Сергей Зверев
Разбой в крови у нас

Глава 1

Начинающийся весенний день обещал быть теплым и солнечным. Миновала уже неделя с тех пор, как позади осталась родная Тобольская губерния, и окружающий пейзаж заметно изменился. Равнину сменила изрезанная оврагами холмистая местность Пермской губернии. К самому этому изменению Захар Радайкин был вполне готов. Будучи потомственным ямщиком, он неплохо знал дороги, даже если они уводили за сотни верст от родного дома.
А вот к чему Захар оказался не готов, так это к тому, что будет заметно уставать на этих бесконечных подъемах и, забравшись на очередной холм, станет останавливаться, тяжело дыша.
– Ямщики пешком ходить не приспособлены, – пробормотал Захар в светлые усы, задержавшись на мгновение перед спуском в очередной овраг. Преодолевать такие расстояния пешком ему действительно не приходилось, но все когда-нибудь происходит впервые…
Если бы Захар не был так погружен в свои невеселые размышления о трудном прошлом и туманном будущем, то мог бы полюбоваться окрестностями. Ранняя весна уже одела лес в зелень, в овраге, среди невидимых пока камней журчала вода, а в зарослях заливались птицы.
Но молодой ямщик думал только о том, что, если бы пошел проливной дождь, у него было бы прекрасное оправдание потратить последние деньги на покупку места в почтовой карете до Казани. Сумма, вырученная после продажи имущества отца, катастрофически уменьшилась, когда он выплатил все долги. Единственный отпрыск Афанасия Радайкина остался почти ни с чем.
Но и то, что осталось, могло пригодиться, чтобы начать дело на новом месте. На помощь казанской родни своей покойной матери Захар не слишком-то рассчитывал.
Он тряхнул русой головой, отгоняя мрачные мысли. Чего гадать о будущем, коли впереди дорога, которой еще идти и идти!
Легко сбежав по склону, он остановился только у дощатой переправы через мелкий ручеек – нужно было набрать воды во фляжку. Однако исполнить свое намерение он не успел.
– Куда так спешишь, касатик? – услышал Захар насмешливый вопрос и резко развернулся. – Тише, тише, сокол ясный!
Острие старого кавалерийского палаша уперлось в ребра путнику. Худой мужичонка, орудовавший этим офицерским оружием с завидным проворством, мрачно улыбнулся. В кустах слева шевельнулась еще какая-то тень.
– Чего вам с меня, православные?.. – начал было Захар, искренне недоумевая, зачем мог понадобиться грабителям его тощий кошелек.
– Цыц, пока не спросят! – шикнул разбойник и подкрепил свои слова молниеносным ударом, приложив рукоять палаша к Захаровой скуле. – Почему один в дороге? Бежишь от кого?
От удара в глазах у ямщика заплясали цветные пятна. Он невольно схватился за щеку, но почувствовал только, как между пальцев течет кровь, – скула онемела.
– Ты б ему еще зубы выбил, а потом спрашивал, – буркнули откуда-то из тени слева.
– Почто возитесь? Потом с ним разберемся! – повелительно гаркнул какой-то детина с ружьем.
Обладатель палаша безмолвно повиновался приказу. Отобрав у Захара единственное оружие – знатный охотничий нож, душегуб пихнул его в кусты и, оглянувшись на пустынную дорогу, сам отправился следом.
Теперь ямщик оказался между ним и одышливым бородачом, поспешно связавшим пленнику руки. Захара бросили на землю лицом вниз, и связанные впереди руки неудачно уперлись в ребра. Вокруг все затихло, а разбойники замерли, внимательно всматриваясь в поворот дороги на Тобольск.
У Захара больше не осталось сомнений – они ждали какую-то крупную добычу, которая должна появиться на дороге с минуты на минуту.
Уткнувшись носом в сладковато пахнущие прошлогодние листья, он осторожно скосил взгляд на сидящего рядом мужичонку с палашом. Зачем же они его схватили, если ждали другую жертву? Ответ пришел сам собой – если бы Захар не успел отойти на достаточно большое расстояние, то мог бы услышать шум и крики и сообщить о нападении в ближайшем городишке. А там – полиция, погоня, стрельба и прочие неприятные для грабителей вещи.
Куда удобнее им будет тихо зарезать одинокого путника в глухом месте и спокойно улизнуть с добычей.
– Че таращишься? Нас не сглазишь! – прошипел разбойник зазевавшемуся Захару и с рассчитанной жестокостью ткнул его в рассеченную скулу. Пленник неуклюже дернулся – он был не в силах скрыть боль – и услышал сдавленное хихиканье толстяка.
Какая глупая смерть его ждет! Быть зарезанным грабителями, которые даже не его грабят!
В это мгновение толстяк издал какой-то странный звук, и Захар осторожно приподнял голову. Смотреть ему не запрещали, и он взглянул на дорогу. Увиденное заставило ямщика скрипнуть зубами.
По широкой колее, в которую вливалась та дорога, которая привела сюда его самого, спускалась открытая повозка. На козлах скучал кучер и дремал маленький старичок, а в самой повозке сидели женщины: служанка и барыни. Дородная служанка что-то щебетала, поминутно взмахивая пухлыми руками. Старшая барыня слушала ее, неодобрительно хмурясь, а младшая то и дело хихикала, прикрывая рот рукой в перчатке.
Вот ведь понесло дурищ за тридевять земель! Что их привело в здешнюю глушь? Разве что паломничество. Где-то в этих местах расположен знаменитый Верхотурский монастырь, в котором хранятся мощи святого, имя которого Захар сейчас никак не мог припомнить. Уж не туда ли наведывались барыни?
Следующая мысль, которая пришла в голову ямщику, была о том, что теперь может ждать этих религиозных путешественниц и их безобидных спутников. Мысль была настолько неприятная, что Захар даже зажмурился на мгновение. Сложат их всех рядочком в овраге и даже землей не присыпят… И его вместе с ними.
От эдакой яркой картины ямщика отвлекли неожиданные звуки – как будто сразу несколько птиц завели свои не подходящие времени и сезону трели. Захару рассказывали, что так испокон веков перекликаются разбойники, предупреждая об опасности. Однако сам он с таким не сталкивался. Ямщик завертел головой в поисках таинственной угрозы для разбойников.
Повозка по-прежнему катила вперед, только кучер захлопал сонными глазами, прислушиваясь к странным трелям. Дорога пустовала на много верст вперед, позади тоже было спокойно. Разве что…
Захар наконец заметил движение, но не на дороге, а на едва заметной тропинке, спускавшейся с крутого склона прямо в овраг, где залегли разбойники. По крутизне осторожно двигались двое пеших путников в простой крестьянской одежде. У обоих были посохи в руках и котомки за плечами.
Птичьи трели неожиданно прекратились, и толстый бородач, переглянувшись со своим приятелем, неожиданно легко и бесшумно скользнул в подлесок. Разбойники решили перехватить и этих незваных гостей.
Захар снова нашел глазами спускающихся крестьян, с которыми вполне мог оказаться в одной могиле. Вдруг шедший впереди мужик замер на месте, как будто увидел что-то ужасно интересное на тропинке прямо перед собой. Его спутник воспользовался остановкой, чтобы передохнуть, и тяжело оперся о посох.
Первый крестьянин, не оборачиваясь, бросил какую-то короткую фразу своему приятелю и, одним легким движением перескочив тропинку, скрылся за деревьями. Его спутник сделал то же с опозданием на мгновение.
Сердце пленника сделало какой-то дикий прыжок к горлу и застучало в два раза быстрее обычного. Мужички что-то почуяли, они будут сопротивляться! Не все разбойничкам тешиться! А сам-то он что же ушами хлопает! Душегуб-то с ним один остался, на помощь звать он не будет, а руки у Захара, по счастью, связаны впереди…
Незаметно подобравшись, молодой ямщик отчаянным рывком перекатился вправо, подминая под себя щуплого разбойника. Но тот держал свой палаш под рукой и сразу же собрался проткнуть навалившегося ему на спину Захара. Ямщик едва успел перехватить удар, подставив замок из связанных рук против запястья разбойника. Тогда противник попытался подняться и стряхнуть с себя непокорного пленника. Захар был тяжелее и, воодушевленный своим отчаянием, даже постарался разрезать веревку об оружие врага. Разбойник принялся дергать рукой в надежде попасть лезвием в противника.
Затея оказалась удачной – руки Захара тут же покрылись многочисленными, но неглубокими порезами. Они продолжали бороться в молчании, и Захар почувствовал, что в итоге победит самый выносливый.
Руки ямщика начали подрагивать, позволяя оружию разбойника то и дело оказываться в опасной близости от его плеч. Оскал душегуба все больше начинал походить на ухмылку. И когда разбойник уже окончательно поверил в свою победу, Захар резким движением дернул его за руки, изгибаясь и привставая так, чтобы острый край палаша пришелся противнику на шею. Разбойник задергался под ним, пытаясь избежать губительного соприкосновения шеи со сталью, а ямщик удвоил усилия. Наплевав на боль, он навалился плечом на противоположный, не заточенный край лезвия и почувствовал, как оно входит в чужую плоть. Оставалось не отпускать и подождать, когда тело врага перестанет дергаться в предсмертной агонии.
Все кончилось очень быстро, и Захар, перекатившись на спину, еще немного полежал, пытаясь прийти в себя и понять, что делать дальше. Перерезав веревку, вытерев руки об одежду и вооружившись разбойничьим палашом, он подполз поближе к дороге.
Судя по пути, преодоленному повозкой, все время борьбы заняло не более пары минут, а молодому человеку казалось, что они возились там целый час. Мужиков видно не было, а в лесу стояла полная тишина. Может быть, они сбежали или отправились за помощью? И ему теперь стоит поступить так же?
Прийти к какому-либо решению Захар Радайкин не успел.
Раздался выстрел, а затем на дорогу перед повозкой высыпали разбойники. Кто-то схватил под уздцы ошалевшую лошадь, и только тут Захар заметил, что кучер медленно заваливается на колени к проснувшемуся старичку. Стреляли не в воздух.
Служанка издала высокий пронзительный визг, молодая барыня сползла на дно повозки, а старшая поднялась во весь рост.
– По какому праву?.. – начала она срывающимся голосом.
Ее бесцеремонно дернули назад и велели помалкивать, пока несколько душегубов, отложив на время кистени и сабли, отвязывали чемоданы и рылись в их содержимом. Судя по всему, искомого они не обнаружили. К женщинам приблизился тот здоровенный детина, которого Захар посчитал вождем всей шайки.
Не высовываясь из-за деревьев, ямщик постарался приблизиться к месту действия.
– Где ты прячешь свои побрякушки? Отвечай, пока добром спрашивают! – услышал Захар бас предводителя. – Мне люди верно сказывали, что ты с ними не расстаешься.
Барыня только плотнее сжала побелевшие губы, но дрожь в руках скрыть не могла.
– Ну, как знаешь, – пожал могучими плечами главарь. – Тогда щас всю одежу с тебя ребятушки сымут и все одно найдут.
Младшая девица истерично всхлипнула и разрыдалась, а служанка принялась причитать:
– Отдай, матушка, отдай ты им, иродам! Не губи себя и нас!
Барыня на мгновение утратила свою выдержку, когда взгляд ее упал на дочь. Теперь, вблизи, Захар не мог не заметить их сходства – светлые волосы и правильные черты лица.
Трясущимися руками барыня оторвала от пояса какой-то ярко расшитый мешочек и швырнула его главарю шайки.
Затаившийся Захар напрягся – сейчас будет ясно, что намерены делать грабители со своими жертвами.
Детина с ружьем не спеша подобрал изысканную сумочку и высыпал на ладонь какие-то сверкающие украшения. Высоко подняв руку, главарь продемонстрировал своей шайке добычу и, жестом прервав одобрительные выкрики, велел вытаскивать женщин из повозки.
Притихшая служанка обхватила своими большими руками младшую барыню, будто стремясь закрыть ее от всего, что творится вокруг. Старшая женщина беспомощно озиралась вокруг, а несчастный старичок вовсе не смел пошевелиться от ужаса.
Раздираемый внутренними противоречиями, Захар тоже ничего не предпринимал. Один он никак не мог им помочь, но совесть все равно твердила, что нужно что-то делать.
– Почто баб пугаешь, мил-человек? – раздался неожиданный громкий вопрос.
Все тут же повернули головы на звук и обнаружили, что на краю дороги стоит один из мужиков, замеченных недавно на крутом склоне. Его обветренная физиономия в обрамлении темных волос и короткой бороды казалась совершенно спокойной.
Тут же, не дожидаясь ничьих приказов, двое ближайших разбойников подскочили к непрошеному гостю и, заломив ему руки, потащили к главарю. Остальные прекратили свои попытки стащить служанку с коляски и придвинулись поближе, чтобы не пропустить интересное.
– Где твой попутчик? – спросил главарь, больше глядя по сторонам, чем на поставленного на колени мужика.
– Так тягу он дал сразу же, как твоих ребятушек заприметил, мил-человек, – охотно пояснил тот. – Мы – люди мирные, паломники. Шли своей дорогой, а тут вы… Отпустили бы барынь со мной, вам бы на том свете зачлось…
Но главарь его даже не слушал.
– Где Прокл с Кузькой? Что ты мне тут зубы заговариваешь! – гаркнул он, багровея.
– Еще и Тощего не видать, – подал голос кто-то из разбойников.
– Что молчишь, божий человек? – угрожающе зашипел главарь и потянулся к поясу за ножом.
Тут почти переставший дышать от волнения Захар совсем перестал понимать, что происходит.
Крестьянин ни с того ни с сего начал быстро заваливаться на спину, изгибаясь дугой в руках у разбойников.
– Припадочный, что ли? – буркнул один из них, невольно наклоняясь вслед за пленником. Ответить на этот вопрос главарь не успел.
Паломник выпрямился одним стремительным движением, будто раскрывшаяся пружина. Оба державших его разбойника потеряли равновесие от этого неожиданного рывка и неуклюже повалились друг на друга. Крестьянин же вцепился в выхватившего нож главаря, и они закрутились на месте, будто в странном танце.
Грянувший сразу же вслед за этим выстрел внес в ряды разбойников смятение.
1 2 3 4