— К вам. Подойдите сюда.
— Тысяча извинений! Я не могу покинуть мой пост! Так не принято у Кабреро!
Уэлдон сделал легкий жест рукой, как бы признавая свою ошибку, потом подошел вплотную к крупье и, той же рукой схватив его за шиворот, приподнял, снял с небольшого помоста и поставил на пол.
— В вашей рулетке тормоз, приятель.
— Боже! — воскликнул крупье.
Он среагировал так, словно к его голове приставили револьвер. Затем вывернулся, его правая рука метнулась снизу вверх. В этом стремительном броске не чувствовалось силы, но ее много и не требуется, чтобы воткнуть нож в сердце мужчины.
Молодой человек перехватил руку с кинжалом и резко вывернул ее. Хрустнула сломанная кость. Крупье завопил. Нож зазвенел по полу, как маленький серебряный колокольчик.
Уэлдон стоял на возвышении, где прежде сидел крупье. Сейчас этот бедолага, пошатываясь, брел к стене. Одна его рука висела словно плеть, а вторую он вытянул перед собой, словно нащупывая путь в темноте.
— Друзья, джентльмены, эта машина жульничает, — громко заявил Уэлдон. — В ней спрятан тормоз. Я попробую найти его и рассчитываю на вашу помощь.
Помощь?
Толпа отхлынула от него, как расходятся круги по воде от брошенного в пруд камня. Раздались пронзительные крики. Девять десятых лампочек погасли. В тусклом полумраке толпа игроков устремилась к выходу.
Между тем молодой человек взялся за рулетку, подставку к ней и рванул их вверх. Конструкция не поддалась. Согнув колени, рванул еще раз. Дерево треснуло как плотный картон, и он положил все это сооружение набок.
Тут Уэлдон заметил, что в растекающейся толпе некоторые мужчины не трогаются с места. Просто стоят, а поток людей, устремившихся к выходу, обтекает их со всех сторон. Снаружи, на улице, слышался шум. Кто-то вопил, раздавались возбужденные голоса. Оставшиеся начали осторожно приближаться к возмутителю спокойствия. Их было шестеро или семеро. И каждый вооружен.
Молодой человек опустился на колени позади стола с рулеткой и вскрыл втулку колеса с такой же легкостью, с какой ребенок чистит апельсин. Этот тормоз оказался хитрым приспособлением. Ясно, что такая штучка и работать должна была так же деликатно и точно, как швейная игла. Надо быть увальнем, как этот крупье, чтобы обойтись с ним так резко. Но может, он имел строгий приказ больше не проигрывать? По правде говоря, такие вещи были, есть и будут во всех игорных домах!
Уэлдон собрал все важнейшие детали тормоза и опустил их в карман.
Затем еще раз огляделся. Мужчины смыкались вокруг него. Скрестив руки, он выхватил из-под мышек пару тяжелых длинноствольных старомодных кольтов одиночного действия. Мушки и спусковые крючки на них были спилены, а курки парень придерживал большими пальцами рук.
— Я не хочу неприятностей, — отчетливо произнес он по-испански.
— Проклятый гринго! — взревел один из мужчин, задыхаясь от душившей его ярости, и выстрелил в Уэлдона.
Однако долей секунды раньше молодой человек рухнул лицом вниз на возвышение для крупье. Пуля пролетела мимо.
— Он мой! — дико заорал кто-то.
Уэлдон лежал в полумраке и улыбался. Уперев рукоятки кольтов в пол, он открыл огонь по чьим-то ногам, целясь между коленями и бедрами. Нужно быть настоящим героем, чтобы в этой ситуации устоять на ногах, поскольку пуля 45-го калибра, попадая в такое место, сбивает человека с ног, словно его ударили дубинкой по голове. А упав, он забывает обо всем на свете. Чувствует, что истекает кровью, и зовет на помощь.
Подобные вопли раздались и сейчас. На полу валялись трое мужчин. Один из них упал спиной на стол для игры в кости и разнес его в щепки.
И в этот момент окончательно погас свет!
Стало темно как в могиле. Но и в этой тьме раздавались стоны и вопли тех троих, корчившихся на полу, изнемогающих от страха и боли.
Уэлдон встал на колени и перезарядил оружие. Затем поднялся и направился к выходу. Когда он шагал, его небольшие, точеной работы шпоры уютно позвякивали, слегка задевая за каблук. Однако он шествовал среди этой черноты уверенно и непринужденно, словно крадущийся кот.
Уже пора было бы появиться представителям закона. Странно, что их все еще не было, разве только решили дать возможность людям Кабреро покончить с этим небольшим дельцем без постороннего вмешательства?
Его рука коснулась длинной, холодной, отполированной стойки бара. В это время неожиданно входная дверь распахнулась, в помещение ворвались мужчины с мощными фонарями. Уэлдон перемахнул через стойку, выскочил за дверь и стал протискиваться через плотную толпу, все еще стоявшую в темноте.
Кто-то спросил его:
— Где американо?
— Полиция возьмет его! Он не сможет убежать, — ответил парень. — А где находится сеньор Кабреро? Я знаю, как зовут этого гринго, хочу ему сообщить.
— Он будет рад это услышать! Идемте, идемте!
Кто-то схватил его за руку и повел по темному переходу. Вскоре они подошли к освещенной двери.
— Здесь!
Человек, сопровождавший Уэлдона, стукнул в дверь три раза, сделал паузу и стукнул еще раз.
— Войдите!
Уэлдон повернул ручку и вошел, плотно прикрыв за собой дверь.
Глава 6
ТАЛАНТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК
Но тут же за дверью раздался голос человека, который привел Уэлдона и страстно желал, чтобы его ценная услуга не осталась незамеченной:
— Сеньор, это я, Педро. Это я привел этого парня! Он знает, как зовут того гринго!
— Отлично! — отреагировал Кабреро.
Уэлдон слегка поклонился.
Кабреро постукивал по столу пухлой ладошкой, которая, если ее вытянуть во всю длину, фактически не имела углубления между костяшками пальцев. В детстве он, должно быть, был очаровательным, хрупким маленьким мальчиком, но с тех пор довольно сильно раздобрел. Его щеки округлились и заплыли жиром, а глаза просто в них тонули. Жилет едва сходился на животе, рукава пиджака чуть не лопались, обтягивая руки. Он выглядел круглым, цветущим и таким надутым, что походил скорее на воздушный шар, чем на человека.
— Вы знаете этого американца? А сами — американец? — поинтересовался Кабреро.
— Конечно, — кивнул Уэлдон. — Того американца зовут Уэлдон.
— Зачем же, — полюбопытствовал глава игорного дома, потирая руки, — вы выдаете мне своего соотечественника? Он что, ваш враг?
С улицы по-прежнему доносились шум и крики, которых не могли заглушить даже толстые стены.
— Между нами, у меня с ним свои счеты, — усмехнулся юноша.
Кабреро продолжал потирать руки:
— Ваших дел я не знаю, но, полагаю, вы хотите расквитаться с ним?
— Хочу.
— Тогда, если он скроется, где мне его искать?
— Но куда ему деться, если вся городская полиция за ним охотится?
— Всякое бывает, — уклончиво заметил Кабреро, прикрыв глаза. — Я человек занятой, у меня очень мало времени. Где мне искать этого гринго?
— Здесь, — сказал Уэлдон.
— В моем доме?
— Да.
— Где же?
— Здесь, — повторил молодой человек.
Кабреро широко раскрыл глаза и выдохнул:
— О Господи!
— Уэлдон — это я, — спокойно объяснил американец. — Я честно выиграл у вас в рулетку четыре тысячи. Потом проиграл четыре тысячи и еще тысячу. За вашей спиной находится сейф.
Кабреро изменился в лице, но не успел ответить, так как в дверь постучали:
— Сеньор! Сеньор! Этот чертов американец смылся!
— Убирайся вон, болван! — крикнул владелец игорного дома.
Послышались удаляющиеся шаги.
— Тут нечего долго раздумывать, — заметил молодой человек. — Вы знаете, что нужно делать.
Спокойно, не мигая, как змея, мексиканец уставился на американца. В руках парня не было оружия, однако Кабреро не торопился выхватывать свои револьверы. За его спиной находилась кнопка, и он мог бы нажать на нее, откинувшись назад. На полу была еще одна кнопка, на которую он мог бы наступить ногой.
Ну нажмет он на эти кнопки — в дверь ворвутся его подручные. А дальше? Однако в его положении раздумывать некогда. Наступив на кнопку, утопленную в полу, Кабреро одновременно откинулся спиной к стене. Где-то в отдалении тихо прозвенел звонок. Мексиканец внимательно следил за выражением лица посетителя. Тот и бровью не повел:
— А теперь откройте сейф.
— Конечно!
Кабреро вынул ключ из кармана, вставил его в замочную скважину большого сейфа и повернул. Дверца с легким скрипом отворилась.
— Пять тысяч, — напомнил Уэлдон очень тихо, будто он присутствовал на церемонии погребения одного из друзей и опасался резким словом нарушить покой усопшего.
— Пять тысяч, разумеется, — вежливо отозвался Кабреро и отсчитал деньги хрустящими новыми стодолларовыми банкнотами в американской валюте. Положив пачку денег на стол, похлопал по ней ладонью.
— Будете пересчитывать, друг мой?
— Спасибо, — отозвался Уэлдон. — Я пересчитал их в тот момент, когда вы складывали пачки. Можете снова закрыть сейф.
Физиономия Кабреро прояснилась и порозовела. Он с готовностью повиновался.
— А теперь, сеньор Кабреро, от вас требуется небольшая расписка следующего содержания: «Я, Мигель Кабреро, жульническим способом используя тормоз в колесе рулетки, обыграл Лоримера Эверетта Уэлдона на пять тысяч долларов. Сегодня я вернул этому джентльмену его деньги».
Кабреро сложил на столе свои пухлые ручки, угрюмо уставившись на них. Снаружи, в коридоре, послышались очень слабые звуки, но он знал, что они означают.
— Ну, что ж, — пробормотал мексиканец и вытащил лист бумаги, авторучку с толстым, гибким пером.
Удивительно, что при очень маленьком росте Кабреро писал огромными буквами и расходовал много чернил. Он писал бегло и все время энергично стряхивал чернила с пера на пол, который и так уже весь был ими забрызган. Затем взял лист чистой промокательной бумаги, приложил его на только что написанное и с любопытством всмотрелся в то, что на ней отпечаталось. Каждая буква отчетливо запечатлелась на промокашке, а строки на бумаге посветлели, сделались светло-голубыми.
— И это все? — осведомился владелец игорного дома.
— Пока все. А сейчас мы пойдем и заглянем в вашу конюшню.
— Так. Значит, вам нужна лошадь?
— Думаю, одна мне не помешала бы. Вы не против?
— Как вам угодно.
Уэлдон отступил на шаг и открыл дверь в коридор. При этом он не стал выглядывать наружу, а внимательно смотрел на мексиканца, который уже увидел там с полдюжины своих людей с оружием в руках. Им и прежде приходилось заниматься подобной работенкой. Волна яростного веселья накатила на Мигеля Кабреро, едва не задушив его.
Уэлдон между тем произнес:
— Прикажите своим дружкам убраться отсюда. Я веду честную игру.
Хозяин казино автоматически повторил то, что велел ему молодой человек. Коридор быстро опустел. Вдалеке хлопнула дверь.
— Теперь мы спокойно отправимся в конюшню, — хладнокровно продолжил Уэлдон. — Вы, мой дорогой Кабреро, пойдете впереди, а я сзади, чтобы охранять вас с тыла!
Мексиканец едва сдерживал ярость. Его верхняя губа вздернулась, обнажив белые, сверкающие зубы.
Тем не менее он встал, вышел из комнаты и, не слишком торопясь, пошел по коридору. В нем зарождался страх. И единственное, чего он хотел, — никогда больше не видеть этого проклятого американца!
Оба вышли из помещения и пересекли двор. Под навесом стояло около дюжины лошадей. Уэлдон внимательно их осмотрел.
— Неплохо, — одобрил снисходительно. — А как насчет ваших собственных лошадей?
Верхняя губа Кабреро снова вздернулась кверху, обнажив оскал зубов. Он едва не вышел из себя, но сдержался. Мексиканец дрожал уже не только от страха, но и от злости. Однако провел наглого молодого человека на конюшню. Здесь, в шести стойлах, стояли пять лошадей. Над каждой горела электрическая лампочка. Продвигаясь за спиной Кабреро, Уэлдон долгим оценивающим взглядом окидывал каждого животного.
Затем вернулся к тому стойлу, где с ноги на ногу переминался высокий гнедой жеребец с подпалинами.
— Вот этот подходящий.
— Черт! — выдавил сквозь зубы владелец игорного дома.
— И сколько вы уплатили за эту великолепную лошадь, друг мой?
— Она обошлась мне в полторы тысячи долларов золотом!
— Ладно, ладно! Это раза в полтора больше, чем она стоит. Ну а по-честному?
— Вы что, думаете, мне нравится надувать вас?
Кабреро сжал толстые губы, едва удерживаясь от того, чтобы не выпалить самое последнее слово. Теперь он дрожал от бешенства.
Сунув руку в карман, парень нащупал там только что приобретенные банкноты. Вытащив пачку денег, протянул ее хозяину жеребца:
— За эту цену, добавьте седло и уздечку, Кабреро.
Взглянув на деньги, Кабреро побагровел.
— Сторонник честной игры! — буркнул он, тяжело дыша.
— Иногда, — весело ухмыльнулся Уэлдон. — Вы мне его оседлаете?
Мексиканец повиновался.
— Как лучше всего выбраться отсюда, Кабреро? Это в ваших интересах, потому что вам придется со мной пройтись.
Владелец игорного дома задумался. Потом решил воспользоваться представившейся возможностью.
— Вон та дверь выходит в пустой проулок. Проедете по нему и повернете налево. Через пять минут окажетесь за пределами города.
— Покажите дорогу.
Они вышли из конюшни и очутились в небольшом проулке. Уэлдон вскочил в седло. Кабреро обернулся. В лицо ему смотрело дуло кольта 45-го калибра. И тут он громко расхохотался.
— Вы, сеньор, талантливый человек! — высказался с чувством.
— Приходится учиться понемногу, — парировал американец.
Мексиканец прошел до конца проулка. Налево шла извилистая тропа, теряющаяся между домами.
— Сюда, Кабреро?
— Да. Прямо по этой дорожке.
— Но прежде я прослежу, как вы будете возвращаться.
Слегка поклонившись, Кабреро повернулся и неспешно зашагал по проулку. Когда он скрылся в конюшне, Уэлдон послал жеребца вперед по тропе. И тут услышал в отдалении тихий, многократно повторившийся свист.
«Это он подает сигнал!» — решил Уэлдон. И, усмехнувшись, пустил коня в галоп.
Глава 7
УЭЛДОН БЕРЕТ БАРЬЕР
С первых же шагов он понял, что все идет не так уж хорошо. Крупный жеребец взял с места в карьер, резко выбрасывая голову вперед. Уэлдон изо всех сил натягивал поводья, но гнедой только потряхивал гривой, вытягивая голову вперед еще сильнее, чем прежде.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5