- Че смотришь, э? Аллаху Акбар!
Колонна едет через село. На заборе зеленой краской надпись: - "Рузкие свиньи" Внизу приписка углем "Хаттаб чмо". Во дворах пацаньё, бородатые с оружием. Пацаны, завидев колонну, вскидывают вверх кулаки, кричат "Аллаху Акбар"! Один большим пальцем руки проводит по горлу.
Колонна едет по серпантинке между гор. Башни бэтэров развернуты в сторону гор, стволы задраны. Сидельников тыкает автоматом Котеночкина в бок:
- Товарищ полковник, "Уралы" отстали!
Котеночкин: - Стой!
Колонна останавливается. Сидельников с Зюзиком хотят спрыгнуть с брони помочиться. Старшина ловит одного за штанину.
Старшина: - Что, парни, ноги жмут? Без команды с брони не слезать. Отливайте сверху.
Солдаты становятся на броню и мочатся на дорогу.
Водила по пояс торчит из люка: - Тут мины кругом. "Лепестки", знаете такие? Противопехотки. Паскудные штуки, не убивают, а так, калечат только. Здравствуй мама, возвратился я не весь, вот нога моя в чулан её повесь...
Между писающими солдатами пролетает трассер, пробивает сидящего у башни Тренчика насквозь и рикошетит от брони в небо. Сидельников оборачивается и смотрит на Тренчика - тот держится за горло, из его рта толчками идет кровь, он давится ею, мычит.
Начинается шквальный огонь. Трассера стучат по броне, добивают раненного, убивают еще двоих, они падают с брони, крики, стоны.
- Чехи, чехи! - орет кто-то.
Наводчик начинает стрелять.
- Всем с брони! - кричит полковник, - Всем с брони!
Сверху прилетает "Муха" и попадает в разворачивающийся "Урал". Кабину подбрасывает, охватывает пламенем, капот задирается. Мертвый водитель горит в кабине, а сверху в него все несутся и несутся трассера.
На дороге разворачиваются БТРы. Один задрал ствол вверх и лупит длинными очередями, проезжая метров десять вперед, затем назад, затем снова вперед. Два других разворачиваются. Из их бойниц тоже стреляют. В стреляющий бэтэр попадает "муха", видно, как из люка выкидывает водилу. Бэтэр загорается. Затем его десантные люки открываются и из горящего нутра машины начинают выходить горящие люди. Они идут по дороге и горят, а в них сверху несутся трассера и убивают их. Тела горят в луже бензина, а трассера все втыкаются и втыкаются в них. Один садится под колесо, и зажав голову руками, горит и кричит на одной ноте. Потом в него попадают трассера и он умирает.
Солдаты бегут к канаве. Там они залегают и начинают стрелять вверх. Сидельников тоже стреляет, смотрит наверх, но ничего не видно, слепит солнце. Кажется, на вершине холма какая-то избушка, люди. Он дает несколько очередей, потом тянет за рукав поливающего во всю Осипова.
Сидельников: - Куда стрелять, а? Куда стрелять? Где они? Где они?
Осипов ничего не отвечает. Трассера проносятся низко над их головами, выбивают землю. Сидельников прижимается щекой к земле, кричит, выставляет автомат вверх и стреляет не глядя.
Рядом полковник кричит в рацию, которая на спине у связиста: Нападение на колонну. Да! Вертушки нужны! Да! Вертушки, еб твою мать! Севернее Ачхой-Мартана, не знаю я, не знаю!
На противоположной стороне дороги пехота устанавливает АГСы и открывают огонь по холму.
Котенечкин кричит пехоте на ту сторону дороги: - Ты их видишь? Видишь? Овчарню видишь? Накрой овчарню!
Осипов: - Вон он, сука, вон он! Огонь!
БТР горит, рядом с колесами медленно со спины на живот переворачивается горящий водитель. Огонь очень плотный, на дороге горит БТР и "Урал", лежат убитые. Два других БТРа уходят по дороге. Солдаты лежат в канаве, свернувшись калачиками, кто-то кричит, с той стороны дороги работают АГСы.
Солдат, глядя на бэтэры: - Куда они? А как же мы? Куда они?
Сидельникова дергают за руку. Это старшина.
- Пойдешь со мной, - орет он ему в лицо. - Со мной пойдешь, понял? Ты понял меня, понял?
Сидельников ничего не отвечает, лишь кивает головой.
Старшина: - Понял? Ты понял меня, ты меня понял, сука?
Сидельников: - Я понял! Я понял! Еще Осипов, он тоже! А как же бэтэры? А как же мы? А как же бэтэры?
Старшина: - Так надо! Их сожгут! Так надо! Ты понял?
Сидельников кивает.
Старшина: - Ты тоже! И ты! Со мной пойдете!
БТР останавливаются и начинают работать по холму. АГСы дают очередь.
Старшина: - Давай!
Впятером они, согнувшись, бегут влево по канаве, вдоль холма.
Они залегают в кустах. На вершине холма стоит овчарня.
Осипов: - Ушли. А, товарищ прапорщик? Ушли?
Ему страшно и не хочется никуда идти. Никому не хочется.
Вдруг дверь овчарни открывается, из неё выбегает чечен. Солдаты открывают огонь, быстро убивают его, затем вскакивают и бегут к овчарне. Сидельников кричит. Все кричат. Двое стреляют в ту сторону, куда бежал чечен - там кусты, ветки еще шевелятся. В кустах начинают кричать, туда кидают гранаты. Крики прекращаются.
Земляной пол овчарни усыпан стреляными гильзами, осколками, валяются две стреляные "мухи", стены пробиты снарядами КПВТ, на земле кровь. Никого нет.
Сидельников садится на корточки спиной к стене. Смотрит в щель. Из овчарни отличный обзор, колонна как на ладони.
Не сразу солдаты замечают, что в углу, заваленный соломой, лежит еще один чечен, он тяжело ранен. Никто ничего не говорит, чечен смотрит на вошедших. Старшина молча подходит к нему и стреляет ему в голову.
Старшина: - Уходим.
Он вынимает гранату и бросает её на пол.
Солдаты складывают сгоревших на броню, там уже лежат несколько тел, они накрыты плащ-палатками. Около башни сидит раненный, у него раздроблена рука. Он раскачивается взад-вперед, мычит. Приводят контуженного водителя БТРа, он весь обгорел, его трясет, голова дергается.
Один БТР сдают задним ходом, солдат руководит процессом ("стой!") Сгоревший "Урал" цепляют к БТРу тросом. Солдат заглядывает в кузов, там одним большим комом сплавились гуманитарные конфеты. На некоторых еще можно различить фантики. Солдат штыком отковыривает кусок карамели, кладет в карман. Колонна трогается, огибая сгоревший бэтэр. Над головами пролетают две вертушки, разворачиваются и начинают отрабатывать по противоположному склону холма. Оттуда отстреливаются.
БТР трясет и Тренчик, накрытый плащ-палаткой из-под которой торчат его сгоревшие ноги в кирзачах, все время сползает на Сидельникова. Сидельников сначала пытается отодвинуться, потом прижимает рукой колено убитого к броне, но он все равно сползает; тогда Сидельников наваливается на него локтем.
ЗТМ.
ТИТРЫ: "Ачхой-Мартановский район"
Жара, степь. Полк. Работает дырчик. Солдаты в обрезанных по колено кальсонах чинят гусеницу танка.
К шлагбауму подъезжает АРС (водовозка) и сопровождающий его БТР. Их пропускают в полк.
Землянка. На земле, на куче бушлатов, спят связисты. Полог откидывается, заглядывает Пан.
Пан: - Эй, подъем! Вода приехала, воду проспали!
Связисты с ванной, тазами и тубусами бегут к кухне.
Пан: - Давайте быстрее! Бля, наваляют нам теперь.
Зюзик: - Кто?
Пан: - Да есть тут деятели. Вынь им воду да положь.
Зюзик: - Фикса?
Пан: - Да. Вы че, не знали про воду что ль? Здесь водопровода нету. Назначайте ответственного за воду или как хотите дежурьте, но вечером ванна должна быть полная. Это теперь ваша забота, ясно?
Сидельников: - Ясно.
Они подбегают к АРСу, открывают кран, набирают в бачки воду. Из кухни (большая палатка) выходит контрактник Серега, начальник кухни. Он сильно пьян.
Серега: - Блядская сила, опять эта чертова связь.
Он со всего размаху бьет берцем Пана по копчику. Пан кричит и, прогнувшись падает на спину. Он стонет в луже питьевой воды под колесами АРСа и никак не может встать.
Серега: - Чего ты стонешь, баран! Встать! Смирно! Я когда-нибудь расстреляю вас, придурков! Вам воду давали вчера? Я тебя спрашиваю, воду давали?
Пан: - Давали.
Серега: - Так в чем проблема?
Пан: - Серег, но нас ведь уже не четырнадцать человек. Нам духов прислали.
Серега: - А мне плевать! У меня расклад - на роту связи четырнадцать литров ! Еще раз увижу, отдам на растерзание своим орлам, они вас заклюют на хрен. Заклюете, орлы? - спрашивает он своих поваров, которые драят котлы рядом с АРСом. У них невероятно задроченный вид, они даже еще большие чумоходы, чем связь. С ног до головы повара покрыты несмываемым слоем вонючего жира, у одного, самого тощего, с уха свисает длинная вермишелина.
- Заклюем, - отвечают орлы. Тощий тыльной стороной ладони снимает вермишелину с уха.
Серега: - Заклюют. Ещё раз поймаю, убью. Свободны.
Связь идет в палатку, не забыв прихватить при этом свои бидоны. Они полные, не удалось наполнить лишь ванночку. Её, прихрамывая, несет Пан. Он потирает спину, кожа на пояснице содрана, синяк.
Пан: - Сука. Чуть задницу мне не сломал.
Пятая серия
Палатка, ночь. Коптит керосинка. Сидельников и Осипов курят, остальные просто лежат.
Осипов: - У меня обязательно будет четверо детей. Когда я вернусь, я обязательно наделаю четверых. Мне до дембеля полгода осталось, я годичник, после института.
Сидельников: - А чего лейтенантом не пошел.
Осипов: - Так летехой ж два года служить. А так - через четыре месяца дембель. Да. И у меня будет четверо детей.
Мутный: - Андрюх, а ты трахался?
Осипов: - Конечно. У меня Юлька была. Я с ней в школе учился.
Мутный: - А ты?
Сидельников: - Наверное.
Мутный: - Как это?
Сидельников: - На вечеринке было. Я напился тогда и почти ничего не помню. Это можно считать за один раз?
Осипов: - Можно.
Мутный: - А ты, Зюзик? У тебя было?
Зюзик: - Было.
Мутный: - Врешь. Ни черта у тебя не было.
Зюзик: - Ну и что? Ну и что, что не было? У меня все ещё будет, понял? У меня все еще будет!
Мутный: - А если не успеешь?
Зюзик: - Пошел ты.
Мутный: - Ну ладно, чего ты. Я пошутил. Все у тебя ещё будет.
Сидельников: - Сплюнь, дурак.
Осипов: - А ты молодец. Не испугался тогда, на дороге. А я со страху обмочился.
Сидельников: - Я тоже.
Окоп. Рядом в капонире бэтэр.
Сидельников и Пан сидят в окопе. Сидельников смотрит на поле, Пан сидит на цинке.
Пан: - Сядь. Здесь слушать надо.
Сидельников: - Что слушать?
Пан: - Услышишь - узнаешь.
Сидельников: - Это анаша?
Пан: - Да. Целое поле, до самых гор. Только рвать нельзя.
Сидельников: - Почему?
Пан: - Заминировано все. Растяжки сразу за бруствером, дальше противопехотки. Так что услышим если кто пойдет.
Сидельников достает сигареты, спички.
Пан: - Не кури. Сигарету в ночник за километр видно. До гор как раз столько.
Сидельников: - Там чехи?
Пан: - Да.
Люк в бэтэре откидывается, высовывается Саня:
- Связисты! Длинный! У тебя конфеты остались еще?
Сидельников: - Да, Сань. В палатке.
Саня: - Принеси.
Сидельников встает.
Пан: - Не ходи.
Сидельников: - Почему?
Пан: - Не ходи. Че ты им шуршишь? У них свои духи есть, пускай своих гоняют.
Саня: - Ты че там подпездываешь?
Пан: - Сань, ты же знаешь, им Фикса не разрешает шуршать для вас.
Саня: - Да мне плевать на вашего Фиксу. Дембель деревянный. Я и ему сейчас башку разобью. Длинный, ты че, сука, не пойдешь?
Сидельников встает и молча идет за конфетами.
Саня: - Лезь сюда.
Саня сидит на ресничке БТРа. Сидельников лезет на броню, садится рядом, спиной опершись на ствол КПВТ.
Саня: - На.
Он угощает Сидельникова его же конфетами.
Саня: - Ты откуда, Длинный?
Сидельников: - Из Москвы.
Саня: - А-а... Красную площадь видел?
Сидельников кивает.
Саня: - Я тоже видел. Я два раза в Москве был. Ничего так у вас. Но у нас лучше.
Сидельников: - А ты откуда?
Саня: - С Нижнего.
Из люка вылезает Боксер.
Боксер: - Блядь! Че ты перед стволом сел, баран! Иди на хрен отсюда. Чуть не пристрелил придурка.
Он кидает в Сидельникова магазин.
Сидельников отсаживается.
Боксер: - Магазин подними.
Сидельников спрыгивает с брони, поднимает магазин и протягивает его Сане. Саня швыряет его в люк. Оттуда матерится Боксер (Ща я покидаю кому-то!) Он разворачивает башню и дает длинную очередь по горам.
Саня: - Слышь, длинный, а у тебя шмаль есть?
Сидельников: - Нет.
Саня: - А можешь достать?
Сидельников отрицательно качает головой.
Саня: - Че ты такой нешаристый, а? Слышь, а иди нарви шмали, а?
Сидельников: - А где?
Саня: - Да вон, на поле. Там классная шмаль. Сходи, а?
Сидельников смотрит на поле. Потом на Саню.
Саня: - Че? Не пойдешь?
Пан: - Сань, не надо, он же подорвется.
Саня: - Не подорвется. Пойдешь?
Сидельников: - Я не пойду.
Саня: - Да? Ну, смотри.
Светает. Сидельников сидит, прислонившись спиной к стенке окопа и положив голову на плечо. Открывает глаза. По полю идет врачиха с лейтенантом-медиком. Они ступают легко, ставя ногу как попало, он наклоняется и срывает ей цветок, она улыбается. Они проходят мимо окопа, летеха подтягивается несколько раз на турнике, она смотрит на него, потом они исчезают в траншее.
ЗТМ.
ТИТРЫ: "ШАТОЙ"
Пять бэх с солдатами на броне едут по серпантинке в горах.
Горы, горное село.
Одна бэха въезжает в отару овец, останавливается, остальные рассредоточиваются в линию. Баран раздражен видом непонятного зеленого чудовища в своем гареме, он пытается погнать бэху, разгоняется и бьет в гусеницу рогами. Солдаты сидят на броне, курят, смотрят на барана. Потом один стреляет в него, тушу кидают на броню: "Давай сюда. Вот и жратва".
Лейтенант на броне раскладывает карту:
- Лихач, смотри. Значит, идем вот так, до центральной площади. Ты со своими чистишь по правой стороне, Пионер - ты со мной пойдешь по левой. Все ясно?
- Ясно.
- Ну, не хрена тянуть. Пошли.
В селе пусто, ветер гоняет бумагу. Солдаты, человек десять, идут по улице. Много разрушенных домов. Из ворот, поджав хвост выходит собака, смотрит на солдат, затем убегает.
Ротный: - Тихо что-то.
Пионер: - Хреновое это село, командир.
Солдаты заходят во двор. Во дворе тоже пусто, двери нараспашку. Под навесом стоит "девятка", колес нет, двери в пулевых отверстиях. Сидельников подходит к ней, открывает дверь, заглядывает. На пассажирском сиденье сгустками растеклось темно-красное, взмывает рой мух. Сидельников отшатывается.
Пионер: - Тебе че, сука, жить надоело? (Он толкает его кулаком в челюсть) Связисты все такие бараны, или ты один? А если там растяжка была? (снова толчок) Ничего не трогай здесь, понял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12