- Ты нам свои познания не демонстрируй. Срок получишь пожизненный. Мы на тебя натравим всю полицию ФРГ, небось приехал по подложным документам. Я ведь честно предупреждаю.
Оставалось надеяться, что Марина поймет его послание и сумеет вычислить эту машину.
- Я хочу спать, - сказал Кохан, когда они, выбравшись из машины, ушли в какое-то недостроенное здание.
- Не торопись Андреас, - услышал он знакомый голос и резко обернулся.
О том, как его на самом деле звали, могли знать только несколько человек. Но голос! Голос был слишком знакомый. Это был Ультрих Катцер. Кохан в этом уже не сомневался. И поэтому, даже не глядя туда, откуда послышался голос, сказал:
- Здравствуй, Ульрих. Я всегда подозревал, что ты слишком любишь жизнь и не уйдешь просто так. Кажется, вместо тебя на дне канала похоронили кого-то другого.
Глава 18
АЛЬФРЕД КОХАН
Это был действительно Ульрих Катцер. В руках он держал пистолет. И неприятно улыбался старому знакомому.
- Здравствуй, Андреас, - назвал подлинное имяАльфреда Кохана.
- Добрый вечер, - ответил Кохан.
Пленившие его мужчины провели подопечного в большую комнату и приковали наручниками к трубе, заставив высоко поднять руки.
- Кажется, ты здесь неплохо устроился, - усмехнулся Кохан.
- Не лучше, чем ты, - возразил Катцер, - я так и думал, что вы полезете к Монаху. Вы еще не знаете, как правы были наши психологи. Пауль оказался настоящим святошей. Все мои попытки как-то наладить с ним контакт оканчивались одинаково. Он просто вешал трубку телефона. Цехлин уже стал гражданином ФРГ и решил выйти из игры. У него есть все, что нужно человеку: любящая жена, хорошая семья, работа, дети. И как можно заставить его работать на уже несуществующее государство?
- Мы пока еще существуем, - возразил Кохан.
- Доживаем последние дни, - Катцер махнул рукой.
Бреме и Рот внимательно слушали разговор между бывшими коллегами-разведчиками.
- Все было ясно уже в середине восьмидесятых, - сказал, криво улыбаясь, Катцер, - а когда Горбачев окончательно решил сдать республику, нас уже ничего не могло спасти. Хонеккер слишком медлил с реформами. А Эгон Кренц оказался маленькой немецкой копией Горбачева. Болтун и пустомеля. Так мы и проговорили наше государство.
- Почему ты убил Клейстера?
- Догадался, - усмехнулся Катцер. - А что мне было делать? Как я могу исчезнуть из Восточного Берлина? Только заменив свой труп чужим телом. И я его заменил. Тогда, в ноябре, ты сидел в своей Америке, а у нас уже ломали Стену и кричали, что всех офицеров нужно на виселицу, что мы все убийцы.
- Ты действительно убийца.
- Не нужно, - поморщился Катцер, - моралист из тебя не получится. Ты ведь уже после этого получил три миллиона долларов на свои мелкие расходы.
Услышав эту сумму, Бреме и Рот переглянулись. Они впервые слышали про такие деньги.
- Три миллиона, - повторил Катцер, - ты получил три миллиона долларов и поехал жить в Аргентину. Какую пользу ты мог там принести бывшей стране, я не знаю. Но ты считался элитным разведчиком, и тебе выделили такие деньги. Тогда все еще верили, что можно исправить ситуацию, что Советский Союз нам поможет. А теперь, спустя полгода, мы все окончательно поняли, что оказались в дерьме.
Кохан ничего не сказал.
- В дерьме, - повторил воодушевленный его молчанием Катцер, - я ведь нам тоже хочется пожить, погулять, получить долю тех денег, которые выделили тебе. В конце концов, это даже непорядочно. Ты сидишь в Аргентине на своих миллионах, а мы нищенствуем в новой Германии. Где справедливость? Причем если поймают тебя, то ты, в худшем случае, получишь общественное порицание за то, что был разведчиком другой стороны. А что будет с этими ребятами, ты представляешь? Они ведь работали на "Штази", - он показал на своих подручных.
- Что ты хочешь? - спросил наконец Кохан.
- Денег, - сказал Катцер, - и информацию, что тоже - деньги. Агенты нужны будут всегда. Поэтому тебе и приказали осесть в Южной Америке. А это значит, что ты знаешь всех осевших там наших людей. Это значит, что там оставлена целая сеть нашей агентуры, о которой ты многое можешь рассказать. Это ведь очень хорошая информация. И мне она тоже очень нужна. Я ведь не прошу тебя рассказывать об агентуре в Западной Германии. Их фамилии и клички я знаю получше тебя. А вот в Америке лучше знаешь ты. И самое главное, что ты сидишь на деньгах. И, судя по всему, уже нашел себе новых хозяев.
- В каком смысле? - спросил Кохан.
- А эта фрау, рядом с тобой, кто она? Только не ври, что она твой секретарь. Ты прилетел из Аргентины без нее, это я проверил. Интересная женщина. Но, кажется, русская. Ты решил не менять веры, Кохан? Или ты все-таки переметнулся?
- Ты болен, Катцер, - спокойно сказал Кохан, тебе нужно лечиться.
- Договорились. Но только я сначала пропишу тебе свой курс лечения. Тебя будут поджаривать до тех пор, пока ты не вспомнишь каждого нашего агента в Америке. И пока не подпишешь чек на два миллиона. Обрати внимание на мое благородство. Я ведь не прошу все твои деньги. А только два миллиона. Это, по-моему, справедливо.
- Больше тебе ничего не нужно? - иронично спросил Кохан.
- А ты не смейся. Вот наш Бреме, например, очень хочет с тобой поговорить. Но я его пока удерживаю. Ты очень этого хочешь, Бреме?
Вместо ответа Бреме подошел к Кохану и вдруг нанес ему сильный удар в живот. Невольный стон вырвался из груди Кохана.
- Это только начало, - пообещал Бреме.
- Вот видишь, - улыбнулся Катцер, - кажется, мы сумеем договориться. Ты ведь всегда был разумным человеком, Андреас. Или хочешь, я буду тебя называть Альфредом. Какое имя тебе нравиться больше?
- Иди к черту, - прохрипел Кохан.
- Кажется, ты начинаешь меня понимать, - удовлетворенно кивнул Катцер, - даю тебе время до утра. Если не решишь, то не обижайся. Потом ты нам, конечно, все подпишешь, но живым мы тебя уже не отпустим. Сам понимаешь, нельзя оставлять раненную сзмею. Ее нужно добивать до конца. До свидания, Кохан.
Катцер повернулся и, уже выходя, предупредил охранников:
- До утра не трогайте, пусть подумает. Особенно не старайтесь. Вы ему можете все отбить, а он нам еще нужен живым. Если все пройдет нормально, получите по сто тысяч долларов. И можете открыть свое дело. Вы ведь давно об этом мечтали.
Бреме радостно кивнул. А его напарник вздохнул.
После ухода Катцера наступила тишина. Оба охранника, усевшись прямо на строительную арматуру, с любопытством смотрели на прикованного к трубе Кохана.
- Ты смотри, какой он умный, восхищенно сказал Бреме, - у него, значит, три миллиона есть. А по виду не скажешь. И одежда нормальная.
- Скрывает, - убежденно заметил Рот.
- Ничего, - усмехнулся Бреме, - завтра все отдаст.
- Дурак, - громко сказал Кохан.
- Что? - вскочил Бреме.
- Дурак, - повторил Кохан.
Бреме размахнулся и сильно ударил стоявшего перед ним человека по лицу.
- Дурак, - повторил в третий раз Кохан разбитыми губами.
Бреме ударил еще раз, вложив в удар всю силу. Затем еще и еще.
- Подожди, - остановил его Рот, - тебе же сказали, что убивать не нужно.
- Пусть не ругается, - недовольно заметил Бреме.
- Дураки, - отчетливо выговорил Кохан, - он вас обманывает.
- Опять? - поднял руку Бреме.
- Подожди, - остановил его руку Рот, - он хочет что-то сказать.
- Он вас обманывает, - убежденно сказал Коахн, - деньги не в Аргентине, а в Кельне.
- Где? - переглянулись охранники.
- В Кельне. В камере хранения. Там находятся два миллиона долларов наличными. Именно про них он и говорил.
Бреме и Рот переглянулись.
- Я ему никогда не доверял, - произнес обычно молчавший Рот.
- Он нас хотел обмануть, - вскочил с места импульсивный Бреме. - Номер, - подскочил он к Кохану, - скажи номер ячейки.
- Я скажу номер, только если ты привезешь чемоданчик сюда, - потребовал Кохан, - там лежит такой чемоданчик, что его если начнешь вскрывать, не зная кода, он уничтожит все содержимое. Ты меня понял?
- Конечно, привезу, - вскочил Бреме, - я за час доеду туда и обратно.
- Будь осторожен, - сказал Рот, - а я пока постерегу нашего пленника.
- Да, - улыбнулся Бреме, - конечно, постереги.
Он бросился к выходу, на ходу доставая из кармана ключи.
Кохан и Рот остались одни. Минут через десять после этого Кохан спросил:
- Дай мне воды.
Рот не шевельнулся.
- Дай мне воды, - повысил голос Кохан.
Только тогда Рот поднялся и, отлив из стоявшей тут же канистры, подошел к пленнику.
- Пей, - сказал, держа стакан в руках.
Кохан жадно припал к воде. Сделав несколько глотков, чуть отдышался и снова потянулся к стакану. Рот равнодушно поднял стакан выше. И в этот момент Кохан нанес страшный удар по лицу своего надсмотрщика.
Тот упал без единого звука.
Кохан подвинул к себе его тело. С трудом снял обувь на правой ноге, помогая себе лругой ногой. Потом также двумя ногами стащил с правой носок. И полез голым пальцем правой ноги в карман лежавшего перед ним человека.
С огромным трудом он достал из кармана ключи. Изогнув ногу, начал поднимать ее до уровня рта. Дважды ключи срывались, но в третий раз ему удалось, подбросив ключи ногой, поймать их губами. Потом подтянулся на руках, благо труба была жесткая и могла его выдержать. А подтянувшись, взял ключи изо рта в руки. И уже затем открыл замок наручников, освобождая сам себя. После чего подтянул своего незадачливого надсмотрщика и приковал его вместо себя к трубе.
Закончив все это, он огляделся по сторонам, почистил костюм, положил ключи от наручников все еще бесчувственного Рота в карман и вышел из здания. Через полчаса здесь должен был появиться Бреме. "Кажется, моя уловка удалась", - с удовольствием подумал Кохан.
Еще через десять минут он остановил такси и попросил отвезти его в отель "Савой, надеясь, что женщина все еще ждет его там. Он еще не знал, что в этот момент она едет к этому строению - спасать его от похитителей.
Глава 19
МАРИНА ЧЕРНЫШЕВА
Таксист отвез ее к недостроенному зданию, очевидно, принадлежащему какой-то фирме. Отпустив машину, она вышла и огляделась. Все было тихо. Осторожно, стараясь не шуметь,она вошла в здание. Под ногами все время что-то предательски скрипело. Она обходила помещения, когда увидела прикованного наручниками к трубе человека. Он был явно безчувств. Сердце тревожно забилось. Неужели Кохан?
Она подошла ближе и с облегчением увидела, что это совсем другой человек. Но легче от этого не стало. Приглядевшись, она узнала в нем одного из их преследователей. Марина увидела стоявшуб на полу канистру и, налив в стакан воды, резко плеснула ее в лицо прикованного. Тот застонал, поднимая залитое кровью лицо.
Тогда Марина подтащила канистру, с большим трудом подняла ее и стала лить, направляя струю на прикованного. Это подействовало. Человек наконец поднял голову и попытался что-то сказать разбитыми губами.
- Что? - спросила Марина. - Что вы говорите?
- Он сбежал, - невнятно пробормотал этот тип.
- Сбежал, - поняла наконец Марина, что речь идет об Альфреде Кохане, и в этот момент услышала за спиной визгливый голос.
Это был Бреме. Увидев прикованного напарника, разъяренный неудачей с деньгами, поняв, что его обманули, он был в ужасном настроении. Но, увидев женщину и узнав ее, он несколько успокоился.
- Он сбежал, - сказал по-немецки Бреме, - а вы все равно здесь остались.
- Я вас не понимаю, - сказала Марина - Что вы хотите? Скажите по-испански.
Бреме достал оружие и направил его на женщину.
- С удовольствием, сеньора, - сказал он по-испански, неприятно улыбаясь. - Кажется, мы уже раньше с вами встречались.
- Да, - холодно подтвердила женщина, - в порту Гамбурга. И еще по дороге в Зигбург.
- Я помню, - усмехнулся Бреме, плотоядно оглядывая фигуру женщины. Она была одета в темный брючный костюм и легкую куртку.
- Раздевайтесь, - вдруг приказал Бреме, махнув пистолетом.
- Что? - удивилась Марина.
- Раздевайся, - еще решительнее сказал Бреме, - я думаю ему приятно будет узнать, что я здесь на полу изнасиловал его секретаря. Или вы не только секретарь, но и любовница?
- Пошляк, - брезгливо поморщилась она.
- Раздеться! - в третий раз сказал он, грозно поднимая пистолет. - Или я начну стрелять.
- По-моему, вы извращенец, - гневно заявила женщина, снимая куртку.
Он терпеливо ждал.
Она аккуратно положила куртку на землю. Сняла верхнюю темную блузку, оставляя только бюстгалтер.
- Брюки, - приказал он.
Она, глядя ему в глаза, медленно сняла брюки и также аккуратно сложила.
Фигура у нее действительно была неплохой. И хотя по возрасту ей было уже за сорок, она производила выгодное впечатление.
Увидев ее тело, Бреме, уже не колеблясь, шагнул вперед, убирая пистолет. И это было его главной ошибкой. Она была не просто женщина и не просто секретарь. Она была профессионалом, а значит, умела делать такие вещи, какие не могли прийти в голову несчастному Бреме.
Для начала двумя руками она ударила его по ушам. Оглушенный, растерянный, он не понял, что произошло, когда она выхватила у него пистолет. Он изумленно смотрел на эту женщину. И последняя его мысль была о ней. Рукояткой пистолета она ударила его по лицу. И он упал, словно подрубленный. Марина взглянула на него и, бросив оружие на поверженного, поспешила одеться.
Через минуту она уже сидела в машине, направляясь в "Савой". На этот раз все должно быть действительно хорошо", - уверяла себя Чернышева. Через полчаса она встретилась в отеле с Альфредом Коханом и рассказала ему о своих приключениях. В свою очередь, Кохан тоже рассказал ей о своих. Было решено немедленно покинуть Бонн и переехать в Мюнхен для налаживания контактов с третьим агентом.Собрав свои вещи, они вскоре уже тряслись в вагоне поезда, совершающего рейс между Кельном, Бонном и Мюнхеном. Пассажиров по-прежнему почти не было. Кохан во второй раз слушал ее рассказ о нападении Бреме и гневно хмурился. Он четко представлял себе, что отныне оба его охранника и сам Ульрих Катцер - его заклятые враги. С этим нужно будет постоянно считаться. Единственное, о чем он жалел, это об отсутствии хорошего боевого пистолета.
Но бегать с оружием и с паспортом нелегала по Западной зоне Германии было очень опасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18