в очередях, в бане, в театре, на вечеринках. Все поголовно знали, как сельское хозяйство спасти, и не спасали. Но вот шофер такси мужик, видать, битый, надевший на себя "Волгу" с клеточками, как рак-отшельник раковину, - сказал в тоске, что сельское хозяйство у нас может наладить только волшебник.
Именно эти слова запали Аркадию в душу. Он принялся думать.
Первое, что он придумал, - не плуг-лебедку, не безразмерную борону, а теплицы на плоских крышах новостроек. По его разумению, следовало лишь покрыть новостройки стеклом, придав им, конечно, замечательные архитектурные формы, и все готово: выращивай под стеклом огурцы, тюльпаны и помидоры. Даровое тепло, вода, телефон, лифт. Пищевые отходы из квартир жильцов дома пойдут для приготовления компостов. Один микрорайон даст тысячи тонн продукции и цветов.
Борьба со спекулянтами!
Образ города меняется к лучшему. Идешь вечером, а на каждой бывшей жалкой пятиэтажке и девятиэтажке, даже на домах башенного типа светящийся хрустальный чертог. В сумерках все это кажется волшебным градом.
Никто, даже сопливые гитаристы из подворотен, не мусорит - стыдятся. И песни поют хорошие. Теплицы на крышах! Кстати, не обязательно только на плоских.
Аркадий промечтал все в подробностях. Поделился с Дебелой Ольгой. Послал проект в "Технику - молодежи". Из журнала ему прислали одобрительное письмо. Ольга заявила, что познакомилась у подруги с высоким курсантом.
Дальше он изобрел строительный элемент, похожий на галстук "кис-кис", - для безрастворного возведения хранилищ сельскохозяйственной продукции. Элемент позволял участвовать в стройке только людям сознательным и совестливым - он не укладывался в кривые стены.
Из любимого журнала пришло второе одобрительное письмо. Дебелая Ольга вышла замуж за курсанта.
И! В одном из номеров "Техники - молодежи" Аркадий вдруг увидел молодежный проект реконструкции уголка Москвы в центре. На этом проекте на крышах были сады-теплицы. Его фамилии среди авторов не было.
Он хотел послать в журнал гневный протест, но вспомнил, кстати, что еще у царицы Хатшепсут в XXI веке до нашей эры был заупокойный храм с садами на крыше. (Зодчий Сенмут.)
Тут Аркадий отвлекся на аттестат зрелости и на поступление в электротехнический институт.
Потом он спроектировал движитель для авиетки - виброкрыло. Потом грузовую линию для транспортировки пресной воды в засушливые районы из мест их сброса в Ледовитый океан. Транспортировка осуществлялась дирижаблями, похожими на плоские чемоданы, поставленные на попа. Собственно, дирижабли эти были несущими груз парусами. Двигались они по тросу. В сильный ветер на этих парусах автоматически брались рифы, в бурю паруса убирались совсем. Ветер сам приводил в движение компрессор, загоняющий гелий в баллоны.
Плыли дирижабли один за другим бесконечной сверкающей чередой, громадные и бесшумные, несли воду в Аральское море. Нравились Аркадию и Аральское море, и терпеливые аральские рыбаки.
Обратно дирижабли могли тащить песок, щебень, бетонные конструкции для нужд строительства в Заполярье. Канатную дорогу можно было с легкостью переносить на другое место теми же дирижаблями.
Аркадий послал проект на выставку "Творчество молодых". Ему прислали красивый диплом - "За смелость".
Его друзья в студенческом НТО говорили, что проект сложен, перенасыщен автоматикой и электроникой. На что он отвечал: "А вот у буржуев на Западе при их неромантическом мышлении давно уже и успешно функционируют полностью автоматизированные и компьютеризованные молочно-товарные комплексы, где буренки гольштино-фризской породы получают от механизмов рацион исключительно по индивидуальным потребностям их драгоценного организма, а также с учетом их вкусовых капризов. Если запах фиалки способствует, то - пожалуйста. Если музыка Паулса, то - нате вам..."
Ему говорили, что он пытается поставить себя над комсомольским коллективом. Он пожимал плечами.
Дирижаблей Аркадию хватило бы на всю его бурную в будущем жизнь.
Но! Однажды его поразил вопрос, поставленный исключительно просто, даже с насмешкой.
Откуда на островах-атоллах посреди горько-соленого теплого океана берется пресная вода?
Собственно говоря, атолл - остров искусственный, сравнить его можно с вороньим гнездом, водруженным на ветках дерева.
Как ветер в ветвях дерева, так и воды океана в ветвях и переплетениях кораллов гуляют туда-сюда. Вода в лагуне испаряется быстрее, и работает лагуна как насос день и ночь. Фильтруется сквозь коралловую толщу океанская вода. Чтобы лагуна не засаливалась, как Кара-Богаз, врываются в нее иногда - в общем, довольно часто - через проход свирепые океанские волны и промывают ее. Очень остроумное природное устройство. А пресная вода в верхнем, наносном гумусном слое острова - конденсат. Океан испаряется по всей поверхности, и среди коралловых ветвей тоже. Тут-то и улавливает его воронье гнездо. И пропитывается пресным конденсатом, как губка.
Можно создать искусственные атоллы. Из железобетонных блоков, похожих на противотанковые ежи. Подсыпку под грунт сделать сперва бутовую, затем гравиевую. И наконец плодоносный слой. Искусственные атоллы следует построить на Каспии, прежде всего вдоль Красноводского берега.
На искусственных атоллах можно капусту выращивать лучше, чем в Ленкорани. И огурцы, и помидоры, и каперсы. А под пленкой даже бананы.
"Цветы, цветы..."
За проект "Искусственный атолл" Аркадий получил грамоту.
Но стоэтажное поле! Он думал теперь о нем.
Тяжелое дело думать о стоэтажном поле. А тут еще эта птица в белых штанах и желтой майке...
Он встретил ее на следующий день после "Алых парусов" у витрины "Куда пойти учиться".
Умных возле витрины не было. Только молоденький милиционер и она. Умные давно уже выбрали путь. И милиционер выбрал - тут он откровенно на девчонку таращился и советы давал серьезные:
- Девушке хорошо в Текстильный. Или в Институт культуры.
Девчонка же так извелась, так измучилась. Ее карандашик комариком жужжал то над одним адресом, то над другим, но так ни в один и не впился. Девчонка кусала губы. Щеки ее были готовы для слез.
Аркадий случайно об ее пятку споткнулся. Девчонка оборотила к нему глазастое личико.
- Ты, Транспорт, что? Не видишь, что ли? Людей давишь.
- Извини, Надя, - сказал Аркадий, поймав на себе неодобрительный взгляд милиционера. - Ты не нервничай. Тебе вредно.
В этот момент среди прочих объявлений Аркадий увидел и такое: "Прием на курсы прикладной магии и нестандартных средств управления".
Сначала Аркадий понял это объявление как шутку. Но, присмотревшись, обнаружил, что оно напечатано типографским способом, текст его расположен скучно, чего шутники не позволили бы. От объявления так и несло подлинностью и респектабельностью. Прочитав объявление пять раз, Аркадий ощутил в себе странную способность - он приобрел вдруг некое парфюмерное видение: к примеру, от объявления о приеме в ПТУ СГЖД шел запах вроде одеколона, а на самом деле там еще общежития не было. У многих объявлений, особенно о приеме в заведения с художественным уклоном, в запахе ясно чувствовалось, что там плохо было с преподавателями, или с помещением, или директор пьет.
- Вы видите это объявление? - спросил Аркадий у милиционера.
- У меня стопроцентное зрение, - сказал милиционер.
- А ты? - спросил Аркадий девчонку.
- Ну, вижу, - ответила она в нос.
- Чего же ты не запишешь адрес?
- Ты, Транспорт, тупой, что ли? Кому это нужно? Ни покоя, ни зарплаты. Лучше в цирке работать собачкой.
Аркадий запомнил адрес, обхватил девчонку поперек тела и понес. Милиционеру Аркадий объяснил:
- Сестра моего товарища. Она чокнутая. Приближается срыв.
- А ты! А ты! - закричала девчонка. - Я брату скажу, он тебе врежет! - И укусила его за живот.
Милиционеру стало очень жалко себя. Такая хорошенькая и такая больная...
Нужный дом Аркадий нашел быстро.
Как и следовало ожидать, записывали в подвале.
Открыв крашенную суриком дверь, он оказался в неожиданно светлой комнате с толстой ковровой дорожкой красного цвета. За аккуратным столом сидела девушка с застенчивыми глазами - похожая на Надю секретарь-машинистка.
- Спешил. Торопился. Вечернее отделение есть? - сказал Аркадий.
- Туда, - секретарша кивнула на белую дверь в стене.
Следующая комната оказалась гораздо меньше. В ней горел свет. Окно было задернуто шторой. За тяжелым столом сидел мужчина с глазами дворовой собаки, или, скажем, усталой лошади. Без галстука. В поношенном, что сразу бросалось в глаза, пиджаке. Правда, волос на голове у него было много. Мужчина потел, обмахивался газетой.
- А вы не можете сделать прохладно? - спросил Аркадий, поздоровавшись.
- Для вас могу.
Аркадию стало прохладно.
- Извините, это так неожиданно. Волшебство! В наше время.
Мужчина заскрипел креслом.
- Полно вам. Все, без исключения, люди ждут чуда. Когда же чудо предлагается официально, за подписью ответственного лица, они пугаются, даже хрипят.
- Да, но все-таки согласитесь... - прохрипел Аркадий. - Вы можете что-нибудь этакое, убедительное...
Мужчина хмыкнул.
- Что именно?
Аркадий покраснел, замялся. Но тут в комнату ворвалась Надя.
- Пожалуйста, хлопчатобумажные ползунки голубые, рыбий жир и детскую присыпку, - попросила она с фальшивой улыбкой, исполненной благодарности и добродетели.
На столе появились запрошенные ею предметы.
- Я тебе велел в сквере сидеть, - закричал Аркадий. - Зачем тебе это?
Надина улыбка преобразовалась из доброжелательной в высокомерную.
- Для Петруши. Тебе ничего не надо...
Аркадий рванулся вскочить, но волшебник, сказав: "Посмотрим, что мы можем сделать для вас", - приблизил к его лицу растопыренную ладонь. Во рту у Аркадия стало горько, на сердце тоскливо, на душе мерзко...
Шагал он по микрорайону, где на каждом унылом доме времен хрущевского ренессанса сверкал чудесный хрустальный чертог. Где между жилыми застройками, как столпы, подпирающие небеса, высились образцовые хранилища сельхозпродукции. Стены хранилищ были ровными, изумительно гладкими, потому что, как говорилось в рассказе ранее, работать с новым строительным элементом нельзя было в пиджаке с орденами.
На крышах хранилищ сверкали целые хрустальные городки.
А неприятные ощущения происходили у Аркадия от очереди за парниковыми малосольными огурчиками и свежей парниковой баклажанной икрой. Очередь вопила: "Придумал теплицы на крышах. Сам кушает, а нам не всем..."
Грустно поднялся Аркадий на лифте. Вошел в теплицу.
В зеленых зарослях ходила Надя с учебником в руке. Она изучала древнегреческий и заодно латынь.
- Они недовольны, - сказал Аркадий. - Им не досталось...
- Ад воцем,* - сказала Надя. Из-под развесистых зарослей вышли дети в голубых и розовых ползунках.
_______________
* К слову (лат.).
- Но кроме теплиц мы разработали проекты плавательных бассейнов и спортивных площадок круглогодичного функционирования на крышах, - сказал Аркадий устало. - Жилой дом отнимает у Земли определенное количество квадратных метров. Но уже сегодня мы можем возвратить их Земле облагороженными теплом и светом...
- Слушайте, дети, папины песни, - сказала Надя. - Куиквэ суум.*
_______________
* Каждому свое (лат.).
Лохматый волшебник поднес к лицу Аркадия другую растопыренную пятерню. И очутился Аркадий на берегу Аральского моря.
Над песками, похожие на сказочные блистающие облака, шли дирижабли. Вот они приблизились, и на спекшийся песок упала вода. Она грохотала, и воздух под дирижаблями сделался похожим на зажженную великолепную люстру.
Почерневшие от тоски аральские рыбаки стояли на коленях. Глаза их плакали. Губы их улыбались. Рядом с ними стояли непостижимые ленинградские старухи. Эти откровенно ревели. "Воссоздание моря - дело божье", говорили они. Если есть у тебя под боком Ладожское озеро, то до Аральского моря недалеко. И женщина с кочном была в толпе радующихся. Правда, вместо кочна она держала в руках копченую аральскую рыбу. И Надя с детьми стояла на коленях. Дети вертели головами, они хотели увидеть его, папу.
Но их папа уже летел к Каспию, где под личным наблюдением создавались искусственные атоллы.
Это было прекрасно. Строители позволили себе для полного сходства посадить на атоллах пальмы.
Под пленкой зрели бананы и ананасы.
Тут ему, как начальнику, доложили, что его домогается делегация из Ленинграда. И не успел он согласие дать на встречу, как с катера на атолл по сходням взобрались старухи, именующие себя Членами Очереди.
- Неужели очередь еще существует? - спросил Аркадий наивно.
- А как же, - ответили ему старухи с гордостью. - Ваши бананы лучше колумбийских и эквадорских - слаще и ароматнее. Мы за вашими бананами всегда в очереди стоим.
Старухи были очень приличные. Модно одетые. Если утверждение древнегреческого философа - "внешний вид стариков есть первый показатель нашей культуры" - правильно, то культура в Ленинграде повысилась.
Вместе со старухами пришла и женщина с кочном - теперь она была женщина с блокнотом, и (у Аркадия защемило сердце) Дебелая Ольга.
- Я так рада, - сказала Ольга голосом цветущего медоносного луга. Ты такой прославленный. Здравствуй...
Но тут появилась Надя.
- Ага! - сказала она. - Построил островок в море с пальмами, чтобы встречаться с этой... А я с детьми... - Надю тут же окружили дети, и в ползунках, и совсем голенькие. - Он даже не знает, кого как зовут, а еще отец! - Надя заплакала. - Финэм рэспице!* - прокричала она.
_______________
* Не забывай о конце (лат.).
Глаза старух потемнели. Сделались похожими на выстрел картечью.
- Бегите, - сказали Аркадию служащие атолла. - Прыгайте в море.
Но Аркадий знал другой способ скрыться - стоэтажное поле!
Громадная этажерка, начиненная урожаем.
Если на квадратном километре земли построить здание в сто этажей и на каждом этаже устроить поле - можно возвратить землю Земле сторицей. Впрочем, сто следует помножить еще и на четыре, потому что собирать урожай пшеницы со стоэтажного поля в условиях постоянной температуры и влажности можно четыре раза в год.
1 2 3