Римо опять поймал такси. Чиун поспешил вперед и велел водителю сначала прогреть мотор на холостых оборотах, потому что Римо вредно вдыхать выхлопные газы от холодного двигателя.
— Не обращайте на него внимания. Поехали! — сказал Римо.
— И сколько вы берете за милю?
— До санатория твердый тариф.
— Я никогда не плачу по твердому тарифу, я вам не доверяю, — сказал Чиун.
— Не слушайте его. Он заплатит. Поехали, — повторил Римо.
— Но он как раз утверждает обратное.
— Я заплачу, — сказал Римо и повернулся к Чиуну: — Ты опять за свое?
Чиун жестом оскорбленной невинности воздел руки. Глаза его широко открылись от изумления, как будто даже подозрение в неискренности больно ранило его чистейшую душу.
— Если к тому времени, как мы приедем, император Смит окажется мертв, не мы же будем в том виноваты.
— Да, но ты на это от души надеешься.
— Разве это грех — желать добра тебе и твоему искусству? Это что, преступление?
Римо не стал отвечать. Он усиленно дышал. Почему-то чем больше он дышал, тем быстрее выходило из него то зло, которое вошло в его тело от испорченного ураном золота. Он пытался проверить мелкие движения пальцев, разные положения тела. С точки зрения таксиста, пассажир маялся от чесотки. Римо готовился.
Подъехав к высоким кирпичным стенам санатория, Римо с первого взгляда оценил обстановку. В заливе покачивались на волнах две яхты, ведя наблюдение. В отличие от других лодок они никуда не плыли, а делали вид, что остановились порыбачить, хотя никто здесь отродясь рыбу не ловил. Оба подъезда здания были блокированы большими тягачами с трейлерами, а сзади в открытые дверцы фургонов были видны люди в комбинезонах грузчиков. Если бы в карманах у них были отвертки и ремни, они бы двигались легко и непринужденно. Однако все было иначе. Они передвигались, как люди, имеющие под одеждой оружие. Они не шагали со стволами, а словно двигались вокруг них. В движениях каждого, даже самого Опытного, чувствовалось, что при нем оружие. На начальном этапе своей подготовки Римо не верил Чиуну, что наличие пистолета или автомата можно распознать по походке, но позже неоднократно убеждался в его правоте. Он готов был поклясться, что в свою бытность полицейским, еще до того, как он стал тренироваться с Чиуном, он никогда не придавал значения наличию при себе пистолета. Чиун же утверждал, что это чувствуется всегда.
Римо сначала не понимал, о чем толкует Чиун, пока не убедился в этом на собственном опыте. Со временем он научился распознавать наличие у человека оружия по характерным движениям, причем это не зависело от выучки человека: даже если он и думать забыл о своем пистолете, он все равно двигался так, что со стороны это было заметно.
Римо вышел из такси. Он понимал, что надо делать, проблема состояла в том, способен ли он в нынешнем своем состоянии это исполнить. Он поднял глаза на угловые зеркальные окна верхних этажей. Он надеялся, что Смит уже видит их и не станет глотать свою зловещую капсулу, чтобы выйти из игры и отвести от организации угрозу раскрытия.
Он помахал рукой, не будучи уверен, что его кто-то видит.
— Ты можешь умереть, — сказал Чиун. — Ты не готов к бою.
— Знаешь, есть вещи, за которые не жалко и умереть.
— Что еще за белый идиотизм? Я что, учил тебя для того, чтобы ты погиб как белый герой или как какой-нибудь японский камикадзе? Нет на свете того, за что следовало бы умереть. Кто тебе наговорил этих глупостей?
Чиун тоже вылез из машины. Водитель ждал, пока с ним расплатятся. Это могло стать проблемой, ибо заставить Чиуна: расстаться с деньгами было нелегко. Он не любил расплачиваться. Из рукава кимоно он извлек шелковый кошелечек. Когда он его открыл, от кошелька во все стороны пошла пыль.
— И это все? — спросил шофер.
— До последнего пенни, — ответил Чиун. Чаевых он тоже не признавал.
Четверо одетых в комбинезоны грузчиков неторопливо двинулись в сторону Римо.
— Мы здесь кое-что грузим, приятель, придется тебе малость посторониться.
— Одну минуточку, — сказал Римо.
— Никаких минуточек. Вам придется отсюда убираться.
— Расплатился? — повернулся Римо к Чиуну. Он почувствовал, как один из “грузчиков” сгреб его за шкирку. Он не мог еще соизмерять собственных сил, поэтому на всякий случай избрал прием, который подошел бы больше к стальному пруту, а не к человеческой руке, и явно перестарался. Огромная ручища полетела по дороге, как мяч, посланный вперед ногой футболиста. Порядок.
— Прекрати! — закричал Чиун. — Смит тебя увидит. Ты еще не готов драться. Ритмы тела еще не вошли в норму. И дышишь ты неверно!
Римо направил кулак в грудь тому, кто только что лишился руки, вмиг остановив его сердце. Потом он сразил другого, пробив ему пресс и переломив позвоночник. Тот сложился пополам, как карточный домик. Из-за пазухи выпал пистолет. Таксист вдруг передумал ждать чаевых и, быстренько нырнув на сиденье, вдавил педаль газа в пол, не успев даже толком ухватиться руками за руль.
Из грузовика стали один за другим выпрыгивать люди с автоматами, винтовками и пистолетами в руках.
— Быстрей. Прячься! — приказал Чиун.
— От кого?
— Чтобы никто не видел, как плохо ты дерешься. Ты позоришь Дом Синанджу!
— Я в порядке.
— “В порядке” — этого для Синанджу мало!
— Ты что же, думаешь, Смит может отличить сбалансированное дыхание от внутренних ритмов? Да он и ударов-то не различает!
— Никогда нельзя знать, в чем силен император.
— С чего это он вдруг снова стал императором? — спросил Римо.
— С того, что он наверняка на нас смотрит. Сядь и смотри, как надо работать!
Смотреть особенно было не на что, ибо Чиун в два счета отделал нападавших, но специально для Римо Мастер продемонстрировал несколько приемов. И каждый следующий прием был изощреннее предыдущего — вернее сказать, видимых глазу движений с каждым разом было меньше, так что к тому моменту, как пассажиры обоих фургонов и подоспевшей на помощь яхты были повержены в прах, даже Римо с трудом различал едва уловимые движения Чиуна.
К концу побоища Чиун поставил себе задачу укладывать тела в определенном порядке. Римо показалось, что нападавшие не были бойцами какого-то одного подразделения, они действовали больно несогласованно. Он попросил Чиуна оставить нескольких в живых, чтобы допросить.
— Скольких? — уточнил Чиун.
— Троих.
— Зачем троих, когда хватит и одного?
— Если это американцы, то два из трех наверняка не будут знать, зачем они здесь.
Чиун оставил троих трясущихся и онемелых от ужаса мужчин, которые никак не могли поверить, чтобы такой тщедушный старикашка натворил таких дел. У одного через щеку шел зловещий шрам. Они пытались отыскать глазами единственную остававшуюся в заливе яхту. Это оказалось не так просто: ее уже и след простыл.
— Следуйте за нами. Позже поговорим, — распорядился Римо.
— Ты хочешь привести императору пленников? — изумился Чиун.
— Я хочу кое о чем с ними поговорить.
— Негоже приводить императору пленных, если император об этом не просил.
— О, да тут еще один царь, — бросил человек со шрамом.
Римо подтолкнул их в ворота Фолкрофта. Судя по всему, поскольку до стрельбы дело не дошло, никто внутри не подозревал о том, что за стенами санатория произошла бойня. Сестры и пациенты занимались своими обыденными делами, невольно предоставляя идеальное укрытие для тайной организации — приют для душевнобольных.
Они вошли в главный вход и поднялись на три пролета. Пленные озирались, пытаясь найти пути к бегству, но ободряющая улыбка Римо отбила у них всякую охоту. Эта улыбка сказала им, что Римо будет только рад, если они вдруг побегут. И они раздумали бежать.
— Что вы имеете в виду — “еще один царь”? — спросил Римо.
— Все эти цари — настоящие психи. Уж мы-то знаем. Сами работаем на такого. Этот тип всю неделю устраивает состязания. Говорит, ищет королю достойного защитника.
— Испанец, — процедил Чиун. — Это у них были специальные воины, которые сражались за короля. Не совсем наемные убийцы, но лучшие из воинов.
— Ага, вот именно. И наш отряд выиграл. Мы победили бирманских боевиков, три отряда ниндзя и латиноамериканцев, работающих на наркобаронов. И вот во что мы вляпались.
— Крутые, — буркнул Римо и ускорил шаг.
Наружная дверь в кабинет Смита была заперта. Секретарша, сидевшая цербером у этой двери, быстро печатала на машинке, заглядывая в стопку бумаг. Как большинство секретарш, она фактически вела все дела. Это позволяло Смиту осуществлять эффективное руководство КЮРЕ. Конечно, о его других обязанностях она и не подозревала. Для нее доктор Смит был очередным начальником, который занимался высокими материями.
Смит уже может быть мертв в своем кабинете, но она даже не узнает об этом, если они не вломятся в конце концов в эту дверь. Они обнаружат тело, а к тому времени вся заложенная в компьютер информация о состоянии преступности в Америке растечется по разным спецподразделениям, и организация прекратит свое существование. Не будет больше ни файлов, ни доступа к ним, ни самой их службы.
— Мне нужен доктор Смит, — объявил с порога Римо.
— Доктор Смит принимает только по предварительной договоренности.
— У меня есть такая договоренность.
— Это невозможно. В этом месяце у него не назначено ни одной встречи.
— Он забыл. Спросите у него. Встреча назначена, — настаивал Римо.
Секретарша взглянула на троих странных мужчин в комбинезонах, один из которых прижимал к груди сломанную руку. Потом она перевела взор на Чиуна, который был преисполнен гордости. После этого посмотрела на Римо, одетого в легкие брюки и футболку.
— Ну хорошо, — сдалась она. Она нажал кнопку звонка к шефу. Римо ждал. Ответа не последовало. Она позвонила еще раз.
Римо решил подождать минут десять. Если к тому времени Смит не откроет, он просто уйдет, может, даже не станет доводить до конца это последнее задание, а просто уйдет, предоставив им обнаружить Смита так, как он того хотел.
— Прошу прощения, но он не отвечает, — сказала секретарша.
— Да, похоже на то, — ответил Римо и мысленно простился с хорошим командиром и настоящим патриотом. И тут дверь кабинета приоткрылась и оттуда показалось лицо Смита с обычным кислым выражением.
— Входите же. Чего вы ждете? — удивился Смит.
— Секретарша вам звонила, — объяснил Римо. — Но вы не отвечали.
— Никакого звонка не было.
— Я звонила, мистер Смит. Три раза! Знаете, он, наверное, неисправен. Я никогда им раньше не пользовалась.
— Надо починить.
— Последний раз я звонила вам в кабинет двенадцать лет назад, когда к вам приходила ваша супруга Мод.
— Римо, Чиун, входите, пожалуйста, — пригласил Смит.
— Я к вам присоединюсь через пару минут. Хочу вот с этими побеседовать. У вас тут свободных палат нет? — спросил Римо.
— Есть, только с мягкими стенами, — ответил Смит. — Отведите пациентов туда. Выясните, что им угодно. После этого мы сможем перевести их куда следует.
— О, великий Император Смит, — заговорил Чиун, — наши сердца поют от радости, что мы подоспели вовремя, чтобы спасти твое величие, которое теперь будет звенеть в веках.
Секретарша вопросительно взглянула на доктора Смита.
— Амбулаторный больной, — пояснил тот.
В палате с мягкими стенами Римо узнал много нового о человеке, который считал себя королем. Его звали Харрисон Колдуэлл. У него было поместье в Нью-Джерси. И он проводил стрельбы и тренировки с холодным оружием, а также рукопашные бои, пытаясь найти того самого лучшего, которого он сделает своим “клинком”, своим “защитником”.
— Зачем вы на это пошли? — спросил Римо.
— Зачем? — Человек со шрамом засмеялся. Остальные тоже не сдержались. — Да вы знаете, как он платит? Он выдает золотые слитки как безделушки. А его телохранитель получает ежемесячно сундук золота. Он просто самый богатый человек на свете. У него кругом золото!
Услыхав эти слова, Чиун прижал к груди свою сухонькую старческую руку.
— А не скажете ли вы, любезный, где именно живет Его Величество? — спросил он.
— Мы туда не поедем, папочка, — успокоил его Римо.
— Вот это я понимаю — король! Платит золотом! После того как годами ждешь настоящего императора, ты вот так запросто готов от него отмахнуться? Поговори с ним. Хотя бы поговори. Поговори с этим человеком! Не совершай опрометчивых поступков.
— Моя работа здесь.
— Ну да, у помешанного.
— Эй, в чем дело? — удивился человек со шрамом. Римо и Чиун оставили их в палате и вышли в коридор, но Чиун продолжал ладить свое. Только поговори, поговори — и все. О большем он не просит. Если и после беседы с королем Римо скажет нет — пусть будет так. В конце концов, и ходить далеко не надо. Нью-Джерси — такая же часть Америки, хотела бы того Америка или нет.
Римо запер дверь в палату на ключ. В коридоре показались несколько дюжих санитаров.
— Доктор Смит сказал, здесь находятся трое буйных. Эта палата? — Римо кивнул. — Вам повезло, что вы живыми отсюда вышли. Этих ребят до конца дней надо изолировать от общества, — продолжал санитар.
— Я сам врач и знаю, как с ними обращаться.
— Доктор Смит сказал, последних двух врачей, которые пытались их лечить, они поубивали.
— Значит, нам и вправду повезло, — сказал Римо. Санитары достали три смирительных рубашки и вошли в палату.
— Я ничего не прошу, только встретиться с ним один-единственный раз. Надо хотя бы познакомиться, хотя бы поговорить с этим королем, — ладил свое Чиун.
— Нет! — отрезал Римо.
— Что ж, Римо, тебя не переупрямишь! Я спас тебя один раз, спас другой — и никакой благодарности. С меня довольно! Я отправляюсь туда, где меня будут по-настоящему ценить и уважать. Прощай!
— Далеко ли собрался?
— К королю, который знает цену ассасину! Если уж он готов платить таким чурбанам, как те, кого мы заперли, можешь себе представить, как он станет осыпать золотом Синанджу!
— И что ты намерен делать с этим золотом?
— Возместить то, что было украдено, восстановить то, в чем ты отказываешься мне помочь. Вот что я сделаю в первую очередь!
К тому моменту как Римо подошел к кабинету Смита, Чиуна и след простыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26