Остальные выполняют его команды, как мои. А Хамзат уже решает, в какую сторону вы пойдете. Я бы порекомендовал возвратиться в сторону села. Против бронетранспортеров идти гораздо сложнее. Простую цепь прорвать реальнее. Потом внизу, за спиной у спецназа, можно будет уйти по берегу реки. У них нет причины выставлять там пост, и дорога должна быть свободна. До леса всего пара километров. Долина реки извилиста и далеко не простреливается. Возможность прорваться есть…
– Мы пойдем вниз, эмир, – согласился Хамзат.
– Отец… – поднял голову Таймасхан.
В глазах у мальчика были слезы, но никто не решился бы осудить его за это.
– Идите, – сказал эмир. – Мой сын сейчас догонит вас… Он пойдет замыкающим и прикроет вас с тыла…
Хамзат, Батырбек и Завгат понимали, что отцу с сыном надо проститься, и лучше делать это без посторонних. Они по очереди пожали Джамбулату руку и один за другим, пользуясь тем, что кусты в этом месте не заставляют их пригибаться, быстро двинулись вниз по склону.
– Осторожнее – в спины им сказал эмир. – У снайпера может быть винтовка с инфракрасным прицелом.
Он не стал расшифровывать – что это такое. Все и без него знали, что в этом случае кусты бывают плохой защитой.
– Отец… – повторил Таймасхан, шагая к эмиру.
– Так надо, сын. Тебе я могу завещать только нашу фамилию, которую ничем не посрамил, и надеюсь, что ты будешь носить ее с достоинством. Будь честным перед собой – это все, что я могу тебе сказать.
Таймасхан ростом был почти с отца и стоял перед ним, не зная, куда деть руки.
– Иди, догоняй, – поторопил Джамбулат сына.
– Я хотел бы остаться с тобой…
– Ты прикрываешь группу с тыла.
– От кого их прикрывать?
– Любой из бронетранспортеров может высадить десант. И твоих товарищей расстреляют в спины. Иди…
Таймасхан опустил голову, но отец подтолкнул его в плечо, и мальчик пошел.
– Не забывай об осторожности. Иначе никто не прикроет группу, – теперь уже в спину ему сказал эмир. Я не смог стать победителем, ты им станешь…
Это прозвучало, как завещание, и заставило Таймасхана снова обернуться.
– Иди, – отец торопил мальчишку…
* * *
Таймасхан плохо представлял себе, что такое родительская ласка. Он вырос без давно умершей матери, только с отцом, человеком справедливым, но суровым и не склонным даже по голове ребенка погладить. Такая же сдержанность передалась по наследству и самому Таймасхану и, даже после того, как Хамзат, Батырбек и Завгат пожали отцу руку, сын повторить это же не решился. Но, не зная ласки, не чувствовал себя чем-то ущемленным, потому что сам в ней потребности не чувствовал, да и на отца стремился походить всем, даже суровостью и сдержанностью. И справедливостью, потому что бойцы джамаата не раз говорили Таймасхану, что не встречали еще такого справедливого и честного эмира, как Джамбулат. И сын отцом гордился, хотя тот ничем не выделял его среди других, но спрашивал строже и требовал больше.
Он гордился им и сейчас, оставив его одного там, куда с разных сторон стягивались по склону бронетранспортеры. Не видя, что происходит за его спиной, не зная, что задумал отец, Таймасхан словно бы читал его мысли и понимал, что Гарсиев-старший не настолько прост, чтобы остаться на открытом месте и оттуда встречать очередями бронетранспортеры, которые его пуль даже не заметят. Отец обязательно выберет наилучшую из возможных позиций, как он один во всем джамаате умел выбирать. Потом на этой позиции, обязательно скрытной, дождется, когда бронетранспортеры съедутся в одной какой-то точке. Эмир, конечно, эту точку просчитает. А когда бронетранспортеры остановятся рядом, спецназовцы непременно пожелают обменяться мнением обо всем происходящем. И покинут защищающую их броню. Вот тогда, когда они вместе соберутся, отец и начнет стрелять. Он умеет выпускать очередь за очередью очень быстро, почти без перерыва. И каждая короткая очередь будет нести одну или даже несколько смертей.
Так думал Таймасхан, гордясь поступком отца, оставшегося за его спиной, сам спускаясь по склону и пригибаясь за кустами, которые стали значительно ниже тех, что скрывали остатки джамаата в начале пути. И при этом Таймасхан не забывал смотреть по сторонам. Отец правильно сказал, что бронетранспортер может высадить спецназовцев, которые зайдут со спины идущим на прорыв бойцам, и смогут без затей расстрелять их. Подстраховка в этом случае обязательна.
Таймасхан страховал, держа в каждой руке по автоматической «беретте», хотя обычно никогда не стрелял из своих пистолетов в таком режиме. Просто «беретта» ему нравилась максимальной скорострельностью даже при стрельбе одиночными выстрелами. И Таймасхан, пятнадцатилетний боец, готов был стрелять с любой руки в противника, как только тот покажется на глаза. Но противника пока видно не было…
* * *
Наверное, Хамзат, Батырбек и Завгат шли быстрее, потому что они были уверены, что Таймасхан их прикроет. А он и к флангам присматривался, и себе за спину тоже посматривал, а еще ждал, что где-то там, на самом верху, раздастся звук автоматных очередей. И Гарсиев-младший никак не мог догнать товарищей, даже взглядом их отыскать не мог. И только у самой подошвы горы ему пришлось поторопиться, потому что услышал, как внизу взорвалась граната, за ней вторая и третья, потом раздались, как Таймасхан и предполагал, сначала несколько коротких очередей вверху – отец начал бой, и на эти короткие очереди ответили сразу несколько автоматов и два пулемета, и тут же заговорили автоматы внизу, а две гранаты разорвались одна за другой.
Таймасхан побежал на эти взрывы, но опоздал на какие-то, наверное, десять – пятнадцать секунд. Но, выскакивая из кустов, сразу увидел, что четверо солдат-спецназовцев стоят перед двумя разорванными их очередями и осколками гранат телами, а еще двое стреляют с колена, и там кто-то убегает, петляя, чтобы затруднить прицеливание. Этот «кто-то» узнался сразу – Хамзат сумел прорваться.
Мальчишка находился от спецназовцев метрах в двадцати. Они его увидели, увидели, что автомата у него в руках нет, а пистолета всерьез не восприняли, и потому сами оружие поднимать не слишком торопились. Они просто не могли предположить, что умеет Таймасхан делать этими пистолетами. А он стрелял на бегу с вытянутых рук прицельно в голову, потому что пуля «беретты» слишком слаба, чтобы пробить армейский бронежилет. Стрелял быстро и точно, и прежде, чем солдаты сумели поднять оружие, Таймасхан уже очистил себе дорогу. Но он даже не остановился, чтобы лучше прицелиться. Он сразу увидел, как упал под пулями Хамзат, и как двое солдат поворачиваются в его сторону. Новые выстрелы и этих солдат бросили на землю. И опять пули попали в головы. Дорога была свободна полностью, но Таймасхан все же задержался около распростертых на земле Батырбека и Завгата, но товарищи не подавали признаков жизни.
Пули взбили фонтанчики земли рядом с ногами. Стреляли издалека с фланга. И Таймасхан не стал ждать. Он прыгнул с места и побежал той же дорогой, что и Хамзат, и скоро оказался рядом. Хамзат был жив, он даже сесть пытался, но кровь обильно хлестала из простреленной ноги.
– Идти можешь? – задыхаясь, спросил мальчишка.
– Перевязать бы… – в руках Хамзата уже был перевязочный пакет. – Артерию не задело.
Таймасхан отложил пистолеты и перехватил этот пакет. Перевязку делал поверх штанины. Потом помог старшему товарищу встать.
– Завгат, Батырбек?… – спросил Хамзат.
– Убиты…
Хамзат сделал три шага и замер.
– Нет… Не дойду… Ты беги. Я задержу их…
– Руку на плечо клади, – не слушая его, сказал Таймасхан. – Тут до кустов совсем ничего осталось. Бежим…
Хамзат не сумел отказаться. Стрелять по беглецам начали только тогда, когда они уже достигли кустов, за которыми начинался спуск к реке. Пули со свистом срезали несколько веток. Но, отпустив Хамзата, Таймасхан остановился и обернулся, посмотрел на верхние скалы. Там уже не стреляли…
* * *
– Мне не уйти, – сказал Хамзат. – Догонят… Иди один…
Они остановились на берегу реки, когда уже миновали расположенное на другом берегу село. И миновали два поворота русла, а потому были невидимы для преследователей, но и самих преследователей не видели и не знали, насколько им необходимо торопиться и можно ли останавливаться на краткосрочный отдых.
Таймасхан осмотрелся.
– Вдоль реки – догонят, – согласился он.
– Тебя не догонят. У тебя ноги быстрые. А я прикрою, как твой отец нас прикрывал…
– Отец когда-то говорил, что волки погибают в одиночестве, – заметил мальчишка. – Попробуем реку перейти. Здесь единственное место, где это возможно.
– Течение сильное. Мне на ногах не устоять, – здраво оценил Хамзат свое состояние.
– На трех ногах устоим. Будем пробовать. Выше или ниже – не перейти, здесь – можно…
Мальчишка распоряжался, как эмир. Он умел принимать решения. Это, наверное, было у него в крови. И умел не отступать перед трудностями. Хамзат головой покачал, но отказаться от возможности остаться в живых не решился. А Таймасхан уже вошел в воду по колено. Вода была ледяной, сразу стягивала мышцы еще не судорогой, но чем-то напоминающем судорогу. Но и это его не останавливало.
– А по тому берегу не догонят? – спросил Хамзат.
– В село пойдем. К фельдшеру… Скоро стемнеет… Он спрячет… И вылечит… Он друг отца…
– Идем, – решился Хамзат.
Течение не просто старалось с ног сбить, а не давало даже ногу прочно поставить. И потому переходили реку медленно, стараясь не оступиться на скользких донных камнях. Но уже ближе к другому берегу, где вода доставала почти до груди, течение все же сбило с ног не Хамзата, который с трудом ступал, а Таймасхана, который поскользнулся и занял неустойчивое положение, чтобы не упасть. Хамзат один удержаться тоже не смог. Но, такое злобное, когда чувствует сопротивление, течение оказалось спасительным, когда отдаешься на его волю, и уже через пять секунд оно выбросило обоих беглецов на каменистый берег. Правда, Хамзат во время плавания потерял автомат. Много лет не выпускавший из рук оружия, он теперь не знал, куда ему руки девать – опустевшие без автомата руки сильно мешали…
– Выбрались… Давай быстрее в кусты… Там пересидим…
В кусты они спрятались вовремя. Только смогли едва-едва дыхание перевести, как на берегу показалась погоня. Спецназовцев было не меньше взвода, и вели их лейтенант и капитан. Но двигалось преследование не слишком быстро, потому что видели на камнях капли крови, понимали, что гонятся за раненым, которому идти трудно, а потому ожидали засады. Спецназ любит сам работать из засады, но не любит в нее попадать.
Таймасхан с другого берега чуть ли из кустов не высунулся, всматриваясь в лицо капитана и стараясь хорошо запомнить человека, который победил его отца. Он знал уже, что жизни не пожалеет, чтобы с этим капитаном встретиться еще раз. Встретиться, чтобы победить победителя. Но для этого еще следует выбрать подходящий момент. Что такое спецназ ГРУ Таймасхан, несмотря на молодые годы, знал хорошо…
* * *
Когда капитану Судоплатову командир взвода старший лейтенант Воблотаев сообщил о шестерых убитых, тот не хотел поверить.
– Ты что, ждал, когда парней расстреляют? Ты их безоружными в заграждение выставил? Сколько человек прорывалось?
Сам капитан вместе с другим взводом занимал позицию по ту сторону каменной гряды, разделяющей проход к селу на два коридора, стрельбу и взрывы слышал, но преодоление гряды требовало времени, и подоспел он слишком поздно.
– Четверо, товарищ капитан, – Воблотаев вину свою чувствовал и отвечал тихо. – Мы их в другом месте ждали, на самом удобном для прорыва месте, где овраги идут, там основные силы сконцентрировали. А они через равнину по кустам пошли. На этом участке только шестеро и было. Не смогли удержать…
– Четверо против шестерых… Один солдат обязан был их всех четверых уничтожить.
– Один из четверых бандитов уничтожил всех шестерых… Когда стрельба и взрывы пошли, мы сдвинулись туда, но тоже не сразу, потому что посчитали это отвлекающим маневром. А когда все же сдвинулись, уже было поздно. Наш фланговый с высотки все видел, успел дать очередь с дальней дистанции, но слишком далеко сидел – не попал…
– Что там было? Как такое случилось?
– Сначала трое прорывалось. Просто из кустов выскочили, бросили по гранате на позицию. Наши среагировали, залегли. Один бандит успел проскочить, двоих сначала ранили, остановили, потом, чтобы не возиться, накрыли парой гранат. Четверо к ним подошли, двое обстреливали прорвавшегося. И в этот момент из кустов еще один выскочил. Без автомата. Стрелял из пистолетов с двух рук на бегу. Сразу прицельно в голову. Каждый выстрел – попадание. Никто даже автомата поднять не успел. Этот пистолетчик прорвался, перевязал раненого, что до него прорвался – мы перевязочный пакет и лужу крови внизу нашли, и вместе они к реке двинулись. Догоним…
– Оставайся на месте. Встречай БТРы… Румянцев, со взводом, за мной.
– Есть, товарищ капитан…
Командир взвода лейтенант Румянцев отдал команду солдатам. Строй при этом соблюдался только в самом начале, когда еще не выдвинули вперед двух бойцов с ручными пулеметами и две группы по три автоматчика по флангам. А когда вышли на берег, весь строй вообще рассеялся, поскольку капитан дал команду:
– Идем цепью, искать следы… Внимательность предельная, стрелять на поражение!..
На первом полукилометре берега несколько раз были обнаружены капли крови на камнях. Дальше не было ни следов, ни капель. Дойдя до леса и углубившись только на опушку, еще поискали следы, потому что там была мягкая, недавно оттаявшая земля, которую невозможно было пройти, следов не оставив. Но даже самый тщательный осмотр ничего не дал. Бандиты прорвались и потерялись…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

2009 год

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Высокий красивый человек восточной наружности в задумчивости сидел в кресле у журнального столика, вытянув перед собой ноги.
1 2 3 4 5 6