Профессор заметил: «Стенки могилы должны были бы иметь четкую границу, край, очертания которого выделялись бы на фоне нетронутого камня. Грунт, которым должны были засыпать могилу, отли­чался бы неоднородной структурой и составом смеси выко­панных материалов, среди которых несложно было бы заме­тить частицы известного конгломерата. Но несмотря на всю тщательность поисков, ничего подобного замечено не было. Напротив, скальная порода, непосредственно прилегавшая к скелету, была неотличима от соседних с ней камней ни по цве­ту, ни по прочности, толщине слоев, структуре или строению».
В Берлине скелет осмотрел Луи Лики. Но он решил, что возраст найденных в Танзании костных останков меньший, чем это утверждал профессор Рек. В 1931 году Лики и Рек вместе посетили место находки, и Лики согласился с доводами Река, что возраст современного по своему типу скелета чело­века соответствует возрасту горизонта II.
В феврале 1932 года зоологи К. Фостер Купер (С. Forster Cooper) из Кембриджа и Д. М. С. Уотсон (D. M. S. Watson) из Лондонского университета заявили, что полная сохранность обнаруженного Реком скелета безусловно свидетельствует, что погребение имело место относительно недавно.
Лики согласился с Д. М. С. Уотсоном и К. Фостером Купером в том, что скелет оказался в горизонте II в результате за­хоронения, но полагал, что оно имело место во времена отло­жения осадочных пород данного горизонта.

Рис. 12.2. В этом разрезе северного склона Олдувайского ущелья показано, где в 1913 году, в верхней части горизонта II, Ганс Рек нашел полностью сохранившийся скелет человека. Возраст пород горизонта II составляет 1, 5 – 1, 7 млн. лет.
В своем письме в журнал «Nature» Лики доказывал, что еще, как минимум, пятьдесят лет назад поверх слоя горизон­та II красновато-желтого цвета вполне мог лежать нетрону­тый слой горизонта III ярко-красного цвета. Если тот, кому принадлежит скелет, был погребен уже после формирования пород горизонта II, то в грунте должны были присутствовать отложения ярко-красного и красновато-желтого цвета одно­временно. «В Мюнхене мне посчастливилось лично осмотреть скелет, пока он еще не был извлечен из своей матрицы, – пи­сал Лики. – И я не обнаружил никаких признаков такого сме­шивания или нарушения структуры грунта».
Тем не менее Купер и Уотсон удовлетворены не были. В июне 1932 года в своем письме в журнал «Nature» они предпола­гали, что красноватая галька из горизонта III могла просто по­терять свой первоначальный цвет. Это обстоятельство объяс­няет причину того, что при осмотре окружавшей скелет матрицы они не обнаружили гальку из горизонта III. Однако А. Т. Хопвуд не согласился с ними в том, что галька могла ли­шиться своего ярко-красного цвета. Отмечая, что верхняя часть горизонта II, в котором был обнаружен скелет, также имела красноватый оттенок, он заявил: «Красноватый цвет матрицы противоречит теории, что какие-либо включения го­ризонта III могли обесцветиться».
Несмотря на нападки Купера и Уотсона, Рек и Лики оставались, казалось, при своем мнении. Однако в августе 1932 года П. Г. X. Босвэлл (Р. G. H. Boswell) из Имперского коллед­жа (Imperial College) в Англии опубликовал на страницах «Nature» статью, которая обескуражила многих.
Профессор Т. Моллисон прислал Босвэллу из Мюнхена образец, который, по его утверждению, являлся частью об­рамлявшей скелет породы. Здесь следует заметить, что Т. Моллисон был в этой истории стороной далеко не нейтраль­ной. Еще в 1929 году он с уверенностью утверждал, что скелет принадлежал мужчине племени масаи, которого похоронили не в таком уж далеком прошлом.
Босвэлл утверждал, что полученный от Моллисона образец содержал: «а) округлую гальку ярко-красного цвета, подобную той, что находилась в горизонте III, а также, b) ос­колки конкреционного известняка, идентичного известняку из горизонта V». На этом основании Босвэлл счел, что погребение состоялось уже после образования горизонта V, состоящего из твердых слоев полевого шпата.
Естественно, присутствие в присланном Моллисоном об­разце гальки ярко-красного цвета горизонта III и осколков из­вестняка горизонта V требует объяснения. В течение целых двадцати лет Рек и Лики проводили тщательные исследова­ния матрицы. Но они не сообщили ни о смешивании пород го­ризонта III, ни об осколках полевого шпата, хотя и искали до­казательства. Удивительно, отчего это невидимые до того красная галька и осколки известняка внезапно стали видны? Ответ напрашивается сам собой. Очевидно, по крайней мере одна из сторон, принимавших участие в открытии и последу­ющей полемике, виновна либо в небрежных наблюдениях, ли­бо в мошенничестве.
Упомянутое выше письмо содержит одно очень интерес­ное утверждение: «Образцы из горизонта II, которые недавно были собраны на „стоянке человека“, на том же уровне и в не­посредственной близости от места обнаружения скелета, со­держат характерные для данного горизонта породы без ка­ких-либо примесей. Они заметно отличаются от образцов естественной матрицы, которые предоставил мюнхенский профессор Моллисон». Все это означает, что образцы, которые Моллисон прислал Босвэллу, вполне возможно, представляют не тот материал, который непосредственно обрамлял обнаруженный профессором Реком скелет.
Тем не менее на основе данных новых исследований Рек и Лики пришли к выводу, что образец матрицы, обрамлявшей скелет, был не чем иным, как грунтом, которым была засыпа­на могила и который отличался от беспримесных пород гори­зонта II. Насколько мы можем судить, Рек и Лики не смогли дать удовлетворительного объяснения своей прежней точке зрения, согласно которой скелет был обнаружен в чистых от примесей породах горизонта II, исключавших вероятность ошибки.
Вместо этого Рек и Лики, присоединившись к Босвэллу, Хопвуду и Соломону, сделали заключение: «Весьма высока вероятность того, что скелет переотложился в горизонт II. Это произошло не раньше формирования большого напластова­ния, отделяющего горизонт V от нижних структур».
До сих пор остается загадкой, что побудило Река и Лики изменить свою точку зрения, согласно которой возраст скеле­та соответствует возрасту пород горизонта II. Вполне возмож­но, что Рек просто-напросто устал от борьбы с силами, сопро­тивление которых все нарастало. С открытием пекинского человека и с обнаружением новых ископаемых останков Яванского человека научное сообщество все более единодуш­но поддерживало идею о том, что переходный тип обезьяны-человека являлся единственным предком современного че­ловека в эпоху среднего плейстоцена. Присутствие анатомически идентичного современному человеку скелета Homo sapiens в горизонте II Олдувайского ущелья представ­лялось нонсенсом и могло быть объяснено лишь как относительно недавнее захоронение.
Лики же в одиночку продолжал энергично бороться про­тив того мнения, что предками современного человека были яванский человек (Pithecantropus) и пекинский человек (Sinanthropus). Более того, в Кении, в Канаме (Kanam) и Канджере (Kanjera) он сделал новые открытия. По его мнению, найденные там ископаемые остатки предоставили неоспори­мые доказательства существования Homo sapiens в эпоху, когда на Земле обитали Pithecantropus и Sinanthropus (а так­же вид, представленный скелетом Река). Возможно, Лики покинул «поле боя» за вызывавший яростные споры скелет Ре­ка потому, что решил сконцентрировать силы на усилении позиций своих собственных находок в Канаме и Канджере.
Это предположение подтверждается одним важным обстоятельством. Заявление Лики об отказе от своей прежней позиции в отношении древности скелета Река было опублико­вано в журнале «Nature» в тот самый день, когда собрались на свое заседание члены специальной комиссии, которые долж­ны были высказаться по поводу находок в Канаме и Кандже­ре. Судьба этих находок в руках открытых оппонентов скеле­та Река, а именно П. Босвэлла, Д. Д. Соломона, К. Ф. Купера и Т. Моллисона.
Рек и Лики отказались от своего первоначального мнения, что возраст скелета и пород горизонта II был одинаковым. Их новая идея состояла в том, что скелет был захоронен в го­ризонте II во времена образования горизонта V. Но и в этом случае человек с полностью современным скелетом все же по­лучает аномально древний возраст, так как возраст горизонта V оценивается в 400 000 лет. Однако сегодня большинство уче­ных полагает, что подобные современным человеческие суще­ства впервые появились около 100 000 назад, о чем свидетель­ствуют открытия в Пограничной пещере (Border Cove) в Южной Африке.
В нижних слоях горизонта V были обнаружены каменные орудия труда, которые ученые охарактеризовали как «ориньякские». Впервые ученые использовали термин «ориньякская культура» применительно к искусно сработанным предметам материальной культуры кроманьонского человека (Homo sapiens sapiens), обнаруженным в пещере Ориньяк (Франция). По общему мнению, орудиям труда ориньякского типа не более 30 000 лет. Такие же орудия подтверждают ги­потезу существования в Африке людей современного анато­мического типа (как показывает скелет, найденный Реком) по крайней мере 400 000 лет назад. По другой версии, эти орудия могли принадлежать Homo erectus . Но это значило бы, что умение Homo erectus производить орудия труда было гораздо выше, чем это признается наукой.
В вышедшей в 1935 году книге «The Stone Age Races of Kenya» («Люди каменного века в Кении») Луи Лики повторил свою точку зрения, по которой скелет Река был перемещен в горизонт II с поверхности земли во времена формирования пород горизонта V. Но на сей раз он указал намного более по­зднее время захоронения. Лики полагал, что скелет Река на­поминал скелеты, обнаруженные в Пещере Игр (Gamble's Cave), возраст которых составляет около 10 000 лет. Но если принять гипотезу захоронения в горизонте V, то можно утверждать одно: на основании геологической информации, ко­торой мы располагаем, скелету может быть от 400 000 до нес­кольких тысяч лет.
Позже Райнер Протч (Reiner Protsch) попытался исправить ситуацию и еще раз определить возраст скелета само­стоятельно, на этот раз с помощью радиоуглеродного метода. В 1974 году он сообщил, что возраст скелета составляет 16 920 лет. Однако определение возраста при помощи этого метода имеет свои недостатки.
Прежде всего отсутствует гарантия того, что образец ко­стных останков действительно относился к скелету, который нашел Рек. Череп для проведения тестов казался слишком ценным образцом. Остальная же часть скелета исчезла из Мюнхенского музея во время Второй мировой войны. Дирек­тор музея смог представить лишь какие-то маленькие фраг­менты кости, которые, по словам Протча, и были частью ске­лета.
Из всех этих фрагментов Протч сумел собрать весивший 224 грамма образец, составлявший, однако, лишь третью часть от требуемой для проведения анализа стандартной про­бы. Хотя в отношении человеческой кости он получил возраст, равный 16 920 годам, проведенное им определение возраста других материалов, взятых на месте обнаружения скелета, дали совершенно другие и отличные друг от друга результа­ты: одни кости были очень старыми, а другие не очень.
Даже если образец на самом деле был частью скелета Река то его вполне мог загрязнить современный углерод, сде­лав его значительно моложе, чем он есть на самом деле. К 1974 году остававшиеся в наличие кости скелета Река (если они ему действительно принадлежали) пылились в хранилищах музея уже более шестидесяти лет. За это время содержащие современный углерод бактерии и другие микроорганизмы могли вызвать значительные изменения в костных фрагмен­тах. Кроме того, современный углерод вполне мог загрязнить кости когда те еще пребывали в земле. Более того, кости под­верглись обработке и были пропитаны органическим консервантом (салоном), содержащим современный углерод.
Протч не описал методы химической обработки, которые он использовал для удаления из образцов современного углерода-14, внесенного салоном и другими не присущими ориги­налу веществами. А посему мы не можем знать, какова сте­пень очистки образцов от различных видов загрязнения.
Радиоуглеродный метод применим только к коллагену, то есть к содержащемуся в костях протеину. При этом проте­ин необходимо аккуратно извлечь из костных останков при помощи метода, обеспечивающего высокую степень очистки. Затем определяют, соответствуют ли аминокислоты («строи­тельные блоки» протеинов) аминокислотам, найденным в кол­лагене. Если результат положительный, то это может озна­чать, что аминокислоты проникли в костную ткань извне. Аминокислоты, возраст которых отличается от возраста кос­ти, могут исказить результаты радиоуглеродного анализа, сделав исследуемый образец гораздо моложе, чем он есть на самом деле.
В идеале возраст каждой аминокислоты надо определять отдельно. Если возраст каких-либо аминокислот отлича­ется от остальных, значит, исследуемая кость загрязнена и ее возраст не может быть правильно определен с помощью ра­диоуглеродного метода.
Что касается радиоуглеродных тестов на скелете Река, о результатах которых сообщал Протч, то проводившие анализ лаборатории не могли определять возраст каждой отдельной аминокислоты, так как в начале семидесятых годов нашего ве­ка соответствующий метод определения возраста (масс-спектрометрический анализ) еще не применялся. Не знали тогда и способов очищения протеина, применение которых сегодня считается необходимым. Мы можем заключить, что возраст скелета Река, который определил Протч на основе радиоуглеродного метода, не заслуживает доверия. В частности, приме­ненный в то время метод мог сделать возраст скелета значи­тельно меньшим.
Существуют документально зафиксированные случаи, когда радиоуглеродный метод не позволял датировать кост­ные останки из Олдувайского ущелья, давая им значительно меньший возраст. Например, возраст одной кости из гори­зонтов Верхней Ндуту был определен в 3340 лет, тогда как в действительности пласты Верхней Ндуту, являясь час­тью горизонта V, имеют возраст от 32 000 до 60 000 лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59