Смотрел и вспоминал встречу с американцем в ресторане…
Сидели они не в общем зале — в отдельном кабинете. Осоловелый толстяк откинулся на спинку мягкого кресла и уставился на экран телевизора. Он целиком доверял своему коллеге, его не интересовали социальные потрясения и народные беды. Вот ежели бы речь шла об очередном кредите под мизерные проценты или о выгодном вложении капитала…
— Кавказ — не российский регион, — Берицкий упрямо внедрял в сознание собеседника, по его мнению, примитивные истины, известные каждому цивилизованному человеку. — В давние времена Россия попросту оккупировала Кавказ, захватила его силой. Вспомните легендарного Шамиля, генерала Паскевича… Наступила пора восстановить справедливость, помочь закабаленным русскими народам Кавказа обрести независимость…
Пой, пташка, пой, про себя иронически покривился банкир, сохраняя на лице вежливое внимание. Не за свободу горских народов ратуешь — за стратегически важный район с колоссальными запасами нефти и ценных ископаемых. Лакомый кусок для оставшейся после развала Советского Союза единственной в мире сверхдержавы.
Ну, и пройдохи, ну, и хитрецы, завистливо думал он, внимательно слушая многословные изречения американца. Тайно разожгли под задницей России кавказский костерок и теперь, так же тайно, продолжают подбрасывать в него «дровишки». В виде тех же посылочек с баксами. Искры от костерка разлетаются в разные стороны, образуя то в одной, то в другой республике новые очаги пожара. Мечутся политики, заключаются разные договора и соглашения, стягиваются к границам «пожаров» войска. Припекает ведь, до боли припекает, не успеваешь смазывать обожженные места!
А зарубежные партнеры обнимаются с российскими руководителями, именуют их по именам с прибавлением до слез приятного — друг, на весь мир орут о разоружении, свободе и демократии, призывают россиян продолжить реформы… до последнего человека. Сами же осторожно бросают и бросают в кавказские пожары сухие поленья.
Эти акции носят культурное название: цивилизованные дипломатические отношения равноправных государств. Хотя Хвостов назвал бы их другим именем: цивилизованный разбой. Впрочем, что ему, российскому банкиру до современных отношений России с западным и восточным миром? Главное — платят и платят много, не торгуясь и не скупясь…
— … поэтому нам с вами просто необходимо принять в освободительной борьбе горцев самое активное участие. Если вы, конечно, не сторонники авторитарного правления, диктатуры…
— Что вы имеете в виду? — бесцеремонно перебил Семен Семенович, предупредительно наполняя коньяком опустевшую рюмку американца. — Мы не можем возглавить Армию освобождение Кавказа. Ни под красным, ни под зеленым знаменем. У нас иная область действия — финансовая.
— Вот именно — финансовая! — обрадовался наметившемуся пониманию зарубежный финансист. — Освободительная Кавказская Армия имени Джохара Дудаева уже существует, знамена тоже имеются. Естественно, зеленого цвета. А вот с оружием и взрывчаткой — туго. Боевикам приходится покупать его за валюту, а откуда им брать ее?
Чем дальше, тем становится ясней! Хвостов с трудом удержался от удовлетворительной улыбки — спрятал ее, наклонившись к тарелке с салатом из крабов. Кажется, запахло деньгами. И — немалыми. Ведь не рассчитывает же Берицкий на карманы новорожденных российских банков? Тем более, на их бесплатные услуги.
— Мы понимаем ваше желание помочь. Мало того, считаем это чисто гуманитарной акцией, достойной подражания… Честно говоря, если бы мы имели возможность…
— Считайте, она появилась!
Американец подался вперед и перешел на шопот. Поняв, что разговор перешел к более практической, чем «освобождение» Кавказа, теме, Федосов тоже придвинулся к столу. Насторожил уши.
Ларчик открывался до глупости просто. Деньги для помощи имеются, но как переправить их в глухие горы? По воздуху нельзя — обескровленные авиационные полки противовоздушной обороны, без запчастей и топлива, вполне могут на одном голом энтузиазме, вскормленном в летчиках прежней командно-диктаторской системой, посадить американского «посланца». Тогда — дипломатический скандал! Сухопутным путем — не менее рискованно: такие же голодные пограничники не дадут, перехватят. Единственно доступный маршрут — через азербайджанскую и грузинскую границы — долог и труден. Вдруг тамошние пограничники прислушаются к увещеваниям Москвы и наглухо перекроют все известные тайные тропы?
Другое дело — российские банкиры. В конечном итоге, именно они вершат судьбы государства: меняют премьеров и министров, диктуют свою волю Президенту, зажигают и гасят кризисы, командуют войсками и экономикой, начинают войны и заканчивают их. Деньги решают все. У новорожденных российских финансистов — особый статус. За солидное вознаграждение они обязательно найдут эффективный и, главное, безопасный способ переправки валюты…
— За какое именно вознаграждение? — заинтересовался толстяк. — Было бы за что рисковать…
— Вот это уже деловой разговор!
Американец назвал сумму. Тощий банкир выразительно промолчал, толстяк вызывающе поморщился. Дескать, перед тобой не нищие клерки, которые с радостью примут любую подачку, ты разговариваешь с российскими банкирами… Вот и веди себя соответственно.
Вербицкий понял — сумма гонорара немедленно удвоилась, но все еще не удовлетворила «покупателей». Федосов снова поморщился, не сводя жадного взгляда с «продавца-поупателя», презрительно фыркнул. Будто выругался. Мало. Его коллега подтверждающе кивнул: действительно, мало.
Берицкий прибавил тридцать процентов, потом, поколебавшись, удвоил…
В конце концов, стороны пришли к соглашению. На следующий день на счета двух банков была зачислена «гумманитарная» помощь пострадавшим во время чеченской войны. Плюс — оговоренный в ресторане солидный процент комиссионных.
Позже к двум банкам примкнул третий — Сервизбанк. Щедрый американский дядюшка и на его счет перевел соответствующую сумму.
Дело за малым — как переправить валюту на Кавказ?
Вот тогда и возникла плодотворная идея воспользоваться услугами военно-транспортной авиации. Естественно, не бесплатно. Эту обязанность взял на себя Хвостов, имеющий немалые связи в Министерстве Обороны. Подыскать подходящий груз, в котором удобно и безопасно спрятать валюту, пообещал Федосов.
И вот — первый «опыт». Стоимостью в двадцать пять миллионов долларов… При удачном его завершении последуют другие «эксперименты», более весомые. С перечисением на счета трех банков немалых гонораров. У трех банкиров замаслились глаза, жадно зашевелились пальцы рук. Будто они подсчитывали предстоящие барыши.
И вдруг — первое препятствие: неожиданный отказ Басова…
Обладатель золотых очков осторожно покосился на упрямца. Набычился, «уперся» рогами — нет, Басова не переубедить, не сломать. Как бы он, на самом деле, не отправился сдаваться в прокуратуру.
Альфред Терентьевич помалкивал. Спрятал серое, оплывшее лицо в воротник спортивной куртки и думал о своем. Рядом заливисто храпел толстый финансист. Счастливый человек, подумал, вздыхая, глава Сервизбанка, аппетит зверский, засыпает в любой обстановке и в любом положении. Ничего, кроме прибылей, его не волнует.
А вот у него — проблема за проблемой.
Черт его дернул связаться с переправкой на Кавказ американской валюты! Прибыли — кот наплакал, а вот опасная ситуация, достигнув «критической массы», может разродиться взрывом подложенной бомбы. Не только разнесет принадлежащий Басову банк, но и самого его отправит на длительную отсидку на зоне.
Запалом этой «бомбы», ее дистанционным взрывателем вполне может послужить идиотская идея толстяка об использовании в качестве своеобразного «футляра» воинского грузовика с подарками десантникам и детским питанием. Подумать только, солдатам, будто младенцам, посылается специальное «материнское» молочко, кашки, творожная масса! Кто поверит в эту дикую фальшивку?
Странно, как многопытный финансист, познавший жизнь с изнанки, мог согласиться с дурацким предложением? Можно было спрятать валюту под тушенкой, макаронами, мукой, печеньем — более надежно. Или — среди теплого обмундирования. На пороге зима, солдаты мерзнут — кто заподозрит неладное?
Скорей всего, толстый хитрец сплавил доставшиеся ему по дешевке детские консервы. Для главы финансовой компании, конечно, постыдная мелочевка, но жадный Федосов рубля мимо себя не пропустит. Такая уж натура у мужика!
Басов снова возвратился к исходной точке тягостных размышлений. Извечный вопрос — что делать?
Идти с покаянием в органы — невероятная глупость. Все равно, что на самого себя накинуть петлю. За добровольное признание и помощь следствию срок, конечно, скостят, но в преклонном возрасте, с полным джентльменским набором всевозможных болячек, долго на зоне ему не протянуть.
Поэтому явка с повинной начисто отвергается. А вот как выкарабкаться из ставшего слишком опасным «кавказского» бизнеса — нужно решить в самое ближайшее время. Банкир свято верил в свои способности удачливого циркового канатоходца — не оступится, не упадет. Только надо придумать достоверный вариант поведения и воплотить его в жизнь.
Успокоенный принятым решением, Басов задремал.
Бортинженера спасла от гибели случайность. Во время разбега по взлетной полосе командир, не поворачиваясь, пошутил.
— Не дыши в затылок, гайка-болтик, лучше пойди проверь: закрыта ли дверь грузового отсека — в спину дует.
Привычная шутка, набившая оскомину. Обиженный бортмеханик вышел из рубки и, позевывая, пошел в грузовое отделение. Конечно, не для того, чтобы закрывать несуществующую дверь — продемонстрировал обиду.
Это и продлило ему жизнь. Правда, не на много.
Спасатели извлекли изувеченное тело единственного оставшегося в живых члена экипажа из под обломков самолета. Доставили его в госпиталь.
— Похоже, не жилец, — вздохнул хирург после тщательного осмотра. — Сделаем все, что возможно — подправим, зашьем. Плохо — повреждены внутренние органы. Тут я — пас.
Действительно, армейские хирурги сделали почти невозможное — продлили жизнь фактически мертвому телу на целых три часа. Мало того, допустили в палату следователя военной прокуратуры, которому поручено вести уголовное дело по факту гибели самолета ВВС.
Правда, ничего путного механик сообщить не мог. Не потому что сделать это ему не позволило полубессознательное состояние — он просто не знал: сработало ли подложенное взрывное устройство либо транспортник подбили боевики.
Тем не менее, следователь трудолюбиво зафиксировал на бумаге все, что ему шептал пострадавший. Начиная от сварливой жены, которую инженер все же любит, и кончая непонятным «спецгрузом», предназначенным десантникам, в виде грузовика с детским питанием.
Последнее особенно заинтересовала сотрудника прокуратуры. Уж не в перевезенных ли ящиках с подарками и консервами таится причина гибели лайнера? Конечно, не в прямом смысле слова — самолет возвращался в Москву груженный совсем иной «поклажей».
Предстояло отыскать грузовик. Перебрать содержимое, покопаться во внутренностях офицера и солдата-водителя, которые сопровождали странный груз. Авось, удастся найти зацепку — пусть даже самую мелкую, микроскопическую, которая позволит заглянуть за «кулисы».
Подумать только, огромный «Антей», стоимость полета которого исчисляется миллионами «деревянных», вдруг перевозит один грузовик с консервами! Да они, эти самые консервы, превратились в слитки золота… Кому понадобилась подобная авантюра, кто стоит за спинами старлея и солдата?
Но стоит ли ковыряться в дерьме, рискуя, если не головой, то карьерой и насиженным местом? Ведь послан транспортник не рядовым диспетчером, даже не командиром полка — кем-то, стоящим значительно выше.
И все же придется поковыряться, поколебавшись, решил следователь. Не выходя, конечно, в верха, а так, пройтись понизу. Расследовать любое преступление легче и проще, исходя из отправной точки, лежащей «в основании пирамиды». Им руководило не чувство долга или профессионального интереса. Вдруг поклажей транспортника заинтересуются другие, стоящие выше? Отыщут упущенный предыдущим следствием фактик и стукнут им по носу. Больно стукнут — до крови, до снятия с должности.
Грузовик нашли на удивление быстро. Вернее, не грузовик — обломки машины. С разбросанными вокруг разбитыми ящиками, с валяющимися банками. Отыскались и старший лейтенант с водителем. Их трупы не закопали, не утопили с привязанными камнями в расположенном невдалеке пруду — бросили в кустарник. Даже ветками не замаскировали.
К чему наращивать «трудовые» мозоли. Нынче на Кавказе столько трупов, что какая разница — двумя больше или меньше. Убийц все равно не найдут. Да их никто и не станет разыскивать — кому это нужно? Война все спишет «на убытки» — и разрушенные города и погубленных людей. Тем более, если на этих «убытках» выращиваются радующие глаз ростки невероятных прибылей…
Похоронили офицера и солдата на местном кладбище. Рядом — могилы членов экипажа транспортника и, почему-то отдельно, бугорок, под который положили тело бортмеханика.
Скрупулезный следователь с согласия прокурора отправил все собранные им материалы в Генеральную прокуратуру. Без приложения комментариев и собственных версий. Голые факты. Так безопасней, пусть оценивают и расставляют знаки препинания другое люди, с другими погонами и положением.
Ободренный привалившим счастьем — кончилась тоскливая безработица! — Машкин постарался развернуться, показать свой знания и — главное — усердие. Нанятая за немалые деньги бригада за неделю смонтировпла сборные фундаменты, прочно укрепила их поверху железобетонным поясом. Прорабу повезло:среди монтажников оказался знающий человек, который умело разбил здание, обозначил его привязку к реперам, проследил за правильностью укладки блоков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32