) Пожалуйста. И кашляньте, перед тем как выстрелить, мне нужен сигнал, чтоб заранее. Собраться перед встречей со Всевышним. Живет он, знаете ли, на холме, вокруг лужайки зеленью залиты, и лютики на ней словно брызги. Так говорилось в моем видении. (Наклоняет голову — виднеются рубашечные хвосты. Украдкой взгляд на Энн Мартин — как она там, отвернулась ли.) Прощай, жизнь. (Подскакивает, как на тугой пружине. Развевающиеся хвосты рубашки. Треск выстрела. Пуля пробивает диплом по самообороне. Дым из ствола. Джордж Смит живой и невредимый и уже оседлавший Энн Мартин.) О'кей, мисс Мартин. Все в порядке. Нет-нет, лежите. Давайте только избавимся от этой опасной штуки. (Осторожно припечатав руки Энн Мартин к полу, Смит переводит дух. Ее глаза закрыты, в молчании из них выкатываются тихие слезы.) Я вам не сделал больно, а, Энн Мартин. (Взгляд вниз, на эту жертву, которая глубоко погружена в свой собственный мирок.) Ну-ну, мисс Мартин. (Ее голова перекатывается набок. Смит тянется к шнуру телефона, волочит аппарат по полу к себе.)
Энн Мартин (Смит набирает номер). Мистер Смит, пожалуйста, не надо звонить в полицию. (Смит удивлен, но с легкостью меняет угол зрения на свою деятельность.) Ну ради Бога, я клянусь вам, я все что угодно сделаю, только не надо полиции. Не отправляйте меня в тюрьму.
Смит (этакий всемилостивый мастер отпускать грехи, с трубкой около уха. Колеблется). Секундочку, мисс Мартин.
Энн Мартин. Ах нет-нет. (Немножко выгибается под Смитом, оседлавшим норовистую лошадку.) Пустите меня. Пожалуйста, пустите меня. У меня ведь ребенок будет. (Мгновение полежав спокойно.) Я не буду вас беспокоить. Клянусь.
Смит. Секундочку, мисс Мартин.
Энн Мартин. Мистер Смит, ну пожалуйста, забудьте все, что я говорила. Я буду смирной и послушной. Ведь я умру в тюрьме. А ребеночек. Я же не преступница какая-нибудь. Пожалуйста. Пожалуйста. (Возобновляет борьбу, силясь выбраться из-под смущенного Смита.) Вы меня так швырнули, что с меня слетели туфли. Я хочу их надеть. Где они. Я уйду, и вы меня больше никогда не увидите.
Смит. Мисс Мартин. Я ведь звоню просто сделать заказ. Чтобы нам приготовили столик в каком-нибудь маленьком кафе. Чтобы мы могли прийти туда холодные и голодные и взять кофе с пирожными. Как вы насчет этого. Вы согласны.
Энн Мартин. Да. (« Eine kleine Nachtmusik ».)

Картина 3. Бар и пивной ресторан
Зябкий, дождливый апрельский вечер. Официант в белом фартуке проходит через зал, приближается. К Смиту , сидящему в пальто с собольим воротником. В руке Смита газета. У ног портфель. Звуки хлопанья по плечам и громкий гомон у стойки бара. Официант подходит к Смитовой освещенной розовой лампой кабинке.
Ральф. Ну, что будем кушать.
Смит. Я пока подожду, прийти кое-кто должен.
Ральф. Ну, кое-кто, положим, уже пришел.
Смит. О.
Ральф. А как зовут вашего гостя.
Смит. Некая мисс Томсон.
Ральф. Ха-ха, неужто Салли.
Смит. Салли.
Ральф (внезапно строг и серьезен). Неужто та самая Салли Томсон. (Подняв руку.) Высокая, такая роскошная блондинка и т. д. Слушайте. (Оглядывается, нет ли противопоказаний.) Не возражаете, если я присяду.
Смит. Будьте как дома. (Ральф заходит в кабинку, садится напротив Смита.)
Ральф. Спасибо. Погодите, я сейчас вам кое-что расскажу. Кстати, вы-то кто. Смит. Смит.
Ральф. Ха-ха, неужто Джордж. Смит. Джордж.
Ральф. Да ну, неужто тот самый Джордж Смит. Надо же. Как здорово, что я к вам подсел. Вы ведь не возражаете, — ну, я в том смысле, что человеку с вашими манерами такое может и не понравиться. Я не к тому, чтобы соваться в ваши личные дела, но Салли Томсон. Вы ждете в самом деле ее. Смит. Да.
Ральф (большим пальцем ткнув себя в грудь). Дело в том, что это я когда-то продвигал ее брата. Вот ведь какая штука. А теперь глядите, до чего это меня довело. Ну, временно, конечно. А я гляжу, что-то лицо мне ваше знакомо. Люблю наблюдать за людьми, когда они не замечают. (Вой сирены.) Особенно в этом хулиганском районе. И мне показалось, что вы из тех, кто любит уединение. Меня, вообще-то, зовут Ральф. Смит. Понятно.
Ральф. А теперь перейдем к выводам. Я в том смысле, что вы на вид как раз такой, как я и думал. Действительно, на пальцах ни одного кольца. (Глазами на десять разложенных по столу вещественных доказательств.) Это признак. (В уме пересчитывает.) Вы безжалостны. Точь-в-точь как Салли. С мисс Томсон шутки плохи. Это уж точно. Знаете, что она мне сказала. По телефону. Отвали, гнус. Вот-вот: гнус. Отвали. Неплохо? Неплохо. Смит. Возможно.
Ральф. Я подтащил ее братца к порогу известности, а она не пожелала даже познакомиться со мной. Она меня даже не знает. Ну так теперь конечно. А я-то думал, как же так, с такой сестрой, как Салли. (Вызывает ее образ из туманного далека.) И ведь пропадали оба. По-настоящему красивые, чудные ребята. Я протащил их в светскую хронику. И в результате остался без работы. (Останавливается перевести дух.) Бог ты мой, это надо же, вы Джордж Смит. Невообразимо. То есть ну как я это мог вообразить. (Пауза: слабая улыбка, делающая официанта клиентом.) Ух ты. У меня слов нет. Секундочку. Да, вот бы рецепт. (Ждет рецепта.) Давайте откровенно. (Ждет откровенности.) Ну в самом деле. В чем ваш рецепт успеха. (Весь устремляется вперед, к ингредиентам.) Вы реку-то кому продали. Я к тому, что и пускай, наговорил черт-те чего, да вы поймете. (Смит в каменном молчании. Ральф пожимает плечами, выбирается из кабинки, продолжает стоя.) О'кей. Я так просто, мелькнуло и прошло. Вы знаете, это важный момент в моей жизни. Знакомство с вами. Нет, правда-правда. Это же колоссально: все лезут вон из кожи лишь бы показать, как они хорошо устроены в жизни. И вот те раз. Увидеть человека, который хочет показать, как он хорошо устроен в смерти. Неплохо? Неплохо. (Уперев руки в боки, ждет подтверждения. Смит непреклонен.) А я ведь видел. (Смит в сомнениях: уж не свихнулся ли бедолага.) Вашу усыпальницу. (Ждет хоть какого-нибудь светлого проблеска от Смита.) Это ваше мощехранилище. (Снова ждет проблеска от Смита.) Сходил туда на следующий день после уведомления. Обалдеть. А теперь вы что делаете.
Смит. Это вы насчет чего.
Ральф. Ну, вы же мне послали приглашение на балдеж.
Смит. Что-что.
Ральф. Ну как его. Открытие мемориала. Все торчат. В газете было написано. Конечно. (Держа перед собой пустую раскрытую ладонь, быстро читает.) Джордж Смит рад пригласить вас на открытие его мемориала в Чертополоховом конце Бурьянного проезда, кладбище «Ренаун», семнадцатого ноября в три тридцать. Награды не надевать. Мне показал брат Салли. Приглашение, которое вы ей послали. Этак непринужденно. Награды. А если у меня их нет. (Наклоняется поближе шепнуть.) Э, между нами. Железка с собой.
Смит. Что-что.
Ральф. Ну эта, пушка. Вы ж понимаете. (Изобразив рукой пистолет, нацеливает его на Смита.) Бах-бах. Ходят слухи, что вы разъезжаете в броне. А я тут поглядел — вроде у вас пиджак оттопыривается. Но это я так, не мое дело. Смит. Вам сколько платят. Ральф. Мистер Смит, я рад, что вы задали этот вопрос. Нет, в самом деле рад. (Быстро сглотнув, выпаливает пулеметной очередью пять слов.) Не обращайте внимания, я нервный. (Внезапно возвращаясь к прежнему темпу торопливой, напористой речи.) Но я бы не хотел нарушить нашу дружбу, тут же назвав цифру. Даже если вместе с чаевыми. Я лучше перечислю, где и кем я служил. Смит. Валяйте.
Ральф. Не надо так говорить. Но слушайте. Я знаю, вы безжалостны. Но я могу предложить вам кое-какое дельце. В смысле, вы можете взять руководство. (Ждет, когда Смит возьмет руководство.) Вы думаете, вот, до последнего предела докатился. Что ж, такие, как я, тоже нужны в жизни. Можно я вам как-нибудь позвоню. Смит. Нет.
Ральф (оборачивается ко входу, Смит тоже повернулся взглянуть). А, вот и ваша гостья. Будьте так добры. Вы меня не знаете. (Пятится; мисс Томсон с улыбкой входит. К ее котиковой шубке приколот цветок кизила. За сценой тихий напев «Энни Лори».)
Смит (встав, правой рукой производит движения как при рукопожатии; мисс Томсон протягивает и убирает руку, при этом между ними футов пять — теснее их еще не свели сегодня капризные пути дружеского сближения). Хелло, мисс Томсон. Томсон. Когда вы наконец начнете звать меня Салли.
Смит. Салли.
Томсон. Уже лучше. (Обозревая Смитовы шикарные одежды.) Ну и прикид. Смех, да и только. Знаете, Смитик, вы настолько старомодны, что даже перестаешь это замечать. Этакий прямо космополит. Ишь ты, воротник-то у него — соболь.
Смит (кивнув на шубку мисс Томсон). Ну и что, а у вас — котик.
Томсон. Нет, ну как встретились: словно две вешалки в шкафу.
Смит. Вы замечательно выглядите. Томсон. Это маска. (Поправляя цветок.) Внутри у мисс Томсон песчаная буря. При этом внешняя Томсон, блаженно улыбаясь, скользит на лыжах с солнечного склона.
Смит. Как отнесется внутренняя Томсон к тому, чтобы слегка закусить. (Жестом приглашая мисс Томсон сесть за столик.)
Томсон (распахнув шубку, забирается в кабинку). Что ж, можно.
Смит (взмах рукой). Официант. (Танцующий выход Ральфа.) Что вам взять, Салли. (Ральф со своим карандашом и блокнотиком на изготовку, склонив голову, слушает указания Смита и мисс Томсон.)
Томсон. Мне только пиво. Смит. А ничего, если я возьму себе копченых сосисок с капустой.
Томсон. Будьте как дома… Смит. Пиво для мадам, пиво и копченые сосиски с капустой мне.
Официант (нараспев). Пиво для мадам, пиво и копченые сосиски с капустой для господина. (Кланяется, уходит.)
Томсон (Смиту). Каково, а. Урок ему на пользу. (Выкарабкивается из шубки.) Фу, спарилась. (Сосредоточенно разглядывает Смита.) Смитик. Что с вами. У вас что — было тяжелое детство. (Смит пару секунд соображает, было ли у него детство.) Говорят, вы завели себе лимузин с шофером, бронированный, зеркальные стекла. С вами что, разделаться хотят. Плохо, плохо без друзей.
Смит. Как раз они-то и хотят со мной разделаться.
Томсон. Смитик, да ну вас. Расстегните пальто. (Смит приспускает с плеч пальто.) Может, думаете, вас решили истребить при помощи сквозняка. Смит. А что, пуля — это еще не самое страшное, мисс Томсон. Томсон. О.
Смит. От пули еще как-то можно защититься. А вот кривотолки и подлые наветы давят на психику. Томсон. Надо же.
Смит. А я скучал. Вы так исчезли вдруг, не появлялись. Сколько недель прошло. Ни разу не попытались связаться. А я вас даже выследил — живет себе в особнячке на крыше небоскреба и вдобавок под чужим именем.
Томсон. Да я знаю, Смитик. Привратник решил, что вы мой папа.
Смит. Понятно.
Томсон. Да, Смитик, как ни печально, но жизнь сложна. Прямо вот все одно к другому. (Смит медленно натягивает и снова стягивает с руки перчатку.) Не верите. Ладно, тогда слушайте. У вас жена и четверо детей. Плюс некая хижина в некоем лесочке. (К столу приближается Ральф.) Плюс некая секретарша. (Рукой проводит у себя над животом широкую дугу.) С этим делом. Хотите, чтобы я говорила дальше. (Ральф ставит на стол тарелку с сосисками и капустой и кружки с пивом.) Понимаете, Смит, вы, может, этого еще не осознали, но у меня есть принципы. (Ральф за ее спиной неспешно отступает. Еще мгновение маячит поблизости.) Какого, извините, хрена. Конечно, такие разговоры — верный способ испоганить вечер. Но что если бы я позвонила вдруг и сказала: привет, Джордж, я жду ребенка, что бы вы тогда сказали. (Ральф, на подходе к кухне, шутовски засовывает в каждое ухо указательный палеи,.) Салли, это все здорово, но у меня уже есть четверо. (Лицо Смита несколько встревожено.) Не пугайтесь, я не беременна. Вот-вот, я к этому и веду: у вас жуткий страх на лице.
Смит. Да нет, просто тревога. (Слегка роняет голову.)
Томсон. А в чем дело, Смитик.
Смит. Поплыл.
Томсон. Никуда вы не поплыли. Просто входите в тот возраст, когда начинают предаваться кое-каким порокам. И извращениям. Кушайте сосиски. Да-а, капустка. Вы же взлетите на воздух.
Смит. Простите, не понял.
Томсон. Ну вот, улыбка — это уже лучше. (Смит, отгрызающий кусок довольно длинной вкусной сосиски.) Вы знаете, я ведь пыталась с вами связаться. Звонила. В ваш новый офис. Спрашиваю Джорджа Смита, а мне дудят и барабанят, да еще песня какая-то дурацкая — вдали за синими горами или что-то в таком духе. А там у вас, в «Радостном», к телефону подошла Матильда и сказала мне: это, мол, скиния темнокожего спасителя. (Тянется взять погрустневшего Джорджа Смита за руку, склоняясь к нему через стол, чтобы пронизать взглядом того, другого Смита, Смита затхлого и закоснелого, который в это время левой рукой пронзает вилкой кусок сосиски.) Смитик, мы ведь теперь вроде как старые друзья. Дай кусить. (Откусывает от сосиски, беззащитно торчащей у Смита изо рта.)
Смит. Неделя за неделей. Я даже по вокзалу Гранд-Сентрал слонялся. Думал, может, вам на поезд понадобится.
Томсон. Ах, Смитик. Я слаба. Зачем притворяться. (Весело дожевывая.) Решила попытать счастья в супружестве. Сказала тогда, что приду к вам на похороны. А если я приглашу вас ко мне на свадьбу, вы придете.
Смит. Мисс Томсон, какой ужасный у нас разговор.
Томсон. Я знаю.
Смит. Я уже чуть не молился. Дескать, пожалуйста, Боже, сделай, чтобы в мою жизнь опять вошла Салли Томсон. И чтоб на ней при этом — одни ее жемчужинки.
Томсон. О Господи. (Перестав жевать, проглатывает кусок сосиски.) Я обещала Богу, что буду хорошей девочкой, впрягусь в брачный хомут. По локоть в мыльную пену. Отжимать носки, натирать полы. Да ну, я ужасная лгунья. Единственное, куда моя рука уйдет по локоть, так это в лайковую перчатку, а отжимать она будет чековую книжку. Этот парень наследует целой династии. Захочу океанский лайнер — только свистни.
Смит. Мисс Томсон. Что вы могли бы сделать от любви.
Томсон (вглядываясь в благородные георгианские окна Смитовой души). Как это мило вы сейчас сказали.
Смит. Ну так что.
Томсон. Не знаю. То, что всегда делаю. Хнычу. Хнычу и посвистываю. Из меня получится дрянная жена, я это понимаю. Выхожу за него из-за денег. Я ему так и сказала. А он молодец — ответил, что женится на мне из-за моего ума. Я решила, что это так здорово, что тут же согласилась. После того, как он увивался за мной полгода.
Смит. Ум у вас действительно имеется, мисс Томсон. (Улыбка мисс Томсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10