– Мы едем в полицейское Управление? – спросила она.
– Да.
Вирджиния заметила, что машина оборудована радиосвязью. Офицер снял трубку радиотелефона.
– Говорит специальный сотрудник Джек Эндрейвс. Я покидаю аэропорт вместе с женщиной, в отношении которой имеются подозрения. Я взял с собой ее чемоданы, содержимое которых необходимо проверить. Время десять часов семнадцать минут.
Полицейский повесил трубку телефона на рычаг, отъехал от тротуара и профессионально быстро повел машину в сторону полицейского Управления.
Там Вирджинию передали в распоряжение надзирательницы и заставили ждать около четверти часа. Затем офицер передал надзирательнице сложенный лист бумаги.
– Подойдите сюда, пожалуйста, – сказала она арестованной.
Вирджиния подошла к столу.
– Вашу правую руку.
Надзирательница взяла правую руку Вирджинии и, прежде чем та поняла, что происходит, крепко схватила ее большой палец, прижала его к подушечке, затем сделала то же самое движение на листе бумаги. Отпечаток пальца был готов.
– Следующий палец, пожалуйста.
– Вы не имеете права снимать мои отпечатки, – сказала Вирджиния, отступая назад. – Почему? Я...
– Не усложняйте себе жизнь, – посоветовала надзирательница, еще крепче сжимая палец. – Давайте следующий.
– Я отказываюсь! Господи, да что же такое я сделала? Это кошмар какой-то!
– Вы можете позвонить по телефону, – сказала надзирательницы. – Если хотите, можете вызвать адвоката.
– Где телефонный справочник? – спросила Вирджиния в ответ на эти слова. – Я хочу позвонить Перри Мейсону.
Через несколько минут Вирджиния услышала в трубке голос Деллы Стрит, доверенной секретарши Перри Мейсона.
– Пожалуйста, могу я поговорить с Перри Мейсоном? – спросила Вирджиния.
– Скажите мне, о чем вы хотите с ним говорить, – ответила Делла Стрит. – Возможно, я смогу помочь вам.
– Меня зовут Вирджиния Бакстер. Я работала у адвоката Делано Баннока вплоть до его смерти два года назад. Два или три раза я видела мистера Мейсона. Он приходил в офис мистера Баннока. Возможно, он помнит меня. Я исполняла обязанности секретаря и принимала посетителей.
– Я поняла, – сказала Делла. – В чем заключаются ваши проблемы, мисс Бакстер?
– Меня арестовали за хранение наркотиков. Но я не имею ни малейшего представления, как они попали ко мне. Мне нужна помощь мистера Мейсона.
– Подождите минутку, – сказала Делла.
Через мгновение в трубке послышался хорошо поставленный голос Перри Мейсона.
– Где вы, мисс Бакстер?
– В Управлении полиции.
– Пожалуйста, не отвечайте ни на какие вопросы до моего приезда, посоветовал Мейсон. – Я выезжаю.
– О, я вам очень благодарно. Я... я не знаю, как это случилось...
– Ничего не говорите по телефону, – приказал Мейсон. – Никому ничего не говорите. Я еду. Что вы скажете об освобождении под залог? У вас есть средства?
– Я... Если это окажется не слишком много. У меня есть кое-какие сбережения. Но немного.
– Я выезжаю, – сказал Мейсон. – Я потребую, чтобы ваше дело сразу же передали в Суд. Все будет в порядке

4

Когда Вирджиния Бакстер увидела Мейсона, с нее слетели оковы страха, она словно избавилась от ирреального ночного кошмара.
– Судья установил залог в пять тысяч долларов, – сказал Мейсон. – У вас есть такая сумма?
– Я должна буду закрыть все свои банковские счета и изъять деньги из строительного дела и займов.
– Это было бы лучше, – ответил Мейсон, – чем ждать решения Суда в тюрьме. Теперь я хочу знать, что все-таки случилось?
Вирджиния рассказала Мейсону об утреннем аресте.
– Откуда летел ваш самолет?
– Из Сан-Франциско.
– Что вы делали в Сан-Франциско?
– Я навещала свою тетю. В последнее время я летала к ней несколько раз. Она старая одинокая женщина и чувствует себя не совсем хорошо. Ей нравятся мои визиты.
– А чем вы занимаетесь? Вы зарабатываете себе на жизнь?
– У меня нет постоянной работы после смерти мистера Баннока. Я выполняла разовые задания.
– Значит, у вас есть какой-то доход? – спросил Мейсон.
– Да, – ответила она. – Кроме брата, у мистера Баннока не было родственников. Он не забыл меня в своем завещании и оставил мне небольшое наследство, которое дает доход и...
– Как долго вы работали у Баннока?
– Восемнадцать лет. Я начала у него работать, когда мне не было еще двадцати.
– Вы были замужем?
– Да была, брак не удался.
– Разведены?
– Нет. Просто уже длительное время мы живем раздельно.
– У вас с мужем хорошие отношения?
– Нет.
– Как его зовут?
– Колтон Бакстер.
– Вы пишете свою фамилию со словом «мисс»?
– Да. Мне кажется, что это помогает секретарской работе.
– Значит, вы были у тети. Сели в самолет. А как с багажом? При его сдаче ничего не произошло?
– Нет, хотя подождите. Мне пришлось платить за излишек багажа.
В глазах Мейсона появился интерес:
– Вы платили за перевес багажа?
– Да.
– У вас сохранилась квитанция?
– Я прикрепила ее к билету. Она в моем кошельке. При аресте кошелек у меня забрали.
– Мы получим его обратно, – заверил Мейсон. – Вы путешествовали одна?
– Да.
– Вы помните своего соседа по самолету?
– Это был мужчина тридцати двух или тридцати трех лет, очень хорошо одет. Когда я сейчас начинаю думать о нем, у него... у него было что-то особенное. Он был холоден, решителен. Он отличался от обычных пассажиров... Мне это трудно объяснить.
– Вы узнаете его, если увидите снова? – спросил Мейсон.
– Да, безусловно.
– Узнаете его по фотографии?
– Я думаю, что да. Если фотография будет четкая.
– У вас был один чемодан? – поинтересовался Мейсон.
– У меня был большой чемодан и продолговатая сумочка с косметикой.
– Где они сейчас?
– Их забрал полицейский. В аэропорту первым привезли чемодан. Носильщик сначала его снял с транспортера, потом сумочку. В это время ко мне подошел человек, показал свое удостоверение и спросил, не буду ли я возражать, если он осмотрит содержимое моего чемодана, поскольку что-то случилось. Так как мой багаж с самолета доставили с опозданием, я думала, что именно эту задержку он и имеет в виду.
– Что вы ответили ему?
– Я сказала, что находится в моем чемодане. Он спросил, не буду ли я против, если он проверит.
– Вы еще что-нибудь помните из разговора?
– Сначала он спросил меня, мой ли это чемодан. Я ответила, что да. Тогда он спросил, могу ли я это подтвердить. Я описала вещи, находившиеся в чемодане. Полицейский спросил, может ли он это проверить.
– Ваш багаж, состоящий из двух мест, весил более сорока фунтов? спросил Мейсон нахмурившись.
– Да, чемодан и сумочка вместе весили сорок шесть фунтов. За шесть фунтов я платила дополнительно.
– Хорошо, – задумчиво произнес Мейсон. – Вам придется научиться контролировать себя. Хотя ситуация не из лучших, возможно, мы что-нибудь придумаем.
– Я не могу понять, – заметила Вирджиния, – откуда появились эти пакеты и как их смогли подложить в мой чемодан. Багаж с опозданием привезли с самолета, но трудно представить, что на пути из самолета в багажное отделение аэропорта с чемоданом можно что-то сделать.
– Такое можно сделать не только в аэропорту. Вероятно, кто-то открывал чемодан после сдачи его вами в багаж, до погрузки в самолет. И мы не знаем, погрузили ли чемодан в багажный отсек самолета. Может быть, кто-то открывал его именно в самолете. Когда багаж выгрузили из самолета, произошла задержка. Это означает, что чемодан был выгружен на землю, где он и находился до того, как его забрал следующий погрузчик. Судя по конструкции самолета, багаж разгружается со стороны, обратной входным дверям. Пока чемодан находился на земле, совсем нетрудно было открыть его и вложить эти пакеты с наркотиками.
– Но зачем? – спросила она.
– В этом-то и загадка, – сказал Мейсон. – Вероятно, кто-то занимается поставками наркотиков. Этот человек знал, что о нем сообщили в полицию и его багаж будут осматривать. Поэтому он подложил контрабанду в ваш чемодан, а его сообщник дал знать полиции о его содержимом. По всей видимости, он достаточно точно описал вас, поскольку ожидавший в багажном отделении аэропорта офицер опознал вас, когда вы еще спускались по трапу самолета. Как был помечен ваш чемодан? На прикрепленной к нему бирке была написана фамилия или только ваши инициалы?
– Вы, наверное, знаете ту кожаную бирку, которая прикрепляют к ручке чемодана. На бумаге, вставляемой в бирку, были напечатаны мои фамилия и имя, а также адрес: «Эврика Армс Апартментс», четыреста двадцать два.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Вас освободят под залог. Я постараюсь как можно быстрее добиться предварительного слушания дела. По крайней мере, мы заставим полицию открыть свои карты. Полагаю, что произошла какая-то ошибка и мы сможем разобраться с ней. Но вам придется пережить несколько неприятных минут.
– Скажите мне, – с тревогой спросила она. – В аэропорту был фотограф. В газетах появятся мои фотографии?
– Фотограф? – переспросил Мейсон.
Она кивнула.
– Дело приобретает более серьезный характер, – мрачно сказал Мейсон. – Я этого не предполагал. Это была не просто ошибка... Да, фотографии в газетах, очевидно, появятся.
– С моим именем, адресом и всем остальным?
– Да, со всем. Возможно, будет фотография с выражением растерянности на вашем лице и над ней крупная надпись: «Бывшая секретарша обвиняется в торговле наркотиками».
– Но как газета могла послать туда своего фоторепортера?
– Вот в этом-то все и дело, – ответил Мейсон. – Некоторые полицейские обожают рекламу. Они сообщили дружественной газете, что собираются арестовывать молодую фотогеничную женщину. Газета публикует сообщение с фамилией полицейского. Приготовьтесь прочесть, что обнаруженные в вашем чемодане наркотики по существующим ценам стоят несколько тысяч долларов.
На ее лице появился испуг.
– Что произойдет после того, как меня освободят? – наконец спросила она.
– Возможно, ничего, – сказал Мейсон. – А возможно, несколько строк на последних страницах газеты.
– Меня _о_с_в_о_б_о_д_я_т_, как вы думаете? – с надеждой спросила она.
– Я адвокат, – ответил Мейсон, – а не гадалка. Я сделаю все возможное и пока это единственное, что я могу вам обещать.

5

Мейсон проводил Вирджинию Бакстер к месту, которое было отгорожено от остальной части зала суда.
– Пожалуйста, – успокаивающим тоном сказал он, – не нервничайте.
– Это все равно что просить замерзшего человека не дрожать, ответила она. – Я не могу не нервничать. Внутри, а, наверное, и снаружи, я трясусь как осиновый лист. Внутри у меня словно колотят крылышками тысячи бабочек.
– Это предварительное слушание, – объяснил Мейсон. – Рутинное дело для судья. Обычно он просто передает дело в Суд более высокой инстанции, при этом значительно увеличивая размер залога. Иногда даже не разрешает освобождать обвиняемого под залог. Да вы сами все увидите.
– У меня больше нет денег, мистер Мейсон. Я отдала все. Иначе придется за бесценок продавать мое недвижимое имущество.
– Знаю, – сказал Мейсон. – Я просто рассказал вам, что может случиться. Однако наличие у вас недвижимого имущества может повлиять на установление судьей размера залога.
– У вас нет надежды... выручить меня во время этих предварительных слушаний?
– Обычно, – сказал Мейсон, – судья передает дело в высшую инстанцию, если прокурор хочет, чтобы разбирательство было продолжено. Но иногда случаются удачи... Я никогда не слышал, чтобы дело доходило до допроса обвиняемого во время предварительных слушаний. Но если у судьи появится хоть малейшая возможность закрыть процесс, я буду настаивать на том, чтобы вас допросили, с тем чтобы судья увидел, с кем он имеет дело.
– Если бы не та ужасная статья в газете, – вздохнула она. – И не та фотография!
– С точки зрения редактора газеты, это был отличный материал, заметил Мейсон. – Видны удивление и ужас на вашем лице, и вам эта фотография может сослужить хорошую службу в предстоящем разбирательстве.
– Но она испортила мою репутацию, – ответила Вирджиния. – Мои друзья теперь будут шарахаться в стороны от меня.
Мейсон хотел было что-то сказать, но воздержался. Открылась дверь, ведущая в кабинет судьи.
– Встаньте, – приказал Мейсон своей подзащитной.
Зрители, находившиеся в зале судебных заседаний, поднялись. Судья Кортлейнд Алберт занял свое место и оценивающе посмотрел на обвиняемую.
– Сегодня мы проводим предварительные слушания по делу «Народ против Вирджинии Бакстер», – объявил он. – Все готовы к началу процесса?
– Защита готова, – сказал Мейсон.
Джерри Касвелла, одного из молодых заместителей окружного прокурора, часто посылали на предварительные слушания и он стремился создать себе репутацию и привлечь к себе внимание начальства. Он поднялся на своем месте.
– Обвинение, – драматично заявил Касвелл, – всегда готово.
– Вызывайте своего первого свидетеля, – сказал судья Алберт.
Касвелл вызвал носильщика из аэропорта.
– Вы знакомы с обвиняемой? – спросил он после того, как свидетель принял присягу.
– Да, сэр. Я видел ее.
– Семнадцатого числа этого месяца?
– Да, сэр.
– Вы работаете носильщиком в аэропорту?
– Да, сэр.
– Вы занимаетесь транспортировкой багажа?
– Да, сэр.
– Семнадцатого числа этого месяца обвиняемая показала вам в аэропорту чемодан?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21