Информация не исчезнет, став эфиром, когда нажимаешь клавишу «Delete» или когда перетаскиваешь файл в корзину. Все, чего можно этим добиться, так это удалить данные о расположении файлов на диске и освободить пространство, так что на нем можно записать новые данные. Но стертые файлы можно восстановить, даже если сверху что-то частично записано. На каждый блок данных отводится, как правило, тридцать два килобайта, что достаточно для двадцати страниц обычного печатного текста. Даже если этот объем используется вновь, какие-то данные остаются в том или ином уголке, и сверхчувствительные датчики способны уловить призрачные следы информации из магнитных секторов перезаписанных треков.
- Если вы хотите бесследно уничтожить некий файл и точно знаете, где он расположен, вам нужно перезаписать его сто или более раз, - пояснил я. - А лучше всего нагреть жесткий диск до такой степени, чтобы он раскалился - тогда-то вы уж точно добьетесь нужного результата.
- Или можно извлечь жесткий диск из компьютера, - догадалась Сандра, - и бросить в речку, в надежде, что его никто не найдет.
- Да, можно.
- Наверное, это и случилось с жесткими дисками, вынутыми из компьютера Софи Бут.
Сандра выключила магнитофон, чтобы прослушать мою небольшую лекцию. Я опять запустил его ради «Другой девушки. Другой планеты».
- Вы не против? Это помогает мне думать.
- Мой отец любил оркестры ударных и волынок, сэр. После этого я способна слушать что угодно.
- Я потерял свои компакт-диски и катушки, когда выгорела моя квартира. Это все, что у меня осталось.
- Катушки, сэр?
- Вы наверняка слышали о них, детектив Сэндс, хотя, возможно, ни одной не видели.
Автомобиль перед нами продвинулся вперед на добрых три фута. Когда я не потрудился подкатить «мини», водитель машины сзади нетерпеливо забибикал. «Другая девушка» сменились песней «Почему ты не убил себя?».
- Вы хорошо разговаривали с Люси Мэтьюз, - заметил я.
- Приятно слышать это от вас, сэр, ведь раньше вы были переговорщиком.
- Я вам вовсе не льщу, Сандра. Можете расслабиться. Я действительно так думаю. Вы понимали и когда меня надо поддержать, и когда сменить курс. Такого рода восприимчивости трудно обучить.
- Надеюсь, это не означает, что мы станем ближе друг к другу или что-то еще, сэр.
- Я все-таки хочу побеседовать с Тимоти Ковени. Вы могли бы помочь мне подготовиться к этой беседе.
- Я росла в большой семье, сэр. И родилась предпоследней. В таких условиях быстро учишься просить то, что тебе нужно.

14
Пробило только шесть, когда, высадив Сандру Сэндс у станции метро «Далстон», я прибыл в Т12. Лаборатория на верхнем этаже опустела, но Энди Хиггинс ждал меня в своем кабинете - ноги на столе, клавиатура на коленях. Он посасывал незажженную трубку и быстро что-то печатал. Не отрываясь, он сообщил:
- Я поработал с жестким диском мистера Уайтхеда. Его отформатировали, но я почти все восстановил. Я искал файлы с изображениями, как ты просил.
- Повезло?
Энди извлек трубку изо рта и серьезно произнес:
- Нашел кое-что гнусное, Джон. Мерзейшее из всего, что когда-нибудь видел.
- Догадываюсь.
Энди метнул мне коробку с диском.
- Я скопировал все сюда. Это что, на самом деле нужно для работы?
- Я составлю для тебя письменный отчет. Кстати, что слышно о ноутбуке журналиста? О том, который изъяли при обыске в Уолтемстоу?
- Понятия не имею. Наверное, ждет своей очереди.
- Пора бы уже, - ответил я. В конце концов, я же сам передвинул ярлык на доске. - Дай мне знать, если появится какая-то информация.
- Предлагаешь тоже прислать тебе письменный отчет?
Я подписал бланки, забрал диск и отправился вниз к своему компьютеру. Сорок пять файлов с изображениями. Уайтхед был в деле почти с самого начала и оставался в нем до конца.
Софи Бут умирала долго. Щелк.
Она уже обнажена, привязана к пластмассовому креслу, на лице отчаяние и страх, смотрит на что-то справа от себя. Щелк.
Убийца в кадре. Склонился над девушкой, полностью заслонил ее. Стоит спиной к камере, но, похоже, он довольно крупный мужчина. Одет в темный спортивный костюм. Длинные светлые волосы низвергаются водопадом: может, и свои, но вероятнее всего парик. Даже дебилы, угрожающие правлениям жилищных кооперативов бутафорскими ружьями, нынче знают, что недостаточно натянуть на голову капюшон куртки, и выходят на дело с таким количеством накладных деталей на физиономии, что Лоуренсу Оливье и не снилось.
Щелк.
Он замахнулся, чтобы полоснуть ее ножом.
Щелк, щелк, щелк.
Опять склонился над ней. Кровь на белой коже. Ее лицо милосердно затенено.
Щелк, щелк, щелк.
Иглы, электропровод от лампы и, наконец, милосердный нож.
Щелк, щелк, щелк.
Она умерла между 18.55.32 и 18.56.33. Сам смертельный удар, прекративший ее страдания, не зафиксирован, но позднее убийца позировал перед камерой, откинув голову девушки и приставив длинный кривой нож ей под подбородок с левой стороны. Лицо убийцы скрыто карикатурной маской Маргарет Тэтчер, взирающей в камеру.
Щелк.
Картина, которую я уже видел: ее нагое тело, голова опущена, кровь светится черным на белой коже.
Щелк.
Убийца держит ее голову за волосы, точно трофей.
У меня заныла челюсть. Оказывается, я стискивал зубы. Самым скверным было не само убийство, а свидетельство того, что убийца делал свое дело с любовью. Я ощутил холодный и чистый гнев на него, на людей вроде Уайтхеда, которые смотрели, как умирает Софи Бут, но ничего не сделали, а почувствовали вину только тогда, когда сообразили, что их могут поймать. Я тоже был виновен. Я никому не обмолвился о фотографии, которую мне прислали. Лишь теперь я испытал облегчение, зная, что скрывать уже нечего.
Изучать последовательность кадров во второй раз, полтора часа спустя, было тяжелей. Когда просмотр закончился, Макардл погасил окурок и закурил новую сигару. Он курил «Блумсбери», крепкий сорт, способный очистить калифорнийский ресторан быстрее, чем канистра слезоточивого газа.
- Жена ругается, что я опять начал курить, - сообщил он и протянул мне пачку.
- У меня есть сигареты, сэр.
- А-а, я и забыл, вы любите эти, слабые.
Я закурил «Тропик Ультра». У нее оказался противный сладковатый вкус, точно у китайской благовонной палочки, и на миг мне почудилось, будто я заболеваю. Кабинет Ма-кардла, освещенный только экраном компьютера и настольной лампой, казался раскаленным, лишенным воздуха местом. Общее помещение убойного отдела за открытой дверью было пустым и темным. После первого лихорадочного дня расследование вошло в колею и велось от восьми утра до шести вечера. Может, время и не ждет, но бюджет не позволяет платить слишком много сверхурочных.
Макардл отодвинулся от стола и со вздохом произнес:
- Надеюсь, что никогда больше не увижу ничего подобного.
- Это был не Барри Дин, - сказал я.
У Макардла под глазами синели крути, и, хотя он недавно брился, в глубоких складках и вмятинах его мясистого лица виднелась седая щетина.
- Уверен, это был и не Уайтхед, но для полной гарантии нам необходимо больше информации. Ваши соображения?
- Уайтхед был дома в Оксфорде. Его жена отсутствовала. Он хотел отвлечься от работы. Зашел на веб-сайт Софи. Увидел убийство и всполошился. Может, он ездил в Лондон, чтобы проверить, не случилось ли в действительности то, что он увидел. Может, сразу помчался в Брайтон. Но он на этом не успокоился и постарался избавиться от свидетельства, отформатировав свой жесткий диск. Он попытался скрыть то, что видел.
Макардл обдумал это предположение.
- Мы могли бы привлечь его за препятствие следствию и сокрытие улик, но это не продвинет дело вперед. И все-таки мне не нравится, когда мне врут. Вы оформили сверхурочные в Т12?
- Нет, но с меня сняли часть бумажной работы.
- Хорошо. Думаю, вам следует еще разок побеседовать с мистером Уайтхедом, и как можно скорее.

15
Джеймса Уайтхеда доставили час спустя. Он стоял, когда мы вошли в комнату для допросов.
- Садитесь, пожалуйста, сэр, - предложил Макардл. - Формальности излишни.
Когда Уайтхед занял свое место, вошел адвокат, успокаивающе похлопал его по руке. Я включил видео- и звукозапись. Макардл назвал дату, время и имена присутствующих. Потом он обратился к Уайтхеду:
- Спасибо, что вы так скоро пришли, мистер Уайтхед. Уверен, вы понимаете, в чем дело.
Вместо Уайтхеда заговорил его адвокат:
- Мой клиент хочет заявить, что присутствует здесь добровольно и на добровольной основе готов сообщить любые сведения, которые могут помочь следствию.
Адвокат был полным молодым человеком с кожей белой и гладкой, точно воск. В пастельно-полосатом деловом костюме и лакированных туфлях шоколадного цвета, стоивших, вероятно, больше, чем я получаю за шесть месяцев работы, он выглядел поистине добропорядочным гражданином.
Макардл закурил и, посмотрев прямо в глаза Уайтхеду, произнес:
- Мы должны поговорить с вами о том, что нашли у вас в компьютере.
Адвокат ровным голосом сообщил:
- Заявляю, что мой клиент позволил вам осмотреть свой портативный компьютер совершенно добровольно.
Макардл оставил его слова без внимания.
- Вы знаете, что мы нашли? - обратился он к Уайтхеду. - Вопрос в том, хотите ли вы об этом говорить.
- Разумеется, хочу, - заверил Уайтхед. - Ведь я здесь, не так ли?
Типичный вызванный в полицию щенок. С гладким лицом, искусственным загаром и непринужденными чарующими манерами. Черные волосы выбриты на висках и оставлены на макушке, как если бы какой-то зверек уснул у него на черепе.
- Просто вышла дурацкая ошибка, вот и все. Макардл затянулся и переспросил:
- Ошибка, сэр?
- Можно мне тоже покурить? - Уайтхед, не дожидаясь разрешения, вытащил тонкую прозрачную пачку черных сигарет, одну из которых тут же и закурил. - Вам бы эти попробовать, - посоветовал он с обворожительной улыбкой, извлек две непочатые пачки из внутренних карманов куртки и бросил на стол. Он носил свободные брюки из некой серебристой синтетики, безрукавку того же материала и белую рубашку, застегнутую доверху, но без галстука. Дешевые неуклюжие часы болтались, позвякивая, на его запястье. Во весь циферблат мерцал штамп: звезда в круге - эмблема американской компании, торгующей инвентарем для атлетов. Тот же логотип просматривался и на серебристой ткани штанов и куртки, он часто повторялся, но был виден только под определенным углом. Макардл кротко напомнил:
- Вы упомянули об ошибке, сэр.
- Конечно, - кивнул Уайтхед. - Простите, я просто неравнодушен к этим сигаретам. Итак, дело вот в чем. Я говорил раньше, что ничего не знаю о веб-сайте Софи. Боюсь, это не было правдой.
- И вы порой заглядывали на него, сэр?
- Конечно, но лишь в порядке дружеской услуги. Софи говорила, что ей нужны отклики посетителей.
- Вы заглядывали на ее сайт, потому что ей были нужны отклики?
- Да.
- И какую форму принимали эти отклики? Вы посылали ей, например, электронные письма?
- Нет, о таком мы не договаривались.
- Вы когда-нибудь высказывались как-либо о ее сайте?
- Не по электронной почте. Ей был нужен материал, который она могла бы потом использовать в своей работе, но я сказал, что не хочу участвовать в этом. Так что это осталось между нами.
- Между вами.
- Ну, мы ведь соседи. Мы разговаривали. Я предоставлял ей свои услуги эксперта. Вот, собственно, и все.
- Напомните мне еще раз, сэр. Как хорошо вы знали Софи Бут?
- Я знал ее как сосед. Не считая сайта, других тем для разговора у нас не было. Иногда я давал ей кое-какие образцы, но это часть моей работы.
- Образцы?
- Сигареты. Демо-версии компьютерных программ. Футболки… Все в таком роде. Я руковожу группой студентов, продвигающих новые товары. Мы рекламируем новейшие компьютерные программы, пиво, сигареты, шоколад. Всякая мура. Знакомим людей с новыми брендами. Иногда у меня кое-что оставалось, и я отдавал это Софи. Наверное, я должен был сказать вам это раньше.
- Все в порядке, сэр… Итак, вы давали ей эти образцы, и она как-то сказала вам о своем веб-сайте.
- Она объяснила мне, что это такое, и я подумал, что стоит заглянуть. И сюда я пришел, чтобы сказать вам, что действительно зашел на сайт в тот самый вечер.
- В тот вечер, когда ее убили?
- Да. - Уайтхед склонился к Макардлу, страстно желая все ему выложить. - Я получил от нее электронное письмо, где она сообщала, что собирается дать одно из своих представлений, и я подумал, а почему бы и нет? Мне показалось, что это малость чересчур по сравнению с ее прежними затеями. Но я и подумать не мог, что это не розыгрыш. Лишь когда вы нашли меня в Брайтоне, я понял, что стряслось. И тут уж я перепугался. Прямо до одури.
- И вы не рассказали нам правду на предыдущем допросе из-за того, что вас очень испугало увиденное?
Уайтхед энергично кивнул.
- Чистая правда. В смысле, я до сих пор ни во что подобное не впутывался.
Макардл сверился с документами, которые принес с собой, затем произнес:
- Вы сказали, что ничего не знали о сайте Софи Бут. Уайтхед опять кивнул.
- Да. Но теперь признаю, это было глупо. То, что я увидел…
- Мы сейчас к этому вернемся, - прервал его Макардл. - Вы дарили мисс Бут всякую всячину, а она позволила вам смотреть ее сайт. Это происходило регулярно?
- Затрудняюсь ответить.
- Каждый вечер или чаще?
- Наверное, реже.
- Раз или два в неделю?
- Вообще-то это не мое, - ответил Уайтхед.
- Вы имеете в виду экспериментальный жанр в искусстве или обнаженную молодую женщину у себя в комнате?
- Гм… И то, и другое.
- Но вы знали заранее, что Софи Бут выставляет себя подобным образом?
Уайтхед покраснел под искусственным загаром.
- Конечно. Она мне сказала.
- Должен возразить, - оживился молодой холеный адвокат. - Я нахожу, что допрос принял агрессивное и унизительное для моего клиента направление и является вторжением в его частную жизнь. Он пришел сюда добровольно и признал, что знакомился с веб-сайтом мисс Бут, а также то, что стал невольным свидетелем ее убийства. Он сожалеет, что по глупости скрыл от вас эти факты в ходе его первого допроса, но теперь добровольно признал свою ошибку. Если только у вас нет каких-то особых обвинений, я должен попросить вас прекратить допрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45