Громадный, белый, нарочито современный дом стоял далеко от дороги и был скрыт за деревьями высокой каменной стеной, оснащенной камерами слежения и сложной охранной системой.
– В системе используется не только двойной код, но и идентификация по отпечаткам пальцев, – сообщил Мэттью, когда они оказались в просторном белом вестибюле и яркий сноп света, проникавший сквозь витражное стекло купола, превратил ее волосы в сияющий нимб. – Так что вперед. – Он протянул руку, приглашая ее пройти в дом.
Рэйчел посмотрела на ряд дверей, выходивших в просторный холл под элегантной двойной аркой лестничного пролета, ведущего на верхний этаж, и тряхнула головой.
– Могу я получить назад мои ключи?
Она думала, что Мэтт откажется, но он извлек связку из кармана и швырнул ей.
– Двери гаража тоже подчинены системе кодов, – ехидно сообщил он. – Не хочешь ли выпить? Ты выглядишь разгоряченной. – Он повернулся на каблуке и прошел в прохладную глубину коридора, сдергивая пиджак и развязывая галстук. – Идешь?
Любопытство заставило ее двинуться вслед за ним без дальнейших протестов.
Коридор, куда свернул Мэттью, вывел к просторной комнате, которая в свою очередь выходила к глубокому синему бассейну. От пола до потолка по всей задней стене комнаты располагался книжный шкаф. Из остальной мебели были только прихотливо изогнутая деревянная стойка с полированной крышкой из натурального дуба и длинный полукруглый диван без подлокотников, развернутый к стеклянным дверям перед бассейном. Мэтт швырнул пиджак и галстук на крышку стойки и положил конверт сверху. Из шкафчика под стойкой, где скрывался холодильник, он извлек банку колы и бутылку минеральной воды, молча предложив их Рэйчел на выбор. Она так же молча ткнула пальцем на воду. Он налил воды в большой хрустальный бокал, покрытый резьбой ручной работы, толкнул его ей по гладкой поверхности стойки и взял из того же холодильника банку пива.
– Не слишком ли рано для алкоголя? – немедленно пошла в атаку Рэйчел. – Если ты задумал снова напиться до потери сознания, то я предпочту уйти. Я на собственном опыте узнала, что в пьяном виде ты весьма неприятен.
Мэттью сделал длинный глоток, наблюдая за ней поверх бокала.
– В самом деле? А фотографии говорят обратное.
Ее пальцы нервно сжали тонкое стекло.
– Ты думаешь, что я наслаждалась той ситуацией, в которой оказалась по твоей вине? – сказала она ледяным тоном.
– Мне пришлось в это поверить, – парировал он. Его лицо напряглось, и он показался Рэйчел похожим на ястреба, пристально следящего за своей добычей. – Неужели тебя заставили заманить меня в этот домик и скомпрометировать?
Бокал жалобно звякнул, когда она резко поставила его и мрачно взглянула ему в глаза.
– Конечно, нет. Я тебя не заманивала, как ты изящно выразился.
– Но ты толкнула меня в бассейн. Никакой кошки, так удачно попавшей под ноги, не было, – сказал он и мрачно улыбнулся, глядя на ее виноватое лицо. – Кажется, я припоминаю, что именно ты предложила отправиться в этот Богом проклятый гостевой домик.
– Ты был неуправляем, Меррилин паниковала, и кому-то приходилось срочно решать, что делать.
– Значит, это все-таки была твоя идея. Но почему? Это извращенная форма мести за контракты, которых ты не получила? Или какая-то хитроумная игра?
– Если кто и разыгрывает здесь игры, так это ты, – бросила она. – Это ты должен объяснить мне все.
Он оттолкнул от себя недопитое пиво и положил ладони на стойку.
– Ты хочешь, чтобы я сделал первый шаг? – спросил он. – Хорошо. Говори: сколько?
– Сколько чего?
– Сколько ты хочешь за фотографии – за отпечатки и негативы? Сколько?
Рэйчел почувствовала, как в груди у нее что – то взорвалось.
– Что ты имеешь в виду? – Голова у нее кружилась, не давая мыслям выстроиться: он ее шантажирует и спрашивает, сколько денег может дать она?
– Сколько они могут стоить – десять, двадцать тысяч?
– Десять тысяч долларов? – недоверчиво откликнулась она эхом.
– Мало? – Он насмешливо вскинул брови. – Сколько ты хочешь – пятьдесят, сто?
– Не делай из меня дуру! – завопила она. Риордан мог с тем же успехом просить у нее луну с неба. – Ты миллионер, тебе не нужны деньги!
– А тебе нужны? На что? Чтобы поддержать твой тонущий бизнес?
Этот ядовитый тон окончательно вывел ее из себя.
– Ничего он не тонущий! Проблема только в отсутствии наличных именно сейчас! И все!
– И чтобы получить их, ты опускаешься до шантажа. Едва ли это станет хорошей рекламой для твоей конторы.
– Ты на что намекаешь? Наша честность и надежность никогда не были под вопросом и не будут! Это твои снимки! Ты грязный шантажист!
– Какого черта! – Он уставился на нее с видом озадаченной невинности.
Рэйчел полезла в сумочку и вытащила записку, написанную зелеными чернилами.
– И не говори, что ты не писал этого, потому что… – тут она вытащила еще один листок бумаги, исписанный тем же почерком, и положила обе бумаги рядом, – я сравнила оба послания. Они написаны одной рукой!
Мэттью ошарашенно посмотрел на записку, которую он приложил к букету, посланному ей после того вечера.
– Ты сохранила ее? И цветы тоже?..
Рэйчел покраснела.
– Не льсти себе. – Она решила солгать, чтобы осадить его: – Розы отправились прямо в мусорную корзину.
Он потянулся к другой записке, но Рэйчел проворно выхватила ее у него из-под пальцев.
– Ну нет, этого доказательства ты не получишь. Ты шантажировал меня этими фотографиями, угрожая послать их в газеты! Ты обвинил меня в проституции и еще имеешь наглость утверждать, что шантажом занимаюсь я?
Скулы у него покрылись красными пятнами.
– Но ведь ты первая прислала их мне.
– Я не видела их до того момента, когда они выпали на стол вместе с этим… опусом! – вспыхнула Рэйчел. – А тот конверт, который ты выдернул у меня из рук в больнице, уронила вместе со всеми ее письмами твоя мать! Все, что я сделала, – это подобрала с пола рассыпавшуюся почту, Если ты думаешь, что мы отзовем наши предложения с конкурса на контракт с «КР», не ссылаясь на тебя, засунь эту идею куда подальше! Я совершенно не представляю, откуда появились эти снимки и есть ли у тебя негативы…
– У меня нет негативов, ни этих, ни каких-либо других, но, может быть, ты знаешь, кто их мог сделать?
– … делай что хочешь, но не думай, что ты выйдешь сухим из воды. Мы оба влипли в эту грязь…
Она оборвала свою тираду и уставилась на Мэттью.
– Что ты сказал?
В ответ он кратко объяснил появление конверта в «КР индастриз» и как он оказался у него в руках.
– Подписи не было, как и конкретных требований, так что я предположил, естественно, что это послание пришло от тебя, как от непосредственной участницы событий. Я думал, что это какая-то разновидность шантажа, и отреагировал соответственно.
Рэйчел рассвирепела.
– Естественно предположил? Почему это я оказалась таким естественным кандидатом в шантажисты? Что вообще заставило тебя думать, что я могу шантажировать людей?
– Может, это мое подсознание.
– Подсознание? Твое подсознание говорило тебе, что я могу быть сукой, которая измывается над людьми?!
Вместо того чтобы отшатнуться от угрожающе нависшей над ним Рэйчел, Мэттью взглянул ей в глаза с убийственной честностью.
– Нет, мое подсознание говорило мне, что ты – великолепная, невыразимая, земная женщина, которая опасно меня привлекает, и все мои мыслительные процессы путаются каждый раз, как ты появляешься в поле моего зрения. Думаю, ты заметила, что я не мог сформулировать ни одной членораздельной фразы, когда мы находились в чуланчике для белья.
Рэйчел показалось, что ее стукнули пыльным мешком.
– Теперь понимаешь, почему я был в бешенстве? Я чувствовал себя преданным. Мне даже хотелось, чтобы это была ты, потому что тогда я смог бы освободиться от своей страсти.
– Я… не знаю, что сказать, – пробормотала она.
Он снял очки, открывая незащищенные глаза с расширившимися зрачками.
– Но ты оказалась такой же торопыгой, как и я, ты так же плохо подумала обо мне. Мы оба ошиблись.
– У меня была более веская причина, – защищалась она. – И Невилл сказал…
– А, Невилл! – Выражение лица у него внезапно изменилось. – Не сомневаюсь, что мой драгоценный кузен представил меня в самом неприглядном свете.
Рэйчел, казалось, только сейчас начала понимать, что он говорит. Она уставилась на записки в своей руке.
– Но почему ты готов поверить мне сейчас? – проговорила она каким-то жалким тоном и тут же мысленно велела себе встряхнуться.
– Возможно, потому, что в данный момент мы знаем друг друга немного лучше, – сказал он, обходя стойку. – Мир?
– Если несколько поцелуев и есть «узнать получше», придумай что-нибудь другое, – фыркнула она.
– Вообще-то я говорил о нашем взаимном расследовании. Человек, которого я нанял наблюдать за тобой, сообщил, что все твои соседи уверены в твоей репутации бескорыстного и честного человека.
– Ты повесил за мной «хвост»? – всполошилась Рэйчел.
Она так была увлечена собственной слежкой, что ей ни разу не пришло в голову оглянуться.
– В тот момент это показалось хорошей идеей, – пожал он плечами. – Если бы я знал, что ты намерена превратиться в мою тень, пожалуй, я бы избавил себя от лишних расходов.
– Ты знал, что я слежу за тобой? – Боже, как она была наивна, как радовалась прошлой ночью своим успехам.
– Нет, детектив сообщил мне об этом, когда я посещал отца, и сказал, что ты столкнулась с моей матерью около палаты, – признался он.
Это было некоторым утешением – сам он ее не заметил.
– Надеюсь, это стоило тебе пары сотен лишних долларов, – сказала она со злорадством.
– Я получил скидку. Он из фирмы, которая работает на «Эйр холдингс» и конкурирует с твоей за получение контракта, – сообщил он, втирая соль в ее раны.
– Это тот самый, которого ты послал забрать твой «порше»?
– Вообще-то я сказал ему, что его работа закончена и дальше я справлюсь сам.
Рэйчел скрестила руки на груди.
– Ты показывал ему снимки?
– Ничего я ему не показывал, даже не произнес слово «шантаж». Он считает, что я дал ему простое и понятное задание – разузнать о тебе побольше в личных целях.
Она замерла.
– Ты оплачивал его работу через фирму или напрямую?
– Напрямую, – признал Мэттью.
– Это ужасно. Теперь он думает, что ты имеешь что-то лично против меня и не хочешь пропускать это через официальные каналы. Может, он считает, что я твоя потенциальная содержанка? – расстроенно заключила она.
– Любовница. Поскольку я не состою в браке, ты можешь стать моей любовницей, а не содержанкой.
Пока Рэйчел подбирала подходящий ответ, который поставит его на место, он добавил:
– Но почему ты оцениваешь себя так низко? А вдруг я проверяю твою надежность как будущей жены?
Сердце у нее болезненно сжалось.
– А почему ты решил, что замужество повысит мой статус? Кстати, мужчины, которые подумывают о новом браке, перестают носить символ, напоминающий о прошлом.
Мэтт задумчиво повертел толстое золотое кольцо, украшавшее его безымянный палец.
– Это старинное правило, которому учат в школе детективов? – Он снял кольцо и подбросил на ладони. – Оно было очень полезным – отпугивало жадных волчиц из высшего общества. Ты не представляешь, какие предложения я отклонял сразу после смерти Ли.
Она передернулась при одной мысли об этом.
– Богатые не должны быть одинокими так долго.
Мэттью сунул кольцо в карман.
– Я никогда не клевал на приманку секса и не считал его заменителем любви. Любовь, которую можно купить, не стоит потраченных денег. А что ты можешь сказать о себе?
Рэйчел широко распахнула глаза: за вычурной оболочкой известного дельца Мэттью Риордана скрывался романтик.
– Что сказать?
– После смерти Дэвида Уэстона ты принимала предложения мужчин, чтобы утешиться?
– Почему ты спрашиваешь? У тебя есть полный список моих бывших любовников?
– Я интересовался твоим нынешним положением, а не прошлым. В настоящем у тебя, похоже, нет мужчин. Если только твой партнер не имеет привычки смешивать работу и удовольствие.
– Фрэнк?
Смех Рэйчел вызвал тень удовлетворенной улыбки на губах Мэтта. Он облокотился на стойку.
– Ты не находишь его достаточно симпатичным?
– Возможно, но мы никогда не обращали друг на друга внимания.
– Это не очень-то корректно с твоей стороны.
– При чем тут корректность? Я вообще никого не ищу, я вполне довольна своей жизнью, – солгала Рэйчел.
– В таком случае что сказал Уэстон, когда ты сообщила ему, что я тебя шантажирую?
– А почему ты решил, что я немедленно побежала к Фрэнку? Я сама справляюсь со своими проблемами.
– Ты ничего ему не сказала? А я думал, ты ценишь его профессиональное мнение. – Мэтт удивленно поднял брови.
– Я не сказала никому. Если бы Фрэнк узнал об этих фото, его реакция была бы абсолютно непрофессиональной, – пожала Рэйчел плечами. – Он бы просто взбесился.
Мэтт нахмурился и выпрямился.
– Ты хочешь сказать, что он жестоко с тобой обходится? Он причинял тебе боль раньше?
– Нет, никогда, но он, скорее всего, потребовал бы, чтобы я немедленно разорвала все связи с «Уэстон секьюрити». И я не смогла бы обвинить его в предубеждении.
– А я бы смог. Ты была невестой его брата.
– Нет, я же говорю, мы не настолько близки. Он решит, что я сама навлекла на себя эти проблемы своей неосторожностью. Я действительно была неосторожна. Ведь кто-то проследовал за нами к домику и сделал эти снимки. А я не заметила.
– Я тоже.
– Ты был вообще не в состоянии заметить хоть что-нибудь. Или что-то сделать.
– Ты не права. Я, например, весьма многое заметил в тебе. И если бы я не был в состоянии предпринять некоторые, очень определенные, действия, тебе бы не пришлось привязывать меня к кровати. – Он ощутил прилив радостного удовлетворения, видя, как Рэйчел борется со стремлением зарычать.
– Мне следовало быть более осторожной.
– Как именно?
– Не знаю. – Она нервно провела рукой по волосам. За щитом этой уверенной самодостаточности он увидел скрытую страсть, безграничную и сильную.
– Не занимайся самобичеванием, никто не мог предугадать, что все так обернется, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15