Там стояли еще двое, отрезав путь для отступления. Клинок киммерийца свистнул, выскользнув из ножен. Ордо, держа свой меч наготове, повернулся к заходившим сзади.
– В сторону! – крикнул Конан троице. – Вы можете найти для себя добычу полегче.
– О втором ничего не говорили, – растерянно произнес стоявший слева от Конана. Его крысиное личико подергивалось. Стоявший справа, блеснув на солнце бритой макушкой, сделал неопределенный жест мечом. – Одного без другого никак не уделать?
– У нас вы можете найти только свою смерть, – продолжил Конан. Он обернул свою левую руку плащом.
Бородач – очевидно, лидер – приказал: «Убейте их!» – и его меч нацелился в живот киммерийцу. С кошачьей грацией Конан отступил в сторону. Оружие бородатого запуталось в развевавшемся плаще, и правая нога Конана с чмоканьем вошла главарю в пах. Одновременно киммериец отвел в сторону выпад бритоголового.
Ловя ртом воздух, главный попытался распрямиться, но Конан развернулся на одной ноге и левым сапогом заехал ему в ухо, опрокинув его под ноги крысолицему.
Бритоголовый погиб, засмотревшись на лежащих. Меч Конана разрубил ему горло. Он медленно опустился на колени и ткнулся лицом в мостовую, залив ее кровью. Поднявшись на ноги, крысолицый попробовал нанести удар сверху, но клинок Конана звякнул, остановив движение меча. Широким круговым движением Конан отвел оружие противника в сторону и вниз, и его меч скользнул вдоль руки нападавшего. Прямо в грудь.
Быстрый удар ноги рядом с мечом – и второе тело распростерлось на камнях. Конан развернулся и оказался лицом к лицу с побагровевшим от ярости главарем. Конан еще не успел развернуться полностью, а тот уже нанес размашистый удар. К его изумлению, киммериец присел на корточки, и его меч прочертил кровавый след на животе противника. Высокий завизжал и, бросив меч, безуспешно попытался засунуть внутренности назад. Он умер еще до того, как упал.
Конан повернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Ордо обезглавил своего второго оппонента. Голова покатилась по мостовой. Ордо посмотрел Конану в лицо, кровь катилась из раны на его груди и из другой, поменьше, на лбу.
– Я становлюсь слишком стар для этого, киммериец.
– Брось. Ты это постоянно твердишь. – Конан принялся обыскивать карианы убитых им людей.
Ордо настаивал:
– Это правда. Если бы они не раздумывали, а сразу кинулись бы на нас, у них был бы неплохой шанс покрошить нас на куски. Мои двое и так чуть не лишили меня наследства. Нет, я слишком стар для таких развлечений.
Конан выпрямился и подбросил на ладони несколько золотых марок.
– Может быть, они вели себя глупо, но их наняли прикончить одного из нас. Кто-то не пожалел для этого десять полновесных золотых. – Он кивнул в сторону убитых Ордо. – Проверь их, и ты обнаружишь, что у каждого есть парочка монет.
Кряхтя, Ордо согнулся и обыскал тела. Вскоре он распрямился и, сжав в руке четыре марки, задумчиво произнес.
– Клянусь Митрой! Интересно, кто бы это мог заплатить десять золотых за кого-нибудь из нас? А ведь они не ожидали встретить двоих.
Из переулка вышел какой-то малолетний здешний обитатель. Увидев тела, он с отчаянным криком бросился прочь.
– Ну ладно, пойдем продолжим наш разговор у Тестис, предложил Конан, – пока здесь у нас не появились зрители. Это обязательно окажется тот самый единственный день, когда городская стража вышла на обход.
До трактира было рукой подать, но, очевидно, здесь никто ничего не слышал, только Керин одарила их взглядом. В эти утренние часы народу было еще очень немного, и поэтому стояла необычная тишина.
– Ордо, – спросила Керин. – Что у тебя с рукой?
– Упал, порезался о битый кувшин, – со слабой улыбкой объяснил Ордо. Она косо взглянула на него, вышла и вернулась с чистой тряпкой и кувшином вина. Открыв пробку, она щедро полила вином рану.
– Нет! – обреченно воскликнул Ордо и выхватил кувшин.
– Но это же не настолько больно, – улыбнулась Керин.
– Совсем не больно, – промычал Ордо. – Но это не лучший способ использования вина. – Он запрокинул голову присосавшись к горлышку и свободной рукой пресекая все попытки Керин вернуть кувшин. Когда Ордо перевел наконец дыхание, остатков вина едва хватило, чтобы смочить тряпку. Керин промокнула ею его рану.
– Держись, Ордо, – подбодрила его она. – Сейчас я принесу еще вина.
На другом конце зала Конан заметил незнакомое лицо. Красивый юноша в богато вышитой красной бархатной тунике сидел за боковым столиком и разговаривал с Гракусом, невысоким чернявым скульптором, которого часто можно было видеть в компании Стефано.
В Конане после сегодняшних событий проснулась осторожность. Он обратился к Керин.
– Этот мужчина, – спросил он, – ну вон тот, который говорит с Гракусом. Кто он? Что-то слишком хорошо он одет для художника.
– Никакой он не художник, – фыркнула девушка. – Педераст и никчемный человечишка. Говорят, что он остроумен, но я так не считаю. Иногда ему приходит в голову поразить нас своим великолепием.
– По-твоему, это он? – спросил Ордо.
Конан пожал плечами.
– Он, или кто-нибудь другой.
– Клянусь Эребусом, Конан. Я слишком стар для этого.
– О чем это вы говорите? – вступила в разговор Керин. – А, лучше мне и не знать об этом. – Она встала и потянула Ордо за собой, как медведя на поводке. – Твоя рана нуждается в особом лечении. И не говори мне, пожалуйста, ничего о битом кувшине.
– Как только я вернусь, – крикнул, обернувшись, Ордо, – мы начнем подыскивать себе людей. На деньги врага, неплохо, правда?
– Согласен, – крикнул в ответ Конан. – А я пойду достану тот меч. За него можно получить еще пару-тройку монет.
У себя в комнате киммериец приподнял половицу и вытащил меч с волнистым лезвием. В тусклом свете блеснула серебром гравировка. Конан почувствовал, как от меча исходит ощущение темной злобы. Он взял плащ и завернул в него клинок. Ему было неприятно держать его в руках, от этого его начинало мутить.
Конан начал спускаться по лестнице и увидел, что у ее подножия его ждет тот самый человек в красной тунике, закативший глаза, утопив свой нос в благовониях. Но острый взгляд Конана заметил, насколько потертой была рукоять его меча, и что на руках его были мозоли от постоянного обращения с оружием. Киммериец решил пройти мимо.
– Секундочку, пожалуйста, – сказал юноша. – Меня зовут Деметр. Я собираю мечи старых мастеров. До меня дошел слух, что у тебя есть такой меч, и ты хочешь его продать.
– Ни разу никому не говорил, что он древний, пробурчал под нос Конан. Собеседник ему не нравился. Было в нем что-то змеиное. Словно ему ничего не стоит улыбаться и жать руки, в то же время направляя кинжал в твое сердце. Но Конан решил посмотреть, что из всего этого выйдет.
– Возможно, я действительно ошибся, называя меч древним, – без запинки ответил Деметр. – Если так, то он мне не нужен. Но если это действительно старый меч, то я могу дать за него хорошую цену. – Он указал на сверток в руках киммерийца. – Он у тебя здесь?
Конан размотал плащ и взял меч в руку.
– Вот он, – произнеся это, он остановился, увидев, что Деметр отскочил назад, схватившись за оружие. Киммериец подбросил меч и протянул его рукоятью вперед. – Может, желаете проверить, как он сидит в руке?
– Нет, – слабым голосом отказался юноша. – Я вижу, что это то, что мне нужно.
Побелевшие губы собеседника навели Конана на мысль, что его клиент боится этого меча. Что за ерунда! Киммериец положил меч на ближайший стол. Почему-то и ему тоже было не по себе, когда он держал меч в руках. Странно.
Деметру, похоже, стало легче. Он посмотрел на лежащий меч, сглотнул и спросил:
– Нет ли у него особых свойств? Магических?
Конан отрицательно покачал головой.
– Если и есть, то я об этом ничего не знаю.
– Конечно, за магический меч можно было запросить намного больше, но ведь наличие магии можно легко доказать.
– И сколько ты предлагаешь?
– Три золотых марки, – быстро ответил Деметр.
Киммериец растерянно мигнул. Он пока что думал в серебре. Но если меч так уж нужен этому юноше, можно поторговаться.
– За столь древний меч, – заявил он, – многие собиратели с радостью заплатят и двадцать!
Деметр растерянно взглянул на него.
– Я…
У меня с собой нет столько.
Конан был потрясен. Деметр даже не пытался сбить цену! Неужели меч принадлежал какому-то легендарному королю? Опытным взглядом он оценил усеянный аметистами браслет в пятьдесят золотых марок, а рубиновую булавку в сто. Похоже, у этого юноши денег куры не клюют.
– Я могу подождать, – начал было Конан, но Деметр сорвал браслет с руки и сунул его киммерийцу.
– Возьми его, – молил он. – Я не могу позволить, чтобы кто-нибудь мог перекупить этот меч, пока я хожу за деньгами. Браслет стоит больше двадцати марок, уверяю тебя. Только дай мне вместе с мечом и плащ, ведь не могу же я нести его по улицам в обнаженном виде!
– Меч и плащ – твои! – провозгласил Конан, обменяв их на браслет. Сердце его ликовало. Вот он, его отряд! Шестьдесят крон – это человек сорок!
– Позволь только спросить, – добавил он, – чем этот клинок так замечателен? Может быть, он принадлежал королю? Или герою стародавних времен?
Деметр осторожно заворачивал меч в плащ – так осторожно, отметил Конан, словно у него в руках было опасное животное. Услышав эти слова, он поднял голову.
– Как тебя зовут?
– Конан.
– Ты прав, Конан. Это меч короля. Можно даже сказать, что это меч самого Брагораса, – и он рассмеялся, будто сказал что-то очень веселое. Смеясь, он взял меч в руки и исчез в дверях.

Глава 7

Албанус остановился у дверей, засмотревшись на Суларию, сидевшую перед большим зеркалом. Грубый меховой сверток у него под мышкой нарушал общее великолепие комнаты. Халат на Суларии позволял видеть ее белоснежные плечи. Рабыня расчесывала золото ее волос. Заметив Албануса, Сулария приспустила халат, позволяя ему увидеть в зеркале ее безупречную грудь. Лорд щелкнул пальцами. Рабыня повернулась и, подчинившись жесту хозяина, покинула комнату.
– Ты принес мне подарок? – спросила женщина. – Он очень странно завернут, если хочешь услышать мое мнение.
Она всмотрелась в свое лицо и легким движением кисточки добавила румян на скулы.
Лорд рассмеялся.
– Нет, это не для тебя. Это меч бедняги Мелиуса.
Сняв с шеи висевший на золотой цепи ключ, он открыл им большой лакированный сундук, сложным образом повернув его сначала в одну, потом в другую сторону. Если ошибиться при этом, объяснил он Суларии, то сложная система воздуходувок и мехов метнет в лицо открывающему отравленные дротики.
Откинув крышку, Албанус с величайшей осторожностью уложил меч на подготовленное для него место. Плащ он презрительно отбросил в сторону. Здесь, в этом сундуке, лежали переплетенные в кожу девственниц и завернутые в шелка тома древнего Ахерона. Здесь же находились и наиболее важные магические инструменты. Пальцы хозяина на мгновение задержались на скрученных в трубку кусках пергамента. Эти наброски и картины с портретами Гариана, хоть они и не имели никакого магического значения, играли важную роль в его плане. На почетном месте, на шелковой подушечке покоился хрустальный шар глубокого синего цвета. Внутри него вспыхивали и гасли серебристые огоньки.
Сбросив халат на пол, Сулария подошла к нему сзади. Быстрыми движениями языка облизывая губы, она спросила:
– Неужели это тот самый меч, который убил столь многих? Не слишком ли он опасен? Может, лучше его уничтожить?
– Он для этого слишком ценен, – ответил хозяин. – Если бы я знал раньше то, что узнал сейчас, я бы ни за что не позволил никому к нему прикоснуться. Особенно – идиоту Мелиусу. Мне помогли эти руны, что идут вдоль лезвия. Книги открыли наконец секрет.
– Но как Мелиус смог убить столь многих?
– При изготовлении меча в сталь клинка были заключены сущности шести мастеров. – Он любовно провел пальцами по мечу, ощущая заключенную в нем силу. Эта мощь будет его мощью. Сила более могучая, чем могут представить себе простые смертные, власть значительно более крепкая, чем власть всех земных правителей. – От этого и произрастает безумие.
Он наклонился, чтобы взять меч за рукоять, но вовремя остановился.
– Достаточно одной и той же руке трижды взять клинок и использовать его, как разум обладателя меча заражается болью безумия. Руби – и тебе станет легче. Круши! Бей! – Он перешел на крик.
Опомнившись, он посмотрел на Суларию и увидел, что она смотрит на его руки со страхом.
– Сколько уже раз ты брал его в руки? – прошептала она.
Он рассмеялся и убрал руку. Вместо этого он взял хрустальную сферу, коснувшись ее осторожно и нежно. Он обращался с ней как со святыней, хотя знал, что вряд ли есть в мире сила, способная отбить хотя бы осколок от этого хрупкого на вид предмета.
– Тебя пугает меч? – спросил он мягко. Его твердый взор пронзал глубины хрустальной синевы. – Вот чего стоит бояться. С ее помощью можно управлять – демоном? богом? существом такой мощи и силы, что даже мои древние тома говорят от них лишь намеками, полными почтения и страха.
И он будет властелином этой силы – силы, которой никогда не обладать земным королям. От этой мысли всколыхнулось сердце. Он ни разу еще не осмеливался совершить ритуал, поскольку в нем имелась опасность. Простой смертный мог оказаться игрушкой во власти бессмертного существа, утратить свою сущность, быть уничтоженным. Но разве сам они не был потомком легендарного Брагораса, древнего короля-героя, зарубившего дракона Ксутаркана и ввергшего демона Даргона в пучины Западного моря?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25