Капитан Ортега, осмотрев всю палубу и не открыв ничего подозрительного — так хорошо были приняты контрабандистами все меры предосторожности, сказал:
— Пойдемте.
— О ком я должен доложить? — спросил невозмутимо господин Гурсо.
— Доложите о капитане Ортеге, командире брига мексиканской конфедерации «Искупление», и о сеньоре доне Ремиго Вальдеце, управляющем таможней.
Глава VII
Капитан Гишар
Капитан Гишар воспользовался несколькими минутами, которыми он мог располагать; в то время когда мексиканцы, после доклада господина Гурсо, вошли в каюту, они застали его наклонившимся над картой, разложенной перед ним и, по-видимому, сильно занятым рассматриванием ее.
Когда ему доложили, он быстро выпрямился и, поклонившись обоим офицерам, с улыбкою сказал:
— Милости просим, господа, какому счастливому случаю обязан я вашим приятным посещением?
Оба мексиканца с изумлением переглянулись; они были озадачены этим радушным приемом.
— Милостивый государь, — ответил капитан Ортега, — мое имя, так же как и имя этого господина, мне кажется, должны бы разъяснить вам, чем мотивируется наше посещение.
— Нисколько, господа, уверяю вас, — продолжал марселец как можно ласковее. — Потрудитесь сесть, вам подадут закуску, — добавил он, дернув сонетку.
Появился господин Гурсо; капитан Гишар сказал ему несколько слов по-провансальски; этого языка, к своему несчастью, мексиканцы не понимали.
— Извините, капитан, — сказал дон Ремиго, маленький толстяк с прыщеватым лицом, — мне кажется, что мы не понимаем друг друга.
— Что это значит, милостивый государь? — спросил у него марселец, спокойно свертывая свою карту.
— Потому что, по-видимому, — продолжал управляющий, — вы принимаете нас за друзей, которые делают вам визит.
— Не враги ли вы?.. — ответил насмешливо капитан.
Юнга принес стаканы и бутылки. Француз спокойно налил стаканы.
— Рекомендую вам эту водку, господа, — сказал он. — Это настоящий старый коньяк. Имею честь пить за ваше здоровье.
— Приступим к делу, милостивый государь, — сказал капитан Ортега, отталкивая стакан, который ему подавал марселец, — мы прибыли к вам не для обмена комплиментов.
— А зачем же вы пожаловали сюда, господа? — ответил капитан, гордо выпрямляясь.
— Мы прибыли сюда для осмотра вашего корабля.
— Для осмотра моего корабля! — возразил со смехом марселец. — Ну полно шутить, господа, лучше выпьем.
— Капитан Гишар, — сказал мексиканский офицер гордо, — напрасно вы стараетесь провести нас: вы контрабандист, даже в эту ночь вы не только получили контрабандный товар, но и свезли его.
— Вы так полагаете, командующий? — спросил он насмешливо.
— Мы получили достоверные сведения; вам нечего более притворяться, контрабандная шлюпка, с которой экипаж и теперь еще на вашем борту, пришвартована к корме; это поличное.
Капитан Гишар для успокоения себя попивал из стакана коньяк.
— Вы напрасно отказались от этой водки, честное слово, она превосходная.
Мексиканский офицер гневно топнул ногой.
— О!.. — воскликнул он, сжимая кулаки. — Вы просто насмехаетесь над нами.
— Пардье, — ответил капитан, — долго же вы этого не замечали.
Ответ был жесток. Капитан Ортега проглотил его и побледнел от бешенства.
— Капитан! — крикнул он, хватаясь за свою шпагу. — Я объявляю ваш корабль военнопленным.
— Каково!.. — сказал капитан, не переставая смеяться. — Так ex abrupto, без предварения вы берете меня в плен?
— Да, милостивый государь, — ответил командующий с трагическим жестом.
— Боже мой! Какие забияки эти мексиканцы! — сказал капитан, пожимая плечами с состраданием. — Знаете ли вы, кто теперь в плену, почтенный командир? Это вы и этот господин! Вы как глупцы — глупо бросились в расставленные мною сети. Разве вы не знаете, что между Францией и Мексикой возгорелась война? Здесь нет более контрабандистов; вы находитесь на французском судне, капитан которого не только вас берет в плен, но и через четверть часа овладеет вашим бригом. Ежели за это время ваш бриг не сдастся, вы будете повешены, господа, клянусь вам честью. Ко мне все остальные!
Дверь в каюту немедленно отворилась, и не успели еще мексиканские офицеры осмотреться, как они были обезоружены и выведены на палубу.
«Целомудренная Сусанна» была под парусами, она далеко оставила уже за собой мексиканский бриг, все еще лежавший в дрейфе, экипаж которого был весьма изумлен странным маневром французского судна.
Мексиканская лодка, швартов которой нечаянно развязался, тащилась на буксире за бригом.
Капитан Ортега тотчас же понял, в каком неприятном положении оказался он.
Что же касается до дона Ремиго Вальдеца, не очень храброго от природы, то он считал уже себя почти что повешенным.
Капитан Ортега держался лучше и не обнаруживал своего испуга, а только размышлял о том, чем разрешится его ошибка.
Мы должны пояснить в нескольких словах, как капитан Ортега отважился отправиться таким образом на борт судна и отдаться в руки человека, характер которого он прекрасно знал.
Тайну экспедиции контрабандистов продал, конечно, за деньги дону Ремиго Вальдецу перебежчик.
Управляющий таможнями тотчас же условился с капитаном Ортегой, чтобы не только захватить товар, свезенный на французское судно, товар на громадную сумму, но и овладеть бригом, чтобы этим освободить мексиканские берега от отважного контрабандиста, который долгое время эксплуатировал их.
Вследствие этого была устроена засада в то время, когда французы производили перевозку, и именно в то самое время, когда их лодка подходила к берегу, она внезапно была окружена таможенными и весь экипаж был взят в плен без выстрела, потому что атака была произведена быстро и французы, застигнутые врасплох, не успели взяться за оружие.
По условиям, заключенным между ним и его поручителями, капитан Гишар принял на себя ответственность за целость товаров, которые он должен был провезти тайно. Потеря товара означала для капитана Гишара разорение; кроме того, надо сказать, что у таможенников было пятнадцать человек аманатов, которые обеспечивали жизнь капитана Ортега и дона Ремиго Вальдеца в случае, ежели бы капитан Гишар не согласился сдать свой бриг и задумал задержать на нем мексиканских офицеров.
Итак, меры предосторожности прекрасно были приняты командующим, и как ни отважна была та выходка, которую он сделал, но в ней не было ничего необыкновенного.
С другой стороны, несмотря на выказываемое спокойствие, капитан Гишар совершенно не был так покоен на счет своей лодки и бывшего на нем груза; поэтому, притворяясь тем, что он был готов дать отпор, он решился не доводить дела до крайности.
Следовательно, положение мексиканских офицеров не было так отчаянно, следовало только поступать осмотрительно.
А между тем, по правде, ежели бы капитан Ортега знал, что ему придется ведаться с таким отважным человеком, каким был храбрый марселец, то он не рискнул бы так необдуманно отправиться к нему на борт.
— Все наверх! — скомандовал капитан Гишар. — Мы переменим галс. Господин Гурсо, прикажите приготовить два швартова.
При этой команде, произнесенной с такой холодностью, по пленным пробежала дрожь. Эти снасти очевидно предназначались для того, чтобы отправить их в вечность.
Капитан Ортега сделал несколько шагов для того, чтобы подойти к марсельцу.
— Вы хотите переменить галс, капитан? — сказал он ему вкрадчиво.
— Да, — возразил тот насмешливо, — разве это беспокоит вас?
— Нисколько, капитан.
— Мне хотелось бы подойти к вашему бригу, который слишком отстал позади, хотя он наконец решился следовать за нами.
— Как вам угодно, капитан; но только прежде чем вы прикажете этот маневр, мне хотелось бы сказать вам несколько слов.
— Я согласен, любезный господин, говорите, я слушаю вас.
— Извините, но мне кажется, что нам было бы удобнее в вашей каюте, чем здесь.
— О, не хотите ли вы исповедаться? — спросил он и громко захохотал.
От этой грубой шутки по телу бедного управляющего пробежала нервная дрожь; офицер же не смутился.
— Может быть, — ответил он с хитрой улыбкой.
Капитан, казалось, раздумывал.
— Пойдемте, — сказал он наконец.
И сошедши со шканцев, он направился к своей каюте, куда за ним последовали его пленные.
— Садитесь, и поговорим, — продолжал он, затворяя дверь. — Что хотите вы сказать мне?
— Я хочу сделать вам предложение, капитан, — ответил ему мексиканец.
— Хо, хо!.. — произнес капитан. — Предложение; оно должно быть очень выгодным, чтобы я принял его. Но все равно, расскажите; ничто так не усиливает жажду, как разговор; согласны ли вы с этим мнением?
— Вполне, — ответил офицер, подавая свой стакан, который француз налил до края.
— Теперь рассказывайте, я слушаю вас, — сказал капитан.
— Сеньор Гишар, — продолжал мексиканец, — прежде всего позвольте мне искренно извиниться перед вами. Я не знал вас; теперь я вижу, что вы, действительно, храбрый и отважный капитан.
— Да, да, — ответил тот, улыбаясь, — я пользуюсь этой репутацией на берегу; но продолжайте, пожалуйста, и прямо к делу.
— Дело вот в чем: какой выкуп требуете вы за возвращение нам свободы? — произнес он отчетливо.
— Гм! — произнес капитан, почесав за ухом. — Сознаюсь вам, что я не вижу никакой надобности возвращать вам свободу; так как вы в моих руках, то я предпочитаю оставить вас у себя; вы меня сильно мучили в последнее время, любезный господин.
— Боже мой, это потому, что мы не были знакомы, вот и все; не понимали друг друга, знаете ли вы…
— Знаю, знаю, — перебил он, — но почему же вы желаете изменить настоящее положение?
— Это не я, — с живостью произнес офицер.
— Но тут и вы участвовали; между тем, мне кажется, что десять процентов, которые я предлагал вам, составляли порядочную сумму, и вам следовало бы принять ее.
— Конечно, это было бы прекрасно; дон Ремиго сказал мне только о пяти, и вы согласитесь со мною…
— О, дон Ремиго! — воскликнул капитан. — Так вы, таким образом, обманываете вашего товарища!
— Но… — пролепетал управляющий.
— Молчите, милостивый государь, — сказал грубо офицер, — вы поступили бесчестно!
Бедный управляющий склонил покорно голову перед гневным взором офицера. Офицер продолжал:
— Ну, постараемся понять друг друга; я возвращу вам людей ваших и ваши товары, которые я захватил.
— Вот как! — произнес капитан, с гневом закусывая губы. — Вы захватили мою лодку?
— Боже мой, да, — сказал он просто.
— Далее? — продолжал капитан.
— Как далее? — воскликнул он с притворным удивлением.
— Да, этот выкуп я нахожу довольно скудным вместе с бригом вашим.
— Но он еще не взят.
— Нет, но его возьмут через час.
Эти слова были произнесены жестким и до того сухим голосом, который не допускал комментарий. Капитан встал.
— Допустим, что вы возьмете бриг, — продолжал офицер.
— Я непременно возьму его, — сказал он отчетливо.
— Хорошо. Вы возьмете его, и что же вы сделаете с ним?
— Слушайте, — сказал капитан, садясь опять, — о делах надо говорить серьезно, не правда ли? Я не более как негоциант, и для меня желательнее всего заключить с вами условие: мои условия будут не тяжелы; вы можете согласиться или не согласиться на них, это ваше дело.
— Ну расскажите их, — сказали оба пленника с некоторой надеждой.
— Вот они: во-первых, вы возвратите мне мою лодку, моих людей и мой товар.
— Хорошо, — сказали они.
— В этот раз товары будут перевезены сухим путем франко.
— Принимаем.
— Всякий раз, когда я буду нагружать или разгружать товары на этом берегу, я буду платить вам постоянную пошлину по семи процентов на вас обоих.
— Вы обещали десять.
— Может быть, но теперь более семи я не дам.
— Хорошо; мы принимаем.
— Вот бумага, перья, чернила; вы сейчас же составите мне двойной контракт, в котором должны быть упомянуты все условия и который будет подписан обоими вами.
— К чему этот письменный контракт?
— Для того чтобы вас повесили, ежели вы вздумаете обмануть меня, — сказал он грубо.
— Боже, что за мысль! — воскликнули они.
— Принимаете ли вы?
— Хорошо, пишите.
Они тотчас же приступили к делу; когда они окончили, капитан внимательно прочел контракт, тщательно обдумал каждое выражение, потом он сложил оба контракта и положил их к себе в карман.
— Все ли? — спросил капитан Ортега.
— Нет еще, — возразил он, — я хочу узнать еще имя того человека, который изменил нам.
— Это относится к дону Ремиго.
— Он называется дон Стефано Лобо, — сказал глухо управляющий.
— Благодарю вас, господа, вы свободны, то есть то, что вас сейчас же свезут на берег и вы сдадите мою лодку доверенному от меня человеку, который отправится с вами.
— А кто же отправится с нами? — спросил офицер.
— Вы узнаете его, — ответил лукаво капитан, дернув за сонетку, — это дон Маркос.
Капитан Ортега побледнел как полотно; он вынужден был опереться о перегородку каюты, для того чтобы не упасть навзничь, но, тотчас оправившись, сказал глухим голосом:
— Хорошо.
Вошел господин Гурсо.
— Возвратите им их шпаги; они свободны. Спустите лодку мексиканцев и свезите их на берег. Господа, я оставлю вас на некоторое время.
Он вышел из каюты и приказал юнге позвать дона Маркоса.
Тот тотчас же явился.
Капитан передал ему в нескольких словах все, что происходило в каюте, и передал ему двойной контракт.
— Вот вам пропускная, — добавил он, — действуйте как вам заблагорассудится. Я сделал все, что от меня зависело, остальное относится к вашей компетентности.
— Благодарю вас от души, — произнес дон Маркос, — благодарю; вы дарите мне теперь более чем жизнь, это мщение.
— Будьте благоразумны, мой друг, не забывайте того, что меня не будет с вами для того, чтобы помочь вам.
Дон Маркос отвел его в сторону, и они беседовали несколько минут с воодушевлением.
— Хорошо, — сказал наконец капитан Гишар, — так как вы требуете этого.
— Я вас прошу, мой друг, — ответил дон Маркос.
— Это дело решенное.
— Капитан, — сказал, приближаясь, господин Гурсо, — все готово.
— Поднимитесь на мачту и подайте сигнал, чтобы лодка брига подошла;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10