Заметив это, мои новые друзья начали проявлять беспокойство. Они считали, что такого со мной еще не было. То есть в конце концов я всегда находил нужный выход, но каждый раз это было делом чистого случая. Но они не знали этого, тревожились за мое состояние, и самый зоркий из них временами подглядывал за мной из-за крайней палатки.
- Ну как он там? - с надеждой спрашивали они своего разведчика.
- Все еще думает, - сокрушаясь отвечал разведчик. До моего сознания долетал дружный общий вздох и возмущенный голос Пыпина:
- Вот бездельник! А еще требует от других.
Потом потянулся четвертый час, и вдруг я понял, что на этот раз случай решил меня обойти и мне так и не удастся найти удачный выход из нашего прямо-таки катастрофического положения.
Это открытие так поразило меня, что я на время забыл о беде, постигшей наш лагерь. И отвлекся. И вдруг сообразил, что все это время моя спина опиралась не на мягкий песок смерча, а на нечто жесткое, твердое.
Я обернулся и сунул руку в песчаный столб. Мои пальцы уперлись в прохладный гладкий металл. Я копнул глубже, и вдруг на меня сверху обрушились потоки песка.
Я живо вскочил, отбежал в сторону и, отряхнувшись, увидел перед собой космический корабль. Он возвышался надо мной, точно гигантская шариковая ручка. Его сверкающее острие было нацелено в самый центр неба.
Первым делом мне в голову пришло, что это "Союз" или "Аполлон", опустившийся каким-то образом в Сахаре и почему-то брошенный экипажем. Но тут же я понял, что наши современные космические корабли тут ни при чем. Для того чтобы такую громаду занесло песком, нужны многие века. Значит, передо мной находился звездолет, на котором еще летали древние египтяне. Мне стало грустно, когда я понял, что сделал археологическую находку века. Ну просто не было никакой возможности остаться скромным.
Но вдруг, обходя корабль, я, к своей радости, увидел надпись:
"СКРОМНЯГА"
порт приписки планета Скромная.
Однако радость моя длилась недолго. Я быстро понял, что угодил в еще большую неприятность, явившись первым человеком, обнаружившим следы космических пришельцев, некогда посетивших нашу планету.
Мне стало не по себе, когда я представил, какая новая слава ждет меня, если мы не погибнем от жажды в песках. И будь я один, я, наверное, выбрал бы последнее. Потому что такого бремени славы мне уже ни за что не выдержать. И пусть уж обо мне просто говорят: "А, это тот самый Иван Иванович, который полвека плавал юнгой из Новороссийска в Туапсе?"
Но в конце концов мне пришлось смириться с неизбежностью славы. Покончив с размышлениями, я заметил, что вокруг меня происходит что-то странное. В воздухе передвигались сами по себе чьи-то начищенные медные пуговицы, отделенные от костюма и обшитые серебристым галуном рукава и штанины с позолоченными лампасами. Так же сам по себе бегал по песку беспризорный лакированный сапог, а на уровне моего плеча плавал, потряхивая густыми кистями, роскошный генеральский эполет.
А затем кто-то невидимый взволнованно воскликнул:
- Он, кажется, нас обнаружил?
- Ничего себе кажется! Он ни много ни мало откопал наш корабль! - ответил кто-то другой, невидимый, с эполетом.
- Все же кому-то из нас придется себя пересилить и вступить с землянином в контакт, - грустно сказали из района пуговиц.
- Капитан! Видимо, сделаешь это ты. Тебе терять уже нечего, - сказал лакированный сапог.
- Почему мне терять нечего? Думаете, если меня назначили капитаном корабля, значит, я совсем уже конченый? - обиженно ответил эполет.
Я не стал ждать, что будет дальше, потому что невидимки могли торговаться между собой и день, и два, а у нас уже не было времени, и схватил проплывавшую мимо меня пуговицу.
- Он случайно взял мою пуговицу! - закричал невидимка и дернулся, пытаясь освободиться.
Под моими пальцами затрещала ткань. Но я еще крепче вцепился в пуговицу невидимки.
- Сейчас же отпустите меня! - потребовал невидимка. - Вы порвете мой простенький мундир, который стоит целое состояние.
- Отпущу, если скажете, кто вы, - пообещал я, по-прежнему держась за пуговицу.
- Я не могу вступить с вами в контакт. Мне кое-что мешает, - ответил невидимка. Я возразил:
- Вы уже вступили. Мы уже обменялись с вами репликами. С вашей стороны их было даже две.
Мой невольный собеседник помолчал и растерянно согласился:
- Пожалуй, вы правы. Я даже не заметил, как вступил. Значит, я хуже всех в экипаже. Так и войду в историю своей страны, как человек, первый заговоривший с землянином. - Невидимка всхлипнул, затем тяжело вздохнул и сказал: - Ну, ладно, теперь мне все равно пропадать. Так что вы хотели узнать: кто мы и откуда? Мы - жители планеты Скромной из созвездия Простецкого-Свойского. Прилетели к вам с единственной, вполне понятной целью: установить контакт с вашей цивилизацией. Если, разумеется, кто-нибудь из членов экипажа окончательно потеряет к себе уважение.
- Что же выходит? Вы такие гордые? И считаете ниже своего достоинства вступать с нами в контакт? - спросил я, не сумев скрыть своего возмущения.
Среди невидимок началась невероятная паника. Рукава, штанины, сапог, пуговицы, пряжки ремней и эполет заметались вокруг меня.
- Что вы? Что вы? Как смели так подумать, совершенно не зная нас? Мы же совсем наоборот! - закричали невидимки в один голос.
- Тогда я ничего не понимаю, что происходит со мной, если верить другим, кстати, очень редко, - сказал я. - О таинственных причинах, мешающих вам контактировать с нами, мы побеседуем потом. А сейчас вы должны мне помочь спасти нашу экспедицию.
И я поведал пришельцам о нашей беде. Мой рассказ вызвал среди них и сочувствие, и растерянность.
- Мы очень опечалены вашей судьбой, - сказал эполет. - Но... но помочь вам не сможем.
- Да что вам мешает, в конце-то концов? - вскричал я, теряя терпение.
- Наша скромность, - кротко ответил эполет. Мне показалось, что меня подвел мой тонкий слух.
Я слышал впервые, чтобы скромность была препятствием для свершения добрых дел.
- Да, да, помочь вам мешает скромность, - подтвердил эполет, видя мое смятение. - Мы вас спасем, а потом все станут указывать пальцем на нас и говорить друг другу; "Вот они, нескромные люди! Им очень хотелось отличиться, и для этого они спасли землян. Полюбуйтесь на них!" А мы между тем соревнуемся за звание самого скромного.
- Так вот в чем дело! - сказал я. - Да, на вас будут указывать пальцем, но только по другому поводу. "Это те, кто не шевельнул даже мизинцем, чтобы спасти землян", - вот что тогда скажут люди.
Я услышал легкий шорох. Это озадаченные пришельцы терли затылки.
- А пожалуй, он прав, - пробормотал эполет, командир корабля.
- Вот это влипли в историю, - добавил тот, кого я держал за пуговицу.
- Мы влипли еще в тот день, когда отправились в это путешествие, - сказал с горькой усмешкой пришелец с лампасом. - И теперь от хорошего поступка не отвертишься, как ни хитри.
- Ну, а если так, то мы поможем, землянин, и тебе и твоим друзьям, произнес командир, приняв решение. - Только одно условие: никаких благодарностей. Этого нам не перенести. Мы погибнем от сильного приступа смущения.
Это мне было знакомо. Я и сам однажды едва не погиб от смертельной дозы похвал, когда все газеты мира посвятили свои номера моему скромному юбилею. В тот день число моих приключений перевалило за тысячу. Что тут началось! На меня обрушился небывалый ураган восхищения, и меня спасли лишь железное здоровье и привычка к самым невероятным испытаниям.
Вспомнив этот трагический случай, я торжественно поклялся пришельцам предать их добрый поступок сиюжеминутному забвению.
- И было бы еще лучше, если бы вы, больше того, отплатили нам какой-нибудь самой черной неблагодарностью, - мечтательно добавил пришелец, обутый в сапог.
- Вот этого я обещать не могу, - искренне признался я. - Мы всего лишь слабые люди, и то, чего просите вы, нам, пожалуй, не по силам.
Мои открытые, честные слова немножко расстроили инопланетян и вместе с тем тронули своим благородством.
- Итак, что мы должны сделать? - с отчаянным весельем спросил командир корабля.
Я тут же составил план наших совместных действий. При этом пришлось мне, щадя застенчивый нрав пришельцев, отказаться от очень интересных и сложных, а потому чреватых славой путей. И все же, несмотря на безыскусную простоту, план мой, как утверждали потом очевидцы, якобы не был лишен изящного остроумия.
Пока пришельцы готовили к взлету свое космическое судно, я позвал своих товарищей по несчастью, которые все это время, волнуясь, ждали рождения моей спасительной идеи, а потом отвел в сторону Машу Фырову и сказал:
- Я прошу тебя, как умную девочку, если Толе вздумается вызвать землетрясение или навлечь другую опасность на лагерь, скажи ему, что это нехорошо.
- Я обещаю! Он больше не будет, - серьезно ответила девочка.
И я, несколько успокоившись, вернулся на стоянку корабля. Его двигатели уже были запущены, уже урчали на малых оборотах, а экипаж ждал меня, высунувшись в иллюминаторы. То есть в иллюминаторах виднелись блестящие пуговицы, козырек фуражки, украшенный золотыми листьями, и расшитые обшлага, а сапог стоял у раскрытого люка и нетерпеливо покачивался с каблука на носок.
Я вступил на борт корабля, вытер о половичок ноги и захлопнул за собой люк.
- Эх, пропадать, так пропадать! - произнес командир, нажимая на газ.
И наша экспедиция отправилась в космос на поиски воды.
"Скромняга" стремительно входил в верхние слои атмосферы. А внизу напутственно махали те, кого мы должны были спасти от жажды. Я машинально обвел оставшихся взглядом и вдруг заметил, что среди них недостает Пыпина. Мне показалось, что я ошибся. Потому что Толик остался в лагере. А он-то как раз больше всего интересовал старого хулигана. И я даже подумал, что зря не взял мальчика с собой и оставил, можно сказать, один на один с пагубным влиянием искусителя. Кто знает, хватит ли у отличницы Маши опыта и душевных сил для дуэли с таким матерым хулиганом?
"Скромняга" между тем углублялся в космическое пространство. Весело гудели машины корабля. Пуговицы, сапог, рукава и лампасы деловито сновали по отсекам судна. Эполет командира сосредоточенно висел над пультом управления в рубке пилота.
И вдруг я увидел в углу кают-компании загадочную личность. Она сидела на корточках и прикрывалась листком бумаги, на котором было начертано безобразными каракулями:
СЕБЯЛЮБЕЦ
Решив, что передо мной незнакомый мне инопланетянин, я шепотом спросил у командира:
- Как такой откровенный себялюбец мог попасть в ваш экипаж?
- Если бы он был наш земляк, - мечтательно вздохнул командир, - тогда бы мы не знали забот, переложив все нескромные дела на его плечи. Но, к сожалению, этот человек - наш пассажир. Он пришел в ваше короткое отсутствие и, сказав, что ему с нами по пути, попросился на борт звездолета.
- Но мы еще сами не знаем, куда летим. Нам только известно - зачем! сказал я, ничего не понимая.
- Я тоже об этом подумал. Но скромность помешала мне спросить, почему ему так хочется проникнуть на наш корабль.
И все же я не утерпел и подошел к пассажиру.
- Не сочтите меня навязчивым. Но меня просто разрывает любопытство. Кто вы? - спросил я как можно повежливей.
- Не скажу! - грубо ответил незнакомец, подозрительно знакомым голосом.
- Извините еще раз, - сказал я. - Но по-моему, у вас каким-то образом оказались футболка и джинсы некоего Пыпина. Вы не находите, что это так?
Незнакомец смешался, но затем нахально произнес:
- Нет, не нахожу. Потому что мало что вам может показаться.
Наверное, его тайна так бы и осталась нераскрытой, но в это время в иллюминатор влетел рентгеновский луч какой-то далекой звезды и высветил внутренний мир пассажира. И я сразу узнал человека, с которым боролся уже пятьдесят лет.
- Пыпин! - изумленно воскликнул я. - Что вы делаете здесь?
- Везу себя к воде. Очень желаю пить! - вызывающе ответил Пыпин.
- Остальным тоже хочется пить.) Однако они терпеливо ждут нашего возвращения, - сказал я, стараясь говорить ясно и доходчиво.
- А мне до других дела нет, - отрезал Пыпин. - Вот я и проник на корабль под маской Себялюбца. Все будут искать хулигана. А я - Себялюбец! И еще и Циник! И отъявленный Индивидуалист!
Он потряс меня столь откровенным признанием. Я знал, что за моим вторым "я" числится масса недостатков. Но чтобы он ими гордился, этого я от него никак не ждал.
- Я знаю, - пробурчал Пыпин, - это ты специально отличницу привел. Думаешь, я не узнал? Это она спит в вертолете. Сам-то управиться не можешь, вот и в помощь привел.
- Ох, Пыпин, Пыпин! - сказал я с упреком.
- А ты бы помалкивал!.. Сам бросил меня... тогда на пирсе... как сироту, сварливо напомнил Пыпин.
- Одна-единственная ошибка. Нельзя же за нее все время корить, - прошептал я, краснея.
- А я буду! Мне это выгодно, - отрезал Пыпин.
Мы уже несколько минут рыскали по космосу в поисках питья. Однако первое время нам попадались только отдельные молекулы воды. Я ловил их сачком, высунувшись из люка, и складывал в посуду. Молекул было так мало, что нам еле удалось набрать небольшой стакан. Да в тот, стоило нам отвернуться, сейчас же выпил себялюбивый хулиган.
Но главной целью нашей охоты была комета, вернее, ее хвост, собранный из кусков льда. И искать редкое космическое тело предстояло мне, потому что никто из пришельцев ни за что бы не признался, что первым увидел комету. Поэтому я зорко всматривался в скопище звезд, надеясь только на себя. И в конце концов мое старание было вознаграждено. Совершенно неожиданно почти перед нашим носом появилась комета.
Это был отличный экземпляр, украшенный длинным роскошным хвостом. Комета выскочила из созвездия Пегаса и прытко бросилась к созвездию Ящерицы.
- Я! Я, так и быть, первым вижу комету! Держите ее! - закричал я что было мочи.
Теперь пришельцы не боялись признаться, что тоже видят комету. Командир развернул корабль и, прибавив газу, направил его вдогонку за небесной бегуньей.
Но комета оказалась на редкость резвой. Расстояние между нами, вместо того чтобы сокращаться, катастрофически росло, хотя командир выжимал из "Скромняги" все силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26