Ля-ля-ля… земля! Вот! Классное название — земля!
Интересно — мы станем друзьями?"
Потом был чавкающий удар — и тишина.
Занимательный факт: единственной мыслью, промелькнувшей в сознании горшка с петунией, было: "О, нет, неужели опять?!" Многие уверены: если бы мы знали, почему горшок с петунией подумал именно то, что подумал, мы бы куда глубже понимали природу мироздания.
Глава 19
— Берем этого робота с собой? — спросил Форд, неприязненно глядя на Марвина, который ссутулился под маленькой пальмой в углу.
Зафод оторвал взгляд от зеркальных экранов с унылой панорамой поверхности Магратеи, на которой стоял корабль.
— А-а, андроида-параноика? — протянул он. — Берем!
— Но что нам делать с роботом, страдающим маниакальной депрессией?
— Разве это проблема? — молвил Марвин с таким видом, будто обращался к гробу, куда только что опустили покойника. — А вот что делать, если ты действительно робот, страдающий маниакальной депрессией?.. Можете зря не стараться. Я в пятьдесят тысяч раз умнее вас и все равно не знаю ответа.
Расстроенная Триллиан выскочила из своей каюты.
— Мои белые мышки исчезли! — пожаловалась она.
Выражение глубокой озабоченности и тревоги не отразилось на лицах Зафода.
— Ну и черт с ними! — сказал он.
Триллиан кинула на него яростный взгляд и вновь скрылась за дверью.
Возможно, ее слова привлекли бы больше внимания, будь общеизвестным фактом то, что по уровню умственного развития люди занимают лишь третье место на Земле, а не второе, как полагают многие независимые наблюдатели.
— Добрый день, мальчики.
Голос казался смутно знакомым и в то же время чужим; в нем сквозила материнская забота. Голос прозвучал в тот момент, когда экипаж корабля собрался в шлюзовой камере.
Все изумленно замерли.
— Это компьютер, — разъяснил Библброкс. — Оказывается, у него есть аварийная запасная личность. Я подумал, что она тут лучше подходит.
— Сейчас вы впервые ступите на таинственную планету, — продолжал новый голос Эдди. — Укутайтесь потеплее и не смейте трогать руками всякую гадость.
Библброкс нетерпеливо постучал по люку.
— Похоже, я ошибся, — посетовал он, — лучше бы мы взяли логарифмическую линейку.
— Так! — стальным тоном рявкнул компьютер. — Кто это сказал?
— Пожалуйста, открой нам люк, — вежливо попросил Зафод, стараясь держать себя в руках.
— И не подумаю, пока вы не признаетесь, — отчеканил Эдди.
— О Боже… — Форд привалился к переборке и принялся считать до десяти.
Он отчаянно боялся, что разумные формы жизни разучатся это делать — ведь только считая, люди способны выказать свою независимость от компьютеров.
— Ну же! — подстегнул Эдди.
— Компьютер… — начал Зафод.
— Я жду, — перебил Эдди. — Я могу ждать весь день, если надо.
— Компьютер… — опять начал Зафод. Он лихорадочно подыскивал какой-нибудь веский довод, чтобы сразить соперника логикой, но решил не обременять себя игрой на чужом поле. — Если ты сейчас же не откроешь люк, я раскурочу твои внутренности и запрограммирую тебя большущим топором, ясно?
Наступила тишина.
Наконец Эдди, потрясенный до глубины души, тихо промолвил:
— По-моему, наши отношения оставляют желать лучшего.
И люк отворился.
Глава 20
Пять фигурок тоскливо плелись по безжизненной равнине. Кое-где — бледно-бурой, а на остальное-то и смотреть было тошно. Путники брели словно по давным-давно высохшему болоту, покрытому толстым слоем пыли.
Зафод был в подавленном настроении. Он шел поодаль, а потом и вовсе скрылся за небольшим холмом.
Пронизывающий ледяной ветер пробирал до костей и щипал глаза, от разреженного воздуха першило в горле, но Артур благоговейно озирался.
— Поразительно…
— Вонючая дыра, если хочешь знать мое мнение. Кошачий помет и то интереснее, — угрюмо сказал Форд.
Он был сильно раздражен. Из всех планет в Галактике — экзотических, кишащих жизнью — его угораздило попасть именно сюда! После пятнадцатилетнего заточения!.. Даже паршивой палатки с гамбургерами здесь днем с огнем не сыскать. Форд нагнулся и подобрал холодный комок земли, но не увидел под ним ничего такого, ради чего стоило лететь тысячи световых лет.
— Нет, — запальчиво восторгался Артур, — ты не понимаешь. Я впервые стою на поверхности чужой планеты! Целый неизведанный мир! Жаль только, что такой унылый…
Вскоре они подошли к Зафоду Библброксу. Тот остановился у края большой ямы — эдакого кратера ста пятидесяти ярдов в поперечнике.
— Смотрите, — сказал Зафод, указав вниз.
На дне кратера лежала разбитая туша одинокого кашалота, который прожил так мало, что не успел даже разочароваться в жизни. Наступившую тишину нарушали лишь непроизвольные всхлипывания Триллиан.
— Хоронить его, полагаю, не надо? — пробормотал Артур и тут же пожалел об этом.
— Идем, — сказал Зафод и начал спускаться по склону.
— Что, туда? — с отвращением выдавила Триллиан.
— Да, — буркнул Зафод. — Идем-идем, я хочу вам кое-что показать.
— Мы и так видим, — содрогнулась Триллиан.
— Не это, — скривился Зафод. — Кое-что другое. Я нашел путь внутрь.
— Внутрь?! — в ужасе вскричал Артур.
— Внутрь планеты! Подземный ход. Когда кашалот упал, своды обрушились, и сейчас мы войдем туда, где пять миллионов лет не ступала нога ни одного живого существа, — в толщу самого времени.
Марвин иронически замычал.
Брезгливо морщась, путники спустились на дно кратера, изо всех сил стараясь не смотреть на его несчастного создателя.
— Жизнь! — меланхолически произнес Марвин. — Можно ее презирать, можно не замечать, но любить?!
Зафод расчистил проход в туннель и посветил туда фонариком. Из мрачных недр повеяло затхлым воздухом.
— Легенды гласят, что магратейцы жили большей частью под землей.
— Почему? — удивился Артур. — Поверхность была перенаселена? Или отравлена?
— Вряд ли, — пожал плечами Зафод. — Думаю, просто им наверху не очень-то нравилось.
— Ты уверен, что нам стоит туда лезть? — спросила Триллиан, нервно вглядываясь во тьму. — Один раз на нас уже напали.
— Послушай, детка, говорю тебе: на всей планете нас только четверо, и больше ни души. Эй, э-э… землянин!
— Артур, — напомнил Артур.
— Вот именно… Ты посторожи здесь с роботом у входа, хорошо?
— Посторожи? — переспросил Артур. — Зачем? Ведь, кроме нас, на планете никого нет.
— Просто так, знаешь, для спокойствия. Хорошо?
— Для моего спокойствия или для твоего?
— Ну и молодец. Все, идем.
Зафод, пригнувшись, скользнул в туннель, за ним последовали Триллиан и Форд.
— Чтоб вам тошно было! — в сердцах воскликнул Артур.
— Не волнуйся, — заверил его робот. — Будет.
Артур в припадке раздражения несколько раз обошел вокруг кратера, потом решил, что могила кашалота не лучшее место для прогулок, и устало опустился на землю.
Марвин окинул его выразительным взглядом и демонстративно отключился.

***
Зафод быстро шел по туннелю. Он был взвинчен, но виду не подавал, целеустремленно шагая вперед и посвечивая в разные стороны фонариком.
Стены, холодные на ощупь, были выложены кафельной плиткой.
— Ну, что я вам говорил? — повторял Зафод. — Обитаемая планета Магратея.
И продолжал уверенно шагать по заваленному мусором кафельному полу.
Триллиан казалось, что она в лондонской подземке — только, пожалуй, в более чистом ее варианте.
Время от времени на стенах вместо плитки появлялись мозаики — простые, строгие узоры, выполненные в ярких тонах. Триллиан остановилась и внимательно рассмотрела одну из картин, но не смогла постигнуть ее смысла.
Она обратилась к Зафоду:
— Ты не знаешь, что эти странные символы значат?
— Полагаю, просто какие-то странные символы, — бросил Зафод, едва удостоив их взглядом.
Триллиан, пожав плечами, поспешила за ним.
Порой слева и справа открывались маленькие комнатки, заваленные компьютерным хламом. В одну из таких клетушек Форд и затащил Библброкса, чтобы спокойно поговорить. Подошла Триллиан.
— Послушай, если это Магратея…
— Ну, — перебил Зафод. — Ты голос слышал?
— Хорошо, допустим, я согласен. Но как, во имя Галактики, ты ее отыскал?! Не в атласе же звездного неба?
— Кропотливые исследования. Правительственные архивы. Сыскная работа.
Несколько счастливых догадок. Ерунда!
— И ради поисков Магратеи украл "Золотое сердце"?
— Мне много чего надо искать.
— Много чего? — удивленно спросил Форд. — Например?
— Не знаю.
— Что?!
— Я не знаю, что ищу.
— Почему же?
— Потому… потому, что если бы знал, то, полагаю, не мог бы искать.
— Ты свихнулся?!
— Такую возможность я не исключаю, — тихо проговорил Зафод. — В конце концов я знаю о себе лишь то, что может сказать мне мой мозг в его текущем состоянии. А его текущее состояние не из лучших.
Наступила тишина. Форд смотрел на Зафода с тревогой и состраданием:
— Дружище, если хочешь…
— Нет, погоди, дай объяснить, — перебил Зафод. — Я люблю покуролесить.
Приходит в голову какая-нибудь шальная идея — а почему бы и нет? Бэмс, готово! Решил стать Президентом Галактики, решил украсть корабль — и дело в шляпе! Все легко, все просто… Но стоит мне остановиться и задуматься, почему я так решил, как я этого добился, — и тут же возникает сильнейшее желание прекратить об этом думать. Вот как сейчас — даже говорить трудно.
— Зафод умолк, потом нахмурился и продолжил:
— Вчера ночью я вновь задумался. О том, что часть мозга у меня работает как-то не правильно, словно кто-то пользуется исключительно в личных интересах, снимает сливки, а мне об этом ни гу-гу. Не иначе, отгородили участок моего мозга и лишили меня доступа к нему. Надо проверить, подумал я. Отправился в корабельный лазарет и подключил себя к энцефалографу. Провел все возможные тесты — ничего. Ничего неожиданного по крайней мере. Обнаружилось, что я умен, одарен богатым воображением, легкомыслен, ненадежен, бесшабашен… Словом, все, что и так прекрасно известно. Никаких отклонений. Тогда стал я изобретать новые тесты — ничего. Попытался наложить результаты, полученные от проверки одной головы, на результаты проверки другой — снова ничего.
Наконец мне это надоело до чертиков, я плюнул и посмотрел на ситуацию через зеленый фильтр. И все стало ясно как божий день, — медленно проговорил Зафод. — Большой участок в обоих моих мозжечках изолирован.
Какой-то ублюдок выжег вокруг все синапсы.
Форд разинул рот, Триллиан побелела.
— Ты не представляешь, кто это сделал? И зачем?
— Зачем — можно лишь гадать. Но я точно знаю, чьих рук это дело.
— Знаешь? Откуда?
— В моих синапсах выжжены инициалы этого ублюдка. На самом видном месте.
В глазах Форда застыл дикий ужас, по телу поползли мурашки.
— Инициалы? Выжженные у тебя в мозгу?
— Да.
— Не томи же, ради Бога, что за инициалы?!
Зафод вперил в него долгий взгляд, потом медленно отвернулся.
— З.Б., - тихо обронил он.
В эту секунду сзади опустилась стальная переборка, и в камеру стал поступать газ.
— Позже я вам еще кое-что расскажу, — прохрипел Зафод перед тем, как все трое потеряли сознание.
Глава 21
Артур нервно расхаживал по бугристой почве Магратси. Форд предусмотрительно оставил ему «Путеводитель», чтобы было легче скоротать время, и Артур наугад ткнул в несколько кнопок.
Надо заметить, что «Путеводитель» весьма неоднороден по своему составу.
Многие статьи попадали туда по прихоти какого-нибудь редактора, которому могло взбрести в голову что угодно.
Так, Артуру случайно попалось изложение истории некоего Виита Вуурджагига, студента Максимегаланского университета. Сей перспективный молодой человек старательно изучал древнюю филологию, трансформативную этику и волновую теорию гармоничного исторического восприятия до тех пор, пока после бурной ночи в компании Зафода Библброкса и целой реки "Пангалактического грызлодера" не завладело им навязчивое стремление установить судьбу исписанных за последние годы одноразовых шариковых ручек.
Последовал длительный период кропотливой исследовательской работы, в течение которого он посетил крупнейшие в Галактике бюро находок шариковых ручек. В конце концов Виит Вуурджагиг представил на рассмотрение общественности элегантную теорию: в необъятном космосе наряду с мирами, где обитают гуманоиды, рептилоиды, рыбоиды, ходячие древоиды и сверхразумные оттенки цвета маренго, существует планета, заселенная исключительно шарикоручечными формами жизни. Именно туда стекаются все брошенные на произвол судьбы шариковые ручки — туда, в то единственное место, где можно вести достойный шариковых ручек образ жизни.
В теории это, конечно, хорошо, но Виит Вуурджагиг неожиданно заявил, что он нашел искомую планету и, более того, посетил ее, в результате чего написал книгу и был посажен за неуплату налогов. Таким образом, его постигла участь тех, кто всенародно пытается строить из себя шута.
Экспедиция, в конце концов направленная по его следам, обнаружила маленький астероид, единственным жителем которого был старик. Старик делал вид, что ничего не знает, и лишь твердил как заведенный, что на свете правды нет (впрочем, позднее его уличили во лжи).
Тем не менее остался открытым вопрос, кто же ежегодно переводит на счет этого старика по шестьдесят тысяч альтаирских долларов; а также, само собой разумеется, загадка в высшей степени прибыльного дела Зафода Библброкса по торговле подержанными шариковыми ручками.
Отложив «Путеводитель», Артур поднялся на гребень кратера и отправился прогуляться. Над Магратеей величественно садились два солнца.
Налюбовавшись вечерней зарей, он вновь спустился на дно кратера и разбудил Марвина: лучше уж страдающий маниакальной депрессией робот, чем вообще никого.
— Ночь приближается, — сказал Артур. — Смотри, звезды на небе.
Робот покорно поднял взор.
— Знаю, — проговорил он. — Мерзкое зрелище.
— Но каков закат! Мне и привидеться не могло… Два солнца! Будто потоки раскаленной лавы извергаются в космос!..
— Видали и похлеще, — презрительно бросил Марвин. — Это все ерунда.
— У меня дома только одно солнце, — продолжал Артур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15