Бедная моя девочка… Хватит двух дней, чтобы ее не стало… Вы не представляете, что там за правила. Как может ребенок справиться с такой опасной ситуацией?! Да еще в период полового созревания, когда гормоны буквально корежат организм и дети становятся невменяемыми?
— Неужели в этом секторе дети могут распоряжаться собственной жизнью?
— Все благодаря комитету по защите свободы личности! «Каждый вправе поступать, как хочет, если его действия не противоречат морали. Каждый человек вправе распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению» и прочая чушь! Человек! Но не ребенок!
— Подождите, но тогда, может быть, вы излишне драматизируете ситуацию, господин Грим? Если ваша жена сочла, что Анабеллу можно отпустить… Вообще она, — Скальд подбирал слова, — она производит впечатление нормальной женщины? Нет, ну, если отвлечься от личных обид?
— Производит, — скрипнул зубами мужчина. — Еще какое.
— Понятно. Вам известен точный адрес, по которому отправилась ваша дочь?
Грим заерзал на месте. Взгляд у него стал жалобным, как у голодной собаки.
— Я боюсь, вы мне откажете, господин детектив… Я небогатый человек… Это очень далеко…
— Где?
— В восьмом секторе…
— Как вы узнали?
— Подкупил охрану в доме Мюлли — это моя бывшая — и основательно пошарил в комнатах Анабеллы. А что я должен был делать? Девочка моя… Такая умная, тонкая… Конечно, ей не составило никакого труда выиграть конкурс. Но как она могла попасться на эту удочку? На эти дешевые россказни? Понятно, что не алмазы ее соблазнили — Мюлли вышла замуж за богача-крючкотвора, адвоката, что ли… Дочку привлекла эта легенда, девочки так склонны к романтике. Вот послушайте: «Его высокий шлем, усыпанный алмазами, сверкал, как солнце; полы черного плаща развевались, накрывая тучи; конь, одетый в броню, летел над землей неслышно, как тень…» Скулы сводит, когда читаешь это. А ведь это выдержка из рекламного проспекта конкурса!
— Стоп. Думаете, я хоть что-то понял? И перестаньте, пожалуйста, всхлипывать, меня это отвлекает.
— Извините. Все по порядку. Около ста лет назад был открыт Селон, небольшая планета, похожая на Имбру. Только в восьмом секторе. Там была приличная атмосфера, сносные климатические условия, и планету начали с энтузиазмом осваивать, тем более что были обнаружены алмазные копи, богатейшие залежи. Селон, его ядро, практически состоит из алмазов. С научной точки зрения, наверное, есть какие-то объяснения этому, мне они не интересны, — Грим все больше заводился, — да и черт с ней, с этой планетой, сгори она совсем! Так вот, оказалось, что Селон — это планета несчастий, средоточие бед людских. Ни одно начатое дело не было там закончено. Разбивались корабли, гибли поселенцы, на колонизаторов обрушились все напасти, какие только можно себе представить. Даже климат мгновенно ухудшился — едва только люди прикоснулись к этим проклятым, словно заговоренным, алмазам! — Грим закрыл лицо руками.
— У нас мало времени, — негромко напомнил Скальд.
— Селон оказался настолько твердым орешком, просто алмазным, простите за каламбур, что правительство сектора запретило освоение планеты и ограничило доступ на нее.
— То есть пребывание там невозможно?
— Возможно, если вы не будете протягивать руки к алмазам. А именно это собираются сделать Анабелла и еще несколько умников или умниц, выигравших конкурс.
— Выходит, она там будет не одна?
— Не одна, но — среди конкурентов, среди людей, явно свихнувшихся, нездоровых!
— Стремление заработать деньги — естественное желание, в котором нельзя упрекать людей. Именно потребность индивидуального человека жить лучше движет прогресс, не забывайте, — возразил Скальд.
— Да? Если у человека желание набить карманы заглушает голос разума и инстинкт самосохранения, он опасен — и для себя, и для общества. Я знаю только одно: они все там погибнут, господин Икс, — с взглядом, застывшим от горя, сказал Грим. — И моя девочка вместе с ними.
— Итак, скажите мне внятно: почему они все погибнут? — начиная нервничать, спросил Скальд.
— Потому что черный всадник охраняет свои богатства и ни за что не выпустит их из рук, — впадая в какой-то транс, медленно и горестно проговорил Грим. — Потому что его высокий шлем, усыпанный алмазами, сверкает, как солнце, полы черного плаща развеваются, накрывая тучи, а конь, одетый в броню, летит над землей неслышно, как тень…
3
Скальд достал свой кейс с компьютером, сделал запрос по Сети и получил отказ на доступ к сведениям, касающимся Селона. Данная планета находилась в частной собственности, и вся информация о ней принадлежала владельцу.
Детектив сделал обходной маневр и попросил компьютер сообщить любую официальную информацию, связанную со словом «Селон». Это был проверенный трюк. Сочетание слов «официальная информация» усыпляюще действовало на самый изощренный компьютерный ум, потому что не содержало никакого видимого подвоха. Сеть выдала то, что знала: в отеле «Отдохни!» на Имбре сейчас находится господин Регенгуж-ди-Монсараш, личный представитель владельца планеты Селон.
— Номер, в котором остановился господин Регенгуж-ди-Монсараш? — осведомился Скальд.
— Информация платная, — ответил компьютер.
Скальд перевел на счет отеля приличную сумму, которая тут же была возвращена обратно. Недолго думая, Скальд приписал к ней ноль и снова перечислил деньги.
Отель отказывался принимать их. Хмыкнув, Скальд добавил еще ноль — сумма получилась не просто приличной, а просто неприличной, но даже она не стоила информации о драгоценной персоне господина Регенгужа-ди-Монсараша и была отвергнута.
Скальд походил по номеру, размышляя, не сошли ли все в этом отеле — и он сам в том числе — с ума, потом махнул рукой и приписал четвертый ноль, увеличив, таким образом, первоначальную сумму в тысячу раз. Это сработало, мгновение спустя пришел ответ: господин Регенгуж-ди-Монсараш остановился в четырнадцатом номере на семьдесят девятом этаже.
Скальд попросил соединить его с искомым господином по очень важному и срочному делу. Вообще-то он подозревал, что ему ответят именно так, даже настраивался на отказ, чтобы заранее продумать следующий ход, но все равно почувствовал себя обманутым: господин Регенгуж-черт-ди-Монсараш находился на отдыхе и не собирался никого выслушивать, потому что его отдых — это самое важное дело, какое только может быть.
«Лучше бы ты сейчас отдыхал в яме с пауками», — подумал Скальд. Он взял кейс и покинул номер.
У номера четырнадцать на семьдесят девятом этаже стояла охрана. Два молодца оглядели Скальда с холодным безразличием.
— Мне назначена встреча, — спокойно сказал он. — Господин Регенгуж-ди-Монсараш был очень любезен…
Один из охранников переговорил по телефону. Потом взглянул на детектива и доброжелательно сказал:
— Пошел вон.
Скальд смущенно улыбнулся и развел в стороны руки — извините… Охрана расслабилась. Скальд отступил и, размахнувшись, ударил неласкового охранника кейсом в лицо. Не ожидавший нападения охранник потерял сознание и осел на пол.
— А что делать? — философски заметил детектив, ловко уворачиваясь от ударов другого секьюрити. — Любезностью на любезность.
Воспитанный в детском приюте, Скальд не чурался запрещенных приемов, и второй охранник тоже вскоре оказался на полу. В конце коридора появилась охрана отеля, отследившая эпизод по телесети — ее датчики были натыканы повсюду. Ребята на ходу засучивали рукава. Скальд мог не опасаться, что будет использовано оружие, за его применение к безоружному полагалось пожизненное заключение без права на амнистию. Но покалечить можно и голыми руками. И действия охраны будут признаны оправданными — он выступил в инциденте как агрессор.
Дверь в номер господина Регенгужа-ди-Монсараша распахнулась вовремя. Скальд не сопротивлялся, когда его схватили за шиворот и втащили внутрь, а потом в три секунды обшарили от макушки до пят. Он успел только заметить, что апартаменты были обставлены с совершенно отвратительной роскошью — чего еще можно было ожидать от господина с таким именем? В коридоре кто-то объяснялся с охраной отеля. За двустворчатой дверью, ведущей в другую комнату, громко разговаривали; наконец она плавно раздвинулась и Скальда втолкнули внутрь.
В комнате несколько мужчин и женщин сгрудились у монитора — прокручивалась запись только что случившегося. Одна из дам, вульгарно накрашенная юная особа, все время визгливо смеялась. Скальду бросился в глаза знакомый мужской затылок с волосами, остриженными в кружок, — с круглыми от удивления глазами, с дымящейся сигарой в зубах к взъерошенному Скальду повернулся Ион.
— Где этот господин, имя которого не вышепчешь с первого раза? — грубовато спросил Скальд, еще не решивший, стоит ли расслабляться.
Размалеванная девица, ростом ровно до пупа Скальду, одобрительно засмеялась — налетчик ей явно понравился. Пожилая дама в розовых кружевах недовольно поморщилась.
— Так это вы меня искали, господин Икс? А я подумал, здесь замешана ревность, — добродушно усмехнулся Ион. Красивая женщина, жеманно заглянув в глаза, прижалась к нему бедром. Он ущипнул ее за щеку и скомандовал: — Все на выход. — Номер тут же опустел. — Садитесь, Скальд. Что случилось? Почему такие сложности? Я ведь оставил вам свой номер телефона.
Скальд пошарил в карманах. Там действительно обнаружилась визитка с именем Иона Регенгужа-ди-Монсараша, написанным от руки. Скальд вспомнил только что оплаченный чек. Ион зорко наблюдал за ним.
— Неприятности?
— Да, но не у меня. Вообще-то мне показалось, что здесь был только номер телефона, без имени. Надеюсь, вы меня извините, Ион, — смущенно произнес Скальд. — Я чувствую себя неловко. Иногда не знаешь, в какие двери ломишься.
— Здорово вы их! — засмеялся Ион. — Придется сменить охрану. Эти два шкафа оказались бесполезной мебелью.
Скальд поднял вверх руки.
— Боже упаси. Я и так их побил.
— Ну хорошо, — тут же согласился Ион.
Похоже было, что этот человек всегда пребывает в превосходном настроении. Такой тип людей нравился Скальду, с ними всегда можно было договориться. Поэтому он сразу перешел к делу. Но одно только упоминание о планете Селон ввергло Иона в тоску и раздражение.
— И думать забудьте. Вы не знаете, о чем просите. Три года назад я в последний раз побывал на Селоне. Облысел, представляете? За что?! — Ион патетически возвел глаза к потолку. — Да ни за что! Без всякой видимой причины. Потом пришлось долго восстанавливать волосяной покров. А один бонза-испектор, ва-а-жная шишка, потерял глаз. Потом он предьявил нам такой счет, что мы долго смеялись. — Ион говорил, и смешно ему не было. — Лег спать нормальный, а проснулся без глаза, старый крохобор.
— Черный всадник выколол копьем?
Ион откинулся на спинку кресла.
— Вот из-за чего весь сыр-бор. Так и знал, что мне испортят вечер. Я уже понял, господин Икс, — вам скучно. Мне тоже. Но Селон не то место, где можно развлечься. Лучше пойдемте в аквапарк, там вас, как куклу, обрядят в полипластовый скафандр стоимостью в шесть тысяч кредиток — впечатляет, правда? — и я брошу вас акулам. А потом вместе посмеемся. Если, конечно, у вас от переизбытка впечатлений не случится сердечный приступ.
— Я пекусь не о себе, не о своих удовольствиях. Я не знаю, есть ли среди людей, выигравших конкурс, другие дети, но одна маленькая девочка, получившая из-за несовершенства законодательства этого сектора и легкомысленности матери излишнюю самостоятельность, уже улетела на вашу таинственную планету и может пострадать. Ее отец в страшной тревоге. Он просил меня о помощи.
— Ой, похоже, вы гуманист, господин Икс.
— А вы?
Губы Иона тронула неприятная усмешка.
— Все эти… как их… люди, прошедшие через конкурс, вполне самостоятельны. Никто их за нос не тянул на Селон. Они хотели там оказаться, и практически они уже осуществили это желание. И ваша бойкая девчонка тоже. Такая же корыстная, как и все.
— Я тоже хочу оказаться там, — спокойно сказал Скальд.
— Зачем? — Взгляд у Иона стал просто злым, но он взял себя в руки. — Хотите, я расскажу вам, в чем тут дело? Каждый год по воле владельца планеты, чьи интересы я представляю и чье имя не подлежит огласке, на Селон отправляется несколько человек, одержимых идеей вмиг разбогатеть. Их селят в пустынной местности, в замке, построенном хозяином планеты уже после того, как было запрещено освоение Селона. Замок шикарный, ничего не скажешь. Предполагалось организовать туристический бизнес. Туры для тех, кто любит риск.
— Почему именно замок, а не просто дом?
— Потому что замок как-то больше сочетается с образом всадника, одетого в доспехи. Этот всадник якобы убивает всех, кто возьмет в руки хотя бы один его алмаз.
— Так он существует или нет?
— Это все сказки. Несколько маньяков — иначе их не назовешь — собираются вместе, чтобы раздобыть алмазы. Заметьте, их не останавливает возможность летального исхода, что уже говорит о некоторой невменяемости.
— Значит, вы тоже так считаете? Я уже выслушал сегодня такую мысль, от отца девочки.
— Да любой нормальный человек так подумает. Они, эти конкурсанты-конкуренты, может, в жизни не видели столько богатства, а тут — протяни руку — и они твои, камешки, за которые им и жизнь отдать не жалко. — Ион беззвучно выругался. — Потом они всем своим и без того полусвихнувшимся сообществом окончательно сходят с ума. Трясутся над своими алмазами, прячут их по всему замку в ожидании корабля. Он должен прилететь через неделю. В результате они там друг друга, как бы это сказать помягче, убивают, и остается только Тревол.
— Кто?
— Так называют человека, который выживает в этой кутерьме. Он психологически более сильный, уверенный а главное, более хитрый.
— Значит, черного всадника не существует?
— Видите, и вас зацепил этот глупый антураж, сочиненный организаторами конкурса. Хотите мое мнение? Это пошло еще с тех времен, когда правительство, испугавшись глобальности несчастий, случившихся при начале колонизации Селона, запретило кому бы то ни было даже близко появляться там.
1 2 3 4 5 6 7