Они никогда не объединялись, но Федерация землян оказалась слишком лакомым куском, и проглотить ее в одиночку не удалось ни одному из них. Им пришлось забыть старую вражду.— В таком случае, я по-прежнему состою у нее на службе, капитан космического флота землян — к вашим услугам. — Глеб сделал движение, словно собирался отдать честь, нарочито демонстрируя свои путы.— Он говорит правду, — произнесла Зухрин в сторону, и только теперь Глеб заметил стоявшего у изголовья невысокого человека в рабочем комбинезоне, внимательно слушавшего их беседу.— Ты считаешь, он нам пригодится?— А как ты думаешь, почему Хронст изменил маршрут корабля и отложил начало похода на метрополию?— Ты хочешь сказать, он отложил поход ради этого человека?— Что еще могло ему понадобиться на этой пустынной планете? Старая станция антов не представляла для него никакого интереса. Князю нужен был ее мозг. И он его почти получил в лице этого человека. Если мы ему не поможем, если князю удастся осуществить свой план и отправить Танаева на Землю в качестве своего поверенного, его уже не остановишь.Они говорили так, словно самого Глеба здесь не было, словно его мнение ничего не значило, хотя ему показалось, что именно сейчас решается что-то важное в его судьбе, и потому он счел необходимым вмешаться:— Может быть, вы мне объясните, что здесь происходит, кто вы такие и зачем Хронсту понадобилась Земля?— Слишком много вопросов! — заметил Андреев. Позже Глеб узнал, что именно так звали руководителя подпольной организации, сумевшей создать отряды сопротивления почти во всех захваченных Хронстом земных колониях. — Ты уверена, что сумела пробиться сквозь его защиту? В конце концов, он ведь не человек. Можем ли мы ему полностью доверять? Слишком многое поставлено на карту. — Андреев по-прежнему говорил так, словно мнение самого Танаева ровным счетом ничего не значило. Наконец Глеб понял, почему о нем говорят, словно о неодушевленном предмете. Платформа, на которой он лежал, в любой момент могла отправиться в жерло печи. Рука Андреева лежала на тормозном рычаге, и хватило бы одного движения, чтобы с Танаевым было покончено.«Нужно немедленно что-то предпринять. Кем бы ни были эти люди, он не желает участвовать в решении своей судьбы, в качестве прикованной к платформе куклы, да и кто они такие, чтобы распоряжаться его жизнью, кто дал им подобное право?!» — Глеб почувствовал, как волна гнева наполняет знакомым теплом его синтетические мышцы, пропитывая их дополнительной энергией. Окружающие, как правило, забывали о его уникальной силе или недооценивали ее. И он научился использовать это обстоятельство в своих интересах.Оценив толщину стальной скобы, крепившей канаты к краю платформы, Танаев одним рывком разогнул ее и, набросив освободившееся кольцо веревок на шею Андреева, притянул его к себе.— Видите, как просто поменять ситуацию? Не всегда то, что кажется очевидным, соответствует истине! Так кто вы такие, черт возьми? И что вам от меня надо?— Нам от вас ничего не надо! Мы хотели помешать князю использовать вас в своих интересах. Отпустите, вы меня сейчас задушите!— Отпустите рычаг, я отпущу вас, и тогда мы сможем разговаривать на равных.— Я предупреждала тебя, что этот человек обладает уникальными способностями. Нельзя его недооценивать. Ты с самого начала отнесся к нему враждебно, хотя мог бы получить в его лице надежного помощника!— Пусть твой протеже сначала меня отпустит! — прохрипел Андреев, убирая, наконец, руку с тормозного рычага.Все трое, не глядя друг на друга, уселись на краю платформы. Андреев растирал свою изрядно помятую шею. Танаев неторопливо разбирал на отдельные звенья цепь, которая удерживала платформу, и раскладывал их вокруг себя в каком-то странном узоре.Зухрин казалась безучастной и воспринимала происходящее с каким-то легким, ей одной понятным юмором.Наконец, Танаев, повернувшись к Андрееву, первым нарушил довольно холодное молчание:— У меня, между прочим, тоже нет никаких оснований доверять вам. Я даже не знаю, кто вы, почему привели меня сюда и зачем привязали к этой платформе. Согласитесь, не слишком дружественное начало.— Ответ прост. Я считал вас сторонником князя. Он достаточно сильный маг, обычно ему хватает одной встречи, чтобы завербовать человека и лишить его собственной воли. С вами эта встреча уже состоялась. И, кажется, не один раз.— Но, как вы верно заметили, я не совсем человек. Со мной у него этот фокус не получился, и, очевидно, это еще больше подогрело интерес князя к моей персоне. Мне здорово повезло в том, что Хронсту пришлось срочно покинуть корабль, и он не успел закончить мою обработку, иначе мы бы сейчас разговаривали по-другому. А теперь будьте любезны ответить на мои вопросы, если хотите, чтобы я определил свое отношение к вам и вашим людям, господин Андреев! Как видите, я тоже обладаю некоторыми зачатками телепатии, хотя мне, конечно, далеко до вашей Зухрин.— Я не «его» Зухрин. Мы вместе с Андреевым руководим сопротивлением, давно организованным на захваченных радужными князьями земных колониях, и, как видите, далеко не всегда сходимся во мнениях.— И что же, в таком случае, руководители сопротивления делают на корабле Хронста? — Впервые Зухрин смутилась, было видно, что ей непросто ответить на его вопрос.— Мы здесь такие же пленники, как вы… Нас захватили во время подавления Рунского мятежа. Большинство пленных подверглось генетической перестройке в лабораториях князя. Он использует людей, как кроликов, в своих чудовищных опытах. — Кое-что начинало проясняться, особенно в отношении Зухрин. Проделанная над ней генетическая операция неизбежно должна была превратить ее в смертельного врага князя.— Что Хронсту понадобилось на планетах Земной Федерации? Новое жизненное пространство? Полезные ископаемые? Что именно?— Ни то и ни другое. Князьям нужны сами люди. Человеческая раса оказалась единственной, способной к глубоким генетическим изменениям. Из людей в своих лабораториях они готовят рабов и воинов. Слова не могут передать того, что они вытворяют с несчастными. Это нужно видеть. Одна из таких лабораторий находится здесь, на этом корабле, и мы сможем вам ее показать.— И то, что произошло с тобой… — Глеб не закончил фразу, но ответа, похоже, не требовалось. Зухрин резко отвернулась, но он успел заметить, как сверкнула слезинка в уголке ее глаза.— Если бы ты притронулся ко мне…— Я знаю. Мы бы сейчас не разговаривали. Я с самого начала догадался, что это была всего лишь проверка. Довольно жестокая, надо заметить.— О чем вы говорите? — спросил Андреев, с подозрением переводя взгляд с Зухрин на Танаева.— Неважно. Это уже в прошлом. — Зухрин решительно сменила тему: — Объясни ему, что собой представляет помещение, в котором мы находимся.Андреев оживился и охотно начал рассказывать. Вначале Танаев слушал вполуха, но вскоре понял, что Андреев говорит удивительные вещи, способные повлиять на весь дальнейший ход событий.— Вы что-нибудь знаете о мальгрите?— Нет. Впервые слышу. В мое время это название не встречалось.— Вы отвечаете так, словно уверены, что в вашей памяти содержится вся энциклопедия знаний вашей эпохи.— На самом деле это так и есть. Объем знаний в моей голове так же сильно отличается от знаний обычного человека, как и сила моих мышц. Так что же собой представляет мальгрит?— Минерал. Чрезвычайно редкий, встречающийся в породе одной из планет князя в ничтожных количествах. Для того чтобы его выделить в концентрациях, достаточных для извлечения, приходится подвергать первичной обработке сотни тонн руды. Именно этим занимаются в обогатительном цеху, в котором мы с вами сейчас находимся, сотни существ, которые когда-то, до генетических изменений, были такими же людьми, как мы с вами. Но князю понадобились рудничные гномы, которые, по преданию, жили когда-то на одной из принадлежавших ему планет. Возможно, это только предание, не знаю. Как бы там ни было, он воссоздал их расу искусственным путем, использовав для этого захваченных в плен землян. Теперь они полностью приспособлены для работы на обогатительной фабрике.Обогатительная фабрика на космическом корабле — звучит непривычно. Но образ жизни радужных князей очень сильно отличается от нашего. Все, что представляет для них реальную ценность, они предпочитают возить за собой, в своем летающем доме — космической крепости. А мальгрит — основа их могущества… Сотой доли миллиграмма этого вещества достаточно для того, чтобы превратить на какое-то время обычного человека в мага, способного творить настоящие чудеса. Чтобы поддерживать в себе способность к магии, князья постоянно нуждаются в мальгрите.— Вы хотите сказать, что без него они потеряют все свое могущество и из магов превратятся в обычных…— Я этого не говорил. Князья от рождения обладают способностью к магии и передают эту особенность по наследству своим сыновьям. Мальгрит лишь усиливает их природные способности. Но их беда в том, что, приняв это вещество пару раз, от него уже нельзя отказаться.— Что-то вроде наркотика?— Если говорить о привыкании, то они действительно похожи… И, как это часто бывает, мальгрит Для князей не только благо. Оказалось, что их рабы, принявшие мальгрит, тоже приобретают способность к магическим действиям. Пусть и не в такой степени, как сами князья. Вы уже знаете, как эти способности использует Зухрин. Благодаря ей мы сумели продолжать нашу работу даже здесь, в плену. Но это возможно только до тех пор, пока Хронст не догадался о том, что происходит у него за спиной. Теперь вы понимаете, почему нам приходится принимать такие строгие меры предосторожности. А сейчас я готов выполнить свое обещание и показать вам одну из лабораторий князя. Правда, добраться туда будет непросто, придется использовать топливные трубопроводы корабля, и если в это время дежурному пилоту вздумается начать проверку стартовых систем — мы превратимся в хорошо прожаренные бифштексы. Вы готовы рискнуть?Танаев утвердительно кивнул, он зашел уже слишком далеко и не собирался отступать от своего намерения — выяснить как можно больше об этом корабле и о его мрачных тайнах.По знаку Андреева к ним подошли двое рослых людей, до того скрывавшихся неподалеку, в тени ближайшей печи. Значит, здесь были не только карлики, отметил Танаев. Внимательно присмотревшись к работе обогатителей, он понял, для чего князю понадобилось уменьшать рост плавильщиков, который сейчас ни у одного из них не превышал пятидесяти сантиметров.Маленькие рудоделы, необычайно верткие и подвижные, занимали гораздо меньше места. И хотя летающий замок был достаточно велик, это было весьма существенно. Карлики, кроме этого, потребляли меньше кислорода и пищи, а работа, которой они занимались, не требовала больших мышечных усилий. Но эти маленькие человечки держались обособленно, вскоре Танаев заметил, что среди людей Андреева нет ни одного рудодела.Один из его бойцов пошел впереди, показывая дорогу. В переплетении металлических лестниц, эстакад и галерей производственного этажа нетрудно было заблудиться. Второй шел рядом с Танаевым. Этот человек был вооружен самодельным коротким клинком. Андреев по-прежнему держался настороженно.Скорее для того, чтобы проверить, доверят ли ему оружие, Глеб попросил показать ему клинок. Боец бросил вопросительный взгляд на Андреева, тот утвердительно кивнул, и его просьба была выполнена.Грубо выкованное оружие со следами молота на поверхности лезвия внешне напоминало мачете, которым мексиканские крестьяне когда-то рубили сахарный тростник. Клинок был довольно тяжелым и легко мог разрубить человеческую голову, даже после небольшого замаха. Однако лезвие, острое как бритва, тем не менее не вызвало у Танаева особенного доверия. В тех местах, где шлифовальный камень не коснулся металла, не было заметно радужной пленки цветов побежалости. Чтобы проверить свое подозрение, Глеб слегка ударил клинком по стальной штанге. На лезвии осталась заметная вмятина, свидетельствующая о том, что оружие не было должным образом закалено.— Почему вы не сделаете его тверже?— Среди нас нет металлистов.Из этой короткой фразы Танаев понял, что за прошедшие века специализация продолжила свой победный путь. Универсальных мастеров, способных из куска металла сделать нужную вещь, практически не осталось. Возможно, сейчас он был последним из этих специалистов, ценившихся даже в его время на вес золота.— Принесите лоток с машинным маслом. Я покажу вам, как можно сделать эту сталь твердой!Его просьба была немедленно выполнена, и все, кто находился поблизости, теперь наблюдали за его Действиями, затаив дыхание, словно он совершал какое-то волшебство. Возможно, так оно и было для тех, кто с помощью этих кусков металла вынужден был защищать свою жизнь.Разогрев клинок в пламени ближайшей печи до нужной температуры, определить которую не составляло труда по цвету разогретого до соломенной желтизны металла, он сунул его в лоток с жидким маслом и, не обращая внимания на поднявшееся облако едкого дыма, извлек клинок, сбил с него образовавшуюся окалину и внимательно осмотрел лезвие.— Теперь его нужно хорошенько заточить — но, думаю, сойдет и так…Он взял нож второго бойца, положил его на металлическую поверхность кожуха и, хорошенько размахнувшись, нанес по нему удар. И опять Глеб забыл, какой силой обладают его руки. Жалобно звякнув, незакаленный нож второго охранника разлетелся на две половинки. Однако огорчения это ни у кого не вызвало, — слишком велика была радость по поводу того чуда, которое сотворил Танаев с незакаленной сталью.Покончив с этим, они двинулись дальше, и Танаев заметил, что теперь оба бойца стали относиться к нему гораздо дружелюбнее. Умение обращаться с металлом ценилось здесь очень высоко, и Танаев сразу же перешел в разряд мастеров, знающих свое дело.Вскоре они пересекли круглый зал, в котором располагался рудоплавильный цех, и Танаев отметил про себя, что от стены до стены этой гигантской стальной башни было не меньше полутора километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37