Меган могла бы быть поразительно красивой с ее хрупкой фигурой, большими серыми глазами, которые могли быть серебристыми или мятежно-грозовыми в зависимости от настроения, полными чувственными губами, когда они не были сжаты в тонкую линию, роскошной гривой рыжих кудрей, которые она почти всегда собирала в тугой узел на затылке… Но ее явно не заботило, как она выглядит. Быть женщиной — не ее стиль. Когда в последний раз она надевала платье? Рубашка в клетку и джинсы стали ее обычной одеждой.Она хотела походить на мужчину, но не была им.Даже когда она пренебрежительно отворачивалась от него, демонстрируя свою неприязнь, он не мог не отметить, какая женственная у нее фигура, со всеми положенными округлостями, какая аппетитная… Но он заставлял себя не думать о ней как о женщине, потому что она была дочерью Патрика.Может быть, Меган подспудно пыталась заменить Патрику сына, которого у него не было? Может, в этом коренится ее неприязнь к нему?Джонни не собирался заговаривать первым, но вопрос, не дававший ему покоя, сам сорвался с его губ:— Что случилось с девочкой, которой я когда-то нравился?Она выросла.Меган пристально смотрела на Джонни, не собираясь отвечать на этот провокационный вопрос. Ему было тридцать восемь, но годы пощадили его. Она без труда видела в нем черты шестнадцатилетнего подростка, который сочинял для нее песни, когда она была девочкой, породившие в ней мечты, которым никогда не суждено сбыться.Последние надежды развеялись, когда он не приехал на ее двадцать первый день рождения.Меган мечтала, чтобы в этот день он наконец увидел в ней женщину, но ее совершеннолетие, как оказалось, ничего для него не значило. Он не прилетел из Америки, занятый своей карьерой и женщинами, которые больше подходили ему в его звездной жизни. Кем была она? Всего лишь младшей дочерью Патрика Магуайра, с которой он неплохо проводил время, наезжая в Гундамурру. Он приезжал только из-за ее отца… который теперь оставил ему почти половину своего состояния, загнав Меган в ловушку этого ненужного и мучительного партнерства.— Тебе так важно нравиться всем, Джонни?Он пожал плечами и посмотрел на нее с вызовом.— Обычно я хотя бы знаю, почему кому-то не нравлюсь. В твоем же случае я просто теряюсь.Что я тебе сделал, чтобы возбудить такую неприязнь? Давай расставим все точки над «i», потому что мы теперь партнеры.— Какие у меня могут быть причины для неприязни? Ты был всегда очень… обаятелен. — И это была правда. — Что касается партнерства, я не представляю себе, как ты собираешься участвовать в ведении дел. Тебе нужно закончить фильм, и наверняка у тебя есть свои планы…— Нет. Только фильм, который я обязан закончить, поскольку подписал контракт. Хотя, если зрителям понравится моя игра, могут последовать новые предложения.— О, я не сомневаюсь, что именно так и случится…— Меган, давай оставим гипотетическое будущее, — прервал он ее саркастическое замечание, и обсудим более насущные проблемы, связанные с Гундамуррой. — Джонни выразительно поднял бровь. — Мы можем поговорить прямо?Меган почувствовала, что снова краснеет. Она хотела уязвить его, но он разгадал ее уловку.— Думаю, тебе не стоит вникать в мои проблемы. Я сама с ними справлюсь, — с мрачной решимостью заявила она.— Я не сомневаюсь в твоих способностях, Меган, но у тебя должно быть достаточно средств, чтобы бороться с засухой.Итак, вопрос в деньгах. Она не могла отрицать, что остро нуждается в них. Первый крупный заем отец взял в банке, чтобы помочь Эмили организовать ее вертолетную компанию. Затем он брал деньги, чтобы было на что покупать корм для овец, выплачивать зарплату работникам… А засуха продолжала свирепствовать, цены на шерсть — падать. На сегодняшний день долг был очень большим, и Меган сомневалась, что сможет выплатить его, если засуха не прекратится в ближайшее время. Но даже если завтра пойдет дождь, ей потребуется время, чтобы снова встать на ноги.Похоже, ей придется принять спасительную помощь от Джонни, если она хочет возродить Гундамурру. Кроме того, теперь это не только ее дело, но и его.— Да, нам нужны средства, — признала она нехотя.Джонни кивнул.— Я сегодня же погашу долг, чтобы банк не дышал тебе в спину.Как у него все просто! А ей приходится потом и кровью зарабатывать каждый доллар.— Нет, ты не сделаешь этого! — Это выкрикнула не она, а ее гордость.Джонни нахмурился.— У меня есть деньги, Меган.Я не хочу быть тебе должна. — В ее глазах загорелся мятежный огонь. — Если ты оплатишь сорок девять процентов долга, я смогу взять еще один заем в банке…— Зачем, если можно избавиться от этой проблемы? — возразил Джонни.— Затем, что мне не нужна твоя благотворительность.— Благотворительность?Он вскочил со стула и смотрел теперь на нее с высоты своего роста, затем заговорил с такой страстностью, которой она никогда не слышала от Джонни Эллиса:— Этому месту я обязан жизнью, и я не хочу видеть, как оно погибает. Я предлагал твоему отцу…Он замолчал, сжав губы в попытке справиться с эмоциями.Что он предлагал отцу? Неужели в этом секрет завещания?Джонни шагнул ближе, оперся руками о стол, его глаза метали в нее молнии.— Я имею право сделать то, что собираюсь. Патрик дал мне это право.— Он не давал тебе права посягать на мою долю, — бросилась Меган в контратаку, испуганная возможностью оказаться у Джонни в долгу.— Ты выплатишь мне долг, когда сможешь. Если считаешь, что должна. Но у банка не должно быть никаких претензий к Гундамурре.— Даже если я позволю тебе заплатить, я все равно должна буду взять заем, чтобы поднять Гундамурру.— Нет. Я открою для тебя счет, с которого ты сможешь снимать деньги, — быстро ответил Джонни.— Нет.— Меган, ты же не знаешь, сколько еще продлится засуха.— Все равно я справлюсь сама.Внутри Джонни все клокотало от ярости. Меган готова рисковать Гундамуррой назло ему!Ему хотелось выдернуть ее из кресла и сильно встряхнуть, но его остановил стальной блеск ее глаз — глаз Патрика. Он понял, что должен найти другой способ убедить ее использовать деньги, которые он готов дать.Джонни выпрямился, отвернулся и отошел к окну. Поглядев на открывающийся вид, он с грустью подумал, что никакие миллионы не помогут этой земле снова зазеленеть, если не пойдет дождь.Но деньги помогут не дать овцам умереть с голоду. Дадут возможность платить работникам.Смогут облегчить жизнь людей и вернуть тех, кто отчаялся и покинул эти места.— Может быть, ты предпочтешь, чтобы я выкупил твою долю? — Это была явная провокация.Нет той силы, которая заставила бы Меган по доброй воле отказаться от Гундамурры.— Нет, — последовал предсказуемый ответ.— Я просто подумал, что поскольку ты не хочешь иметь со мной дела…— Джонни, ты заступаешь за черту, — резко прервала его Меган. — Ты можешь выкупить свою долю закладной, это твое право.— Отлично! Может быть, ты прочертишь демаркационную линию? Чтобы я вкладывал средства в свою сорокадевятипроцентную часть?Будь к ней добрее…— Не думаю, что отцу понравилось бы это, раздраженно произнесла Меган.— Не думай о том, чего хотел Патрик. Подумай, чего хочешь ты.— Но он ведь не взял у тебя денег.— Потому что ты была против?— Нет, я даже не знала о твоем предложении. Я узнала о нем только что, от тебя.По ее глазам он понял, что она думает о том, не стало ли это решающим фактором при составлении завещания.— Митч и Рик тоже предлагали. Мы все трое предлагали помощь.Он увидел, что Меган смутилась.— Тогда почему он выбрал тебя? Вот что ее снедает!— Рик или Митч в качестве партнера устроили бы тебя больше? — решил он проверить, распространяется ли ее неприязнь на его друзей или только он оказался в немилости.— Это не то, о чем мы должны говорить, — уклонилась Меган от ответа.— А по-моему, как раз то. Что ты имеешь против меня? — прямо спросил Джонни.В третий раз лицо и шея Меган залились краской. Она отвела взгляд, но снова ушла от ответа.— Я сама справлюсь. Если долг уменьшится, я смогу…— А если не сможешь? Зачем рисковать понапрасну? — Джонни уже понял, что проблема именно в нем. — За что ты невзлюбила меня настолько сильно, что не хочешь даже принять помощь?— Я не невзлюбила! Просто это не правильно! выкрикнула Меган со страстью, вскакивая на ноги и наклоняясь вперед, упершись руками в стол.— А как правильно по-твоему?Мятежный огонь в ее глазах угас, уступив место печальной усталости.— Не знаю. Я ничего не знаю, — пробормотала она, опускаясь в кресло и съеживаясь.Она выглядела такой потерянной, такой несчастной, что Джонни во второй раз захотелось схватить ее, но не трясти в ярости, а обнять, прижать к себе и пообещать, что все наладится. Он вспомнил, как сделал это однажды, когда она была маленькой. Она бежала к нему, чтобы что-то рассказать, как вдруг упала и сильно ободрала коленки… Он подхватил ее, прижал, а она приникла к нему, уверенная, что он обязательно избавит ее от боли.Он очень любил ту девочку, младшую дочь Патрика.Может быть, у завещания Патрика более глубокий смысл? Может быть, он хотел, чтобы Джонни позаботился о Меган? Но как он может сделать это?Его взгляд упал на шахматный столик. Пат.Он должен разработать стратегию, как уговорить Меган принять помощь, не ущемляя при этом ее гордости. Может быть, неприязнь к нему носит не личный характер, а порождена неудачным романом, когда она училась в колледже? Разочаровавшись в мужчинах, она решила стать независимой и рассчитывать только на себя?И тут Джонни пришла идея. Это было безумие, чистое донкихотство, но чем больше он думал о ней, тем больше она ему нравилась. По многим причинам.— Знаешь, Меган, ты сможешь иметь право на все, чем я располагаю, не считая это благотворительностью, если… выйдешь за меня замуж. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Замуж?Меган на несколько секунд потеряла способность соображать.Сердце забилось в груди в глупой надежде, но потом смысл сказанного стал доходить до нее. На смену надежде пришла ярость, заставившая ее снова вскочить с отцовского кресла.— Ты думаешь, я выйду за тебя замуж из-за, твоих денег? — Не дожидаясь ответа — он был ей не нужен, она бросилась в атаку. — Как ты посмел смешивать меня с теми женщинами, которые вешаются на тебя ради того, что ты можешь им дать! — Она возмущенно взмахнула руками. — Это лишний раз подтверждает, насколько ты испорчен той жизнью, которую ведешь. Ты привык покупать женщин. Наверняка у тебя в каждом городе по любовнице!Она воинственно уперлась руками в бедра, как будто демонстрируя, что ее женственность не продается.— Но только не в Гундамурре. Даже если мне придется есть грязь, я не присоединюсь к веренице твоих любовниц!У Джонни был такой вид, будто ее слова забавляют его.— Ты представила меня какой-то секс-машиной, не удосуживающейся даже запоминать имена женщин, с которыми имею дело.Меган пожалела, что дала волю чувствам и ввязалась в этот разговор.Джонни подошел к столу и Встал напротив нее.— Могу я узнать, отчего у тебя сложилось такое впечатление?— Только не говори, что тебя не преследуют толпы поклонниц, — фыркнула она, складывая руки на груди, как будто стремясь защититься от его привлекательности, которая помимо воли начинала действовать на нее. — У любого, кто зашел в кондитерскую, возникает желание отведать сладостей.— Интересно, ты когда-нибудь высказывала отцу свое мнение обо мне?— Нет. Да и зачем? Думаю, он сам понимал, кто ты, — ядовито ответила Меган.— Да, он понимал. Он взял на себя труд понять, кто я, когда мне было шестнадцать.— Шестнадцать, — хмыкнула Меган. — Тогда ты не был поп-идолом.— Да, не был. Я был мальчишкой с улицы, единственный жизненный опыт которого заключался в умении выживать и избегать неприятностей.Меган нахмурилась. Она никогда не задумывалась об этом.— Ты всегда казался мне счастливым человеком.Джонни пожал плечами.— Просто я быстро понял, что улыбка может избавить от многих бед, а также скрыть то, что никому не следовало знать.— Ха! Я всегда знала, что легендарное обаяние лишь маска.Ее фраза вызвала его недоуменный взгляд.— Поначалу это была часть тактики выживания. Но потом мне понравилось производить хорошее впечатление на людей. Что в этом плохого?— Потому что это обман.— Обман? Почему?— Потому что ты заставляешь человека думать, что он особенный, что он что-то значит для тебя.А на самом деле — ни-че-го.— Меган, каждый человек особенный. — Его взгляд впился в ее лицо, в голосе снова появилась страстность. — Разве твой отец не говорил тебе об этом? Разве его пример не показал тебе этого?Он перевел взгляд на кресло, с которого она вскочила. Страдание, промелькнувшее на его лице, без слов сказало ей, что он хотел бы увидеть в нем Патрика живым и здоровым и как невыносимо было ему увидеть ее сидящей на этом месте.Джонни кивком указал на кресло.— Это Патрик научил меня ценить собственную индивидуальность. Он объяснил мне, почему я не должен позволять использовать себя, и как стать тем, кем могу стать, и если я так сильно люблю музыку, то должен следовать зову своего сердца.Меган никогда не задумывалась, как он прожил свои первые шестнадцать лет, до приезда в Гундамурру. У него было тяжелое детство? Но даже если так, это было давно. Он добился успеха, и воспоминания не могут омрачать его жизнь…Или могут?Он перевел на нее сверкающий яростью взгляд.— Я таков, каков я есть, Меган. Но я никогда не принижаю других, чтобы возвыситься самому. И я не падок на дармовое угощение — это к разговору о кондитерской. Мне жаль людей, которые размениваются на это, потому что они обесценивают самих себя. Я не поощряю своих поклонников, но рад, что мои песни трогают их души. Я вкладываю в свои песни те ценности, которые привил мне твой отец, Меган. И Патрик понимал это.Странно, что ты этого не поняла.Да он не просто Король Обаяния, он — Святой Джонни!— А мне кажется, что это элементарная игра на чувствах людей. Ты прекрасно знаешь, что им нужно, и даешь им это.— Похоже, ты рада бы сбросить меня обратно в сточную канаву, в которой я вырос.— Нет. Твое место на вершине голливудского Олимпа.— Лишь бы я оставил Гундамурру тебе, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16