LVIII

Младенческой ласки доступен мне лепет:
Душа откровенно так с жизнью мирится.
Безумного счастья томительный трепет
4 Горячим приливом по сердцу стремится.

Скажу той звезде, что так ярко сияет
(Давно не видались мы в мире широком.
Но я понимаю, на что намекает
8 Мне с неба она многозначащим оком):

- Ты смотришь мне в очи. Ты права: мой трепет
Понятен, как луч твой, что в воды глядится.
Младенческой ласки доступен мне лепет:
12 Душа откровенно так с жизнью мирится.


LIX

Соловей и роза

Небес и земли повелитель,
Творец плодотворного мира
Дал счастье, дал радость всей твари
4 Цветущих долин Кашемира.

И равны все звенья пред Вечным
В цепи непрерывной творенья,
И жизненным трепетом общим
8 Исполнены чудные звенья.

Такая дрожащая бездна
В дыханье полудня и ночи,
Что ангелы в страхе закрыли
12 Крылами звездистые очи

Но там же, в саду мирозданья,
Где радость и счастье - привычка,
Забыты, отвергнуты счастьем
18 Кустарник и серая птичка.

Листов, окаймленных пилами,
Побегов, скрывающих спицы,
Боятся летучие гости,
20 Чуждаются певчие птицы.

Безгласная серая птичка
Одна не пугается терний,
И любят друг друга, - но счастья -
24 Ни в утренний час, ни в вечерний.

И по небу веки проходят,
Как волны безбрежного моря;
Никто не узнает их стрясти,
28 Никто не увидит их горя.

Однажды сияющий ангел,
Купался в безднах эфира,
Узрел и кустарник и птичку
32 В долине ночной Кашемира.

И нежному ангелу стало
Их видеть так грустно и больно,
Что с неба слезу огневую
36 На них уронил он невольно.

И к утру свергай лося чудо:
Краснея и млея сквозь слезы,
Склонилася к ветке упругой
40 Головка душистая розы.

И к ночи с безгласною птичкой
Еще перемена чудесней:
И листья и звезды трепещут
44 Ее упоительной песней.

Он

Рая вечного изгнанник,
Вешний гость я, певчий странник;
Мне чужие здесь цветы;
Страшны искры мне мороза.
Друг мой, роза, дева-роза,
50 Я б не пел, когда 6 не ты.

Она

Полночь - мать моя родная,
Незаметно расцвела я
На заре весны;
Для тебя ж у бедной розы
55 Аромат, краса и слезы,
Заревые сны.

Он

Ты так нежна, как утренние розы,
Что пред зарей несет земле восток;
Ты так светла, что поневоле слезы
60 Туманит мне внимательный зрачок;
Ты так чиста, что помыслы земные
Невольно мрут в груди перед тобой:
Ты так свята, что ангелы святые
Зовут тебя их смертною сестрой.

Она

65 Ты поешь, когда дремлю я,
Я цвету, когда ты спишь;
Я горю без поцелуя,
Без ответа ты грустишь.
Но ни грусти, ни мученья
70 Ты обманом не зови:
Где же песни без стремленья?
Где же юность без любви?

Он

Дева-роза, доброй ночи!
Звезды в небесах.
75 Две звезды горят, как очи,
В голубых лучах;
Две звезды горят приветно
Нынче, как вчера;
Сон подкрался незаметно...
80 Роза, спать пора!

Она

Зацелую тебя, закачаю,
Но боюсь над тобой задремать:
На заре лишь уснешь ты, я знаю,
Что всю ночь будешь петь ты опять.
85 Закрываются милые очи,
Голова у меня на груди.
Ветер, ветер с суровой полночи,
Не тревожь его сна, не буди.
Я сама притаила дыханье,
90 Только вежды закрыл ему сон,
И над спящим склоняюсь в молчанье
Все боюсь, не проснулся бы он.
Ветер, ветер лукавый, поди ты,
Я умею сама целовать;
95 Я устами коснуся ланиты,
И мой милый проснется опять.
Просыпайся ж; заря потухает:
Для певца золотая пора.
Дева-роза тихонько вздыхает,
100 Отпуская тебя до утра.

Он

Ах, опять к ночному бденью
Вышел звездный хор...
Эхо ждет завторить пенью...
Ждет лесной простор.
105 Веет ветер над дубровой,
Пышный лист шумит,
У меня в тени кленовой
Дева-роза спит.
Хороню ль ей, сладко ль спится,
110 Я предузнаю,
И звездам, что ей приснится,
Громко пропою.

Она

Я дремлю, но слышит
Роза соловья;
115 Ветерок колышет
Сонную меня;
Звуки остаются
Все в моих листках;
Слышу, - а проснуться
120 Не могу никак;
Заревые слезы,
Наклоняясь, лью.
Пой у сонной розы
Про любовь мою.

125 И во сне только любит и любит,
И от счастия плачет и спит!
Эти песни она приголубит,
Если эхо о них промолчит.
Эти песни земле рассказали
130 Все, что розе приснилось во сне,
И глубоко, глубоко запали
Ей в румяное сердце оне.
И в ночи под землею коренья
Влагу ночи сосут да сосут,
135 А у розы росой умиленья
Бриллиантами слезы текут.
Отчего ж под навесом прохлады
Раздается так голос певца?
Роза! песни не знают преграды:
140 Без конца твои сны, без конца.


LX

На смерть
Александра Васильевича Дружинина

19 января 1864 года

Умолк твой голос навсегда,
И сердце жаркое остыло,
Лампаду честного труда
4 Дыханье смерти погасило.

На мир усопшего лица
Кладу последнее лобзанье.
Не изменили до конца
8 Тебе ни дружба, ни призванье.

Изнемогающий, больной,
Души ты не утратил силу,
И жизни мутною волной
12 Ты чистым унесен в могилу.

Спи! Вечность правды настает,
Вокруг стихает гул суровый,
И муза строгая кладет
16 Тебе на гроб венок лавровый.


LXI

Памяти
Василия Петровича Боткина

16 октября 1869 года

Прости! Разверстая могила
Тебя отдаст родной земле;
Скажи: что смерть изобразила
4 На этом вдумчивом челе?
Ужель, добра поклонник страстный,
Ты буйству века уступил
И обозвал мечтой напрасной
8 Чему всю жизнь не изменил?
Ужель сказал: за вами поле,
Вы правы, тщетен наш союз!
Я ухожу, нет в мире боле
12 Ни светлых дум, ни вещих муз.
Нет! Покидая жизнь земную,
Ты вспять стопы не обращал
И тихо лепту трудовую
16 Трем старшим музам завещал {*}.

{* Завещал капитал университету, консерватории и школе живописи.}


ВЫПУСК ЧЕТВЕРТЫЙ

Предисловие

Человек, не занавесивший вечером своих освещенных окон, дает доступ
всем равнодушным, а, быть может, и враждебным взорам с улицы; но было бы
несправедливо заключать, что он освещает комнаты не для друзей, а в ожидании
взглядов толпы. После трогательного и высокознаменательного для нас
сочувствия друзей к пятидесятилетию нашей музы жаловаться на их равнодушие
нам, очевидно, невозможно. Что же касается до массы читателей,
устанавливающей так называемую популярность, то эта масса совершенно права,
разделяя с нами взаимное равнодушие. Нам друг у друга искать нечего.
Раскрывая небольшое окошечко четвертого выпуска в крайне ограниченном числе
экземпляров, мы только желаем сказать друзьям, что всегда рады их встретить
и что за нашим окном _Вечерние Огни_ еще не погасли окончательно.


I

Оброчник

Хоругвь священную подъяв своей десной,
Иду, и тронулась за мной толпа живая,
И потянулись все по просеке лесной,
4 И я блажен и горд, святыню воспевая.

Пою, и помыслам неведом детский страх,
Пускай на пенье мне ответят воем звери,
С святыней над челом и песнью на устах,
8 С трудом, но я дойду до вожделенной двери.

17 сентября 1889.
Москва


II

Его императорскому высочеству
в. к. Константину Константиновичу

Сплывают ледяные своды,
Твое явилось через воды
Письмо с короной золотой.
Ко мне, простившись со столицей,
Примчались звучной вереницей
6 Стихи, пропетые тобой.

Ужели жизнь опять приветна?
Ужель затихли безответно
И буря и недуга злость?
Какая весть благоволенья!
Какая свежесть вдохновенья!
12 Какой в глуши высокий гость!

Весной нежданной сладко веет,
В груди теплей, в глазах светлеет,
Я робко за тобой пою.
И сердце благодарно снова
За жар живительного слова,
18 За юность светлую твою.

25 марта 1887.
Воробьевка


III

Поэтам

Сердце трепещет отрадно и больно,
Подняты очи, и руки воздеты,
Здесь ни коленях я снова невольно,
4 Как и бывало, пред вами, поэты.

В ваших чертогах мой дух окрылился,
Правду провидит он с высей творенья,
Этот листок, что иссох и свалился,
8 Золотом вечным горит в песнопенье.

Только у вас мимолетные грезы
Старыми в душу глядятся друзьями,
Только у вас благовонные розы
12 Вечно восторга блистают слезами.

С торжищ житейских, бесцветных и душных,
Видеть так радостно тонкие краски,
В радугах ваших, прозрачно-воздушных,
16 Неба родного мне чудятся ласки.

5 июня 1890.
Воробьевка


IV

Одним толчком согнать ладью живую
С наглаженных отливами песков,
Одной волной подняться в жизнь иную,
4 Учуять ветр с цветущих берегов;

Тоскливый сон прервать единым звуком,
Упиться вдруг неведомым, родным,
Дать жизни вздох, дать сладость тайным мукам,
8 Чужое вмиг почувствовать своим;

Шепнуть о том, пред чем язык немеет,
Усилить бон бестрепетных сердец, -
Вот, чем певец лишь избранный владеет!
12 Вот, в чем его и признак, и венец!

28 октября 1887.
Москва


V

Устало все кругом, устал и цвет небес,
И ветер, и река, и месяц, что родился,
И ночь, и в зелени потусклой спящий лес,
4 И желтый тот листок, что наконец свалился.

Лепечет лишь фонтан средь дальней темноты,
О жизни говоря незримой, но знакомой...
О, ночь осенняя, как всемогуща ты
8 Отказом от борьбы и смертною истомой!

24 августа 1889.
Воробьевка


VI

Их императорским высочествам
в. к. Константину Константиновичу
и в. к. Елизавете Маврикиевне

Давно познав, как ранят больно
Иные тернии венков,
Нередко с грустию невольной
4 Гляжу на юношей-певцов.

Но пред высокою четою
В душе моей всегда светло:
За вдохновенной головою
8 Белеет ангела крыло.

Оно поэту в миг сомнений,
В минуту затаенных слез,
Навеет горних сновидений
12 И аромата райских роз.

30 января 1889.
Москва


VII

Она

Две незабудки, два сапфира
Ее очей приветный взгляд,
И тайны горнего эфира
4 В живой лазури их сквозят.

Ее кудрей руно златое
В таком свету, какой один,
Изображая неземное,
8 Сводил на землю Перуджин.

20 марта 1889.
Москва

VIII

Людские так грубы слова,
Их даже нашептывать стыдно!
На цвет, проглянувший едва,
4 Смотреть при тебе мне завидно,

Вот роза раскрыла уста,
В них дышит моленье немое:
Чтоб ты пребывала чиста,
8 Как сердце ее молодое.

Вот, нежа дыханье и взор,
От счастия роза увяла,
И свой благовонный убор
12 К твоим же ногам разроняла.

3 октября 1889.
Москва


IX

На качелях

И опять в полусвете ночном
Средь веревок, натянутых туго,
На доске этой шаткой вдвоем,
4 Мы стоим и бросаем друг друга.

И, чем ближе к вершине лесной,
Чем страшнее стоять и держаться,
Тем отрадней взлетать над землей
8 И одним к небесам приближаться.

Правда, это игра, и притом
Может выйти игра роковая,
Но и жизнью играть нам вдвоем. -
12 Это счастье, моя дорогая.

26 марта 1890.
Москва


X

Не нужно, не нужно мне проблесков счастья,
Не нужно мне слова и взора участья,
Оставь и дозволь мне рыдать!
К горячему снова прильнув изголовью,
Позволь мне моей нераздельной любовью,
6 Забыв все на свете, дышать!

Когда бы ты знала, каким сиротливым,
Томительно-сладким, безумно-счастливым
Я горем в душе опьянен, -
Безмолвно прошла б ты воздушной стопою,
Чтоб даже своей благовонной стезею
12 Больной не смутила мой сон.

Не так ли, чуть роща одеться готова,
В весенние ночи светила дневного
Боится крылатый певец? -
И только что сумрак разгонит денница,
Смолкает зарей отрезвленная птица, -
18 И счастью, и песне конец.

4 ноября 1887.
Москва


XI

Полуразрушенный, полужилец могилы,
О таинствах любви зачем ты нам поешь?
Зачем, куда тебя домчать не могут силы,
4 Как дерзкий юноша, один ты нас зовешь?

Томлюся и пою. Ты слушаешь и млеешь;
В напевах старческих твой юный дух живет.
Так в хоре молодом: "Ах, слышишь, разумеешь!"
8 Цыганка старая одна еще поет.

4 января 1888.
Москва


XII

На пятидесятилетие музы

Нас отпевают. В этот день
Никто не подойдет с хулою:
Всяк благосклонною хвалою
4 Немую провожает тень.

Как лик усопшего светить
Душою лучшей начинает!
Не то, чем был он, проступает,
8 А только то, чем мог он быть.

Живым карать и награждать,
А нам у гробового входа, -
О, муза! нам велит природа,
12 Навек смирялся, молчать.

20 декабря 1888.
Москва


XIII

На пятидесятилетие музы
29 января 1889 года

На утре дней все ярче и чудесней
Мечты и сны в груди моей росли,
И песен рой вослед за первой песней
4 Мой тайный пыл на волю понесли.

И, трепетным от счастия и муки,
Хотелось птичкам божиим моим,
Чтоб где-нибудь их налетели звуки
8 На чуткий слух, внимать готовый им.

Полвека ждал друзей я этих песен,
Гадал о тех, кто им живой приют;
О, как мой день сегодняшний чудесен! -
12 Со всех сторон те песни мне несут.

Тут нет чужих, тут все родной и кровный!
Тут нет врагов, кругом одни друзья! -
И всей душой за ваш привет любовный
16 К своей груди вас прижимаю я!..


14 января 1889.
Москва


XIV

Чуя внушенный другими ответ,
Тихий в глазах прочитал я запрет,
Но мне понятней еще говорит
4 Этот правдивый румянец ланит,

Этот цветов обмирающих зов,
Этот теней набегающий кров,
Этот предательский шепот ручья
8 Этот рассыпчатый клич соловья.

30 января 1890.
Москва


XV

Угасшим звездам

Долго ль впивать мне мерцание ваше,
Синего неба пытливые очи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39