Поводом к этому конфликту послужил дележ тогдашнего «хлебного» места столицы – Рижского рынка. И хотя смертельного исхода с обеих сторон удалось избежать, однако резонанс в обществе это столкновение вызвало большой. Против участников разборки были возбуждены уголовные дела, и они были осуждены пусть на минимальные, но тюремные сроки.
После случившегося лидеры группировок сделали соответствующие выводы и летом того же года заключили в «Дагомысе» на воровской сходке полюбовное соглашение.

«Дагомыс», сходка московской братвы

В лучшем курортном черноморском отеле «Дагомыс» состоялась встреча московской братвы по поводу прекращения войны между люберецкими и долгопрудненскими группировками – московские территории были поделены по-честному. Вторым вопросом на сходке был вопрос о чеченцах – точнее, о вытеснении их из столицы. Первоначально с чеченцами хотели договориться, мирно разделив места влияния, но чеченцы отказались, заявив, что лучше заберут себе весь город, нежели будут «тусоваться» в каких-то районах. Такой разлад был причиной первой войны.

Первые бандитские войны

Возникновение бандитских войн может быть вызвано множеством причин, но условно их можно объединить в три категории: из-за раздела сфер влияния, национального фактора и в результате конфликта молодого поколения с более старшим.
Основными причинами первых столкновений между преступными группировками в Москве были разногласия из-за дележа территории. Эти столкновения были локальными и не привели к широкомасштабным боевым действиям. Однако уже через несколько месяцев в Москве стала складываться ситуация, когда на первое место в споре за лидерство стал выходить национальный вопрос.
Первой бандитской войной можно назвать войну «славянских» группировок с чеченцами.
К этому времени чеченская группировка уверенно стояла на ногах как в финансовом, так и в боевом отношении. В ее составе насчитывалось три мощных объединения, именуемых по местам дислокации. Центральная контролировала центр Москвы и другие территории и была головной.
Южнопортовая группировка держала автомобильный бизнес (магазин в Южном порту), а останкинская – стоянки транзитных фургонов, следующих по маршруту Москва – Грозный. На стоянках «работали» спекулянты, которые договаривались с водителями о перевозке мебельных гарнитуров, автозапчастей, фруктов и т. д. непременно крупными партиями. Этими спекулянтами и руководили чеченцы, базировавшиеся в гостиницах «Байкал» и «Останкинская». Однако в этот период чеченцы стали заниматься более выгодным бизнесом – вымогательством, беря под свой контроль банки и гостиницы, рестораны и коммерческие структуры. Это вызывало бурную реакцию со стороны «славянской» братвы.

Криминальная хроника

Первые сражения датированы августом 1988 года, когда люберецкие попытались отобрать у чеченцев ресторан «Узбекистан». Однако последние его все-таки отстояли.
Затем в декабре того же года чеченцы совершили налет на членов бауманской группировки в ресторане «Лабиринт» на Калининском проспекте и ранили нескольких человек. Бауманцы в ответ, как и полагается поступать в таких случаях, обратились за помощью к третейским судьям – ворам в законе. Те пообещали помочь. Однако сущность чеченской группировки в том и состоит, что подчиняется она только собственным старейшинам и никакое вмешательство извне не может повлиять на ее действия. Поэтому, после того как попытки воров в законе урезонить чеченцев не возымели должного действия, война возобновилась.

Криминальный расклад

В той войне успех сопутствовал чеченцам, так как столичная милиция ослабила «славян» целым рядом серьезных ударов: были разгромлены кунцевская группировка, бауманская, так называемая «Мазутка», которая имела большой вес в криминальном мире. Во главе ее стоял авторитет Петрик.
Постепенно вновь укрепляет свои позиции чеченская группировка. К тому времени из зоны вернулись чеченские авторитеты Атлангериев и Нухаев. С их возвращением чеченцы получили второе дыхание и снова активизировали свои действия против «славян».
Ослабла люберецкая группировка в связи с арестом и осуждением своего лидера С. Аксенова (Аксен).
Кроме долгопрудненской, люберецкой и чеченской группировок, заметное место в столице в 1988 году занимали еще несколько команд: солнцевская, бауманская, подольская, раменская, азербайджанская и ингушская. За некоторыми из них стояли влиятельные воры в законе и авторитеты, но были среди них и такие, которые создавались без их опеки.
Особое место в криминальной столице занимала орехово-борисовская (ореховская) группировка. Основу многочисленных самостоятельных ореховских бригад составляли молодые люди в возрасте 18—25 лет, которые проживали в районе Шипиловской улицы. Таких бригад на юге Москвы было много, и они вели между собой войну за территории. Одним из первых лидеров ореховских был 33-летний Сергей Тимофеев (Сильвестр), сумевший объединить под своим началом наперсточников, автомобильных и квартирных воров, а также своих друзей-спортсменов. Позже, когда авторитет Сильвестра в Москве достиг наивысшей точки, объединившиеся ореховские бойцы предпочитали называть себя уже сильвестровскими. Своего же лидера ореховские предпочитали называть Иваныч.
Автор подробно описал становление и закат ореховской группировки в книгах «Сильвестр» и «Ореховская братва». Одним из первых шагов Сильвестра была попытка выбить со своей территории другие этнические бригады.

Криминальная хроника

4 июля 1988 года в 11.20 утра у магазина «Белград», что на Домодедовской улице, произошла драка. Представители ореховской группировки, контролировавшие это место, жестоко избили азербайджанцев, попытавшихся развернуть у магазина игру в три наперстка. После этого в Орехово съехались более сотни азербайджанцев, которые устроили настоящую охоту за ореховскими. Правда, найти их так и не смогли, но панику в городе создали серьезную. В результате этот инцидент разбирался на совещании в ГУВД 29 июля и был признан беспрецедентным.

Из досье

Азербайджанская команда во главе с бандитом Фантомасом заявила о себе раньше описанных событий: еще с середины 80-х годов она контролировала московских спекулянтов импортными товарами, Центральный, Ленинградский и Черемушкинский рынки, часть магазинов «Березка» и пункт обмена валюты у Курского вокзала. Команда Фантомаса насчитывала 150 человек (ударное звено). Для мелкой работы нанимали узбеков. Базы – рестораны «Узбекистан» и «Арагви». В середине 1991 года люди Фантомаса влились в чеченскую команду.
В драке участвовало 20 человек. А. Новрузов получил черепно-мозговую травму, Ш. Гусейнов заработал сотрясение мозга. Органами милиции было задержано 12 человек.
После столь негостеприимного обхождения азербайджанцы воспылали естественной жаждой мести москвичам. В 20.20 вечера 150 кавказцев на автомобилях и такси прибыли на Домодедовскую, надеясь разыскать обидчиков. Одного из них, как им показалось, они обнаружили в проезжавших мимо «Жигулях». Началась погоня. Перепуганный незнакомец свернул во двор 143-го отделения милиции, надеясь там найти спасение.
Но разъяренная толпа уже не контролировала свои действия.
Въехав следом за ним, кавказцы попытались нагнать незнакомца, но тот перелез через каменное ограждение и скрылся. Тогда всю свою злость кавказцы выместили на его «Жигулях», которые в течение нескольких минут были превращены в консервную банку. На выскочивших на улицу милиционеров никто внимания не обращал. Только когда прибыло дополнительное подкрепление, кавказцев удалось утихомирить. 24 человека из них были задержаны. 6 июля многие столичные газеты поместили обширные статьи об этом инциденте.
29 июля на подведении итогов работы ГУВД за первое полугодие этому инциденту было уделено значительное место. Там же говорилось и об инциденте, произошедшем через несколько дней после драки у «Белграда».
Теперь сферы влияния делили чеченцы и боевики из Подмосковья. Камнем преткновения между ними стал Южный порт, контроль над которым пытались монополизировать чеченцы. Правда, в отличие от белградской бойни возле «Узбекистана» схватки не произошло, хотя все было к этому готово. Боевики имели и цепи, и ножи, и заостренные прутья арматуры, и обрезы с пистолетами. Но предупрежденная заранее милиция сумела предотвратить сражение.
Правда, ненадолго. 15 августа у автомагазина на Шарикоподшипниковской вспыхнул новый конфликт «славян» и чеченцев, теперь уже со стрельбой. Таким образом долгопрудненцы и любера внедряли в жизнь дагомысские договоренности.
Между тем этот конфликт не привел к возникновению широкомасштабной войны по причине того, что азербайджанцы никогда не ставили перед собой цель завоевать всю столицу. В отличие от них чеченцы оказались более воинственными, и поэтому их конфликт со «славянскими» группировками в конце концов привел к долго тлеющей войне.
В этот период наблюдается быстрый рост количества боевиков во многих криминальных бригадах. Причины, почему молодежь стремилась в криминальный мир, были самые разнообразные. Некоторые вступали в ОПГ даже из любопытства.

Как я попал в группировку

В банду я попал из-за собственного любопытства. Но – все по порядку…
Родился я в Москве, в семье военнослужащего. Отец мой – полковник. По достижении определенного возраста он вышел в отставку. Мать – инженер на одном из московских предприятий. Кроме них, у меня была старшая сестра. Вот с нее-то все и началось.
Ленка была старше меня на два года. В девятнадцать лет она вышла замуж. Первый муж ее был студентом-однокурсником. Закончив институт, муж начал работать. Но надежной опорой для семьи он не стал – постоянно гулял со своими друзьями, зарабатывал немного. Жить стали плохо, часто ругались, в конце концов развелись. Ленка осталась одна. Но одиночество длилось недолго. Через полгода она познакомилась с коммерсантом, который стал активно ухаживать за ней. Вскоре он помог сестре устроиться в одну из коммерческих фирм. Ленка стала зарабатывать хорошие деньги, купила однокомнатную квартиру недалеко от дома, где жили мы.
Я часто бывал у Ленки в квартире, встречался там с девчонками. Мне было восемнадцать лет, школа позади, до армии было время. Я не знал, кем мне быть и чем заниматься. Да и особого желания работать у меня не возникало. К тому времени многое изменилось, в России наступил капитализм, появилась прослойка богатых людей, которые жили достаточно хорошо. Меня тянуло к ним.
И вот однажды Ленка познакомила меня со своим ухажером, Эдиком. На меня он произвел большое впечатление. Во-первых – иномарки, на которых он приезжал за Ленкой. К тому же он очень хорошо одевался, часто водил Ленку в рестораны. А когда он познакомился со мной, то иногда стал брать в рестораны и меня.
Сначала я думал, что Эдик – бизнесмен, так как у него всегда было много денег. Но на мои вопросы о том, где именно он работает, Эдик отвечал только одно: по коммерческой части.
Однажды, когда я в очередной раз пришел к Ленке домой в то время, когда она была на работе, и стал бродить по комнате, то невзначай наткнулся на барсетку, валявшуюся под диваном. Открыв ее, я увидел с ужасом, что там лежит пистолет «макаров». «Странно, зачем Эдику пистолет?» – подумал я.
Вскоре появились Ленка и Эдик. Эдик обрадовался, увидев меня. Мы пошли на кухню покурить и выпить кофе. Вот тут я и спросил про барсетку. Ленка сделала вид, что понятия не имеет, о какой барсетке идет речь. Но Эдик повел себя иначе.
– Барсетка моя, вчера ее забыл у твоей сестры, – спокойно сказал он. А через несколько минут вывел меня на балкон и спросил: – А ты видел, что лежит в этой барсетке?
– Да, пистолет, по-моему, «макаров»…
– Точно, «макаров». – И Эдик похлопал меня по плечу. – А ты в оружии разбираешься!
– Так кто ты – бизнесмен?
– Сейчас я в охранной фирме работаю. Кстати, пойдем, я покажу тебе свою новую машину!
Новой машиной Эдика был «БМВ» 850-й модели, двухдверный, низкий, спортивный.
– Сколько же такая стоит? – поинтересовался я.
– Сто тысяч марок.
– Это твоя машина?
– Как тебе сказать… Вообще-то машина фирмы, но пользуюсь ею я.
Вскоре Эдик исчез. Его не было около двух недель. На все мои вопросы Ленка отвечала – уехал в командировку.
На пятнадцатый день Эдик появился снова, помятый, с двумя синяками на лице. Тогда у меня и возникло первое подозрение, что в профессии Эдика что-то нечисто. Самого Эдика я спросить не решился и обратился к Ленке:
– Что с ним случилось?
– Его в милицию забрали. С гаишниками поругался, они его забрали, избили, да еще и на пятнадцать суток посадили. Но Эдик выкупил себя и вышел немного раньше.
Конечно, я не поверил этому. Какие тут разборки с ГАИ? Конечно, гаишники могут создать проблемы, но только на дороге, не более того. Но чтобы в отделение милиции на пятнадцать суток? Я допускал, что Эдик оказал сопротивление сотрудникам милиции. Но дело в том, что Эдик не пьет. Нет, он пьет, но очень мало. Я замечал, как он вел себя в ресторане, в квартире у Ленки.
Скорее, Ленка больше уделяла внимание спиртным напиткам, поэтому я не очень верил в версию задержания Эдика гаишниками.
Ответ пришел сам по себе. В один из вечеров мы решили поехать покататься. Эдик, как обычно, приехал на своем «БМВ», сначала ко мне домой. Но в это время у меня заболела мама, Ленка ухаживала за ней, да и сама плохо себя чувствовала. Поездка была отменена. Но мне очень хотелось покататься по ночной Москве. Эдик, взглянув на меня, улыбнулся и сказал:
– Ну что, братишка, поехали, вдвоем покатаемся!
Ездить по ночной Москве было здорово. Машин мало, можно было набрать большую скорость. Единственная проблема – гаишники, стоящие на дорогах. Многие из них отлавливали пьяных водителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15