Правда, сочинения мои всегда читали всему классу вслух, но все равно став
или тройки за неправильный подход к теме.
На следующее утро я, как всегда, пришла в машбюро и попросила у Варвары ее
кислятинки попить Ц у меня тоже болела голова Ц боялась, что за вчерашн
юю проделку меня с работы выгонят.
В середине дня с машбюро вошел тот писатель. Я замерла. Он подошел и положи
л передо мной узенькую серую коробочку: «Это тебе». Я открыла Ц загранич
ная авторучка с золотым перышком. И тут писатель сказал такие слова: «Ты, Л
ариса, будешь писать. У тебя литературный дар. Конечно, я должен был бы поп
росить главного, чтоб он тебя наказал. Ты сорвала номер. Но то, как ты это вс
е придумала, остановило меня. Понимаешь, ты усвоила стиль, лексику, манеру
. Если бы кто-то посторонний читал, ни за что бы не догадался, что этот кусок
написан не мной. Я читал это жене, она не поверила, что девочка-машинистка
могла так написать. И, самое смешное, она была рада, что ты изменила судьбу
героя. Ведь я так и оставил. Только про „Березку“ выкинул. Пиши, у тебя полу
чится».
Люськина мать работала в гастрономе Ц завсекцией. К ней с черного хода х
одили всякие важные люди. Я их называла «всевозможные вельможи». И вот од
ин вельможа, всегда приходивший за главным дефицитом Ц копченой колбас
ой, узнал, что дочка его благодетельницы машинисткой в какое-нибудь хоро
шее место устроиться хочет. И вельможа предложил устроить Людмилу машин
исткой за границу. Он был очень большой шишкой, и уже через два месяца Люсь
ка присылала мне письма из знойной страны Марокко.
Люська прожарилась на африканской жаре всего год с небольшим. Она вернул
ась сильно загоревшая, мне подарила три моточка сиреневого мохера Ц на
шапку и шарфик.
Она рассказала мне, что в Марокко за ней ударял один водитель из нашего по
сольства, а его жена об этом узнала, устроила скандал, и Люську отправили в
Москву. Но Люська не очень-то и переживала, потому что соскучилась по бер
езкам. Я удивилась Ц Люська никогда не была натурой романтичной. А она за
смеялась и говорит: «Да не по тем березкам, которые и лесу растут, а по тем, г
де на валюту шмотки продаются».
В воскресенье Люська пришла ко мне Ц мы собирались в кино Ц в необыкнов
енно красивом пальто из мягкой кожи с меховым воротником.
Ц Лайка-лама, Ц пропела Люська, довольная произведенным впечатлением.
Ц Вчера в «Березке» купила.
Как же мне хотелось такое же! Но ничего такого мне в ближайшей перспектив
е не светило.
А наутро как всегда: машбюро Ц институт, и так день за днем.
Недалеко от дома, где я тогда жила, был рыбный магазин. А рядом с ним кафете
рий. И в день получки я устраивала себе праздник Ц заходила в этот кафете
рий и покупала себе угощенье Ц два бутерброда со шпротным паштетом и ст
акан сливового сока, всего сорок копеек.
Конечно, там были лакомства и подороже Ц бутерброды с дорогой севрюгой
и апельсиновый сок. Но ничего такого на зарплату машинистки я себе позво
лить не могла. Иногда я думала: вот окончу институт, разбогатею и однажды к
уплю здесь себе все самое дорогое.
Когда я была маленькой, бабушка мне часто говорила смешные пословицы: ка
ждый сверчок знай свой шесток. Или: не летай выше облаков, не встань на точ
ку дураков.
Я бабушку слушала и запоминала. Я вообще многому научилась у бабушки Ц у
нее был очень быстрый ум, она читала толстенные книги, меня заставляла. Ко
нечно, можно было неинтересные места пропускать, но бабушка заставляла п
одробно все пересказывать, и еще выписывать непонятные слова, и в словар
ях искать их значение. Если все это не выполнишь, подзатыльник такой полу
чишь, что не обрадуешься. Запомнила я тогда на всю жизнь про сверчка и точк
у дураков. Спасибо, бабушка.
В юности мне жизнь представлялась лесенкой. Вот я стою где-то внизу, вот
Ц на третьей ступенечке, вот Ц на двенадцатой. И так потихонечку Ц ввер
х, вверх.
Окончила я институт, а учителей в школах больше, чем учеников. И что толку,
что всего Пушкина и Маяковского я наизусть выучила, в школе все равно раб
оты нет. Что ж получалось Ц сверчок есть, а где ж шесток?
Шесток подыскала мама. Однажды она прочитала в газете, что производится
прием на курсы японского языка. Вот мама и говорит: «Иди, Ларис, учи. У тебя г
олова устроена как-то необычно, ты одолеешь. А потом и работу хорошую найд
ешь».
Где-то на горизонте показалось чудо Ц лайка-лама Ц мечта, одним словом.
Японский язык я запоминала быстро, уже научилась тарахтеть на нем доволь
но бойко я даже распевала нехитрые песенки.
Меня взяли на работу в представительство одного японского телеканала. Р
абота мне очень нравилась Ц встречи, интервью, съемки. Шеф был мной довол
ен и однажды за удачно подготовленный материал и классный перевод выдал
мне зарплату в сертификатах. Это было целое неземное богатство. Мы пошли
с мамой в «Березку» Ц ей купили кофточку, а мне солнечные очки.
Лесенка моей жизни вела все выше и выше. Появились новые знакомые. Иногда
я бывала в ресторанах, на театральных премьерах.
Однажды, как раз был день зарплаты, я шла в театр за билетами на премьеру м
имо того самого кафетерия. В памяти всплыла старая мечта о дорогих бутер
бродах и апельсиновом соке. Сейчас я могла всем этим угостить хоть десят
ь человек.
У прилавка передо мной стояла девочка, похожая на меня в возрасте поры бу
тербродов со шпротным паштетом.
Она протянула продавщице свои сорок копеек и попросила: «Два со шпротным
и сливовый сок, пожалуйста».
Я смотрела на девочку и думала Ц как все похоже! И в голове у нее, наверно, т
о же, что когда-то было у меня. Ничего, девочка, все у тебя будет. Жалко тольк
о, что в обмен на молодость.
Подошла моя очередь. Я улыбнулась, кивнула на севрюгу и конус с апельсино
вым соком. Продавщица назвала цену. Я полезла в сумку за кошельком, но коше
лька не было. Я поискала еще раз по всем отделениям Ц нет! Неужели потерял
а! Там столько денег! Сунула руку в карман, между прочим, лайкового пальто.
Нащупала там мелочь, выгребла, сосчитала. Не может быть Ц ровно сорок коп
еек. Ровно на два бутерброда со шпротным паштетом и один стакан сливовог
о сока. Сверчок удобно уселся на свой шесток и весело мне подмигнул. Я изви
нилась перед продавщицей и сделала новый заказ.
Возвращаясь на работу, я думала о жизни, о славе, о деньгах. И вспомнила сво
ю умницу бабушку. И пословицу: не летай выше облаков!
Вот так все и вышло. Жизнь сама мне указала, где мой шесток.
Кошелек, между прочим, преспокойно лежал у меня на рабочем столе. Полный д
енег.
Выше облаков я больше не летаю. Кстати, между прочим, я очень боюсь самолет
ов. Может быть, потому, что они летают выше облаков?

ВСЕ БЫЛО, КАК ПОЛОЖЕНО


Все было, как положено



Все было, как положено и как з
аведено,
Но утро непогожее с бедою заодно.
Расстались по-хорошему Ц он вовсе мне не враг.
Все было, как положено, да вышло все не так.


Все было, как положено, от сча
стья в стороне.
Казалось невозможным мне, что вспомнит обо мне.
Клубилась пыль дорожная любви ушедшей вслед.
Все было, как положено, когда надежды нет.


Все было, как положено, Ц жил
а и не ждала.
Но речка заморожена до первого тепла.
Пустое да порожнее заполниться должно.
Все вышло, как положено и как заведено.


Забытые истины


В предчувствии снега сады за
дремали
Под вялыми листьями.


В предчувствии снега луч сол
нца прощальный
Блеснул и погас.
А мы с опозданьем с тобой открывали
Забытые истины,
Как будто не знали, что все эти тайны
Открыты до нас.


В предчувствии грусти наш пу
ть через полночь
Туманами выстелен.
В предчувствии грусти все точки расставить
Давно бы пора.


И, может, напрасно зовем мы на
помощь
Забытые истины,
Ведь нет у любви ни законов, ни правил,
Любовь не игра.


А может, не стоит нам думать о
снеге
За зимами быстрыми.
Горячее солнце вновь землю согреет,
Пройдет без следа.


А может, не стоит нам думать о
грусти,
Мы поняли истину.
Чтоб солнца дождаться, нам надо с тобою
Прожить холода.


Невеселая пора


Невеселая пора Ц осень позд
няя,
И в ушедшее тепло нам не верится.
В серых тучах так редки неба просини,
И они-то с каждым днем реже светятся.


Торопливые слова в строчки с
ложены,
Листьев вялых перелет стайкой рыжею.
И проходим мы с тобой вдоль по осени,
И надеется любовь Ц может, выживет.


Не спеши произносить слово г
орькое,
Пусть горячая обида остудится.
Лужи стынут по утрам льдистой коркою,
И печальная пора позабудется.


Осиновый огонь


Огнем горит любовь,
Осиновым огнем,
Оранжевым огнем,
Осенним наважденьем.
Давай от вечных слов
Немного отдохнем,
Над пламенем осин
Дождя сопровожденье.


Осиновый огонь Ц причуда се
нтября,
Каприз последних дней
Сгорающего лета.
А если навсегда
Осины отгорят,
То ты прошедший дождь
Не обвиняй за это.


Невольница-любовь
В плену огня осин,
В плену у перемен,
Случайных, неизбежных.
Но ветер налетел,
Осины погасил,
И в пламени осин
Сгорела наша нежность.


Признание в любви


Звезды, падая, качают ветки с
ада,
Я спою тебе сегодня серенаду.
Догорел закат пожаром,
Искры звезд взметнул в ночи,
Только не молчи, моя гитара.
Моя гитара, ты не молчи.


В миг цветенья и в пору листо
пада
Буду петь я под балконом серенады.
Мне поможет способ старый
Подобрать к тебе ключи,
Только не молчи, моя гитара,
Моя гитара, ты не молчи.


Сколько окон слушать пенье р
аспахнулось,
Только ты от серенады не проснулась.
Видно, я тебе не пара,
Мед любви порой горчит.
Только не молчи, моя гитара,
Моя гитара, ты не молчи.


Орешник


Напоминаньем дней ушедших,

Живущих рядом где-то,
Зазеленел в лесу орешник
К концу весны, к началу лета.


Нам не найти тропинок прежни
х,
Тепло сменилось на прохладу.
Но тянет ветки к нам орешник,
И ничего уже не надо.


Мы дни торопим в вечной спеш
ке,
Но память путаем напрасно.
Вернул друг другу нас орешник,
И это все-таки прекрасно.


В первый раз


У нас все будет, как в кино, Ц

Свеча и свет погашенный.
Качни на донышке вино
И ни о чем не спрашивай.
Испуг твоих коснется глаз,
Поможет хмель отчаяться.
Со всеми это в первый раз
Когда-нибудь случается.


Не так все страшно, не грусти

И не терзай вопросами.
За смелость рук меня прости,
Прости, что сделал взрослою.
Свет звезд ночных уже погас,
В окне рассвет качается.
Со всеми это в первый раз
Когда-нибудь случается.


Домой вернешься на заре,
Наврешь чего-то маме ты
И обведешь в календаре
Кружком денечек памятный.
В кино закончится сеанс,
Но ни к чему печалиться Ц
Со всеми это в первый раз
Когда-нибудь случается.


Нахал


Я как-то отдыхала
В объятиях нахала.
Он мне словами голову кружил.
Балдела я от счастья,
Душа рвалась на части,
А он шептал: «Ну что ты так дрожишь?»


И были так желанны
Горячих глаз каштаны.
Я жизнь свою поставила на кон.
Но был недолгим праздник,
Цветы завяли в вазе,
И оборвался мой недолгий сон.


Оборванным сюжетом,
Куплетом недопетым
Досталась мне на память эта ночь.
Я отравилась ядом
Каштанового взгляда,
И никаким лекарством не помочь.


Но я не стала злее
И вовсе не жалею,
Что жизнь свою сломала об него.
А то, что я вздыхала
В объятиях нахала Ц
Так то любовь. И больше ничего.


Ты полюбил другую женщину



Ты полюбил другую женщину Ц

Такие горькие дела.
Что в нашей жизни будет трещина,
Я совершенно не ждала.
И мне не верится, не плачется,
Я даже злиться не могу.
За что относится захватчица
Ко мне, как будто бы к врагу?


Ведь я звоню совсем не часто
вам
И не затем, чтобы отбить.
Я даже рада, что вы счастливы.
Мне просто трудно разлюбить.
Как в нашей жизни все намешано!
И справедливо не всегда.
Ты полюбил другую женщину,
А мне от этого беда.


Помогут годы или месяцы.
А может, я надеюсь зря.
«Да он вернется, перебесится», Ц
Мне все подруги говорят.
Прости мне, небо, душу грешную,
Видала я в коротком сне,
Что, разлюбив другую женщину,
Ты возвращаешься ко мне.


Муха


Обидели муху, обидели.
В ней просто букашку увидели.
Подумаешь, муха!
Накрыли ладонью Ц
Ни слуха, ни духа.


Расстроена муха, расстроена,

Жужжит она с силой утроенной.
Заметили муху.
Отметили муху.
Летит она ввысь,
Ни пера ей, ни пуха.


Везучая муха, везучая,
В слона превратилась могучего.
Подумаешь, муха!
Обычная муха!
В слона превратилась не только по слухам.


Обидчики муху обидели,
Что станет слоном Ц не предвидели.
Подумаешь, муха!
Обычная муха!
Накрыла их лапой Ц ни слуха, ни духа!!!


Курортный роман


Там, в кипарисовой аллее,
Закат украсил летний зной.
Вы, о любви слова жалея,
Молчите пристально со мной.


Во взгляде вашем знак вопрос
а,
Шаги по гравию шуршат.
И прилетают альбатросы
Молчанье наше нарушать.


Сидеть в тени за чашкой кофе

Хоть вечность с вами я хочу.
У вас такой прекрасный профиль,
А про анфас я промолчу.


Страницы наших биографий
Зальет недолгий солнца свет.
Пейзаж курортных фотографий
С годами так теряет цвет…


И, может, я пишу напрасно
На оборотной стороне Ц
Я Ц третий справа в майке красной.
Не забывайте обо мне!


* * *


Мне тридцать лет, а я не замуж
ем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16