Единственный, кто не казался ни испуганным, ни сломленным, был швед. «Просто слишком туп», – подумал Марио, встретив его взгляд. В злобных глазах не наблюдалось признаков высокого интеллекта.
– Слушай, – Рикка облизнул губы, – может договоримся? У меня…
Марио покачал головой:
– Никаких сделок, – и открыл огонь. Швед умер последним. Ему удалось добраться до Марио и свалиться ему прямо под ноги. Марио оглядел трупы. Он ничего не чувствовал. Никакого удовлетворения. Только лёгкое сожаление, что дело повернулось именно так.
Он убрал «Инграм» под дождевик, закрепив на ремне через плечо, и подобрал написанную consigliere бумагу. Теперь надо было её размножить. Когда за спиной открылась дверь, он мгновенно развернулся, и «Инграм» снова показался из-под плаща, но это был всего лишь Дэн, выставивший перед собой пустые руки.
– Пора расходиться, – заметил он. Марио кивнул.
– Нет предложений, кому это лучше всего отправить? – спросил он, вертя в руках признание.
– Бенни Ла Фата.
Марио обдумал предложение. Он помнил Бенни: тот был capo ещё до того, как Марио депортировали. Хороший человек и знает, что такое верность, вот только…
– Думаешь, он подойдёт? – спросил Марио.
– Он станет слушать.
– О большем и просить не приходится.
«Дела ещё много», – размышлял Марио, вместе с Дэном покидая кабинет. Когда они добрались до лифта, взволнованные голоса уже спрашивали, что случилось. Очень скоро все здание будет кишеть лучшими представителями нью-йоркской полиции. Перед лифтом Марио задержался и оглянулся. Надо будет послать Тони вырезку – когда все это попадёт в газеты. Оставалось только надеяться, что с сынком Джо Бродвея Тони разберётся сам, потому что до завтра Марио никак не поспеть в Канаду.
– Надо двигаться, – напомнил Дэн. Он придерживал двери лифта.
Марио шагнул в кабину. Некогда думать о Тони. Если не сосредоточиться на собственных делах, через несколько часов все рванёт прямо ему в лицо. К тому времени, как лифт спустился на первый этаж и они вышли на улицу, он уже расставил все по местам. Тревога о Тони отошла на задний план, уступив место заботам насущным.
– Так надо бы устроить встречу с Ла Фата, – сказал он.
– Я знаю подходящее место, – сказал Дэн. И тут Марио в упор взглянул на Фредди:
– Ты с нами? – Когда тот кивнул в ответ. Марио хлопнул Дэна по плечу: – Так чего же мы ждём?
Дэн вышел на край тротуара, чтобы поймать такси. Отъезжая, они услышали, как улицу наполнил вой сирены.
3
Весь день Френки твердила про себя: «Олень мне приснился. Приснилось, что он был в комнате у Али. Не могло этого быть на самом деле. И того, о чем рассказывал сегодня Тони, тоже быть не могло».
Она все сочла бы за розыгрыш, если бы он говорил не так буднично и серьёзно. И он сам видел оленя. И маленькую дикарку видел.
– Но Али… это может быть опасно!
– Надо признать, все там вертится вокруг неё, но не думаю, чтобы ей что-то угрожало.
Френки хотела не откладывая пуститься на поиски – в лес, в деревню, к камню, – но Валенти её отговорил.
– Она уже большая девочка, – сказал он. – Дай ей возможность разобраться самой.
– Тони, ей всего четырнадцать.
– И скоро исполнится тридцать пять. Френки улыбнулась, вспоминая шутку. Тони прав. Но тут перед глазами снова встала картина: олень в спальне дочери. Улыбка исчезла.
– О чем задумалась? – спросил Тони.
Френки повернулась к нему. Они сидели в садовых шезлонгах позади его дома. На ручке кресла у каждого стояли стаканы с прохладительным, и с виду казалось, что парочка просто греется на солнышке: мирная семейная сцена, в которой только внимательный глаз заметил бы «ошибки художника». У Френки на поясе пистолет в кобуре. На другом боку для равновесия – кожаный чехол с запасными патронами. У Валенти в наплечной кобуре «тридцать восьмой», а с ручки кресла на ремешке свешивается «Узи». И у него тоже запас обойм для автомата и патронов для револьвера.
Закончив разговор и ланч, они зашли к Френки подобрать ей костюм, пригодный для лазанья через кусты. Валенти решил на ночь обосноваться в лесу около дома, а не ждать внутри, где их могли закупорить, как в бутылке, если Луи привезёт достаточно людей. А снаружи преимущество переходило к Валенти с Френки. Вернувшись, они несколько раз обошли заросли около дома, чтоЈы прочувствовать местность. Теперь они знали каждую кочку, между тем как Луи побывал здесь всего однажды, притом ночью. А его людям придётся обойтись одними его рассказами.
– Извини, – спохватилась Френки, – что ты сказал?
– Ты то улыбаешься, то хмуришься, то снова улыбаешься – вот я и гадал, о чем думаешь.
Френки вздохнула.
– Да обо всем. – Она потрогала кобуру. – Все как будто ненастоящее… или, наоборот, слишком настоящее, сама не знаю. Вот мы сидим тут, вооружившись до зубов, дожидаясь то ли Эрла, то ли персонажей из «Крёстного отца», а моя дочка бегает по лесам с оленем и подружкой, у которой на голове растут рожки. Ну не сумасшествие ли, Тони?
– Что касается твоего бывшего и Луи – они самые что ни на есть настоящие. А насчёт остального: кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать. Нереально и в то же время слишком реально, все так. Но скажу тебе: когда музыка доносится из леса или когда я слышу её вблизи, как прошлой ночью, я чувствую, что совсем близок к чему-то… понимаешь меня? Это как ответ на все вопросы, не только о том, что происходит сейчас, а обо всем вообще, что скрыто от взгляда, словно стоит продержаться ещё секунду – и все откроется.
– Я очень боюсь за Али, – сказала Френки.
– Да, я знаю.
– Я хочу сказать, я понимаю, о чем ты говоришь, но только поверить не так легко.
– Слушай, – Валенти взглянул на часы, – сейчас около четырех. Давай дадим ей время до полпятого или до пяти и, если она до тех пор не вернётся, пойдём искать, хорошо?
Френки бросилась бы искать Али сейчас же, однако послушно кивнула. Она никогда не держала дочь на коротком поводке, тем более что та не злоупотребляла свободой. Чем бы ни занималась сейчас Али, она имела право поступать по-своему. Помешать ей означало бы нарушить установившееся между ними доверие. Но, господи, как это трудно. Если бы хоть знать, а не сидеть так…
– Внимание, – тихо проговорил Валенти.
Френки повернула голову к нему, тут же краем глаза уловила какое-то движение и поняла, что его насторожило. Выступив из леса, к ним приближалось оборванное чучело. Дикарка, догадалась Френки, когда явление оказалось рядом. Малли. Она разглядела остренькое личико, густые космы волос с запутавшимися в них веточками и листьями, старую, заплатанную и оборванную одежду не по росту и надо лбом, чуть выше линии волос – пару маленьких рожек.
Френки с трудом сглотнула. Если это на самом деле, почему бы и остальному не оказаться реальностью? Олень…
Дикарка остановилась в нескольких шагах от них и преспокойно уселась на траву. «Похожа на кошку», – подумала Френки, заглянув в немигающие глаза и любуюсь плавными свободными движениями: ни одного лишнего!
С минуту они с Френки разглядывали друг друга, после чего Малли выложила на траву между ними сброшенный олений рог. С его развилок, на кожаных ремешках свисали бусинки и пучки перьев, поверхность была украшена резным витым узором.
– Глянь-ка, – сказала Малли, улыбаясь, как чеширский кот.
– Где Али? – спросил Валенти.
– В лесу, – отозвалась Малли, мотнув головой назад. Кудряшки у неё сегодня так свалялись, что почти не шевельнулись при этом движении. – Но она послала меня с сообщением, чтобы вы не беспокоились. Сообщение такое: «Не беспокойтесь – вернусь поздно ночью».
– Чем она там занимается? – вырвалось у Френки.
– Она собирается ночью вызвать к себе Старого Рогача – то есть тайну, но мне ещё думается, заодно она сама научится, как стать секретом вроде меня.
– Не очень-то вразумительно ты объясняешь, – заметила Френки.
– Она такая, – пробормотал себе под нос Валенти.
– Прошу тебя, Тони… – Френки снова обратилась к дикарке: – Малли, я мама Али, и я очень за неё беспокоюсь. Зачем ей вызывать к себе эту тайну? Что происходит?
– И почему она сама не доставила своё сообщение? – добавил Валенти.
– Ну, в лесу я бегаю быстрей неё, – ответила Малли, начав с вопроса Валенти, – а что касается того, что и зачем она делает, придётся ей самой вам объяснить, раз уж вы не догадываетесь. А я не буду, потому что некоторые вещи невозможно объяснить, другие не нужно объяснять, а третьи от объяснений теряют сердце.
– Ей грозит опасность? – добивалась Френки. – Хоть это ты мне можешь сказать?
Малли встретила её взгляд и долго не отводила глаз, а потом вытянула руку и провела ногтем по развилкам оленьего рога. Линия начиналась у основания и кружила вокруг ствола до самого острия, пока её палец не повис в воздухе. То же повторилось во второй раз, а в третий Малли подняла рог и легонько встряхнула. Бусинки чуть слышно забарабанили по кости, когда она протянула рог Френки.
– Это тебе.
Френки робко приняла подарок.
– Это?..
– … непростая вещь, – сказала Малли. – Он, тайна, сбросил рога год или два назад, и с тех пор я их хранила. Один нам нужен, чтоб его вызвать, но Али хотела, чтоб другой был у тебя.
– Но как он действует?.. Для чего он?
Малли пожала плечами:
– Она сказала, тебе понравится. Я сама вырезала узоры и украшала.
Френки бросила взгляд на Валенти и снова повернулась к дикарке. Малли, очевидно, очень гордилась своей работой, и в ней действительно было своеобразное первобытное очарование. В самом деле, решила Френки, разглядывая рог, он точно излучает добрые чувства. Её рука непроизвольно сжала подарок.
– Пожалуйста, Малли, – наконец заговорила она, – скажи, с моей дочкой все будет хорошо? Для меня это не шутка… я ужасно беспокоюсь. Мне необходимо знать, что она не попадёт в беду, играя с… занимаясь тем, чем вы с ней занимаетесь.
– Все ли будет хорошо? – повторила Малли. – Не знаю. Она вызывает к себе тайну. Если он придёт, она… станет другой. Но она и так уже немножко изменилась. Ночью она побывала в сердце тайны, и если олень заговорит с ней сегодня… – Её узкие плечики поднялись и упали. – Все опасно. Физическая опасность ей не грозит, насколько я знаю, но ей понадобится сила сердца, чтобы волшебство, с которым она встретится, не увлекло её за собой.
Валенти вспомнились псы, похожие на людей. Или люди-псы?
– А как насчёт стаи? – спросил он. Малли повернулась к Валенти, но её взгляд был устремлён сквозь него, будто она смотрела на что-то в дальней дали.
– Не знаю, – тихо сказала она. – Я знаю только, что огонь горит ярко и в тебе, и в ней – но в ней он чище. Если кто-то и может освободить тайну – от обрядов, от поклонения, даже от псов, – то лишь такая, как она.
Её взгляд вдруг сосредоточился на «Узи».
– Кроме того, вам самим здесь грозит опасность, разве не так? Как ты думаешь, где ей будет безопаснее? В лесу Али оберегают его секреты, а с вами?
– О господи, – пробормотала Френки. – Не знаю. Но то, что она хочет сделать… по твоим словам – это пугает меня.
– Только потому, что ты не понимаешь. Неизвестное вовсе не всегда мрачно.
Валенти представил, что будет твориться здесь ночью. Хватит с него одного дилетанта рядом. Заботиться о двоих будет вдвое труднее.
– По-моему, надо позволить Али продолжать начатое, – обратился он к Френки. – Это твоя дочь, так что решать тебе, но мне так кажется. Здесь сегодня неподходящее место для ребёнка.
– Может, мне следовало бы взять её и уехать, – сказала Френки.
– Снова бегство?
– Я понимаю, Тони. Но, может, я просто не из того теста, чтобы держаться. Я вернулась сюда, чтобы изгнать старых демонов, а не для участия в гангстерской перестрелке.
Валенти кивнул:
– Что ж, тебе решать, Френки. В любом случае я тебя поддержу. Поступай, как считаешь нужным.
– Но я не знаю!
– Что ни говори, – вставила Малли, – а все дороги ведут к одному концу. Дело не столько в том, какую дорогу выбрать, сколько в том, как по ней идти.
«Звучит разумно, – подумал Валенти. – Всем когда-то приходится умирать. Вопрос, какую жизнь ты оставляешь позади».
– Передай Али, я желаю ей удачи, – сказала Френки.
– И она – тебе, – кивнула Малли. – Я думаю, ты сделала сильный выбор. Правильный или нет, будет видно позже, но сильный – точно.
Френки поймала себя на том, что улыбается.
– Слушай, – спросил Тони, – как ты думаешь, нельзя ли Али сегодня переночевать у Льюиса? Я хочу сказать, неизвестно, сколько все это продлится, но мне не хотелось бы опасаться, что она вдруг выскочит прямо на линию огня, понимаешь меня? Предпочёл бы знать наверняка, что если кто подбирается по лесу к этому дому, то он не из наших.
– Она могла бы побыть со мной, – заметила Малли.
– Я думал, у тебя нет дома? – удивился Валенти.
– Зато у меня есть весь лес! – Малли вскочила на ноги и, ухмыляясь, весело помахала им рукой. Они не успели и слова сказать, а она уже проскочила лужайку. Лес поглотил девочку, и Френки с Валенти остались одни.
– Я правильно сделала? – вслух подумала Френки.
Валенти не отозвался, понимая, что она не ждёт ответа.
– Господи, знать бы, что там будет этой ночью, – добавила Френки.
– Я тебя понимаю, – заметил Валенти, – но мне в данный момент больше хотелось бы знать, что будет делать Луи. Слишком уж осторожно он ведёт игру.
– Может, он больше не появится, – сказала Френки. – Твой друг Марио мог убедить кого-то, кто у них главный.
Валенти пожал плечами. Могло быть и так, что Марио открыл охоту на семейство Магаддино, и тогда платить придётся чертовски дорого.
– Разумеется, – продолжала Френки, – есть ещё мой бывший супруг… – Она осеклась.
– Что-нибудь всегда есть, – согласился Валенти. – Cosifantutti – так устроен мир.
4
– Что-что? – прорычал в трубку Луи. – Повтори-ка ещё раз, Джонни, а то слышно плохо.
Эрл, наблюдавший за ним из кресла у окна, усмехнулся. «Ага, – думал он, – ¦ великий стрелок грозной мафии услышал дурные новости. Ай-ай-ай!» Он присмотрелся, не упустив ни побелевших костяшек пальцев, сжимавших трубку, ни заострившихся черт лица, и тут же отвернулся полюбоваться видом Оттавы за стеклом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40