он
прекратил свою деятельность и созвал двухнедельную конференцию. Были
отменены все указы и планы, сформированные на основе наших докладов. Лишь
через месяц нас снова вызваны в Совет. Его члены хотели еще раз послать
"ковш" в тот же самый период. Мы возражали, но они настаивали. Они
утверждали, что хуже от этого не будет.
Поэтому мы снова послали "ковш"... Он вернулся, и мы прокрутили
пленку. Хастен, есть вещи, похуже войны. Вы не представляете, что мы
увидели. Там вообще не было признаков человеческой жизни. Никого, ни
единого человеческого существа!
- Все было разрушено?
- Нет. Никаких разрушений. Большие и величественные города, дороги,
здания, озера, поля. Но нет человеческой жизни: города безлюдны, все
функционирует автоматически, машины и провода целы. Но нет людей.
- Что же это было?
- Мы послали "ковш" еще дальше - он сделал пятидесятилетний скачок.
Ничего. Ничего и на этот раз. Города, дороги, здания, но людей - нет. Все
мертво. Чума, радиация или что-то, чего мы не знаем. Но что-то убило их.
Откуда оно взялось? Мы не знаем. Ведь его сначала не было, в наших первых
исследованиях. Каким-то образом мы ввели его, этот летальный фактор. Мы
внесли его своим вмешательством. Когда мы начинали, его не было. Это
сделали мы, Хастен.
Вуд уставился на него, лицо его казалось белой маской.
- Мы внесли его и теперь обязаны найти причину и избавиться от него.
- Как вы намерены это осуществить?
- Мы построили машину времени, способную перенести в будущее одного
наблюдателя. Мы хотим послать человека, чтобы он увидел, что случилось на
самом деле - фотографии не скажут всего. Нам нужно узнать больше. Когда
это появилось впервые? Как? Каковы были первые признаки? Что это? Только
получив точную информацию мы будем способны погасить этот фактор -
проследить и удалить его. Кто-то должен отправиться в будущее и выяснить,
что изменилось, когда мы начали вмешательство. Это единственный выход.
Вуд поднялся, за ним поднялся и Хастен.
- Этим человеком будете вы, - заявил Вуд. - Вы наиболее компетентный
человек. Машина времени находится снаружи, на открытой площади, тщательно
охраняемая.
Вуд подал знак. Двое солдат подошли к столу.
- Сэр?
- Идемте с нами, - распорядился Вуд. - Мы выходим на площадь,
понаблюдайте, чтобы никто не последовал за нами. - Он повернулся к
Хастену. - Вы готовы?
Хастен колебался.
- Подождите минуту. Я хотел бы ближе ознакомиться с вашей работой,
изучить, что сделано. Самому испытать машину времени? Я не готов...
Двое солдат придвинулись ближе, глядя на Вуда. Тот положил руку
Хастену на плечо.
- Извините меня, - сказал он, - у нас нет времени. Идемте со мной.
...Тьма сгущалась, то поглощая его, то отступая. Он сидел на
вращающемся кресле перед приборами управления, вытирая пот со лба. Хотел
этого Хастен или нет, но он был уже в пути, хорошо это или плохо. Вуд
кратко описал принцип управления машиной времени. Через несколько минут
после инструктажа дверь захлопнулась. Хастен осмотрелся.
Воздух был разреженный и прохладный. Некоторое время он наблюдал за
движущимся циферблатом, но от холода ему становилось не по себе. Хастен
подошел к шкафчику со снаряжением и открыл дверцу. Куртка, теплая куртка и
лучевой пистолет. Он подержал его в руке, изучая. Разнообразные
инструменты, любые приспособления и снаряжение. В тот момент, когда он
клал пистолет на место, монотонная вибрация машины внезапно прекратилась.
В течение одной ужасной секунды он словно парил в пространстве,
бесцельно дрейфуя, затем это мгновенное ощущение прошло. Солнечный свет
лился сквозь иллюминатор, освещая пол. Хастен выключил искусственное
освещение и подошел к окошку. Вуд установил приборы на сто лет вперед.
Взяв себя в руки, Хастен выглянул наружу.
Цветущий луг уходил вдаль. Голубое небо и плывущие облака. Какие-то
животные маячили вдали в тени деревьев. Он подошел к люку и, открыв его,
вышел.
Теплый солнечный свет приободрил его, ему сразу стало лучше. Теперь
он рассмотрел, что под деревьями паслись коровы. Довольно долго Хастен в
нерешительности стоял у выхода. Переносилось ли это по воздуху? Вдруг это
чума? Он потянулся и ощутил защитный шлем на плечах. Лучше его не снимать.
Хастен вернулся обратно и снова достал пистолет.
Затем проверил дверной замок, чтобы удостовериться, что во время его
отсутствия люк будет закрыт. Только после этого он ступил на траву
лужайки. Оглядевшись, он быстро направился к холму, находившемуся в
полумиле от него. Во время ходьбы установил указатель направления на своих
часах, который выведет его к машине времени, если он заблудится.
Он подошел к коровам, стоявшим под деревьями. Коровы встали и
двинулись от него прочь. Неожиданно Хастен почувствовал холодок,
пробежавший по спине: он заметил, что вымя у коров маленькие и сморщенные.
Их никто не доил.
Достигнув вершины холма, он остановился и поднял бинокль. Перед ним
расстилалось однообразное без всяких ориентиров пространство - сплошные
зеленые поля. Насколько мог видеть взгляд, ничего больше. Повернувшись в
другую сторону, Хастен снова взглянул в бинокль.
На этот раз он застыл.
Далеко на горизонте, слева, высились смутные очертания города. Он
опустил бинокль и закрепил завязки тяжелых башмаков. Затем широкими шагами
начал спускаться с холма - ему предстоял долгий путь. Хастен прошел не
более двадцати минут, он увидел бабочек. Они внезапно поднялись в
нескольких ярдах перед ним, порхая в солнечном свете. Не отрывая от них
взгляда, он остановился, чтобы передохнуть.
Хастен никогда не видел таких больших бабочек. Красные и голубые, с
желтыми и зелеными пятнами... Возможно, они улетели из какого-нибудь
большого зоопарка и одичали, после того как человек сошел со сцены. Они
поднимались все выше и выше.
Не обратив на него никакого внимания, они взяли курс на далекие шпили
города. Через мгновение они уже исчезли.
Хастен снова двинулся вперед. Трудно было представить себе гибель
человека в таких условиях: бабочки, трава и коровы в тени деревьев. Какой
благостный и дивный мир остался без человека!
Вдруг одна из отставших бабочек мелькнула у него перед глазами,
взлетев с травы. Он автоматически поднял руку, пытаясь ее поймать. Бабочка
атаковала его ладонь. Он засмеялся...
Внезапно адская боль пронзила его; Хастен упал на колени, он
задыхался, его рвало. Боль разливалась по всему телу. Голова закружилась,
и он закрыл глаза.
Когда Хастен наконец очнулся, бабочка уже улетела. Пролежав некоторое
время в траве, он медленно сел и, пошатываясь, встал на ноги. Разрезав
рукав рубахи, Хастен осмотрел себя. Рука сильно распухла и словно налилась
свинцом, кожа почернела. Оторвав от нее взгляд, Хастен всмотрелся в
далекий город. Бабочки улетели в том направлении.
Хастен быстро зашагал обратно к машине времени. Он добрался до нее
как раз перед заходом солнца. Люк открылся от его прикосновения и он
очутился внутри.
Приложив бальзам из аптечки к ране и перевязав руку, Хастен уселся на
вращающееся кресло, размышляя. Фактически, это случайный маленький укус. А
если, весь рой...
Он подождал, пока солнце совсем село и непроглядная тьма окутала
землю. Ночью все пчелы и бабочки обычно спят; или, по меньшей мере, те,
которых он знал, так поступали.
Надо использовать этот шанс.
Его рука все еще болела. Бальзам не помог, он чувствовал
головокружение, а во рту был привкус, как при приступе малярии.
Прежде чем выйти, он открыл шкафчик и пересмотрел все содержимое.
Проверив лучевой пистолет, Хастен отложил его в сторону. Через мгновение
он нашел то, что искал - паяльную лампу и фонарь. Положив все остальные
вещи обратно, он выпрямился.
Теперь он был готов, по крайней мере ему так казалось.
1 2