Перед глазами белел смутный квадрат потолка и уголок стены. Мысли постепенно прояснялись, но внезапно заболело сердце, потому что он наконец понял: Миньон подмешала в бокал наркотик. И просила прощения за это…В коридоре послышались стремительные шаги. Кто-то остановился перед дверью. С треском вылетел замок, и в номер ввалились несколько человек. Грегори узнал голос управляющего гостиницей.— Какое счастье, что вы согласились помочь нам, доктор Готфельд!Высокий мужчина в черных перчатках и темных очках склонился над Грегори. Сильными, уверенными пальцами он осторожно надавил на веко лежащего. Затем снял очки и внимательно посмотрел на него странными зелеными глазами. Грегори с ужасом понял, что оказался лицом к лицу с доктором Фу Манчи.— Так я и предполагал, — произнес незнакомец с гортанным акцентом. — Судя по багажным ярлыкам, пациент недавно вернулся из Нижнего Египта. Две недели назад там была вспышка чумы. Не стоит волноваться, опасности уже нет. Однако мы должны действовать быстро.Грегори находился в сознании — видел, слышал, но не мог ни говорить, ни двигаться. Он слышал, как человек, представившийся доктором Готфельдом, вызвался отвезти его на своей машине в Лондонский госпиталь тропических болезней.— Меня там хорошо знают, — объяснил он.Беспомощный, как мертвец, Грегори слушал последние распоряжения Фу Манчи о необходимости запереть помещение, уничтожить одежду пациента и окурить стены. Прекрасно разбираясь в симптомах чумы, Грегори мог бы с легкостью разоблачить лжеца. Если бы мог говорить…Почему Миньон подмешала ему наркотик? Неужели и она во власти Фу Манчи? И что за снадобье было в бокале? В состав определенно входил гиоцин — именно его присутствие вызывает подобную беспомощность и неподвижность.Тем временем вошедшие поспешно покинули помещение.Фу Манчи вновь наклонился, снял темные очки, и Грегори ощутил себя во власти гипнотических глаз.— Я с интересом следил за вашими достижениями, доктор Аллен, — английское произношение китайца было безукоризненным. — К сожалению, не так давно я потерял одного из моих сотрудников, который занимался исследованиями как раз в вашей области. Теперь вы мне просто необходимы для продолжения моих исследований по продлению жизни. Ваши обязанности не будут вам в тягость, к тому же я щедро вознаграждаю своих слуг.Он извлек из саквояжа шприц, и в этот момент в тишине прозвучал негромкий сигнал вызова. Хриплое потрескивание динамика и несколько отрывистых фраз, произнесенных на незнакомом языке, сделали очевидным тот факт, что доктор Фу Манчи пользовался какой-то разновидностью портативной рации, поддерживая контакт со своими сообщниками. Когда ученый китаец снова склонился над Грегори, тот понял, что вызов был предупреждением. Зеленые глаза сверкали от ярости.— Твоя смерть не принесет мне ничего, твоя жизнь может пригодиться. Желаю вам спокойной ночи, доктор Аллен. Передайте мое почтение сэру Найланду Смиту.Грегори остался один. Сознание тускнело, теряло ясность; одурманенный наркотиком мозг медленно проваливался в пустоту. Сон победил.
Сквозь пелену полусна до него донесся голос Найланда Смита:— Что с ним, Петри? Неужели мы опоздали?— Успокойтесь, Смит. Наркотик уже перестает действовать. Кто-то подмешал зелье ему в бокал.— Уверяю вас, джентльмены, — испуганный голос управляющего срывался на фальцет, — это чума!— Глупости! — не выдержал Петри. — Ему подмешали наркотик. Не вполне уверен, что именно, но подозреваю, что тут не обошлось без гиоцина.Грегори мысленно воздал должное проницательности коллеги.— Ничего, сейчас мы приведем его в чувство. — Петри деловито повернулся к Найланду Смиту. — Аллену повезло, что я поспешил к вам навстречу прямо из госпиталя и прихватил свой чемоданчик.Как в вязком мареве, Грегори увидел сосредоточенное лицо доктора Петри и почувствовал укол.
Грегори медленно приходил в чувство. Казалось, минула целая вечность, прежде чем ему удалось, преодолевая тошноту и головокружение, сесть и осмотреться. Доктор Петри разглядывал его с чисто профессиональным интересом.— Благодарю вас, коллега, — Грегори горячо пожал протянутую руку. — Полностью поддерживаю ваше предположение насчет гиоцина, но хотелось бы знать и остальные ингредиенты.Найланд Смит рассматривал портрет Миньон. Услышав голос Грегори, он поднял голову.— Привет, Аллен. Это, должно быть, та самая молодая леди, которая сообщила администрации, что вы серьезно больны, а затем исчезла. Мне оставили ее описание.Грегори кивнул.— Помнишь, я предупреждал тебя о подручных Фу Манчи? Этот доктор имеет их повсюду. Теперь ты на собственном опыте убедился, как они могут очаровывать. Сообщники каким-то образом успели предупредить его. И он опять ускользнул, хоть я и сидел у него на хвосте.Найланд Смит положил портрет Миньон на стол и с грустью посмотрел на Грегори.— Не суди ее слишком строго, Аллен, — сказал он, — сейчас она в его власти. Ты сам едва избежал подобной участи. — Его голос посуровел: — Ни при каких обстоятельствах не пытайся снова увидеть эту девушку. Это чрезвычайно опасно.
Несколько последующих дней Грегори бесцельно прогуливался по лондонским улицам в надежде, что где-нибудь на Стрэнде или Пикадилли-плац мелькнут каштановые волосы и милое лицо Миньон. Прекрасно сознавая, что Найланд Смит прав, он ничего не мог поделать со своими чувствами. Любовь оказалась сильнее разума. Нужно найти ее, освободить от проклятия Фу Манчи и увезти в безопасный Нью-Йорк.Иногда во время долгих прогулок появлялось ощущение, что за ним следят. Однако невозможно было определить, скрывались ли в толпе слуги Фу Манчи или это были констебли из Скотланд-Ярда, охраняющие его. Миньон словно растаяла в воздухе, не оставив ничего — даже своего полного имени.С робкой надеждой Грегори отправил письмо в Париж, в еженедельный журнал, когда-то регулярно печатавший ее рисунки. Ответ пришел вскоре — увы, редакция вежливо сообщала, что не вправе вмешиваться в частную жизнь своих сотрудников, однако постарается, чтобы письмо попало по назначению.
Это известие вдохнуло надежду. Через пару дней, вернувшись в гостиницу, среди прочей корреспонденции Грегори обнаружил простой белый конверт. «Выставка французского искусства в галерее Тейт, — прочитал он. — Приходите сегодня в семь тридцать. Ждите у картины Гогена. Когда я войду, сделайте вид, что не узнаете меня. Письмо уничтожьте. Миньон». Когда Грегори поднимался по широкой лестнице, ведущей в галерею, за его спиной сгущались сумерки. Прекрасно понимая, что играет с огнем, он тем не менее ничего не мог поделать с собой. Его неудержимо влекло к этой девушке.Близился час закрытия, посетителей почти не было. Остановившись в назначенном месте, Грегори стал ждать, делая вид, что внимательно изучает картины. Просторные залы опустели. Эхо шагов гулко отдавалось под сводами; Грегори оборачивался, но не видел никого, похожего на Миньон. Дважды прошагал угрюмый черноволосый человек, одетый в белый плащ. Грегори решил, что это переодетый полицейский. Назначенное время прошло, а Миньон все не появлялась.Он собирался уже уйти, когда послышались легкие шаги и в зал вошла девушка в легкой накидке. Каштановые волосы скрывал бархатный берет. Грегори с радостью узнал нежные черты своей попутчицы, однако она сделала вид, что не узнает его. Появился угрюмый охранник, огляделся и тут же вышел. Помедлив с минуту, Миньон пересекла зал и тоже вышла. Грегори последовал за ней. Миновав несколько залов, молодые люди остановились перед экспозицией средневекового французского рисунка. Грегори порывисто приблизился.— Миньон! — Он коснулся ее руки. — Наконец-то!Девушка отвела глаза.— Рада вас видеть, Грегори, живым и здоровым. Наверное, это было ужасно. Вы должны ненавидеть меня. Я приношу одни беды.— Нет, о великий Боже! Я схожу с ума, Миньон, схожу с ума от того, что тебя нет рядом. Ну, посмотри на меня. Я все знаю и не виню тебя ни в чем. Найланд Смит рассказал мне об этом ужасном Фу Манчи.Она внимательно посмотрела ему в глаза.— Мы больше не увидимся. Вы чудом избежали когтей Фу Манчи, второй раз вам не вырваться. Забудьте меня!— Я не в силах этого сделать, даже если бы и хотел. И только если ты скажешь, что любишь другого…— Нет, Грегори, мое сердце не принадлежит никому, — прошептала она — но и тебе я не могу отдать его… Я рабыня…Он обнял девушку.— Я освобожу тебя, — воскликнул он. — Мы уедем в Америку. Найланд Смит поможет нам, и мы будем в безопасности, вдали от этого китайца!Миньон положила голову ему на плечо.— Как бы я хотела, чтобы все было так, Грегори. Но ты не знаешь… Мой отец… Он во власти Фу Манчи, и я не могу его бросить. — Она подняла голову, ее голос дрожал. — Ты даже не представляешь, какой опасности подвергаешь себя…Он хотел что-то сказать, но Миньон прижала ладонь к его губам. Ее глаза были полны тревоги.— Если ты действительно любишь меня, Грегори, прошу тебя, позволь мне уйти. Не оглядывайся и не пытайся следить за мной.Она выскользнула из его рук и быстро пошла к выходу. Грегори стоял, опустив голову. Когда он поднял глаза, Миньон уже не было в зале.Минуту спустя он сбегал по ступеням галереи, внимательно глядя по сторонам. Сумерки сгустились, берега Темзы утонули в прохладном тумане. На набережной, уходящей в сторону Милбэнк, в свете уличного фонаря мелькнула накидка. Грегори готов был броситься следом, когда в светлый полукруг вступила еще одна фигура. Черноволосый охранник из галереи преследовал Миньон.О, если бы рядом был Найланд Смит! Он-то знал, что следует предпринять. Грегори ускорил шаг, полный решимости вырвать Миньон из когтей Фу Манчи, чего бы это ни стоило.Накидка скрылась за углом старого кирпичного строения. Белый плащ ее преследователя тоже исчез. Грегори добежал до поворота — и вовремя! Далеко внизу мелькнул темный силуэт: Миньон скрылась в одном из многочисленных переулков, которыми изобиловала эта часть города. Человек в белом плаще не стал сворачивать, а пошел прямо.
Было совсем темно, когда Грегори достиг переулка, в котором исчезла Миньон. Неясные тени замерли под окнами глухого особняка в конце тупика. Ни звука, ни движения внутри. Он помедлил, прислушиваясь. Тщетно… Не оставалось ничего другого, как осторожно пробираться вперед.Грегори не успел понять, что произошло, как вдруг почувствовал острую боль и потерял сознание…Когда он пришел в себя, его ничто не беспокоило, кроме легкой головной боли. Грегори открыл глаза и огляделся.Комната утопала в восточной роскоши: лаковые панели тускло мерцали вдоль стен; потолок был затянут расшитым шелком — то там, то здесь в причудливый узор вплетались золотистые драконы. Мебель была в основном китайской, пол застлан коврами; в воздухе витал легкий аромат благовоний.За узким письменным столом, лицом к Грегори, сидел человек в желтом халате и черной шапочке с коралловой бусиной на макушке. Черты его лица поражали странным совершенством; от его облика веяло властью и силой. Перед Грегори был сам доктор Фу Манчи.— Добрый вечер, доктор Аллен, — произнес он, не поднимая головы. — Я рад принять вас в качестве гостя и предложить вам сотрудничество. Уверен, вы не откажете мне.Грегори приподнялся и сел на диване. Фу Манчи не шелохнулся.— Полагаю, у вас хватит здравого смысла не прибегать к бесполезному насилию. Даже если вам удастся выбраться из этой комнаты, вы будете схвачены через тридцать секунд.Сжав кулаки, Грегори выпрямился.— Забудьте об Англии, доктор Аллен, и считайте, что в данный момент вы находитесь в Китае. Впрочем, эта замечательная комната была создана мастером из Японии. Не следует ошибочно полагать, что моя организация состоит из одних лишь китайцев. Уверяю вас, орден Си Фан, президентом которого я являюсь, объединяет людей самых разных рас.За все время беседы доктор Фу Манчи ни разу не оторвал взгляда от огромного фолианта, который читал, делая на полях какие-то пометки. Оставалось молча сидеть и ждать, что произойдет дальше.— Комната звуконепроницаема, — продолжал он. — Раньше здесь находилась радиостудия. Китайский шелк не пропускает света. Семь лаковых панелей на самом деле семь дверей. Когда дела требуют моего присутствия в Лондоне, я пользуюсь этой комнатой как запасной резиденцией. Слишком многие ищут встречи со мной, доктор Аллен, особенно агенты Скотланд-Ярда. Так что это помещение обладает целым рядом незаменимых преимуществ. Выпьете со мной чашку чаю?— Нет, спасибо.— Как вам будет угодно. Мой интерес к вам вызван темой ваших исследований. Я давно уже не молод, мой дорогой доктор, и рассматриваю ваш визит с некоторой надеждой, если не сказать больше. Надеюсь, я могу положиться на ваше благоразумие. У нас ведь немало общих знакомых?Доктор Фу Манчи отложил ручку и впервые поднял голову. Грегори почувствовал на себе неподвижный взгляд странных глаз: миндалевидные, чуть раскосые и ярко-зеленые, они уставились на него, подчиняя своей воле. Не выдержав ледяного холода, таившегося в их бездонной глубине, Грегори отвернулся.— Мне стало известно, что вы встречались с моей сотрудницей, известной вам под именем Миньон. Когда вы решили следить за ней, пришлось прекратить игру. Эксперт по дзюдо дожидался вашего появления и справился с вами простым нажатием на определенный нерв. Мне также стало известно, что Миньон назначила вам тайную встречу. Она понесет наказание. Насколько суровым оно будет, зависит целиком от вас.У Грегори сжалось сердце. Он понял, что попал в ловушку, из которой невозможно выбраться.— На столике рядом с вами стоит телефон, — мягко продолжал Фу Манчи. — Будьте так любезны, возьмите трубку и позвоните сэру Найланду Смиту. Сообщите ему, что вы попали в аварию на набережной в Челси и лежите в доме доктора, который оказал вам первую помощь. Его имя Штейнер, он арендует этот дом. На двери есть табличка. Операционная сообщается с этой комнатой через одну из семи дверей. Адрес — улица Раскин Мьюз. Попросите мистера Смита немедленно заехать за вами на машине.
1 2 3