- спросил Язон у ближайшего раба.
Тот лишь нахмурился и отвел взгляд. У Язона были сложности с
дисциплиной. Рабы ничего не делали, если он не пинал их. Приказ, не
сопровождаемый пинком, они не считали приказом, а его постоянное нежелание
прибегать к физическому воздействию было воспринято ими как проявление
слабости. Очевидно, составив себе мнение о нем, несколько наиболее сильных
рабов незаметно съели найденные ими креноджи... Его попытки улучшить жизнь
рабов самими рабами были обречены на неудачу. Со сдавленными проклятиями
Язон замахнулся носком ноги.
- Они за той большой скалой, - последовал ответ.
На краю пустыни в указанном направлении видно было темное пятно.
Когда они подошли поближе, Язон увидел, что это был скальный выход к
которому была пристроена сложенная из кирпичей стена. За этой стеной могло
скрываться большое количество людей, а Язон не собирался рисковать своими
драгоценными рабами и еще более драгоценной шкурой.
По его сигналу линия остановилась, рабы сели на песок, и он прошел на
несколько метров вперед, держа в руке дубинку и подозрительно осматривая
сооружение. То, что за ней скрывались невидимые наблюдатели, получило
немедленное подтверждение: из-за угла стены появился человек, который
медленно подошел к Язону. Он был одет в свободную одежду и держал в одной
руке корзину. Достигнув середины расстояния между Язоном и скалой, он
остановился, поставил корзину и сел, скрестив ноги.
Язон внимательно осмотрел окрестности и решил, что позиция безопасна.
Нигде не было видно возможности устроить засаду, а одного незнакомца он не
боялся. Держа дубинку наготове, он пошел вперед и остановился в трех шагах
от незнакомца.
- Добро пожаловать, Чака, - сказал тот. - Я боялся, что не увижу тебя
опять после небольшого недоразумения, которое произошло между нами.
Говоря, он продолжал сидеть, поглаживая свою редкую бороду. Голова
его была гладко выбрита и так же загорела, как и кожа лица. Наиболее
выдающейся частью его лица был большой нос, оканчивающийся дрожащими
ноздрями. Нос поддерживал пару самодельных защитных очков. Очки были
изготовлены из кости и казались тщательно пригнанными к лицу: в их
гладких, ровных передних частях были прорезаны узкие щели. Защита глаз -
эти очки могли быть сделаны лишь для слабого зрения - и сеть морщин
указывали, что собеседником Язона был старик, тем более не представляющий
опасности для него.
- Я хочу чего-то, - сказал Язон, подражая резкой манере Чаки.
- Новый голос и новый Чака - добро пожаловать. Старик был собакой, я
надеюсь, он умер в муках, когда ты убил его. Садись, друг Чака, выпей со
мной. - Он осторожно извлек из корзины кувшин и две чашки.
- Где ты взял отравленный напиток? - Поинтересовался Язон, вспомнив
местные обычаи. Этот дзертанодж был проницательным человеком, если сразу
сумел определить, что перед ним новый Чака. - Как тебя зовут?
- Эдилон. Не обижайся, - ответил старик и убрал кувшин и чашки в
корзину. - Чего же ты хочешь? Нам всегда нужны рабы и мы согласны
торговать с тобой.
- Мне нужен раб, которого вы купили. Я дам вам за него двух рабов.
Сидящий человек улыбнулся.
- Не нужно подражать неграмотной речи этих береговых варваров. Я и по
акценту догадался, что передо мной образованный человек. Что за раб тебе
нужен?
- Тот, которого вы получили от Фасимбы. Он принадлежит мне.
Язон отказался от своей лингвистической маскировки, посматривая на
окружающие пески. Он продолжал держаться настороже. Этот высохший старик
намного умнее, чем он предполагал; и нужно сохранять осторожность.
- Это все, что ты хочешь? - спросил его Эдилон.
- Это все, о чем я могу говорить сейчас. Вы отдадите мне раба, тогда
я поговорю о других делах.
- У меня на этот счет другое мнение.
В смехе Эдилона послышались угроза и насмешка. Язон отпрыгнул, когда
старик засунул два пальца в рот и резко свистнул. Послышался шорох
сыплющегося песка и Язон увидел людей, выбирающихся из углублений,
покрытых деревянными щитами и присыпанных песком. Их было шестеро, они
были вооружены дубинками и щитами.
Язон проклинал себя за глупость, с которой он согласился на эту
встречу в выбранном Эдилоном месте. Он хотел ударить старика дубинкой, но
тот уже отбежал. Закричав от гнева, Язон подбежал к ближайшему человеку,
который еще не успел выбраться из укрытия. Но не успел, перед ним был уже
другой противник, размахивающий своей дубинкой. Отступать было некуда,
поэтому Язон побежал к нему, гремя нашитыми на одежду клыками и рогами.
Человек отступил, Язон ударил его по щиту и хотел бежать дальше, но
тут появился еще один противник. Это была короткая и свирепая схватка.
Двое нападающих лежали, третий держался за голову, но тяжесть остальных
свалила Язона к земле.
Он позвал своих рабов на помощь, но они остались сидеть на месте, в
то время, как его руки были крепко связаны веревкой, а оружие отобрано.
Язона, рычащего от гнева, потащили к пустыне.
В стене, обращенной к пустыне, оказалось отверстие, и когда Язон
увидел его, гнев его прошел. Здесь стоял один из кораджей, о которых
говорила ему Айджейн, в этом не было сомнений. Теперь он понял, почему
невежественный человек не мог решить, что перед ним: животное или
механизм?
Машина была добрых десяти метров в длину, по форме напоминала лодку,
впереди у нее была большая и явно фальшивая звериная голова, покрытая
шерстью и усеянная рядами зубов и сверкающих кристаллических глаз. Бока
покрывала шкура, были также не слишком искусно сделанные лапы, не
способные обмануть даже шестилетнего ребенка. Такая маскировка могла
ввести в заблуждение невежественного дикаря, но любой цивилизованный
ребенок сразу распознал бы машину, увидев шесть больших колес. Двигателя
не было видно, но Язон чуть не закричал от радости, уловив несомненный
запах горючего. Это грубое приспособление должно было иметь искусственный
двигатель - продукт местной промышленной революции или заимствованный у
межзвездных торговцев. Любая из этих возможностей означала шансы на
спасение с этой безымянной планеты.
Дрожащих от ужаса рабов заставили по сходням войти внутрь кораджа.
Четверо наиболее сильных противников Язона втащили его туда и бросили на
палубу. Он лежал спокойно и осматривался, ища место, где спрятан
двигатель. Впереди было что-то вроде руля и рукоятка, но места двигателя
не было видно.
Тогда Язон повернулся так, что ему стала видна корма. Здесь была
устроена кабина шириной с палубу, без окон и с единственной дверью,
снабженной множеством замков и запоров. Несомненно это было машинное
отделение, о чем свидетельствовала и металлическая труба, проходящая через
крышу кабины.
- Мы отправляемся, - пронзительно крикнул Эдилон и взмахнул в воздухе
рукой. - Поднимите сходни. Нарсиси, сам встань спереди, чтобы указывать
путь. А теперь всем молиться, пока я буду в священном помещении упрашивать
божественную силу перенести нас в Путоко. - Он направился к кабине, но
остановился возле одного из вооруженных дубинами людей. - Ты, Эребо,
ленивая собака, ты не забыл наполнить баки богов водой? Они хотят пить.
- Я заполнил их, - пробормотал Эребо, жуя награбленные креноджи.
Эдилон подошел к двери каюты и набросил на нее защитный занавес.
Послышался звон и щелканье замков и запоров, которые он открывал,
скрываясь за занавесом. Через несколько минут из трубы вырвалось облачко
бурого дыма и было унесено ветром.
Прошел почти час, прежде чем священная сила была готова к действиям и
доказала это шипением и испусканием струи пара. Четверо из рабов закричали
от ужаса и упали в обморок, остальные выглядели так, что сочли бы смерть
счастьем.
У Язона был некоторый опыт в обращении с примитивными машинами,
поэтому действие парового котла не вызвало у него удивления. Он был
подготовлен и к тому, что машина вдруг задрожала и начала медленно
двигаться в сторону пустыни. По цвету дыма и качеству пара, вырывающегося
с крыши, он заключил, что машина не очень эффективна, но даже такой
примитивный корадж переносил своих пассажиров через пустыню с небольшой,
но постоянной скоростью.
Послышались крики ужаса и несколько рабов попытались спрыгнуть за
борт, но были отогнаны дубинами. Одетые в своеобразные балахоны
дзертаноджи ходили между рабами и вливали им в глотку полные ковши
какой-то темной жидкости. И первые же, проглотившие эту жидкость, упали
без сознания или умерли, конечно же, больше шансов было за то, что они
просто лишились чувств, так как их захватчикам не было никакого смысла
убивать с таким трудом захваченных рабов.
Язон понимал это, но испуганные рабы не понимали и боролись, думая,
что борются за свою жизнь. Когда подошла очередь Язона, он не подчинился
покорно и чуть не откусил несколько пальцев и ударил одного человека в
живот, прежде чем они навалились на него, зажали нос и влили в рот
обжигающую жидкость. Он почувствовал головокружение и попытался выплюнуть
ее, но это было последнее, что он помнил.

7
- Выпейте еще немного, - послышался голос и холодная вода
выплеснулась Язону на лицо, немного ее попало в горло и он закашлялся.
Что-то твердое прижимало ему спину, запястья болели. Медленно
восстанавливалась память: борьба, пленение и порция жидкости, насильно
влитой в рот. Открыв глаза, он увидел над собой слабо мерцающую лампу,
нависшую над головой на цепи. Знакомое лицо заслонило свет. Язон прикрыл
глаза и застонал.
- Это вы, Михай, или продолжается сон?
- Нельзя спастись от правосудия, Язон. Это я и у меня к вам есть
несколько серьезных вопросов.
Язон снова застонал.
- Да, теперь я вижу, что это вы. Даже в кошмаре мне вряд ли
предвиделась бы подобная последовательность. Но до ваших вопросов не
обрисуете ли мне обстановку, вы же должны кое-что знать. Ведь вы раб
дзертаноджей дольше, чем я...
Язон осознал, что железные наручники вызывают боль в запястьях. Через
них проходила цепь, прикрепленная к толстому деревянному бруску, на
который он опирался головой.
- Почему цепи, и вообще как выглядит местное гостеприимство?
Михай отклонил приглашение сообщить жизненно важную ситуационную
информацию и вернулся к своей теме.
- Когда я видел вас в последний раз, вы были рабом Чаки. Вчера
вечером вас доставили сюда с остальными рабами Чаки и приковали к этому
брусу, пока вы были без сознания. Рядом со мной было пустое место и я
сказал им, что буду ухаживать за вами. Они примостили вас рядом. Теперь я
должен у вас кое-что узнать. Прежде чем они раздели вас, я видел, что у
вас шлем и оружие Чаки. Где же он сам, что с ним случилось?
- Я - Чака, - проскрипел Язон и разразился кашлем из-за пересохшего
горла. Он отхлебнул большой глоток из чашки. - Михай, старый мошенник, вы
слишком склонны к обвинениям. Где теперь все эти последователи учения
"Подставь другую щеку"? Не говорите мне, что вы любите человека, который
ударил вас по голове, пробил череп и продал вас, как товар второго сорта.
Если вы поразмыслите над законами справедливости, то должны быть довольны:
злого Чаки больше нет. Он похоронен в бездорожной пустыне, и после того,
как были тщательно рассмотрены все кандидатуры, я занял его место.
- Вы убили его?
- Да. И не думайте, что это было легко. У него были все преимущества,
а я был вооружен лишь своей природной находчивостью. К счастью, этого
хватило. То было трудное и продолжительное дело, потому что когда я хотел
убить его ночью, во сне...
- Вы старались? - Михай Саймон даже зашипел.
- Подобраться к нему ночью? Не думаете же вы, что я сразу решил
сразиться с этим чудовищем с глазу на глаз. Хотя этим и кончилось, так как
он спал в центре паутины, которая предупреждала его обо всех ночных
гостях. Короче говоря, мы сражались, я победил и стал Чакой, хотя мое
царствование не было ни долгим, ни славным. Я шел за вами и был пойман в
ловушку хитрым стариком по имени Эдилон, который низверг меня в раба,
захватив в плен и меня и всех моих рабов. Вот моя история. Теперь давайте
вашу. Где мы находимся, что здесь происходит?..
- Убийца! Рабовладелец! - Михай отступил, насколько позволяла цепь и
навел указательный палец на Язона. - Еще два преступления должны быть
добавлены к вашему позорному списку. Я презираю себя, Язон, за то, что
испытывал симпатию к вам и пытался вам помочь. Я по-прежнему буду вам
помогать, но только для того, чтобы остаться живым и иметь возможность
доставить вас на Кассилию для суда и как следствие - наказания.
- Мне нравится этот пример веры, беспристрастности и справедливости,
для суда и наказания. - Язон вновь закашлялся и отпил из чашки. - Вы
когда-нибудь слышали о презумпции невиновности: пока вина не доказана,
человек не считается виновным. Это краеугольный камень всей юриспруденции.
И как можно судить меня на Кассилии, за преступления, совершенные на этой
планете, если они здесь не считаются преступлениями? Это все равно, что
извлечь каннибала из его времени и наказать его за людоедство.
- Что же в этом невероятного? Поедание человеческого мяса - такое
отвратительное преступление, что я содрогаюсь при мысли об этом. Конечно,
человек, совершивший его, должен быть наказан.
- Если он прокрадется через черный ход, съест кого-нибудь из ваших
родственников, конечно, у вас будут основания для действий. Но не тогда,
когда он вместе со своими веселящимися родственниками обедает своим
врагом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22