Сколько мы там будем жить?
– Это зависит от обстоятельств. Меня будут информировать…
– Неужели все настолько серьезно?
– Да, очень. Поэтому я и принял такое решение. Мне его подсказали все, – сказал Максим.
Мы через некоторое время спустились на первый этаж, муж подошел к столику, где уже сидела администраторша. Максим сдал ключ от номера, и мы поспешили к машине…
Почти всю дорогу ехали молча. Перед самым домом муж притормозил и стал всматриваться в глубину нашего двора, как бы вычисляя, нет ли там посторонних машин или фигур на подступах к дому. Я молчала. Вдруг, резко развернув машину, муж прибавил газ, и мы помчались в сторону, противоположную дому.
– Куда мы? – спросила я.
– В одно место…
Через несколько минут мы подъехали к дому, где жила Маша.
– Зачем мы сюда? – вновь спросила я.
– Во-первых, забрать твою машину. Во-вторых, к нам домой тебе нельзя идти одной. Поговори с Машкой, пусть она сопровождает тебя. А я съезжу, заберу паспорта и билеты. Еще вот что: постарайся быть в квартире не дольше пятнадцати-двадцати минут. И никому не звони. Если кто-то позвонит – трубку не снимай.
– Мне нужно хотя бы с родителями попрощаться… – сказала я.
– От Машки позвони.
Моя машина стояла на прежнем месте, все вещи в салоне не тронуты. Я позвонила в дверь Машкиной квартиры. Подруга была в халате. Увидев меня, она очень удивилась.
– У меня к тебе просьба, – сказала я. – Нам сейчас надо улетать, и я должна взять с собой кое-что из вещей. Ты не могла бы со мной прокатиться?
– Конечно! Конечно! – Засуетившись, Маша ринулась переодеваться.
Я позвонила родителям и сообщила, что мы уезжаем, пусть не волнуются, я буду звонить им сама.
Вскоре мы с Машей уже подъезжали на моей машине к нашему дому. Поставив машину у соседнего дома, мы направились к моему подъезду. Теперь мне казалось, что вокруг нас кишат одни «шпионы» и бандиты, заполнившие весь двор.
Какие-то мужчины сидели на лавочке в сквере, о чем-то разговаривали. Может, это и есть наши «хвосты»? Может, в нашей квартире засада? Меня охватило волнение, сердце заколотилось…
Почувствовав мое состояние, Маша взяла меня за руку:
– Ничего, подруга, пойдем. Ты не одна.
Мы, наконец, оказались у нашей двери. Я достала из сумочки ключи. Вошли в квартиру. Достав из кармана список, я побежала в спальню, где стояли платяные шкафы. Маша подошла к телефону, но я завопила:
– Не трогай! Никому не звони!
Она вздрогнула от неожиданности.
– Почему нельзя?
– Так нужно.
Маша прошла на кухню, достала из сумки сигарету и закурила.
Я уже собрала почти все необходимое, как вдруг у входной двери раздались шаги. Кто-то разговаривал.
«Все, – подумала я, – к нам пришли. Сейчас начнутся проблемы, либо…»
Затаив дыхание, я приблизилась к двери, показав Маше знаками, чтобы она тоже затаилась и молчала. Она притушила сигарету.
В дверь позвонили. На экране видеодомофона высветились двое. Боже мой, точно, за мной пришли! Что же делать?

Адвокат

Я вошел в кабинет следователя вторым, вслед за Павлом Романовичем. Следователя Бочарова вычислить было легко. За столом сидел мужчина в синей форме прокурора с погонами подполковника. Сам Бочаров, на вид которому было около сорока лет, просматривал какие-то документы.
В кабинете следователя Бочарова было четыре человека. Около него стояли два парня. Одному на вид около двадцати пяти лет, другой постарше, лет тридцати. За столом напротив Бочарова сидела симпатичная девушка лет двадцати восьми, с темными распущенными волосами, также в прокурорском мундире с погонами капитана.
Все присутствующие с большим вниманием посмотрели в нашу сторону.
Первым паузу нарушил Павел Романович:
– Это хорошо, что вся следственная бригада в полном сборе. А где опергруппа?
– На выезде. Проводит выемку из служебного кабинета и служебной квартиры, – ответил Бочаров.
– А где подозреваемый? В СИЗО? – спросил Павел Романович.
– Нет. Сидит в соседнем кабинете. Ждет защитника для себя.
– А что, у него есть уже адвокат? – вновь спросил Павел Романович.
– Пока нет. Вот сейчас, Павел Романович, решаем, в какую юридическую консультацию звонить и приглашать защитника, – ответил Бочаров.
– Не нужно никуда звонить. Вот его адвокат – Козырев Виктор Михайлович! Между прочим, ведет громкие дела по нашему ведомству.
– А ордер у нового адвоката есть? А кто вас нанял, если, конечно, не секрет? Ведь подозреваемый – сирота, и у него родственников нет.
– Ты вот что, Бочаров, не спеши. Во-первых, Виктор Михайлович будет работать по назначению – то есть бесплатно, как государственный защитник. Во-вторых, мне уже лично позвонили два известных адвоката с просьбой быть защитником нашего злодея, но я им отказал. Мы здесь следствие ведем, а не телешоу устраиваем, – закончил свою мысль Павел Романович.
– Павел Романович! А пусть новый защитник со своим клиентом познакомится и переговорит, вдруг ему клиент отвод даст? – сказал Бочаров.
– Пойдемте, я вас с ним познакомлю, – добавил Бочаров, обратившись ко мне.
Мы вышли из его кабинета и прошли в соседний. Но перед тем как открыть дверь, Бочаров мне сказал:
– Если вы найдете общий язык и он согласится, чтобы вы были его защитником, то тогда ему нужно будет написать соответствующее заявление, а вам написать расписку о неразглашении тайны следствия.
– Я знаком с порядком ведения следствия вашего ведомства. А кто осуществляет оперативное сопровождение данного дела? – спросил я Бочарова.
– Уголовный розыск и ФСБ помогают по отдельным вопросам, – ответил он. – Да вы проходите в кабинет!

Ирина

Я на цыпочках отошла к окну и, вытащив мобильник, стала набирать телефон мужа. Но тут же вспомнила, что его телефон отключен. Что делать? В дверь настойчиво продолжали звонить.
Я сняла трубку домофона.
– Кто там? – спросила я.
– Это из домоуправления, – отозвался мужской голос. – Нужно осмотреть вашу сантехнику. Будем трубы менять.
– Но я не хочу, чтобы в моей квартире меняли трубы, – капризным тоном заявила я. – Мы недавно ремонт сделали.
– Трубы меняем во всем доме. Дом сталинский, старый.
Кто же это? Оперативники или и впрямь сантехники? Я решилась открыть. Аккуратно вытерев ноги, мужчины молча вошли в коридор.
– Где у вас ванная, туалет? – спросил один из них.
Я указала им направление. Они прошли туда и, открыв специальный шкаф в ванной, долго рассматривали там что-то.
Неужели это действительно слесари-сантехники?
Вполголоса посовещавшись между собой, они вернулись в коридор.
– Ну что, хозяйка, – спросили они, – когда вы дома будете? Нам нужно сделать срезку.
Теперь меня обуял страх. Вот сейчас скажу им, что мы уезжаем, и ситуация выйдет из-под контроля. Если, конечно, это не сантехники, а бандиты или оперативники. А вдруг они все-таки из домоуправления? Как быть?
– Я не знаю точно… – в замешательстве промямлила я. – Мы приезжаем, уезжаем, не постоянно бываем.
– Если мы завтра придем, вы дома будете?
Я утвердительно кивнула головой. В конце концов Машу попрошу, она зайдет, если и в самом деле будут трубы менять… Нельзя ничего говорить точно.
– Вот и хорошо, – сказал один из них и, достав из кармана маленький блокнот, поставил там какую-то галочку.
Все это – блокнотики, карандаши, пометки – было для меня неубедительно. Если они маскируются под сантехников, они должны бы делать это более правдоподобно.
Они ушли.
– Как ты думаешь, кто это? – спросила меня Маша.
Мне показалось, что и она в большом сомнении насчет этих «сантехников».
– А ты как думаешь?
– Черт его знает…
Я оказалась на грани нервного срыва, будучи страшно напуганной всем происходящим и начиная подозревать всех и вся.
И все-таки я быстро собрала оставшиеся вещи, взяла кое-что необходимое для мужа. Набрались две большие сумки. Одну я вручила Маше, другую взяла сама.
Поставив квартиру на сигнализацию, закрыв тщательно двери, мы подошли к лифту. Тут в голову мне пришла мысль – зачем нам ехать на лифте? Вдруг кто-то внизу ждет меня? Нужно спускаться по лестнице.
Я попросила Машу спуститься первой. Договорились, что она подаст мне условный знак с улицы – я увижу ее через окно. Если внизу никого нет, я спущусь. Если же кто-то там торчит – я пережду.
Маша медленно пошла вниз по лестнице. Вскоре она подала мне с улицы знак: все спокойно, я тоже могу спуститься.
Внизу я не заметила ничего подозрительного. Но в сквере на лавочке все еще сидели те же двое мужчин. Нет, их уже стало трое! Один из «сантехников» сидит с ними рядом и что-то им говорит.
– Пойдем скорее! – почти скомандовала я. Мы бегом рванули к машине, хотя тяжелые сумки тянули нас вниз и назад.
Быстро поставив сумки в багажник, мы вырвались со двора.
– Куда теперь? – спросила Маша.
– К тебе. Там будем ждать звонка.
– Вы все же решили уехать?
– Так складываются обстоятельства, – ответила я.
– Ты одна поедешь или с ним?
Я удивленно взглянула на нее, не теряя из виду дорогу и косясь в зеркало заднего обзора.
– Конечно, с ним!
– Вчера утром ты сказала мне, что намерена от него уйти.
Почему она мне об этом напоминает? Ладно, хватит уже всех подряд подозревать!
– Сейчас не та обстановка, – сказала я. – Мы должны быть вместе…
Маша понимающе кивнула.
– А куда вы едете?
– Не знаю пока. Вроде на Кипр…
– И надолго? – спросила Маша.
– Кто знает… Там, по-моему, до трех месяцев можно жить без визы.
Мы подъехали к дому Маши. Поднялись наверх, оставив сумки в багажнике.
– Ну что, кофейку? – спросила подруга, доставая очередную сигарету и направляясь к плите.
Казалось, именно здесь и почти такой же разговор у нас был с ней всего пару дней назад, когда все вокруг казалось таким спокойным и обыденным…
Маша плеснула в чашечки кофе по-черному. Я от волнения не могла сделать ни глотка.
Вскоре приехал муж, без предварительного звонка.
– Что, кофе пьете? – улыбнулся он.
– Как видишь, – ответила я как ни в чем не бывало.
– Через четверть часа нам с тобой выезжать.
– Что, так сразу?
– На самолет надо успеть.
– А что с машинами делать? Не на двух же в аэропорт поедем!
– Я свою машину поставил в гараж. Поедем на твоей.
– А потом?
– А потом… – Муж повернулся к Маше. – Маш, ты потом перегонишь машину?
Она неопределенно повела плечом.
– Пусть у твоего дома постоит, – добавил муж. – Можешь ею пользоваться.
– У меня же доверенности нет, – сказала Маша.
– Ерунда! – Супруг обратился ко мне: – Черкни быстренько доверенность от руки.
– Так она ж будет недействительна! – удивилась я.
– Хоть какой-то документ… И техпаспорт оставь, все, что надо. Так что, Машка, пользуйся, катайся!
– Я еще тот ездок, – улыбнулась Маша. – Вряд ли рискну.
– И ладно, пусть машина у тебя будет.
Вскоре мы втроем вышли во двор. Муж сел за руль моей машины, и мы направились к аэропорту. Маша сидела на заднем сиденье. Я заметила, что муж посматривает в зеркало заднего вида.
– Похоже, за нами «хвост», – хладнокровно произнес он.
Я обернулась.
– Не смотри туда, все равно не увидишь.
– А с чего ты решил, что «хвост»?
– Машина идет за нами на одном расстоянии. Я несколько раз менял скорость – она держится на определенной дистанции. Попробуем один эксперимент провести… Пристегнись-ка!
Мы резко набрали скорость, потом вдруг развернулись и выскочили на встречную полосу перед самым светофором. Там был красный, но тут же зажегся зеленый, все машины двинулись с места. Машина, преследовавшая нас, не могла повторить наш маневр.
Мы мчались как угорелые.
– Теперь мы точно одни, – сказал муж, сворачивая в переулок.
– Думаешь, это все же был «хвост»?
– Точно сказать не могу. Может, и не «хвост». Береженого бог бережет!
Петляя по переулкам, выехали на Кольцевую дорогу. Через несколько километров свернули на Ленинградское шоссе. Наш путь лежал в Шереметьево-2.
Подъехав к аэропорту, мы спешно вышли из машины. Муж протянул ключи Маше, я передала ей все документы на машину.
– Слушай, а может, прилетишь к нам в гости? – обратилась я к своей подруге.
– Я с удовольствием, – ответила Маша.
– Завтра начинай оформление, я тебе позвоню оттуда.
– Договорились, – весело ответила Маша.
Попрощавшись с ней, кинулись в зал. Посадка на наш рейс уже началась.
– Сейчас самое главное, – сказал муж и взял меня за руку. – Знаешь, если что случится…
– А что случится?
– Все может быть. Мы с тобой покидаем страну… Ты, в общем… Ладно, молчу. Сама сообразишь, что говорить и что делать.
– Нет, ты научи, что и как!
– Боюсь сглазить. Чему быть, того не миновать. Короче, сейчас у нас все решится. Если пройдем пограничников, значит, пронесло. Если же нет…
– Так мы насовсем из страны? – спросила я.
– Нет, что ты! Обязательно вернемся!
Быстро оформив билеты, подошли к стойке таможенного контроля. Таможенник стал внимательно просматривать наши декларации. Неожиданно он спросил:
– Сколько наличных везете?
– Тут все указано, – спокойно ответил муж.
– Можно посмотреть ваши бумажники?
– Пожалуйста!
Я немного испугалась. Я слышала о случаях, когда лишние сто долларов сверх разрешения к вывозу были поводом для возбуждения уголовного дела. Я с ужасом замерла, стараясь припомнить, какая сумма у меня в кошельке. А вдруг там что-то лишнее?!
Тут я увидела, как муж достает из кармана кредитную карточку «Виза-Интернэшнл».
– Видите, у нас проблемы с деньгами нет. Мы просто взяли немного наличными. Остальное лежит на карточке. Это же не запрещено?
Таможенник утвердительно кивнул. Я поняла ход мужа. Он просто отвлек таможенника от проверки содержимого наших бумажников.
– Ладно, проходите, – сказал таможенник, проставляя печати.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7