Он все говорил, говорил, уверенный в своих обвинениях.
Я его больше не слушал. Я вновь оказался в лабиринте. Теперь у Драве был только один салон. Я сам, собственными руками, уничтожил второй.
Я бы мог попробовать рассказать правду, но у меня не было никакого желания это делать. Как заставить их принять эту правду? Кошмары — личное дело каждого, и человек становится смешным, пробуя пересказать их людям. С ними надо просто жить, просто жить…
Я сидел и думал о голубой птице в серебряной клетке, которая теперь раскачивалась над кроваткой девочки. Я вышел из тюрьмы только для того, чтобы купить эту игрушку. Это символ! Меня снова посадят в клетку. Если только мадам Драве, узнав о моем аресте…
— Скажите, господин комиссар…
Очевидно, я прервал его в самый разгар разглагольствований.
Он был просто ошарашен, когда вдруг понял, что я даже не слушал его.
— Что?
— Скажите, пожалуйста, как зовут мадам Драве?
Он посмотрел на меня, на инспектора, затем наконец на лист бумаги, который лежал перед ним на столе, и бросил сварливо:
— Марта.
— Спасибо.
Отныне мне оставалось только молчание.
Последнее слово за Мартой. Она должна решать.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11